Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 2. Очерки истории философии. 6 страница
ях святых отцов нечего добавлять, там все сказано". Что касается западников, то им присущ интерес к науке и, гносеологически связанным с нею, материа- лизму и атеизму. Все эти оппозиции можно рассматривать как своеобразные " оси" рос- сийской культуры. И русская философская мысль, будучи подобно всякой философии самосознанием культуры, выразила рост " напряжения" на этих осях. Напряжения, чреватого разрывами. Достаточно вспомнить феномен русского нигилизма. Российский нигилизм явился продуктом культуршока, вызванного массированным вторжением в российскую культуру науки и ее мировоззрения – научной рациональности. Н. Бердяев писал: " У нигилистов было подозрительное отношение к высокой культуре, но был культ науки, т.е. естественных наук, от которых ждали решения всех вопросов". Вот, на- пример, аргументация Д. Писарева, рассуждающего о школьных программах: " Спрашивает ли когда-нибудь ребенок о том, что было тысячу лет тому на- зад? Нет, он и представить себе не может такую крупную цифру и такую да- лекую эпоху. Стало быть, история дается ребенку помимо его желания, она не отвечает никакой потребности его ума. Спрашивает ли ребенок: что такое красота, добро, истина? Когда ему нравится картина или игрушка, спрашива- ет ли он: почему это мне нравится? Конечно, нет. Отвлечение и анализ соб- ственных впечатлений – такие процессы, которые совершенно не свойствен- ны уму ребенка. Стало быть, логика, эстетика и весь хлам теории словесно- сти даются ребенку помимо его желания..." А вот " знакомство с естествен- ными науками должно привести ребенка в восхищение". Очевидно, так мог говорить лишь человек, смотрящий на мир исключи- тельно сквозь очки научной рациональности. Природные, естественные про- цессы не могут быть сами по себе ни истинными, ни ложными, ни злыми, ни добрыми и т.д. Истина, добро и красота, действительно, не входят в научную
картину мира как таковую. Там есть силы, взаимодействия, реакции и про- чее. Уже славянофилы осознали опасную чреватость противоречий и дис- гармоний в " несущих" конструкциях российской культуры. Отсюда прису- щий им мотив " собирания", объединения в единую и неделимую цельность " разбегающихся галактик" человеческой духовности: " Согласить веру и ра- зум, – писал И. Киреевский, – наполнить пустоту, которая раздвояет два мира, требующие соединения, утвердить в уме человека истину духовную, види- мым ее господством над истиною естественною, и возвысить истину естест- венную ее правильным отношением к духовной, и связать наконец обе исти- ны в одну живую мысль". В русской философской традиции представлены две более или менее за- вершенные попытки достижения подобного " Великого объединения", синте- за основных категориальных начал российской культуры. Одна из них представлена философией всеединства Владимира Соловь- ева. Насколько объединительная установка в ней сильна, можно судить по отзыву Бердяева, говорившего о " синтезирующей примирительности, кото- рая часто раздражает у Соловьева". Философия всеединства – чрезвычайно плюралистическая, сложная, подчас причудливая теоретическая конструк- ция, сопоставимая в этих своих чертах с гегелевской системой (не следует упускать из виду, что русская философская традиция, все ее школы и систе- мы испытали значительное влияние немецкой классической философии). Но, как справедливо замечает опять-таки Н. Бердяев, вся философия Вл. Соловь- ёва " в известном смысле есть философия истории, учение о путях человече- ства к богочеловечеству, к всеединству, к Царству Божьему". Иначе говоря, в центре внимания Соловьева – историческое время, от- ношение “ прошлое – настоящее – будущее”, смысл истории, правда, погру- женные в религиозную, христианскую картину мира. Вместе с тем предпри- нимается попытка синтеза религиозной и научной картин мира, ибо процесс эволюции включен и в космос, а материя и тело рассматриваются как прояв- ления божественной сущности. В западноевропейской философской тради- ции этот мотив близок к тому, который впоследствии, уже в XX веке, разра- батывался Тейяром де Шарденом в " Феномене человека". Мир Соловьева подвижен и изменчив, он есть абсолютно становящееся. Процесс становле- ния включает также и человеческое творческое начало, способствующее дос- тижению всеединства. С другой стороны, этот процесс как бы " регулируется, предопределяется. Представления о том, какова, говоря современными тер- минами, " программа", управляющая глобальной эволюцией, оформлена у Соловьева в учениях о Логосе и Софии – божественной премудрости, опо- средующих процессы творения. Оппозиция же личности и общества снима- ется учением о Богочеловечестве. Бог-человек есть индивидуум и одновре- менно универсальное существо. Другая попытка " Великого объединения" в русской философии принад- лежит философии общего дела Н. Федорова. Центральной в ней является
идея " супраморализма", то есть долга воскрешения отцов-предков, от испол- нения которого зависит судьба человеческого рода. Поскольку в виду имеет- ся воскрешение в прямом, телесном смысле, для решения данной задачи че- ловечеству следует овладеть природными процессами во всём их объеме как на атомно-молекулярном, так и на космическом уровнях. Для этого же следу- ет преодолеть " небратское", " неродственное", " немирное" состояние мира. Рождение детей заменяется воскрешением предков. Музеи должны стать ме- стом воскрешения предков и поклонения им. Таким образом, все наметившиеся по основным " осям" российской культуры разрывы оказываются " преодоленными" (по крайней мере, в рам- ках рациональной теоретической конструкции философии общего дела). Бу- дущее и настоящее замыкаются на прошлое, " закольцовываются" с ним. Ведь воскрешение отцов-предков – это воссоздание всего прошлого. " Настоящее есть сын, а прошедшее, то есть история – отец и мать", – говорит Федоров. Благодаря " всебратству" личное, индивидуальное гармонизируется с общест- венным. Новация, ассоциируемая с наукой и техникой, подчиняется тради- ции в рамках решения задач, связанных с воскрешением предков. Наконец, наука образует единый сплав с религией и моралью. Разумеется, религиоз- ность здесь приобретает совершенно иную, нежели, скажем, православие, форму. Она становится скорее похожей на то, что А.Эйнштейн называл " космическим религиозным чувством". И философия всеединства, и философия общего дела по-своему весьма совершенны. Такая оценка, впрочем, не отбирает права говорить и об их не- достатках. Относительно философии всеединства Бердяев, например, гово- рил: " проблема свободы не продумана до конца... парадокс свободы в том, что она может переходить в рабство. У Вл. Соловьева богочеловеческий про- гресс бестрагичен, между тем как он трагичен. Свобода порождает траге- дию". Что касается философии общего дела, то здесь проигнорирована про- блема отношения природного, телесного, естественного в человеке, и его социальной, культурной, духовной сущности. Собрать " по атомам" отцов- предков, даже если бы это было возможным, не означает, очевидно, воскре- сить их в личностном смысле. Напрашивается, верно, метафорическая интерпретация философии об- щего дела как формы рационального обоснования ценности прошлого, исто- рического вообще. Тогда воскрешение можно истолковать как предельный случай исторической реконструкции, то есть восстановления прошлой дейст- вительности по оставшимся следам, историческим источникам, в терминоло- гии историков. Но в таком случае мы столкнемся с вопросом: не выходим ли тем самым уже за границы, дозволяемые законами философствования, и яв- ляется ли философия общего дела в полном смысле философской доктриной? Очевидно все же, что основная направленность её имеет не гносеологичес- кий, а этический характер. Но не в этих перечисленных недостатках причина того, почему реально состоявшееся великое объединение российской духовной культуры пошло
отнюдь не теми путями, которые намечены у Вл. Соловьева и Н. Федорова. Оно было осуществлено в русле марксизма-ленинизма. По своему содержа- нию эта доктрина может быть отнесена к сциентистской парадигме русской философии. Поэтому процесс гармонизации мировоззрения на её основе осуществиться не мог по определению. Изначально марксизм, ориентирован- ный на науку, является исследовательской программой наук, претендующих на описание целостных социальных систем, на исследование общества на уровне целостного организма. Синтез на его основе осуществился в сурро- гатной и поэтому исторически эфемерной форме, в виде мимикрии одних универсалий культуры под другие. Формально культура была сориентирова- на в будущее: " коммунизм – светлое будущее всего человечества"; реально же были осуществлены преобразования, приведшие к восстановлению струк- тур, присущих прошлому: азиатскому способу производства, рабовладению и феодализму. Можно сказать и по-другому: налицо выход, " опыт" выхода за преде- лы исторического времени, в вечное безвременье (коммунизм – конец истории, " скачок” человечества из царства необходимости в царство свобо- ды"). По видимости, одной из главных ценностей общества становится нова- ция (революционные изменения во всех видах), фактически же культивиру- ется застойность, рутина, репродукция одних и тех же социокультурных об- разцов. Гуманизм, признание самоценности личности становятся лишь идео- логическим прикрытием для свирепого тоталитаризма. Наука и связанный с ней гносеологически " научный атеизм" становятся лишь оболочкой, за кото- рой скрывается суррогат религии, религии без Бога – коммунистической идеологии. Понятно, что ни к чему другому, кроме как к фрустрации культу- ры, к системному социальному кризису подобный " синтез" и не мог привес- ти. В дальнейшем в традиции философии всеединства развивается мысль целого ряда русских философов, таких, как С.Н. и Е.Н. Трубецкие, С.Н. Бул- гаков, П.А. Флоренский, В.Ф. Эрн, Л.П. Карсавин, С.Л. Франк. Однако для большинства философов, в том числе и последователей Вл. Соловьева претензии на великое объединение уже не были свойственны. Они не пытались строить глобальную иерархию ценностей для российской куль- туры и судьбы, та, идущая еще от славянофилов проблема, быстро диффе- ренцировалась на несколько подпроблем и соответственно направлений фи- лософствования. Так, Н.Я. Данилевским начинает разрабатываться исследова- тельская программа специфической социогуманитарной науки: целостной ис- торической культурологии. Позже на Западе в этом русле работали О. Шпенг- лер и А. Тойнби. В России – К.Н. Леонтьев, Г.П. Федотов, отчасти Н.А. Бердяев и др. Оценка Бердяевым теории Данилевского как " срыва в осознании “русской идеи", а также и распространенная характеристика, представляющая его эпиго- ном славянофильства, одинаково неверны. Имело место другое, а именно, дви- жение от чисто философской, спекулятивной социософской постановки про- блем – к попыткам формирования научных культурологических парадигм.
С другой стороны, собственно философская рефлексия обращается к миру ценностей личности, к тому, как они опосредуют личностный опыт. Русская философия все более ориентируется поэтому на тему свободы, как фундаментальную для понимания личностного выбора. Так, например, Бер- дяев трактует свою философию как антроподицею (оправдание человека), по аналогии с теодицеей (учением об оправдании Бога за допускаемое им в ми- ре зло). Данная философская тема развивается также в работах Л. Шестова, Б.П. Вышвславцева, И.А. Ильина и др. Через это идейное течение русская философия смыкается с европейским экзистенциализмом. Иную линию философствования, отчасти пересекающуюся с предыдущей, образует рефлексия религиозного опыта. В какой-то мере это аналог западной теологии, идущей от Августина и Фомы Аквинского, но обращенный к право- славию. Русская философская традиция привнесла сюда опять-таки аксиологи- ческий акцент, обращение к проблеме ценностей. Так, П. Флоренский свою теодицею развертывает в контексте проблемы истины, трактуемой им именно как ценности. В западной же философии и теологии истина толковалась по преимуществу с гносеологических позиций. Для Флоренского - " Истина сама себя делает Истиною", для европейской философии – истина есть адекватное отражение объекта познающим субъектом. Теологическая ориентация домини- рует также в трудах Отца Сергия (Булгакова), Л.П. Карсавина, Отца Георгия (Флоровского), С.Л. Франка и др. Необходимо упомянуть ещё два направления философствования в России XIX – XX вв., имеющих лишь опосредованное от- ношение к классической русской философской традиции. Во-первых, к ним можно отнести тех философов, которые воспроизводили в своих работах идей- ные установки каких-либо школ западной философии: позитивизма (П.Л. Лав- ров, Н.К. Михайловский и др.); гегельянства (Б.Б. Чичерин и др.); феноменоло- гии (Г.Г. Шпет); неокантианства (А.И. Введенский). Во-вторых, философов, так или иначе ориентированных на рефлексию оснований науки. Часто они очень близки позитивизму, существование кото- рого вообще обязано процессам конституирования науки. От позитивизма в его западноевропейском варианте данную школу отличает большее внимание к мировоззренческим аспектам научного знания, его " метафизическим пред- посылкам", как это позднее уже в постпозитивизме было названо. Классиче- ский позитивизм на рубеже XIХ – XX вв. интересовался по преимуществу строением, логикой научного познания. Что касается позитивистски ориен- тированных русских философов, то в центре их внимания – презумпция пер- вичности объективной реальности, то есть материализм – основная " метафи- зическая предпосылка" научного познания (П.А. Кропоткин, Д.И. Се- ченов, В.И. Вернадский и др.). После 1917 года в Советском Союзе традиция классической русской фи- лософии, благодаря чисто внешним обстоятельствам, прежде всего, конечно, открытому политическому насилию, была прервана. Монопольное господ- ство приобрёл догматизированный вариант сциентистской парадигмы фило- софии в форме марксизма-ленинизма. В этих условиях русская классическая
философия (от Чаадаева до Бердяева) не только была убита в прямом смысле слова, но просто обречена была умереть. Ибо материализм есть уже " погра- ничная полоса" философии. "...Материалистическое мировоззрение, – писал Ф. Энгельс, – означает просто понимание природы такой, какова она есть, без всяких посторонних прибавлений..." Философствование получает с этой точ- ки зрения право на жизнь лишь постольку, поскольку обосновывает переход к научным формам познания и сознания – “пониманию природы такой, како- ва она есть". Материализм как мировоззренческая установка в условиях СССР пре- вращается в средство ментального контроля, используемого тоталитарной властью. В силу этих обстоятельств он догматизируется, превращается в " во- инствующий материализм", становится монопольно насаждаемым пропаган- дой, образованием, вполне аналогичным по своим функциям религиозному догмату, стремящимся к тотальному уничтожению иных мировоззренческих форм (что характерно именно для религиозных войн того или иного рода). Но адекватные границы материализма в культуре – сфера производст- венной деятельности, " здравый смысл", физикалистские науки. Когда же он выносится за указанные границы, это ведет к уничтожению самостоятельно- го, самодовлеющего мира идеального, к которому восходят религия, мораль, собственно личностные качества человека. Ведь правила вхождения в мир идеального – иные, нежели практические либо естественнонаучные процедуры, хотя они и не содержат ничего мисти- ческого, " потустороннего". Они связаны с феноменом рефлексии. Уничтоже- ние же мира идеального? " аннигилирующего" в ситуации тотальной монопо- лии материализма, ведет и к ликвидации собственно гуманистической ипо- стаси человека, к его роботизации (“человек-винтик”). К этому следует доба- вить, что философия диалектического и исторического материализма играла ещё и роль средства манипулирования научным сообществом. Последнее приводило к реанимации преодолённых мировой наукой натурфилософских форм знания (“лысенковщина”), третированию генетики, кибернетики и т.п.
Марксистская философия. Марксистская философия возникла в сере- дине XIX века. Она была обусловлена промышленной революцией конца XVIII века, связанной с использованием пара в промышленности и на транс- порте; развитием и усилением буржуазии, появлением нового класса – про- летариата, который жестоко эксплуатировался буржуазией. В Европе прошли буржуазные революции, но их победы не улучшили положения пролетариа- та, который неоднократно выступал против эксплуатации и бесправия. Но эти выступления были жестоко подавлены. Появление марксизма, как идеологии пролетариата, было обеспечено развитием науки: открытие и обоснование закона сохранения и превращения энергии, эволюционной теории Дарвина, клеточной структуры вещества и т.д. А также общественных наук: английской классической политэкономии, немецкой классической философии и утопического социализма.
Основоположниками марксистской философии были Карл Маркс (1818 – 18883 гг.) и Фридрих Энгельс (1820 – 1895 гг.) После увлечения неогегель- янством, фейербахианством и революционным демократизмом произошел их переход на коммунистические позиции, взаимное сближение и последующая совместная работа. Основные направления исследований: сущность человека, отношение человека к миру, взаимоотношение людей, человек и общество, законы раз- вития общества. В нашей стране и в других странах осуществлявших социа- листическое строительство в течение десятков лет имело место безмерное возвеличивание Маркса и Энгельса. А в 90-х годах те же люди, которые вос- хищались Марксом и Энгельсом подвергли их труды столь же необъектив- ной и необоснованной критике. В то время, как выдающиеся представители философской мысли ХХ века дают более объективную оценку К. Марксу, так Бертран Рассел писал, что К. Маркс был человеком, возродившим материа- лизм, давшим ему новую интерпретацию и новое соответствие с человече- ской историей. Кроме того, он – последний из великих системостроителей, преемник Гегеля, так же веривший в некую рациональную формулу, объем- лющую развитие человечества. Карл Поппер, критиковавший позиции мар- ксизма, отмечал: Маркс часто подвергается критике, поэтому мне казалось, что суровую критику его теорий следует сочетать с сочувственным понима- нием его поразительной моральной и интеллектуальной привлекательности. Макс Вебер оценил данное Марксом материалистическое понимание истории как первый шаг в познании капитализма, как научное открытие. Он считал, что многому у Маркса научился. В чем суть вклада К. Маркса в философию? Ф. Энгельс указывал на два основных открытия К. Маркса: а) открытие и обоснование прибавочной стоимости, б) материалистическое понимание истории. Теория прибавочной стоимости относится к экономическим наукам. Суть ее состоит в том, что часть стоимости товаров, производимых на капи- талистических предприятиях, которая создается неоплаченным трудом наем- ных рабочих сверх стоимости их рабочей силы и безвозмездно присваивается капиталистом. По Марксу, это специфическая форма капиталистической экс- плуатации работников. Основной философский раздел марксизма – материалистическое пони- мание истории. Сущность его сводится к распространению последовательно- го материализма на историю общества. Иными словами – как в природе ма- терия первична, а сознание вторично, производно. Так и в обществе – обще- ственное бытие первично, а сознание вторично. Общественное бытие опре- деляет сознание. К. Маркс и Ф. Энгельс вычленяли в общественном бытие основные ус- ловия материальной жизни общества: географическую среду, плотность на- родонаселения и общественное производство.
Под географической средой К. Маркс и Ф. Энгельс понимали природные условия жизни человека. Уже в период жизни и деятельности Маркса в об- щественной мысли имели место географический детерминизм и геополитика. Представители географического детерминизма утверждали, что географиче- ская среда играет решающую и определяющую роль в жизни народов и лю- дей. Вытекающая из этой позиции геополитика основывалась на том, что в соответствующей географической среде формируются народы более талант- ливые, более способны и имеющие право поэтому на ряд преимуществ перед другими народами, в том числе и на расширение территории своего обитания за счет территории других народов. Ярким примером такой политики была политика германского фашизма. Маркс и Энгельс утверждали, что географическая среда имеет огромное влияние на жизнь человека. Без соответствующих географических условий человек и человечество не могут существовать. Вместе с тем, по их мысли, естественные условия безразличны к потребностям людей, но общество пре- образует их и подчиняет своим целям. Ведущая и решающая роль в исполь- зовании и изменении географической среды принадлежит человеку. А мас- штабы, характер и формы этого изменения зависят от общественного строя и прежде всего от характера производственных отношений. Плотность народонаселения. Еще во 2-ой половине XVII века англий- ский экономист Т. Мальтус сформулировал позицию, согласно которой чис- ленность населения имеет тенденцию раста в геометрической прогрессии, а средства существования людей могут увеличиваться только в арифметиче- ской прогрессии. В результате этого наступает перенаселение, с которым не- обходимо бороться естественными мерами: голод, эпидемии, войны и искус- ственным сокращением рождаемости. Эта позиция, получившая название мальтузианства, претерпела определенную эволюцию, но сущность её сохра- нилась. Маркс и Энгельс, признавая важность определенной плотности наро- донаселения, показали несостоятельность мальтузианства. Они доказали, что решающее воздействие на жизнь и социализацию об- щества оказывает способ производства материальных благ. Это подтвержда- ется всей историей развития цивилизации человечества, на протяжении кото- рой наибольших успехов достигали народы, имевшие наиболее развитое производство. при этом упор Марксом и Энгельсом делался на производство материальных благ, обуславливающее социальный, политический и духов- ный процессы жизни общества вообще. Способ производства – это исторически конкретное единство произво- дительных сил и производственных отношений, это материальная основа общества, определяющая его особенности и развитие. Производительные си- лы – это система субъективных (человек) и вещественных (техника) элемен- тов, осуществляющих “обмен веществ” между обществом и природой в про- цессе производства. Производительные силы выражают активное отношение людей к природе, заключающееся в материальном и духовном освоении ее богатств. В ходе этого процесса воспроизводятся условия существования че-
ловека и происходит убыстряющийся и совершенствующийся процесс ста- новления и развития самого человека. Производительные силы образуют ве- дущую сторону способа производства, основу развития общества. Главная производительная сила – сами люди, участвующие в процессе производства. Их производственный опыт, трудолюбие, активность и трудо- способность, задачи, которые они перед собой ставят, определяют потенциал общественного производства. Порождением их ума и труда являются веще- ственные элементы производительных сил – средства производства и средст- ва потребления. Средства производства состоят из средств труда, при помо- щи которых человек воздействует на природу, и предметов труда, на которые направлен труд человека. Важнейшую составную часть средств труда со- ставляют орудия труда (инструменты, механизмы, машины и т.д.). Средства производства образуют материально-техническую базу способа производст- ва. В настоящее время, в период бурного научно-технического прогресса в производительные силы включается наука – сфера человеческой деятельно- сти, функцией которой является выработка и теоретическая систематизация объективных знаний о действительности. Производственные отношения - это система материальных экономиче- ских отношений между людьми в процессе производства и движение обще- ственного продукта от производства до потребителя. Это отношение собст- венности (отношение к средствам производства). Они пронизывают все сфе- ры экономических отношений: производства, обмена, распределения и по- требления материальных благ. Производственные отношения придают всем общественным явлениям исторически определенное социальное качество. Производственные отношения являются социальной формой производи- тельных сил. Вместе они составляют две стороны каждого способа производ- ства и связаны друг с другом по закону соответствия производственных от-
|