От Пола Уильямса

Посвящение

Эта книга посвящается тем святым среди хиппи, чей свет приносит нам радость уже столько лет, открывая наши сердца и разум. Пусть же они

Покоятся с Миром!

Люди, вдохновившие нас:

Иисус Христос

Гаутама Будда

Лао-Цзы

Махатма Ганди

Генри Дэвид Торо

Бертран Рассел

Мартин Лютер Кинг младший

доктор Бенджамин Спок

Джон Ф. Кеннеди

Роберт Ф. Кеннеди

Наши братья битники:

Уильям С. Берроуз

Нил Кэссади

Джон Кольтрейн

Маилз Девис

Аллен Гинзберг

Олдос Хаксли

Джек Керуак

И, конечно…

Карлос Кастанеда

Мама Касс Элиот

Джерри Гарсиа

Джими Хендрикс

Абби Хоффман

Дженис Джоплин

Тимоти Лири

Джон Леннон

Джин Моррисон

Джерри Рубин

Энди Уорхол

…и тысячам других Прекрасных Людей, кто когда-то пел с нами, устраивал марши мира, скандировал, делился и жил, проповедуя Мир и Любовь.

Предисловие

Битники и политики, ничего нового

Земляничный будильник (Ладан и Мята)

Слово хиппи произошло от слов «хип» или «хипстер», употребляемого битниками для описания кого-либо, являющегося частью их сцены. Буквально это значит знать, так «хип» – это тот, кто «понял», «осознал», кто мудр. Хиппи сами себя никогда так не называли. Они предпочитали зваться «прекрасные люди». Однако средства массовой информации обыграли термин «хиппи» и использовали его повсюду, чтобы описать массы молодых людей, отращивающих длинные волосы, слушающих рок музыку, употребляющих наркотики, практикующих свободную любовь, съезжающихся на различные фестивали и концерты, устраивающих демонстрации и отвергающих массовую культуру начала 60’х.

Впервые в печати слово «хиппи» появилось 5 сентября 1965 года. Майкл Фаллон, писатель из Сан-Франциско, использовал термин «хиппи» в статье, посвященной контркультуре Сан-Франциско, где описывал кофейню Синий Единорог, в которой собирались Общество борьбы за легализацию марихуаны (LEMAR – Legalize Marijuana) и Лига сексуальной свободы. Также Фаллон употреблял этот термин, описывая дома, в которых жили хиппи.

Во время Лета Любви 1967 средства массовой информации, обозревая события, происходящие в Сан-Франциско, использовали термин «хиппи», описывая людей, собравшихся здесь. По мере развития событий СМИ стали показывать отрицательные стороны жизни хиппи – бедность, жизнь на улице, передозировка наркотиками, подростковая беременность и антивоенное движение, которое раскалывает страну. Хиппи превратились во нечто негативное для подавляющего большинства американцев.

Мы проклинаем их, наших детей, за то, что они хотят другого будущего. Мы ненавидим их за их цветы, их любовь и их безошибочное отвержение всех скрытых, ошибочных компромиссов, на которые мы пошли в наших пустых, запуганных, в вечной погоне за деньгами, жизнях взрослых.

Джун Джордан

Сегодня термин «хиппи» все еще вызывает во многих гнев, страх, враждебность и негодование. К сожалению, это предубежденность передалась и молодому поколению. Многое молодые хиппи сегодня нарекаются этим термином и пытаются вернуть ему положительное значение. И потом, что плохого в Мире, Любви и Свободе? Каждому, кто чувствует в этом угрозу, стоит взглянуть на свою жизнь и найти источник этих страхов.

Мое определение хиппи вы найдете в первой главе этой книги, которая называется «Путь хиппи». Настало уже время уйти от сложившегося стереотипа и понять, что существует общая система убеждений, которая определяет хиппи. В этой книге я использую термин «хиппи» для описания тех, кто участвовал в контркультуре 60’х и начала 70’х, а также тех, кто придерживается философии этого движения. Сюда входят старые хиппи, новые хиппи и все, кто жил и выступал за эти же ценности где бы и когда бы то ни было.

Движение хиппи зародилось в Америке в середине 60’х и распространилось по всему миру. Эта книга фокусирует внимание на событиях и персоналиях США, поскольку все началось именно здесь. В 80’х и 90’х движение хиппи было относительно бездействующим, чтобы снова пробудиться и ожить в новом тысячелетии.

От Пола Уильямса

Я еще не был хиппи, когда в январе 1966 основал первый в Америке журнал, посвященный рок музыке «Crawdaddy!». Год спустя, когда мы всместе с Джимом Фораттом, Сьюзан Хартнетт и Клаудио Бадалом организацию первого Нью-йоркского слета, я весьма смутно представлял, что тот «хиппи», о котором начали писать в газетах и говорить по телевидению, оказывается я. У меня были взъерошенные немытые длинные волосы, я недавно начал курить марихуану и верил, что рок-н-ролл изменит мир. А сейчас… этот парень Форатт вызывает меня к себе, после того, как прочитал обо мне и Crawdaddy! в Village Voice в колонке, посвященной музыке, и приглашает меня на встречу с Ричардом Алпертом, который хочет осветить недавний слет в Сан-Франциско (1/1/1967), а представители NYC Parks Dept и мы (представители «движения») должны обсудить возможность провести что-нибудь подобное здесь в Нью-Йорке.

Бог ты мой, я участник «хип» движения? Я всего месяц, как переехал сюда из Бостона, мне 18 лет, а мой журнал еще даже не в Underground Press Syndicate…

Вот, как это было. Двумя годами позже, когда я ушел из своего журнала и жил в коммуне в лесах Мендосино, штат Калифорния, я, конечно, был хиппи (мои волосы стали длиннее, а сам я ушел от цивилизации и ее индустриализованной экономической системы вместе взятыми). В Октябре 1967 я написал в Village Voice статью «Хиппи пропали. Куда они ушли?», в которой сетовал насчет ярлыка, навешенного на хиппи, и пересказывал следующую историю о популярной телепрограмме, на которую загнали Абби Хоффмана, меня и еще дюжину сомнительного вида типов для дискуссии о «Хиппи»:

Абби Хоффман пришел на шоу Дэвида Сасскинда и в самом начале программы, когда притушили свет, достал коробку и выпустил из нее утку. У нее на шее был небольшой ярлычок с надписью «ХИППИ». Утка крякала и носилась по всему залу, пока ее в конце концов там же и не стошнило. Сасскинда это возмутило.

«Но ты согласился ее выпустить…»

«Да, Абби,» - сказал Дэвид, - «но утка бесится. Ты позволил ей выйти из-под контроля».

«Это случилось, потому что ты дал ей неподходящую роль».

«Все дело в том, что утка и ЕСТЬ хиппи, если у нее на шее ярлык с соответствующей надписью. «Хиппи» - это такое слово, для людей, которые читают о хиппи, говорят о хиппи, кого раздражает их существование; это не что-то достаточно реальное, на что можно было бы нацепить фенечки».

Мне очень приятно, что меня попросили написать несколько слов для этой книги о хиппи. На каждой ее странице автор обращает внимание на сам дух движения хиппи, чем на его ярлык. И дух этот такой же сильный и свежий, как и веселый и вызывающий смех Абби, тогда как ярлык и его социологическая история столь же преходящи, как и дискомфорт Саскинда по поводу безобразий утки.

Скип спросил меня, как я считаю, добились ли хиппи хотя бы одной из поставленных целей. Да, определенно, мы ушли от общественных нравов и врубились. И я думаю, что мы были не менее успешны, показав Америку глупой и задиристой, какой она собственно и была. Чем больше мы надсмехались над ней и развлекали ее детей (самих себя), тем меньше она могла сфокусироваться на ее «Важнейших Всемирных Проектах». Мы представляли альтернативное видение и ценности, и представляем до сих пор. Дух жив и продолжает проявлять себя в новых, неожиданных формах. Так пусть же эта книга позволит настоящим друзьям этого древнего духа легко распознать его и продолжать его выражать в новых, еще более нелепых формах. Как я, Тим, Розмари, Джон и Йоко пели в комнате отеля, записываясь весной 1969, «Все, что мы просим…это дайте миру шанс».

Пол Уильямс

Октябрь 1999