Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава пятая Дилер 4 страница






На публику не реагировал. Хамы, что с вас взять…

– Понятно… – Собакин рассеянно потащил из пакета пирожок. – У нас два варианта: общаемся или «закрываем» за гранату. С терроризмом заводиться не будем – это долго и хлопотно… Но и гранаты хватит – за глаза. Что выбираем?

– Что вы хотите от меня? – Гость с видимым одолжением оторвался от плафона и перевел взгляд в горизонтальную плоскость.

– Как звать?

– Да, самое время познакомиться… – прошамкал блондин, глядя, как из-за бруствера, поверх мокрого полотенца и изо всех сил стараясь держаться мужественно. – Эдуард.

– Очень приятно, Эдуард.

– А вас – Григорий Ефимович. Я в курсе. Не скажу, правда, что тоже приятно…

– Ну, насильно мил не будешь… А расскажи мне, Эдик, чего вы собрались делать с этими стволами? И за каким трюфелем вообще меня надо было тащить на эту поляну?

Блондин затравленно глянул на Собакина, особо грустно втянул воздух и заявил:

– Оформляйте за гранату. Общаться не будем.

– Это твое последнее слово?

– Да. Без адвоката я вам больше ничего не скажу.

– Ладно. Хозяин – барин. – Собакин дожевал пирожок, вытер пальцы платком и достал из стола стопку бумаги. – Оформляю протокол по гранате. А ты пока расскажешь ребятам, зачем вам стволы и чего от меня хотели на поляне.

– Не понял…

– Чего ты не понял?

– Вы сказали – общаемся или закрываем…

– Сказал. Я лицо процессуально обязанное, с тобой больше не общаюсь, пишу протокол. А вот ребята… Они тут вроде бы просто так, с улицы зашли. И, полагаю, они найдут способы получить от тебя нужную им информацию.

«Близнецы» переглянулись, глумливо хмыкнули:

– Не вопрос!..

И тотчас же занялись нехитрыми приготовлениями. Витя вытащил из органайзера резак, пошарив в ящиках стола, извлек широкий скотч и положил все это на стол для совещаний. Сверившись взглядом с Собакиным, заглянул в сейф, обнаружил там протирку для пистолета и присовокупил к скотчу с резаком. Виталий взял с сейфа кипятильник и красноречиво подвинул один из стульев к розетке. Сел на стул, наклонился и демонстративно произвел замер длины провода: кипятильник приставил к заднице, а вилку поднес к розетке.

– В самый раз…

Я тоже поучаствовал: приоткрыв дверь, выглянул в коридор, затем плотно прикрыл дверь, защелкнул замок и положил на стол свою чудо-зажигалку. Из-за «апгрейда» эта простая вещица выглядит довольно необычно и даже несколько устрашающе.

– Пугаете? – Во взгляде Эдика недоверие боролось со страхом.

– Нет. – Собакин смотрел на парня пристально, без улыбки.

– Да ладно вам, хорош тут имитировать… Вы же сотрудники…

– Да ну! А ты ничего не забыл? – Собакин извлек из внутреннего кармана диктофон, несколько секунд погонял запись и увеличил громкость:

«Какие сотрудники, о чем вы говорите?! Мы банда, и вы – банда. Тут все просто: сугубо бандосовские разборки, никакой политики и федерализма…»

– Это ты точно заметил. Мы – банда. И вы – банда. И мы тя щас сугубо бандосовскими методами заставим говорить. – Собакин кивнул «близнецам». – Разминаться не будем, давайте сразу – с кипятильника…

«Близнецы» подхватили парня под локотки и легко перебросили на стул у розетки. Витя взял со стола резак и решительно вцепился в брючный ремень пленника.

– Я буду! – отчаянно прогнусавил Эдик.

– Что будешь – чай, кофе? – уточнил Собакин.

– Сотрудничать…

– Да насчет этого я вообще не сомневаюсь. – Собакин скорчил страхолюдную физиономию и сладострастно цыкнул зубом. – Но ты тут нам маленько кровушки попортил. Короче, хотелось бы просто так, для души…

– Без проблем. – Витя мгновенно располовинил ремень пленника, двумя пилящими движениями разрезал пояс брюк, ухватил получившиеся фрагменты и дернул в разные стороны.

Раздался отчетливый треск разрываемой материи. Виталий поднес вилку кипятильника к розетке.

– Не надо! – отчаянно крикнул Эдик, роняя на пол окровавленное полотенце и судорожно цепляясь за гульфик. – Я прошу вас – все, что хотите!!!

– Хотим правду и только правду. – Собакин предостерегающе поднял указательный палец – «близнецы» послушно замерли на полуфазе движения.

– Я скажу! Я все скажу, спрашивайте!!!

– Ладно. – Три секунды подумав, Собакин сделал знак «близнецам» – отползай, ребята. – Мы не кровожадные. Но если мне покажется, что ты врешь…

– Да чтоб я сдох!

– Ну, не обязательно так радикально… В общем, повторяться не буду: первая же попытка соврать – кипятильник в попу. Итак…

Через пять минут мы имели полный расклад по намерениям питерских.

И ничего там такого особенного не было.

Основной вариант: договориться с Собакиным о сотрудничестве и вернуть кокаин. Насчет денег, что художники успели выручить за проданный порошок, никто и не настаивал – пусть забирает в качестве премии за инициативу.

В процессе скоротечной «пробивки» (времени было мало, торопились) выяснили, что Собакин – товарищ до упора быковатый и ни под кого пока что лечь не пожелал. В связи с этим запланировали и резервный вариант: силовым путем вывезти в лесок, заставить подельников отдать порошок, а самого потом просто шлепнуть. И никаких реверансов. Просто чтобы преемникам неповадно было…

Эдика послали парламентарием ввиду того, что он с ног до головы потомственный интеллигент, товарищ в хорошем смысле языкастый, имеет диплом психолога и неплохо зарекомендовал себя на разных «терках» (то есть деловых встречах). Крепыш у «Ауди» на стоянке – Вова, служил в десантуре, воевал в Чечне, отменный рукопашник и хороший водитель. В общем, тоже славный парень, надо будет это учесть при задержании.

Оповещение: Эдик должен в любом случае позвонить Марату – лидеру группы (архаичное «бригадир» так и не прозвучало – вот что значит воспитание!), который сейчас ждет на лесной полянке, и доложить о результатах. Если договорились – доложить: «Мы едем». Не договорились и пришлось действовать по силовому варианту: опять же, перед выдвижением доложить.

Если до 15.00 доклада не последует, Марат будет считать, что все сорвалось и Эдика с Вовой повязали.

Для чего торквеловские хлопцы привезли им оружие, Эдик понятия не имеет. Но Марат сказал примерно следующее: «…не дрейфь, держись мужиком, если что – мы тебя вытащим…»

В принципе все это мы подразумевали и в какой-то степени были готовы к вариациям. Единственно, никто не думал, что старт будет таким неожиданным и начнется прямо в кабинете, во время аудиенции.

– Понятно… – Собакин глянул на часы – до истечения установленного Маратом лимита осталось сорок восемь минут. – Ты ничего не упустил?

– Я сказал все, что знал. – Эдик с тревогой покосился на кипятильник. – Можете у Вована спросить…

– Обязательно. – Собакин возбужденно цыкнул зубом и покрутил головой, разминая шею – как борец перед ответственным выходом на ковер. – Ну что, поехали?

– А звонить? – напомнил я.

– А смысл? – Собакин пожал плечами. – Эдик, ваш Марат, случайно, не дебил?

– Нет. Он очень толковый человек.

– А может быть такое, чтобы он сейчас был в три звезды пьян?

– Ну, скажете тоже! У нас в команде на мероприятиях – ни капли. За это можно так огрести, что мало не покажется.

– Ну вот, – с сожалением развел руками Собакин. – Марат не дебил. И не пьян. А Эдик не может дышать носом и вообще маленько не в себе. Короче, Марат по тону поймет, что у нас тут не все в порядке. А если они договорились начет каких-то кодовых слов… Кхм…

Эдик опустил взгляд и принялся сосредоточенно рассматривать залитые кровью носки туфель.

– Ну вот – видишь…

– Думаешь, звонить нет смысла?

– Думаю – да. – Собакин достал из сейфа ноутбук с камерой, уложил их в безразмерный хозяйственный пакет и подытожил: – В таком положении без разницы, что звонить, что не звонить.

– Ну смотри, тебе решать… А чего ты там собрался снимать?

– Ну, мало ли? Может, виды будут хорошие. Поехали?

– Поехали…

Поехали – но не сразу. Сначала следовало склонить к сотрудничеству крепыша Вову, который терпеливо ожидал своего напарника на стоянке отдела.

Собакин поручил процедуру склонения мне, а сам завел Эдика в дежурку и сказал, что будет осуществлять руководство дистанционно (там пульт наблюдения с картинками от четырех камер, установленных снаружи).

Мы с «близнецами» кратко обсудили порядок действий, вышли на улицу и с озабоченным видом направились к своей машине. При этом я на ходу звонил в никуда по мобильнику (вроде как совсем занят и на Вову ни обращаю внимания вообще), а «близнецы», обратив лица друг к другу, деловито мычали и резво раскидывали на пальцах.

То ли мы никудышные актеры, то ли питерские ребята и в самом деле все из себя неординарные и интуитивные… Короче, Вова выкупил нас на два счета: едва мы спустились с крылечка и сделали пару шагов по направлению к машинам, он запрыгнул в свою «Ауди» и с полпинка завел двигатель.

– Взяли! – скомандовал я, бросаясь к «Ауди» и на ходу вынимая из оперативки пистолет.

Витя коротко разбежался и, высоко подбрасывая колени, прыгнул ногами вперед прямо на вражью машину.

И при этом заорал так, что я чуть пистолет не выронил:

– Банзаааай!!!

В этот момент «Ауди», злобно рыкнув, с пробуксовкой стартовала.

Наш самодеятельный снаряд, получив дополнительное ускорение, просквозил задницей по капоту, вынес напрочь лобовое стекло подошвами кроссовок и финишировал по пояс в салоне, упираясь руками в переднюю грань крыши.

«Ауди» прокатилась по инерции несколько метров и встала.

Однако!

– Ну и как ты? – Я в общем-то не особо склонен к чрезмерному состраданию, но такой акробатический этюд для любого нормального человека непременно должен завершиться какими-нибудь травмами.

– Да вроде в порядке, – возбужденно буркнул Витя. – А этот – не знаю. Правой ногой точно в башку въехал. И неслабо въехал! Я и щас на нем стою. Не – лежу, наверно…

Виталий открыл дверь и деловито поволок наружу крепыша Вову.

Вова выглядел скверно. Координация нарушена – Виталий держит его за руки, чтобы не упал, изрезанное осколками лицо окровавлено, правая скула сизо-сине опухает буквально на глазах. Взгляд потерянный, ничего не соображающий: товарищ, похоже, так и не понял, что с ним произошло.

– Рукопашник, говоришь? – Виталий хмыкнул, усадил парня на бордюр и достал наручники. – Ну-ну… Давай посмотрим, что тут у нас…

– Ну ты экспериментатор, эть твою так! – Пока Виталий обыскивал Вову и заковывал его в наручники, я помог Вите выбраться – он таки располосовал штаны осколками стекла и схлопотал несколько порезов на интересном месте. – Скажи спасибо – дешево отделался. Тебе оружие для чего выдали?

– Это не эксперимент, – вступился за друга Виталий. – Он уже такую фигню делал, в Долгопрудном – когда Петю Полупездова «принимали».

– И как?

– А тоже было – как сейчас. Нормально, в общем. Стрелять нельзя – живым нужен. Стволами пугали – не остановился. Ну и… Единственно, в салон заехал по горло – попал ногами между спинками сидушек.

– Пришлось потом душить этого Петю, – простодушно признался Витя. – Не останавливался, сволочь – мы еще с минуту катались по кругу, все мусорные баки собрали, пока он на газ давил.

– А что – нормально! Потренировался, теперь все получилось. Только на будущее, я тебя прошу – не надо. Ладно? Ты все-таки опер, а не акробат.

– Ладно. Но сейчас-то я все правильно сделал?

– Ну… Думаю, он вряд ли сам остановился бы, даже если бы стволы наставили. Так что – молодец.

– Служу Отечеству!!!

– А без этого никак было нельзя? – начальственно поинтересовался Собакин, спускаясь с крыльца и волоча за собой понурого Эдика. – Как вы теперь поедете без лобового стекла?

– Тепло, не замерзнем, – пожал плечами Витя. – Да и обзор стал получше.

– Ну-ну…

Виталий сбегал в дежурку за веником, мы вымели осколки и обыскали машину. Ничего запретного питерцы с собой не привезли. Зато комплектация автомобиля была в полном порядке: обнаружилась аптечка, при помощи которой нам удалось на скорую руку обработать попу Вити и множественные порезы на физиономии Вовы. При этом последний стал здорово похож на больного оспой якутского оленевода из замечательного фильма «ДМБ».

– Гы-гы! – развеселился Витя. – Привет, брат по разуму…

– А гранату где прятали? – задним числом уточнил Собакин.

– Не знаю. – Эдик покосился на Вову. – Марат дал, как сюда поехали…

– Молчи, тварь… – еле слышно пробормотал медленно обретающий ясность мысли Вова. – Без адвоката – ни слова…

– Да уже и не надо, – хмыкнул Собакин. – Уже обо всем поговорили…

Потом мы разделились на экипажи: Собакин, Эдик и я сели в нашу машину, а «близнецы» с Вовой – в питерскую «Ауди» с великолепным панорамным обзором, – и наконец-то отправились в путь.

По дороге я внес рацпредложение:

– На базу заскочим?

– Зачем? – Собакин достал из своего безразмерного пакета камеру, включил запись и навел на Эдика. – А ну скажи: «Собакин едет на „стрелку“ с Маратом».

– Вы объектив пальцем перекрываете, – уныло буркнул Эдик. – А палец у вас толстый…

– А, да… Так… Давай!

– Григорий Ефимович Собакин едет на деловую встречу с Маратом, – глухо пробубнил Эдик. – Довольны?

– Да! Снято. Вот вам – воспитание. Не хухры-мухры!

– Так мы на базу заедем, нет? Через пять минут уже будет поздно.

– Зачем?

– «Броники» наденем.

– Зачем? – странно, но в преддверии такого ответственного мероприятия, возможно, даже опасного для жизни, Собакин выглядел в высшей степени легкомысленно.

– Ну… – Я покосился на сидящего сзади Эдика. – Чай без звонка едем, незваные.

Собакин перехватил мой взгляд и пренебрежительно поморщился (типа – нашел, кого стесняться!).

– И что?

– Эдик, как там у твоих приятелей с нервишками? – открытым текстом уточнил я.

– А что нам до их нервишек? – Собакин тотчас же состроил тупую рожу. – Да ты не стесняйся, Эдик – парень свой!

– Ну как что… Пойдем общаться, а они вместо «здрасьте» палить начнут… Ты такой вариант не предусматриваешь?

– Расслабься. – Собакин беспечно улыбнулся и ненароком сдал себя: тоже украдкой покосился в зеркало заднего вида. – Общаться с ними я не собираюсь.

– Не понял… А на фига тогда едем?

– Эмм… Кхм… Ну, короче, приедем – сам увидишь…

Где конкретно располагается это замечательное местечко, мы не знали (живописных полян тут полно, некоторые вполне пригодны для пикников с шашлыками, некоторые перегорожены колючей проволокой с табличками «Стой! Запретная зона…», и вместо пикника можно схлопотать пулю от охраны), поэтому Собакин связался с Разуваевым, и он сориентировал нас, как добраться туда кратчайшим путем.

За двенадцатой лабораторией свернули на поросшую травой грунтовку, метров пятьсот прокатились по густому сосновому бору и выехали на довольно большую поляну, посреди которой красовалась живописная группа обветренных валунов.

Рядом с валунами гордо возвышался «Лендровер» цвета «темный металлик», в тыл которому скромненько пристроилась, как бедная родственница, потрепанная белая «Нива».

Ага… Торквеловские хлопцы любопытные – остались посмотреть представление. Ну-ну…

Перед машинами дымил переносной мангал, рядом стоял раскладной стол – чего-то там было накрыто, от нас не видно, – из «Лендровера» народный Розенбаум довольно громко, но в целом деликатно просил москвичей показать ему Москву без прикрас, а в жирном шашлычном дыму весело махали руками люди – человек семь, общались, стало быть…

Ну что, неплохо устроились! На пикник товарищи приехали. С Собакиным доболтаются – тут же и обмоют это дело. Не доболтаются – так хоть поедят как следует. Вот так, по-хорошему, видимо, и следует трактовать известный термин «накрыть поляну».

Мы остановились метрах в сорока от пикника, и Собакин дал команду спешиваться.

Вышли, выгрузили Эдика. Публика у валунов при нашем появлении утратила беспечность: как только Эдик был идентифицирован, все замерли, как вкопанные, – стояли на месте и таращились в нашу сторону.

– Не ждали! – Собакин обвел взглядом перспективу и пытливо глянул на Эдика. – Ну что, студент… Палить без предупреждения не начнут?

– Не знаю. – Эдик смятенно вздохнул. – Не позвонили ж… Теперь не знаю, чего и думать…

– Ну, ладно. – Собакин обернулся к «близнецам», застывшим сзади в боевой стойке. – Вову – на рубеж.

«Близнецы» вывели Вову перед бампером нашей машины и сняли с него наручники.

– Дернешься – огонь на поражение, – предупредил на всякий случай Витя. – Стой смирно.

Собакин достал телефон и набрал номер Разуваева.

– Ну что, вы готовы?.. Угу… Хорошо… Хорошо, я понял.

Собакин спрятал телефон и, кивнув в сторону пикника, скомандовал Вове:

– Давай, топай к Марату.

– И что сказать? – Вова еще не успел окончательно прийти в себя, стоял криво, покачиваясь, и, выворачивая шею, косил на Собакина заплывшим глазом.

– Скажи, пусть Марат сюда идет. Как только он начнет движение, я пойду навстречу. Сходимся на середине, будем говорить. Понял, нет?

– Понял.

– Один идет! И без оружия. Остальные стоят на месте.

– Да, я понял. Один и без оружия.

– Ну все – пошел…

Вова нетвердым шагом заковылял к пикнику.

Собакин зачем-то достал из салона камеру.

– Гриша…

– Ась?

– Ты зачем Разуваеву звонил при Вове?

– Так надо.

– Ну, смотри – ты большой…

– Точно. Я – большой. Следите за командами, будьте внимательны…

Достойно выполнить миссию посла Вова не сумел: где-то на середине пути нервы у него не выдержали:

– Подстава! Пацаны, ща всех повяжут, это засада!!!

И хромыми зигзагами бросился к внедорожнику.

Пикниковая публика, как по команде, дружно шарахнулась за машины. Укрылись, ощетинясь стволами в нашу сторону, только головы торчат кое-где, да из-за передка «Нивы» кто-то тактически неграмотно показывает полкорпуса…

– Ложись. – Собакин включил камеру и спокойно прилег рядом с машиной. – Мало ли – тут близко…

– Нич-че не понял! – Я огорченно вздохнул, но послушно лег рядом с Гришей – «близнецы» бесцеремонно уронили наземь Эдика и последовали нашему примеру, только во втором эшелоне. – Гриша, ничего, что мы ведем себя, как клоуны? Питерские – публика серьезная, сам говорил…

– Это уже без разницы. Эдик, смотри внимательно, – скомандовал Собакин. – Я все запишу, но все равно – смотри в оба…

– Чшшшш… – метрах в пятидесяти справа от нас, в кустах на опушке что-то резко зашипело – поляну перечеркнули две отчетливые линии инверсионного следа, метнувшиеся к «Лендроверу» и «Ниве»…

– Ба-бах! – уши мгновенно заложило, я рефлекторно уткнулся носом в землю и на несколько секунд замер в таком положении.

Когда я вновь поднял голову, искореженные машины уже горели, исходя густым черным чадом. От опушки к центру поляны шли люди Разуваева в черных масках, держа автоматы на изготовку для стрельбы стоя. Точнее, они не просто так гуляли, а двигались приставными шагами, и, синхронно останавливаясь на одну-две секунды, короткими очередями прицельно долбили в направлении горящих машин.

Собакин, опершись на локоть, снимал все это безобразие на камеру.

Эдик, белый, как дембельский подворотничок, немигающим взором таращился на горящие машины и тихонько икал. Взгляд у него был безумный. Судя по всему, рассудок парня пока что не был готов принять то, что только что случилось с его товарищами.

Люди Разуваева дошли до горящих машин, несколько секунд потоптались там и двинулись к нам.

– Все? – уточнил Собакин.

– Да, готово, – будничным тоном ответил идущий впереди Разуваев (как обычно – в одном берете, без маски).

– Снято, – буркнул Собакин, выключая камеру и поднимаясь с земли. – Щас, минутку…

Мы встали, отряхнулись, «близнецы» стали поднимать с земли Эдика.

Эдик тотчас же ожил: подниматься не пожелал, стал цеплялся за траву, цепляться ногтями за землю и, тонко подвывая, скулить:

– Не надо… Дяденьки… Не НАДО!!!

Собакин скинул запись на ноутбук, оттуда – на флэшку. Подошел к Эдику и несколько раз крепко хлопнул его по щекам, приговаривая:

– Все, все – все уже! Тебя никто не тронет. Ну? Успокойся, сейчас домой поедешь…

Вот так с ходу все же ничего не вышло: чтобы более-менее привести парня в чувство, нам понадобилось некоторое время. Помог доктор (он, оказывается, со спецами в кустах сидел). Осмотрев трупы, он пришел к нам, дал Эдику понюхать нашатырь и чего-то вколол ему.

Констатировав, что взгляд подопытного обрел более-менее осмысленное выражение, Собакин показал ему флэшку.

– Видишь это?

– Да…

– Хорошо. – Собакин вложил во внутренний карман ветровки Эдика флэшку и застегнул «молнию». – Передашь хозяину. Это запись – береги. Ты понял меня?

– Да, понял…

– Сейчас хлопцы отвезут тебя на автосервис, – кивнул Собакин в сторону «близнецов». – Стекло вставить надо, а то далеко без стекла не уедешь, на первом же посту остановят. Потом поедешь домой. Понятно?

– Вы меня отпускаете?! – сказано это было таким тоном, словно парню предложили отправиться на Марс.

– Да. Возвращайся домой. Передай хозяину: ездить сюда не надо. Вам русским языком два раза сказали: НЕ НА-ДО! Говорю в третий раз. Не надо. Ты понял, нет?

– Да… Я…

– С любым, кто попробует здесь заниматься «бизнесом», поступят точно так, как сейчас поступили с твоими корешами. Тебе все понятно?

– Да, все понятно. Григ… Икх… Григорий Ефимович…

– Ну?

– Спасибо вам… – У Эдика вдруг задрожали губы – он упал на колени, обнял ноги Собакина и, кривя рот в плаксивой гримасе, стал всхлипывать: – У меня мать… Ыыы… мать одна – учитель… заслуженный… она бы не вынесла… Ыыыы!!!

– Про мать вспомнил… А про тех матерей, у которых дети сдохли от вашей дури, не хочешь вспомнить?! – Собакин, зло скривившись, оттолкнул Эдика и пошел к машине: – Все, я сказал! Домой. Расскажи, что видел. И передай слово в слово все, что я сказал.

– Я передам…


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.021 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал