Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Конфликтмежду губернаторами и законодательными собраниями






Этот конфликт был определяющим в 1991—1993 гг., когда исполнительная власть оказалась выведена из-под контроля советов и губернатор утверждался в роли " хо­зяина региона", главного центра власти. Данный конфликт оказался первым круп­ным фактором внутрирегиональной нестабильности в постсоветский период. Причем борьба за власть была реальной, поскольку полномочия советов остава­лись весьма серьезными. Далее последовал резкий спад 1994 г. в связи с роспус­ком советов и формированием первых законодательных собраний с очень ограни­ченными полномочиями. В 1995—1997 гг. начинается медленный подъем регио­нальной законодательной власти, что в отдельных регионах ведет к восстановле­нию данного типа конфликтности.

За вторым циклом выборов региональных законодательных собраний 1996— 1997 гг. последовала определенная стабилизация отношений между ветвями власти в регионах. Губернаторы отрабатывают технологии контроля за законодательной властью, не позволяющие ей играть определяющую роль в региональном полити­ческом процессе. Законодательные собрания ищут пределы своей политической автономии, которая в регионах сильно различается в зависимости от положений устава, кадрового состава депутатского корпуса и личности спикера. Но говорить о широко распространенном конфликте уже не приходится.

Следует обратить внимание на характерное политическое содержание этого конфликта. За ним отчетливо прослеживается стремление спикеров занять губер­наторский пост. Такое стремление само по себе подчеркивает иерархию отноше­ний между ветвями власти в регионах. Причем динамика спикерских успехов и неудач ясно свидетельствует об ослаблении законодательной власти и, соответст­венно, снижении значимости данного конфликта.

Глава 7 Региональная и местная власть в современной России

Попытки спикеров стать губернаторами были характерны для первого цикла губернаторских выборов. Это понятно, поскольку первые губернаторские выборы во многих регионах проходили " по следам" конфликта губернаторов и советов, который поделил элиту на противостоящие группы. Наиболее популярные спикеры-оппозиционеры и стали губернаторами в 1996 г., такие, как А. Суриков (Алтайский край), Н. Виноградов (Владимирская область), О. Богомолов (Курганская область), И. Шабанов (Воронежская область), В. Сударенков (Калужская область). Однако затем общее " угасание" региональной законодательной власти и связанного с ней конфликта привело к снижению политического статуса спикеров и их хрониче­ским провалам на выборах. Для спикеров началась полоса неудач: поражения на губернаторских выборах А. Шиянова (Ставропольский край), Л. Ефремова (Кур­ганская область), С. Рябухина (Ульяновская область) и пр. Даже такой известный спикер, как А. Усе (Красноярский край), в отсутствие действующего губернатора не смог выиграть выборы, хотя и мог стать исключением из правила.

В начале и середине 2000-х гг. отношения между ветвями власти в регионах в целом остаются урегулированными, но в пользу губернаторов. Такая ситуация оп­ределяется целой системой отработанных губернаторами политических технологий [Политические процессы в регионах России, 1998].

Формирование депутатского корпуса на выборах. В мажоритарных округах, особенно на периферии исход выборов почти предопределен административным ресурсом. В результате складывается типичный кадровый состав законодательного собрания, в которое входят зависимые от губернатора руководители бюджетных организаций, промышленных предприятий и аграрных хозяйств. Во многих регио­нах использовалась технология " насыщения" депутатского корпуса главами мест­ных администраций.

Определение фигуры спикера. В нынешних условиях затруднено избрание спикером яркой личности, реального лидера. Если губернатор полностью контро­лирует процесс, то спикером становится его ставленник, слабый, зависимый лидер, не имеющий собственных перспектив. В случае более сложного состава депутат­ского корпуса представленные в нем группы обычно выбирают компромиссную фигуру, т.е. опять-таки не лидера. В результате спикеры за немногими исключе­ниями не в состоянии претендовать ни на губернаторское кресло, ни на развитие законодательного собрания в качестве альтернативного центра принятия решений.

Текущий губернаторский контроль за депутатской деятельностью. Отраба­тывается через влияние на спикера и другие ведущие фигуры (вице-спикеры, главы комитетов), что предопределяет голосование " болота".

О том, что ситуация до последнего времени развивалась в пользу губернато­ров, свидетельствует и подавление оппозиционности ряда законодательных собра­ний. Новые, более " управляемые" выборы позволили разрешить в пользу губерна­тора острый конфликт в Свердловской и Тверской областях, Чувашии и Туве. Во многих регионах губернаторы свели к минимуму присутствие в законодательных

7.6 Политические котрликты в российских регионах

собраниях коммунистов (например, Белгородская область). Даже в Красноярском крае А. Усе после избрания губернатором своего противника на выборах А. Хлопо­нина стал демонстрировать лояльность новому губернатору, рискуя в противном случае потерять поддержку депутатов.

В 2000-е гг. отмечается очень ограниченный список регионов, где можно го­ворить о настоящем конфликте между ветвями власти. По России можно найти не­мало достаточно автономных и (или) амбициозных спикеров, но с ограниченными перспективами для политического роста. Действительно популярных лидеров среди спикеров очень мало.

Итак, в начале XXI в. в отношениях между ветвями власти в регионах на­блюдается " смещенное" динамическое равновесие, установившееся в пользу губерна­торов. Говорить о мощном конфликте нельзя, поскольку нынешняя ситуация пре­допределена существующими правилами игры и законодательством. Есть лишь разовые всплески конфликтности и считанные регионы, где отношения действи­тельно напряжены. При этом нигде еще спикер не смог состояться в качестве ре­альной альтернативы губернатору. И, как показывают социологические исследова­ния, известность спикеров минимум на порядок ниже, чем у губернаторов.

В то же время эта ситуация несколько меняется в сторону обострения про­тиворечий между ветвями власти. Структура законодательных собраний стала иной за счет двух новаций.

• Введение обязательной смешанной системы на выборах. Оно обеспечило представительство в законодательных собраниях самых разных политических пар­тий (включая неизбежное представительство оппозиции), привело к большей по­ляризации и " политизации" законодательных собраний.

• Вынужденный уход из законодательных собраний глав местного само­управления. Именно за счет их присутствия обеспечивалась управляемость законо­дательных собраний в некоторых регионах.

Кроме того, вновь немного повышается статус спикеров на федеральном уровне. Свою роль в этом процессе играет Совет законодателей, а также созданные повсеместно в федеральных округах парламентские ассамблеи. Должность спикера рассматривается многими как удобная площадка для продвижения на губернатор­ский пост. Роль законодательных собраний немного выросла в связи с тем, что с начала 2005 г. они стали утверждать кандидата на пост губернатора, предлагаемого президентом.

7.6.3

Конфликт между губернаторами и местным самоуправлением

Этот конфликт разгорелся в России через несколько лет после исчерпания конф­ликта между ветвями власти. Формирование выборного местного самоуправления,

Глава 7 Региональная и местная власть в современной России

отделенного от государственной власти, привело к разрушению внутрирегиональ­ной властной вертикали. После укрепления моноцентризма в 1994—1996 гг. губер­натор сталкивается с оппозицией на нижних этажах власти. Резкое усиление конф­ликтности отмечается в 1997—1998 гг. — после первых выборов местных глав и на фоне повышенного интереса к местному самоуправлению федерального центра [Ту­ровский, 1998]. Как известно, местное самоуправление воспринималось в центре как важнейший ограничитель губернаторской власти в регионах [Гельман, 1997].

" Вторая волна" конфликтности в регионах приходится на 1997—1999 гг. и связана с конфликтом между губернаторами и мэрами крупных городов. Губерна­тору для сохранения моноцентрической модели приходится искать технологии фи­нансово-административного контроля за муниципальным уровнем власти. Одно­временно выделяется группа наиболее влиятельных " муниципалов" — глав круп­ных городов, которые начинают претендовать на власть в регионах. Но эти попытки выявляют ряд существенных ограничителей для политических возможностей мэ­ров. После серии политических поражений и восстановления основ моноцентриз­ма уровень конфликтности снижается и опять-таки сводится к набору конкретных региональных ситуаций. В России не складывается единой муниципальной оппо­зиции и муниципальной элиты как отдельного класса.

" Вторичность" местного самоуправления в сложившейся в регионах моно­центрической системе власти подчеркивается тем, что мэры стремятся задейство­вать свой ресурс опять же для борьбы за главное — губернаторское кресло. Мэры крупных городов начинают конфликтовать с губернаторами как раз потому, что обладают сопоставимым объемом ресурсов и выглядят " почти губернаторами". Это в сочетании с большой численностью избирателей в " контролируемых" ими горо­дах позволяет мэрам заявлять о своих претензиях на губернаторский пост. Харак­терно, что в случае избрания губернатором бывший мэр начинает вести себя в со­ответствии с губернаторской логикой поведения, не делает послаблений органам местного самоуправления и стремится держать их в подчинении.

Значение этого конфликта подчеркивается и множеством примеров, когда выходцы из одной политической группы, заняв посты губернатора и мэра соответ­ственно, начинали ожесточенно конфликтовать друг с другом. Показательны конф­ликты между членами КПРФ. На Камчатке первый секретарь М. Машковцев стал губернатором, а второй секретарь Ю. Голенишев — мэром Петропавловска-Кам­чатского. После этого в регионе отмечался один из самых острых политических конфликтов, причем под давлением губернатора мэр был исключен из партии.

В то же время динамика развития ситуации показывает, что пик конфликт­ности уже пройден. Точнее, сходят на нет попытки мэров претендовать на губерна­торскую власть. Вместо этого мэры вынуждены " окапываться" в своих городах и держать оборону. На региональном же уровне мэры попали в ловушку: их влияние и известность в подавляющем большинстве случаев ограничены городскими гра-

7.6 Политические конфликты в российских регионах

ницами, а периферия не хочет их воспринимать, поскольку опасается, что мэр, придя к власти, будет помогать своему городу. Поэтому, выбирая между " колле-гой" -муниципалом и губернатором, главы районов почти всегда делают ставку на последнего, считая его гарантом финансовой помощи.

Об этом наглядно свидетельствует история губернаторских выборов — по­пытки мэров выйти из " муниципального гетто" на региональный простор и посто­янные поражения34. Характерен пример мэра Екатеринбурга А. Чернецкого, кото­рый пытался претендовать на губернаторский пост, но потерпел сокрушительное поражение. Постоянно снижался губернаторский рейтинг волгоградского мэра Ю. Чехова.

Состояние отношений между губернаторами и местным самоуправлением определяется экономическими факторами, которые работают на губернатора. Формально местное самоуправление отделено от государственной власти и дейст­вует автономно. Однако в российской действительности местное самоуправление не могло нормально развиваться, поскольку не получило финансовых гарантий своей самостоятельности. Оно и не могло их получить, поскольку абсолютное большинство муниципальных образований неплатежеспособно в силу отсутствия сколько-нибудь значимой экономики. В результате местное самоуправление оказа­лось финансово зависимым от губернатора и потому полностью подконтрольным. Даже теоретически неблагоприятная смена власти в каком-нибудь районе воспри­нималась губернатором спокойно, поскольку новый глава все равно был вынужден подчиняться губернатору. Как уже говорилось, главы местного самоуправления составили заметную часть в региональных законодательных собраниях, и при этом самую лояльную часть.

В реальности речь идет о конфликте не между губернатором и местным са­моуправлением, а между губернаторами и немногочисленными городами-донора­ми. Как известно, в России действует механизм перераспределения средств между уровнями власти: вышестоящий уровень концентрирует средства, а затем делит их в иной пропорции между своими территориальными ячейками. Поэтому в россий­скую политическую систему заложен конфликт между центрами-донорами и дота­ционной периферией, который определяет содержание и структуру конфликта меж­ду губернаторами и местным самоуправлением. Губернатор, как правило, делает ставку на поддержку периферии — наиболее бедной, а значит — зависимой, управ-

м Это доказывают социологические исследования, из которых часто следует, что даже самый популярный мэр зачастую просто неизвестен избирателям других районов.

м В некоторых случаях мэрам все-таки удавалось занять губернаторское кресло, обы­грав губернаторов. Однако здесь им благоприятствовали дополнительные факторы — демо­графический вес города, развал областной элиты, позитивный имидж мэра. Поэтому успеха в борьбе с действующими губернаторами добились такие мэры, как Ю. Трутнев (Пермская область), В. Толоконский (Новосибирская область) и С. Катанандов (Карелия).

Глава 7 Региональная и местная власть в современной России

ляемой и при этом многочисленной и лояльной на выборах. Альянс между столи­цей и зависимой периферией определяет содержание практически всей россий­ской региональной политики на всех уровнях.

Заметим, что финансово-бюджетные отношения между центром и субъектами федерации стали спокойнее, чем раньше. Эти отношения более или менее устоялись, центр использует методики в своих расчетах, есть относительная прозрачность при принятии решений о том, кто сколько средств должен получить. И хотя обосно­ванность перераспределения вызывает много вопросов, Россия хотя бы ушла от вре­мен, когда регионы угрожали прекратить перечисление денег в центр, публично ссо­рились друг с другом за трансферты и пр. Однако внутри региона дела долгое время обстояли по-другому, и зачастую распределение средств определялось просто губер­наторским произволом. Федеральное законодательство оставляет пространство для внутрирегиональных финансовых манипуляций, причем нередко регионы наруша­ли даже это законодательство при послушном молчании муниципалов (был редкий случай, когда ущемленный Липецк доказал в суде несоответствие областного бюдже­та федеральному законодательству). В результате возникает деление органов мест­ного самоуправления на послушное губернатору большинство и ряд " непокорных" городов, которые и являются субъектами иной раз очень острого конфликта.

Не будет большим преувеличением сказать, что большинство региональных административных центров находится в России в конфликте с губернаторами. Это неудивительно, поскольку многие городские бюджеты в процессе внутреннего пе­рераспределения оказались в плачевном состоянии, города не в силах даже пла­тить зарплату бюджетникам и возвращать долги энергетикам и газовикам.

Остальное зависит от мэра — его реальных экономических возможностей и личных амбиций. При удачном сочетании того и другого мэр перестает бояться своего губернатора, и начинается острый конфликт. В противном случае губер­натор добивается лояльности мэра всеми доступными средствами.

Конфликт между губернатором и мэром крупного города остается политиче­ской реальностью в большинстве регионов. Практически всегда крупный или про-мышленно развитый средний город имеет определенную политическую автономию, является центром формирования особой группы влияния. Но при этом почти всегда это влияние ограничено городскими рамками, и момент конкуренции с губернатора­ми ослаблен. Минимум половина конфликтующих мэров не относится к числу ярких политиков и точно не имеет никаких перспектив для дальнейшего карьерного роста.

На региональном уровне влияние мэров серьезно ограничено. Эволюцион­ным путем разрешились наиболее острые проблемы 1990-х гг.: В. Толоконский в Новосибирске сам стал губернатором, В. Рощупкин из Омска перешел на работу в Москву, А. Салтыков из Ижевска стал членом Совета Федерации, а А. Чернецкий, Ю. Чехов и иные заметные фигуры потерпели поражение на губернаторских выбо-

7.6 Политические конфликты в российских регионах

pax и теряют влияние. В начале XXI в. усилилось давление губернаторов на " непо­корные" муниципальные образования. В некоторых субъектах впервые губернато­ры принялись подчинять себе власть в " особых" городах, ранее пользовавшихся полной неформальной автономией (яркий пример Новороссийска и Сочи в Крас­нодарском крае при губернаторе А. Ткачеве).

Произошел переход мэров из публичной в " глухую" оппозицию к своим гу­бернаторам. В целом местное самоуправление как институт было эффективно по­давлено финансово-экономическими методами. На уровне мэров остаются поли­тики, готовые и способные претендовать на власть в целом регионе, что ведет к росту политической напряженности. Но большинство занимает оборонительную позицию, понимая ограниченность своих возможностей.

7.6.4

Конфликт " губернаторы против «федералов»"

Этот конфликт появляется, начиная с 2000 г., в связи с известными изменениями на федеральном уровне. С ним связана " третья конфликтная волна". Возрастает давление федерального центра на губернаторов, что ведет к появлению феномена " ограниченного моноцентризма". Другими словами, губернаторское лидерство в регионах становится условным и осуществляется уже под контролем федерального центра и полпредов. В случае необходимости последние оставляют за собой право " изъять" у губернатора власть, добившись его поражения на выборах.

В регионах выходят из-под неформального губернаторского контроля феде­ральные структуры, которые становятся центром кристаллизации антигубернатор­ской оппозиции или просто инструментом давления на губернаторов:

• функцию давления выполняют полпредства и находящиеся непосредст­венно в регионах главные федеральные инспектора;

• центрами политической активности становятся органы прокуратуры, ко­торые в ряде случаев начинают борьбу с губернаторами;

• в качестве центров кристаллизации элиты иногда выступают региональ­ные управления ФСБ.

В результате губернаторский моноцентризм существенно ограничивается давлением федеральных структур. Совсем не обязательно это давление переходит в конфликт: губернаторы чаще следуют правилам субординации и предпочитают ми­риться с новым положением дел. Поэтому некоторые " сильные" губернаторы уже не пытаются открыто выступать против полпредов, как это было поначалу в Екате­ринбурге и др.

Со своей стороны " федералы" тоже не так часто идут на обострение. Главный федеральный инспектор — это чаще техническая фигура, чем центр влияния. Хотя нельзя не отметить случаи, когда вокруг этой фигуры создается особая группа влияния.

Глава 7 Региональная и местная власть в современной России

Таким образом, в большинстве случаев в отношениях губернаторов с " феде­ралами" работает логика " пакта о ненападении". Губернаторы попадают в ловуш­ку, в которую они сами загнали глав местного самоуправления. Практически никто из них не обладает ресурсом, позволяющим протестовать и сопротивляться. Однако центр все-таки скорее предпочитает работать с действующими губернаторами, чем устраивать операции по их замене.

Но при этом заметно возрастают политические амбиции местных силовых структур, которые чувствуют, что власть с санкции центра может оказаться в руках их представителей. Например, главы УФСБ выиграли губернаторские выборы в Воронежской и Смоленской областях.

В конфликте между губернаторами и федералами установилось свое динами­ческое равновесие. Публичное противостояние сведено к минимуму, поскольку по­пытки прямого и открытого губернаторского сопротивления доказали свою беспо­лезность (случай свердловского губернатора Э. Росселя). Но в ряде регионов про­слеживается скрытая борьба за влияние между губернаторами и структурами, опе­каемыми федеральным центром.

Подводя итог, заметим, что в эпицентре любого регионального конфликта находится губернатор. Это естественно при сложившейся моноцентрической сис­теме власти в регионе. Прочие центры власти ведут борьбу за влияние с губернато­ром, а в идеале стремятся сами захватить губернаторскую власть. При этом очевидны три конфликта губернаторов — с законодательными собраниями, мэрами крупных городов и " федералами". Каждый из этих трех конфликтов доминировал на опре­деленном этапе новейшей политической истории. В начале XXI в. при частичном сохранении второго конфликта наиболее важным стал третий, но он имеет скорее скрытый характер.

7.6.5

Партийное и корпоративное измерение региональной конфликтности

Региональная политическая стабильность имеет два измерения. Одно из них связа­но с органами власти. Второе — с борьбой между группами влияния за контроль над органами власти и прежде всего — за губернаторский пост.

На первом этапе борьбы за власть в регионах значительную роль играл пар­тийный фактор. Конфликтность в регионе, как правило, определялась противо­стоянием местной " партии власти" [Макаренко, 1998] и левой оппозиции, особен­но в тех случаях, когда в составе последней имелся опытный, популярный лидер " советской закалки". Анализ первого цикла региональных выборов показывает, что именно политики левой ориентации на волне протестных настроений особен-

7.6 Политические конфликты в российских регионах

но активно и успешно оппонировали " ельцинским" губернаторам. Кстати, заметим, что пик партийно-идеологического противостояния в регионах пришелся на паузу между конфликтом ветвей власти, который также имел идеологическую окраску, и конфликтом губернаторов с местным самоуправлением. Это как раз был период первых губернаторских выборов 1996—1997 гг., в которых успешно участвовали лидеры протестного движения.

К началу XXI в. ситуация изменилась. В частности, сказался недостаточный кадровый потенциал левой оппозиции. Коммунисты провели своих наиболее рас­крученных кандидатов в губернаторы, после чего их влияние на выборах стало па­дать. В тех регионах, где победу одержали кандидаты левых, коммунисты, естест­венно, не могли вступать с ними в открытый конфликт35. В остальных случаях они продемонстрировали ограниченность своих возможностей на выборах, что привело к спаду активности.

Тем более не смогли состояться в качестве противовеса губернаторам более слабые партии типа " Яблока" и Союза правых сил. На определенном этапе " Ябло­ко" играло роль " демократической альтернативы" в некоторых регионах, особенно в национальных республиках, где его поддерживала русская либеральная интелли­генция (примеры Башкирии, Татарстана, Калмыкии). Эту нишу в некоторых слу­чаях попытался занять и Союз правых сил. Такие попытки были естественны в ре­гионах с губернаторами-коммунистами, в ряде республик (Карелия).

Но в целом партии за исключением КПРФ (и то с большими оговорками) пока не состоялись в качестве альтернативных групп, способных эффективно бо­роться за власть. Их роль после первого выборного цикла 1996—1997 гг. в регионах стала вторичной, но не исчезла совсем. Новое восстановление роли партийного фактора в региональном политическом процессе началось вместе с переходом вы­боров региональных законодательных собраний на смешанную систему. В резуль­тате во многих регионах опять более заметную роль стала играть КПРФ, усилилось влияние более новых партий — " Родины", Российской партии пенсионеров и др. Правящая элита тем временем стала активнее вступать в ряды " Единой России", приобретая, таким образом, более выраженную партийную окраску, чем раньше.

Характерным, хотя и не столь распространенным явлением стало противо­стояние губернаторов и партий вообще (разумеется, за исключением " Единой Рос­сии" 36, но это — особый тип партии). В этом противостоянии партии объединяют свои усилия и создают антибюрократические коалиции, отстаивая интересы граж­данского общества перед лицом губернаторского авторитаризма. В ряде регионов с

35 Хотя известно немало случаев давления на " красных" губернаторов слева, чтобы заставить их выполнять партийную программу.

, 6 Хотя отмечались и редкие обратные сценарии, когда губернатор конфликтует с " единороссами".

Глава 7 Региональная и местная класть в современной России

этой целью объединялись левые и правые (Карелия, Башкирия, Иркутская область и др.). Однако право-левые антибюрократические коалиции легко разрушались, поч­ти никогда не могли предложить единого лидера и постоянно выдвигали друг другу претензии, кто честнее борется с губернаторским режимом. В конечном итоге левые и правые боролись в одиночку. Причем у правых это никогда не получалось (если только их не поддерживал крупный бизнес), а левые добивались успеха лишь в том случае, если " партия власти" разваливалась и дискредитировала сама себя.

В ходе политической эволюции отмечается изменение модели борьбы за власть между региональными группами влияния. Роль идеологического конфликта и удаленных от власти партий в этом процессе заметно снизилась. Первые регио­нальные выборы еще воспринимались как выбор регионами пути развития, и идеологическая окраска была важна. На втором этапе целью борьбы за власть в регионе стало распределение ресурсов. Определяющее влияние приобретают конф­ликты между бизнес-корпорациями. Партии и альтернативные центры власти включаются в эту борьбу постольку, поскольку они становятся институциализиро-ванными формами политико-экономических кланов.

Таким образом, все чаще " реальным" измерением региональной конфликт­ности становится борьба бизнес-групп за местные ресурсы [Политика в регионах..., 2002]. Власть является для бизнеса политическим ресурсом, приобретение которо­го позволяет успешно развиваться и получать прибыль.

Бизнес-оппозиция практически всегда существует на региональном и мест­ном уровнях. Специфика развития раннего российского капитализма определяет преимущества бизнеса, приближенного к власти, что автоматически означает по­явление недовольных конкурентов. Политическая стабильность в регионе зависит от умения главы региона выстраивать бизнес-коалиции и не оказывать слишком явного предпочтения одним в ущерб другим. В противном случае начинается ост­рая борьба за власть. Иногда и в случае нормальных отношений с губернатором крупные компании вступают в борьбу, рассчитывая привести к власти еще более лояльного человека.

На рубеже XX—XXI вв. крупные компании местного и федерального значе­ния стали пытаться играть системообразующую роль в регионах. В простых регионах с " монокультурной" экономикой доминирующая корпорация " приватизирует" власть. Так поступила " Северсталь" в Вологодской области, ЮКОС в Эвенкии, " Но­рильский никель" на Таймыре, а затем в Красноярском крае (но с оговорками), " Ру-сал" в Хакасии и пр. Все эти ситуации предварительно были воспроизведены на го­родском уровне, поскольку связка градообразующих предприятий и мэрий существу­ет уже давно (яркий пример — Липецк, где горсовет и мэрия контролируются НЛМК).

Однако в более сложных регионах борьба корпораций за власть может при­обретать самые острые формы. Понимая это, многие губернаторы сумели не допу­стить, чтобы компании боролись друг с другом за региональную власть. Этим объяс-

Литература

няется завидная политическая стабильность в Ханты-Мансийском АО, который легко мог превратиться в опаснейший конфликтный узел (отчасти это верно и для Ямало-Ненецкого АО). Похожая тактика А. Тулеева в сочетании с высоким личным авторитетом и популярностью позволили удержать стабильность в крайне сложном Кузбассе. Но в целом экономическое развитие региона стало фактором, предопре­деляющим политическую нестабильность.

Таким образом, роль центров политического влияния в регионах все чаще вы­полняют крупные компании, преследующие свои экономические интересы. Причем это уже не столько недовольный региональный бизнес, сколько ведущие российские компании. Эти компании выступают в роли субъектов региональных конфликтов, пытаясь взять под свой контроль властные органы и конкурируя как с действующи­ми губернаторами, так и друг с другом.

Литература

Основная

Гельман В.Я. Региональная власть в современной России: институты, режимы и прак­тики//Полис. 1998. № 1.

Игнаткж Н.А. Компетенция органов исполнительной власти субъекта Российской Фе­дерации. М, 1999.

Институт губернатора в России: традиции и современные реальности / Под ред. Н. Слеп­цова. М., 1997.

Местное самоуправление в современной России: политика, практика, право / Под ред. С. Рыженкова. М., 1998.

Органы государственной власти субъектов Российской Федерации: Учебные материалы / Под ред. В. Гельмана, А. Кузьмина, Г. Люхтерхандт, С. Рыженкова. М., 1998. Туровский Р.Ф. Конфликты на уровне субъектов Федерации: типология, содержание, перспективы урегулирования // Общественные науки и современность. 2003. № 6. С. 79-89.

Центр — регионы — местное самоуправление / Под ред. Г.М. Люхтерхандт-Михалевой и СИ. Рыженкова. М.-СПб., 2001.

Дополнител ьная

Выборы глав исполнительной власти субъектов Российской Федерации. 1995—1997. Электоральная статистика. М., 1997.

Выборы в органы государственной власти субъектов Российской Федерации. 1997— 2000. Электоральная статистика. М., 2001.

Глава 7 Региональная и местная власть в современной России

Гельман В.Я. Федеральная политика и местное самоуправление // Власть. 1997. № 9. С. 73-80.

Глухова А.В. Политический конфликт: основания, типология, динамика. М., 2000. Глухова А.В. Типология политических конфликтов. Воронеж, 1997.

Голосов Г.В. Измерения российских региональных избирательных систем // Полис. 2001. №4.

Гранкин И.В. Законодательные органы власти субъектов Российской Федерации. М., 1998.

Гржейщак СЕ. Региональное политическое лидерство в современной России: институ­циональный аспект // Общественные науки и современность. 2000. № 1. Климанов В.В. Региональное развитие и экономическая самостоятельность субъектов Российской Федерации. М., 2000.

Козлов А.Е. Федеративные отношения и региональное управление в России: пути ре­формирования. М., 1994.

Козлов А.Е. Федеративные начала организации государственной власти в России. М., 1996.

Макаренко Б.И. Губернаторские " партии власти" как новый общественный феномен // Политая. 1998. № 1. С. 50-58.

Местное самоуправление // Специальный выпуск журнала " Политая". Зима 1998—1999. Местное самоуправление: теория и практика / Под ред. В. Лазарева. М., 1998. Нечаев В. Региональные политические системы в постсоветской России // Pro et contra. 2000. № 1.

Основы политической элитологии/Ашин Г., Понеделков А., Игнатов В. и др. М., 1999. Петров Н.В. Выборы представительных органов власти регионов // МЭиМО. 1995. № 3, 4. Политика в регионах: губернаторы и группы влияния. М., 2002. Политические процессы в регионах России / Под ред. Р. Туровского. М., 1998. Политический процесс в регионах России (заочный " круглый стол") // Полис. 1998. № 2. Попова Е.В. Проблемные измерения электоральной политики в России: губернаторские выборы в сравнительной перспективе // Полис. 2001. № 3.

Регион в составе федерации: политика, экономика, право / Под ред. А. Макарычева. Н.Новгород, 1998.

Ржевский В.А., Киселева А.В. Субъекты Российской Федерации: типологии и конститу­ционные основы организации // Государство и право. 1994. № 10.

Слепцов Н.С., Куколев И.В., Рыскова Т.М. Лидеры российских регионов: испытание плебисцитом // Социологические исследования. 1998. № 7. С. 118—128. Становление местного самоуправления в России (заочный круглый стол) // Полис. 1998. №4.

Контрольные вопросы

Третье звено государственного строительства России / Под ред. К. Мацузато. Саппоро,

1998.

Туровский Р.Ф. Отношения " центр — регионы" в 1997—1998 гг.: между конфликтом и

консенсусом // Полития. 1998. №1 (7). С. 5—32.

Контрольные вопросы

1. Как сочетаются принцип региональной самостоятельности и принцип общефеде­ральных стандартов при формировании региональной власти в России?

2. Какие органы власти в России относятся к региональной государственной власти? Какие относятся к местному самоуправлению?

3. Опишите развитие системы исполнительной власти в российских республиках, на­чиная с 1991 г.

4. Назовите модели организации исполнительной власти в российских республиках и приведите конкретные примеры.

5. Какие сходства и отличия характерны для динамики формирования исполнитель­ной власти в республиках и других регионах в России в 1990-х гг.?

6. Каким образом осуществлялся переход к модели выборного губернатора в россий­ских регионах? Какие регионы и на каком этапе приняли эту модель?

7. Назовите общефедеральные стандарты и межрегиональные различия, характерные для института высшего должностного лица субъекта федерации.

8. Каким образом и в каких ситуациях могут быть досрочно прекращены губернатор­ские полномочия при разных моделях формирования губернаторского корпуса, извест­ных в России?

9. Какими полномочиями обладает региональная исполнительная власть?

10. Опишите основные особенности и межрегиональные различия структуры регио­нальной исполнительной власти в России.

11. Какова история формирования региональной законодательной власти в России в 1990-е гг.?

12. Назовите сходства и различия системы советов, существовавшей до 1993 г., и систе­мы региональных законодательных собраний, возникших после нее.

13. Назовите общефедеральные стандарты и межрегиональные различия, характерные для института региональной законодательной власти.

14. Как отличаются структура и порядок избрания законодательных собраний в раз­личных регионах?

15. Какими полномочиями обладает региональная законодательная власть?

Глава 7 Региональная и местная власть в современной России

16. Раскройте содержание понятия " разделение властей" применительно к российским регионам. Как действует в регионах система сдержек и противовесов?

17. Что такое местная власть и местное самоуправление?

18. Чем местное самоуправление отличается от местной государственной власти? При­ведите конкретные примеры.

19. Назовите основные этапы формирования местного самоуправления в России.

20. Какие модели местного самоуправления возникли в регионах России в 1990-х гг.?

21. В каких территориальных образованиях осуществляется местное самоуправление по российскому законодательству? Чем отличаются системы местной власти в различных территориальных образованиях?

22. Каким образом функционирует двухуровневое местное самоуправление?

23. Как формируются органы местной власти?

24. Что такое вопросы местного значения?

25. В каких случаях и почему можно говорить о государственном контроле за местным самоуправлением? Существует ли властная вертикаль на субрегиональном уровне?

26. Опишите динамику развития конфликтов между властными структурами в россий­ских регионах.

8

глава


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.026 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал