Синонимы

Обычное определение синонимов[141] как слов, по-разному звучащих, но совпадающих по значению или имеющих сходное, близкое значение, страдает неточностью и неясностью. Что об­щего в значении слов-синонимов: понятие или называемая вещь? Основана ли синонимия на семасиологической общности или же на номинативной? Мы думаем, что общность здесь номинатив­ная. Эта мысль была высказана более ста лет назад В. Гумбольд­том: “...слово не является эквивалентом чувственно воспринима­емого предмета, но пониманием его, закрепляемым в языке по­средством найденного для него слова. Здесь находится главный источник многообразия обозначения одного и того же предмета. Если, например, в санскрите слон называется либо дважды пью­щим, либо двузубым, либо снабженным рукой, то в данном случае обозначаются различные понятия, хотя имеется в виду один и тот же предмет. Это происходит потому, что язык обозначает не сами предметы, а понятия...”[142].

Иными словами: два слова называют ту же вещь, но соотносят ее с разными понятиями и тем самым через называние вскрывают разные свойства данной вещи.

Графически это можно показать так (см. рис. 2): где С₁ и С₂ - разные слова, П₁ и П₂, - разные понятия, а В - та же вещь.

Если мы возьмем типичные для русского языка синонимические пары, где одно слово живой разговорной речи, а другое - церковносла­вянское: лоб - чело, глаза - очи, губы - уста, щеки - ланиты, шея - выя, палец - перст и т.д., то, во-первых, внутри каждой пары имеется резкое стилистическое различие: лоб, губы, щеки, шея, палец - слова нейтральные, а чело, уста, ланиты, выя, перст - архаизмы, употребляющиеся в торжественном, поэтическом и ора­торском стиле, т. е. эти слова стилистически особо окрашены. Но дело здесь не только в стилистических различиях. Свои слова соот­ветствуют анатомическим понятиям, церковнославянские же ника­кого отношения к этим понятиям не имеют. Старые риторики это правильно оценивали, разъясняя, что чело - это не часть черепа, а “вместилище мысли”, очи - это не орган зрения, а “зеркало души”, уста - это не орган приема пищи (или, допустим, лабиализации гласных), а “источник речей премудрых” и т. д.

Такое понимание синонимики объясняет, что “стопроцент­ные синонимы”, т. е. те случаи, когда тожественна не только называемая вещь, но и понятие, не уживаются в языке и либо стремятся дифференцироваться по значению, либо один из сино­нимов уступает дорогу другому, а сам уходит в пассивный словарь или становится фактом диалекта, профессиональной речи, жар­гона.

При дифференцировании синонимов сначала выступает сти­листический момент, далее обнаруживаются и более существен­ные расхождения. Так было в русском литературном языке с пара­ми “свое” - “церковнославянское”, так часто бывает с парами “свое” - “международное”, где “свое” получает более широкий объем понятия, а “чужое” - более узкий, выражая специализи­рованное понятие; например, вывоз - экспорт: вывоз - не толь­ко экономическое понятие, но и обозначение обыденного дейст­вия: “вывоз мусора со двора” (экспорт сказать нельзя); или испы­тание - экзамен: “курсовые, государственные, кандидатские; ” могут быть и экзамены, и испытания, в словосочетаниях же “ис­пытание бумаги на ломкость”, или “полевые испытания подру­жейных собак”, или “испытания верности” слово испытание уженельзя заменить словом экзамен.

“Уход” синонима в пассивный запас можно видеть в борьбе слов аэроплан - самолет, где победил самолет, а аэроплан “отступил” в запас, сохранив свое производное аэродром (аэро |плано| дром) В паре велосипед - самокат победило международное слово, а. само­кат стал < на некоторое время> фактом профессиональной речи военных ротах самокатчиков.

В парах конь - лошадь и пес - собака основными словами стилистически нейтральными и годными для любого стиля речи, стали заимствованные ломать (татарское) и собака (иранское), свой же слова “уступили им дорогу”, перейдя в сферу экспрессивной лексики, их употребляют с целью особой выразительности в поэ зии (“Куда ты скачешь, гордый конь, и где опустишь ты копы­та? ” - Пушкин; “Позади голодный пес” - А. Блок), в разго­ворной экспрессивной речи (“Пес его знает! ”), в специальной тер­минологии (конь в шахматах), тогда как, например, в учебнике зоо­логии может быть только лошадь и собака (“дикая лошадь”, “лошадь Пржевальского”; “Волки принадлежат к семейству собак”, “собака Иностранцева” и т. п.).

Синонимы часто образуют ряды в несколько членов и обычно распределяются по сфере употребления и по другим признакам.

Так, в ряду врач - доктор - лекарь - эскулап слово врач явля­ется основным (“Он работает врачом”, “Вызвать врача на дом” и т. п.), но в обращении нельзя сказать врач, следует употреблять слово доктор (“Скажите, доктор, эта болезнь заразная? ”), то же и пои фамилии (“Доктор Соколов”)[143]; слово лекарь приобрело ирони­ческое и презрительное значение (“Это не врач, а лекарь какой-то”) или же употребляется в военной лексике (где также не фельдшер, а лекарский помощник - лекпом); эскулап - чисто литературное слово (“Я ускользнул от Эскулапа, худой, обритый, но живой...” - Пуш­кин, почти мифологическое прозвище) или в ироническом смысле (“Сельские эскулапы” - рассказ Чехова).

Синонимия касается не всех значений данного слова. Путь и дорога могут быть синонимами как в прямом значении (“утоми­тельный путь” - “утомительная дорога”), так и в переносном (“жиз­ненный путь” - “жизненная дорога”), однако в специализирован­ном значении эти два слова перестают быть синонимами: “железная дорога”, а не путь, но: “По путям ходить воспрещается”. Может быть и различение синонимов по роду - виду, например: “Наш путь шел шоссейными и проселочными дорогами”.

У слова худой в значении “нехороший” есть синоним плохой, в значении “нецельный” - синоним дырявый, в значении “нетолс­тый” - синоним тощий и т. п., т. е., синонимируясь в одних своих значениях, слова-синонимы могут расходиться в других и полу­чать иные синонимы. Так, актер и артист применительно к театру синонимы, но артистом можно назвать и любого выдаю­щегося представителя искусства: скрипача, композитора, живо­писца, писателя, - тогда синоним актер отпадает, но зато появ­ляется новый синоним - художник (не как синоним к живопи­сец!); слово же актер в переносном значении получает синонимы притворщик, хитрец.

Все эти случаи показывают, что синонимы могут существовать в языке при соблюдении формулы: “то же, да не то же”, т.е. два слова, совпадая в одном, расходятся в другом. Если бы синонимы были целиком “то же”, то сосуществование их потеряло бы смысл, это было бы не обогащение словарного состава, а, наоборот, его засорение. Наличие же указанного типа синонимов создает в языке богатейшие возможности для стилистики, когда выбор одного из синонимов определяется заданием высказывания, его жанром и стилем.

В синонимической номинации следует различать те случаи, когда синонимы не зависят от контекста, т. е. в любом контексте могут друг друга заменять, без стилистического различия, например: ог­ромный - громадный, бегемот - гиппопотам, аэроплан - самолет языковедение (дублет: языкознание) - лингвистика, миг - мгнове­ние, доклад - сообщение и т. п., или же с наличием стилистического различия, когда выбор синонима зависит не от предметной или тематической стороны контекста, а от жанра и стиля, например: вкушать - кушать - есть - жрать - трескать - лопать - шамать [144]; голова - башка; лицо - морда - харя; ребенок - младенец - дитя; если - ежели и т. п.

Иного рода синонимика рождается контекстом, и именно его номинативной, тематической стороной, когда, например, одно и то же лицо названо: 1) собственным именем, 2) по происхожде­нию, 3) по занимаемой должности, 4) по положению и т. п. Например, в 1921-1927 гг. в шахматных отчетах тогдашний чем­пион мира Хосе-Рауль Капабланка-и-Граупера именовался: 1) Капабланка (фамилия), 2) Капа (прозвище), 3) кубинец (происхож­дение), 4) чемпион мира (“занимаемая должность”), 5) победитель Ласкера (“положение”), а с 1927 гг. его можно было назвать и 6) побежденный Алехиным, что не отменяло 5-го, хотя побежден­ный и победителе - антонимы, т. е. слова противоположного значения[145].

Особо следует учитывать фразеологическую сино­нимику, когда взаимно замещаются слова, которые сами по себе никак не синонимы, но могут синонимироваться лишь в опреде­ленных фразеологических оборотах, например: “дело - факт - об­стоятельство такого рода”, но “от слов надо перейти к делу”, “нау­ка любит точные факты”, “особые обстоятельства побудили его к этому” (замена невозможна).

Источники синонимии в языках бывают разные:

1) Иноязычное и свое, например: лингвистика - языковедение (или языкознание), экспорт - вывоз, дефект - недостаток, тубер­кулез - чахотка, эксперимент - опыт и т. п. В этих случаях бывает максимальное совпадение понятий, выраженных данными словами, но чаще всего свое слово шире по значению, чем иноязычное (ср. эксперимент и опыт).

2) Диалектное и общелитературное, например: вé кша - бé лка, рó ньжа - сó йка, зеленя’ - ó зимь и т. п.

3) Синонимика может идти и от жаргона, например: жулик - мазурик или упомянутые выше: лопать - шаматъ как синонимы есть.