Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Мировая империя






 

Подчинив себе оба американских континента, а также взяв под контроль бассейн Тихого океана, американцы направили все усилия на установление своего господства за пределами За­падного полушария.

Из географически ограниченной континентальной империи США начали постепенно превращаться в мировую империю, пре­восходящую все великие империи прошлого, осуществляя к концу XX века глобальный экономический контроль, обладая неоспори­мым политическим лидерством и решающим перевесом в военной силе практически над любым государством или регионом. То есть имперский экспансионизм становится категорическим импе­ративом американской внешней политики. В соответствии с ним история Америки представляет собой прежде всего историю лабильных, все время расширяющихся границ американской геге­монии.

Теоретической основой этой политики в XX веке стала док­трина «открытых дверей», выдвинутая в 1899 году госсекрета­рем Джоном Хеем в «нотах открытых дверей».

Сформулирована она была в контексте американской по­литики в отношении Китая, но, несомненно, приобрела уни­версальное значение, так как, апеллируя к принципам «откры­тых дверей и равных возможностей», помогала США не раз обо­сновывать свою экспансию. Эта доктрина оказалась наиболее эффективным методом реализации американских экономичес­ких, а потому и политических интересов на международной аре­не.

Суть политики «открытых дверей» сводилась к комплексу внешнеполитических и военных мероприятий, направленных на то, чтобы «открыть» финансово-экономические и полити­ческие системы других стран для соответствующего американ­ского проникновения. В определенном смысле эта доктрина была логическим развитием теории «лабильных рубежей». Пе­редвигая рубежи американского влияния за границы Соединенных Штатов, данная доктрина требовала, чтобы американские компании имели возможность беспрепятственного доступа на рынки иностранных государств, могли там свободно торговать и использовать местные ресурсы. За требованием соблюдения принципа «открытых дверей» стояла возросшая экономическая мощь США, завоевавших к концу XIX века мировое промыш­ленное первенство. Об этом образно, но емко и точно сказал один австрийский экономист: «...американская опасность при­ходит... в форме товарных тюков, они режут остро, как меч, а разрушительная сила прейскурантов не уступает новейшему взрывчатому снаряду» [39, с. 194].

Наиболее откровенно по данному вопросу высказался Б. Адаме, под влиянием идей которого находился Т. Рузвельт: укрепившись на берегах Тихого океана «и наступая на Европу достаточными силами, чтобы предотвратить закрытие для нас внутренних областей Китая... мы тем самым устраним причи­ны, которые могли бы помешать США стать финансовым и политическим центром мира». Постепенно «Америка будет все более вытеснять Европу с нейтральных рынков и, предприняв соответствующие усилия, наводнит саму Европу товарами по ценам, с которыми Европа не сможет конкурировать» [39, с. 203].

Таким образом, внешнеполитическая доктрина «открытых дверей» стала «мягким» дополнением политики военной интер­венции, к которой активно прибегали США в процессе расши­рения своего контроля над миром. Она «представляла собой уси­лие по достижению всех преимуществ неограниченной эконо­мической экспансии, не обремененной невыгодным положением содержания формальной колониальной империи» [42, с. 479].

Большой вклад в разработку «политики открытых дверей» внес уже упоминавшийся ранее основоположник американс­кой имперской геополитики А. Мэхэн. Доктрина «открытых дверей» была для него, как и доктрина Монро, провозглашени­ем принципов национальной геополитической стратегии, но не нормой международного права, поэтому ее осуществление было возможным прежде всего благодаря односторонним действиям США. «Доктрина «открытых дверей», — отмечал А. Мэхэн, -...является еще одним выражением... желания расширить про­странство для достижения экономических выгод» [39, с. 203].

Фактически она заменила в американской внешней поли­тике доктрину Монро там, где последнюю нельзя было приме­нить. Доктрина «открытых дверей» стала своеобразной экстра-

поляцией идеалов американского общества «равных возможно­стей» на весь мир.

Ее возникновение было обусловлено тем, что американс­кие правительственные круги стали использовать в своей внеш­ней политике принцип рентабельности затрат, как материаль­ных, так и человеческих. В связи с этим элита Соединенных Штатов пришла к выводу, что обладание колониями в традици­онной форме крайне обременительно и является экономичес­ки нерентабельным. Для обеспечения национальных интересов за рубежом американцы сделали упор не только на силовые, но и коммерческие методы, а также частично использовали про­светительскую деятельность миссионеров (которых заменили в XX в. транснациональные СМИ). Вместе с тем для местного на­селения стран, которые оказались в орбите влияния США, гос­подство последних означало не только широкомасштабную эк­спроприацию, но и насаждение элементов западной цивилиза­ции [39, с. 8].

Таким образом, отказавшисьот прежних, малоэффективных для XX столетия форм традиционного западного колониализ­ма, американский гегемонизм выдвинул принципиально новую кон­цепцию мировой империи. Политическая практика «открытых дверей» стала доктриной, приспособленной к силовому созда­нию новых рынков и так же, как и доктрина Монро, она вопло­щала идею «лабильных рубежей» американского влияния. Эта доктрина концептуально определяла мир как единый абстракт­ный мировой рынок, двери которого должны быть постоянно от­крыты для США. Причем Соединенные Штаты в односторон­нем порядке присваивали себе право на интервенцию, гаран­тирующую, что вышеуказанные двери никто не сможет закрыть. Это было вызвано в первую очередь тем, что экономическое раз­витие США непосредственно зависело и зависит от американско­го контроля над международными финансово-экономическими рынками. Внешняя политика Соединенных Штатов руковод­ствовалась и руководствуется «твердым убеждением и даже дог­матической верой в то, что от настойчивой и постоянно усили­вающейся экономической экспансии за рубеж зависит внутрен­нее благополучие Америки» [31, с. 189]. «Капиталистическая политическая экономия, — говорил У. Э. Уильяме, обосновав­ший экономическую целесообразность доктрины «открытых дверей», — органически империалистична» [31, с. 189].

Основными инициаторами расширения американского влияния и создания империи были могущественные финансово-экономичес­кие круги США. Контроль промышленников и финансистов над

формированием внешней политики, как писал Уолтер Лафебер в своей книге «Новая империя», имел своим результатом созда­ние де-факто, а не де-юре американской империи, в рамках которой Соединенные Штаты использовали экономическое преимущество для обеспечения своей гегемонии, не дискреди­тируя себя при этом традиционным колониализмом [31, с. 190-191).

Тяга к экспансии, имеющая свое основание в специфике американской экономики, обеспечила в XX веке преемствен­ность внешней политики всех американских администраций, соответствующих стратегическому курсу на создание империи. Нации, пытавшиеся оградить себя от американской экономи­ческой и политической агрессии, объявлялись носителями уг­розы американским национальным интересам. Все войны, ко­торые вели США, в том числе и «холодная», были производными от стремления захватить мировые рынки в соответствии с док­триной «открытых дверей».

Основным ее проводником, наряду с правительством Со­единенных Штатов, становятся транснациональные корпора­ции (ТНК), в которых после Второй мировой войны начинает доминировать американский капитал. По своей сути, они ста­новятся наследницами европейских Ост-Индских и Вест-Инд­ских компаний. Позднее инструментом проникновения США (и ведущих государств Европы) в национальные экономики других стран становятся международные финансовые органи­зации типа Всемирной торговой организации, Международно­го валютного фонда или Всемирного банка, а также разнооб­разные частные западные финансовые структуры.

Фактически «политика открытых дверей» была направлена на создание таких условий, при которых США, пользуясь сво­им военно-политическим и финансово-экономическим превос­ходством, будут в состоянии распространять американскую по­литическую, экономическую, финансовую, культурную и т.п. системы на весь мир, стандартизируя его в соответствии с со­бой. Как писал Шлезингер-младший: «Американцы поверили, что им действительно по силам перестроить мир по-новому...» [31, с.81].

Так возникла идея Нового Мирового Порядка, с ведущей ро­лью США, выступающих в качестве социально-политическо­го, экономического и культурного эталона, к которому должны стремиться все народы Земли. В связи с этим необходимо отме­тить, что большинство американцев глубоко убеждены в том, что они народ-мессия. В XVIII веке это нашло отражение в провиденческой теологии Джонатана Эдвардса, вХIХ веке — в теологии экспансии Джошуа Стронга, в XX веке — в проповеди ми­рового порядка Вудро Вильсона и призывах Джона Фостера Дал­леса к священной войне против коммунизма [31, с. 79].

В феврале 1991 года президент Соединенных Штатов Дж. Буш-старший заявил по этому поводу следующее: «Это ве­ликолепная идея: Новый Мировой Порядок, в котором разные народы объединяются друг с другом ради общего дела, для осу­ществления всеобщих стремлений человечества — мира и безо­пасности, свободы и правопорядка... Только Соединенные Штаты обладают как моральной выносливостью, так и средства­ми для того, чтобы поддерживать его» [43, с. 113]. Впрочем, по этому поводу раздавались и более откровенные заявления: «Судьба американского народа с самого начала предопределе­на самим Богом и ему суждено стать образцом подражания для всех остальных народов земного шара» [44, с. 455]. Рост амери­канского могущества укрепил в сознании американцев ощуще­ние собственного мессианства.

Первым президентом Соединенных Штатов, который на­чал руководствоваться в своей внешней политике данными идеями, был Вудро Вильсон. Именно он последовательно до­бивался того, чтобы США стали мировым арбитром. Его пра­вая рука, советник Э. Хауз, обратил внимание на стремление президента «захватить в свои руки моральное руководство че­ловечеством». Он оценил это стремление как «революцию» в американской внешней политике и окончание традиционно­го изоляционизма и невмешательства в дела Европы, как «за­кат старого порядка и поворот в международных отношени­ях» [45, с. 316]. Шлезингер-младший заметил: «...Вудро Виль­сон не мог заставить себя признаться в том, что, не допуская концентрации всей мощи Европы в одних руках, США руко­водствуются своими национальными интересами. Вместо это­го он представлял себя пророком некоего мира, пребывающе­го вне сферы действия реальной политики...» [31, с. 82]. Имен­но поэтому американский президент настойчиво повторял мысль: «Мы пришли спасти мир, дав ему свободу и справед­ливость» [31, с. 82].

Уже весной 1916 года В. Вильсон составлял конкретные пла­ны создания Всемирной ассоциации государств, где ведущую роль играли бы Соединенные Штаты (осенью 1918 г. он, в своих «14 пунктах», призвал к созданию Лиги Наций). Основой таких претензий американцы считали свою экономическую и финан­совую мощь, а также возрастающую военную силу [31, с. 321].

Главную роль в усилении могущества США сыграли британс­кие военные займы, побудившие американских банкиров пе­рейти от инвестиций на внутреннем рынке к предоставлению внешних займов, которые сделали Соединенные Штаты глав­ным банкиром мира. То есть шел процесс медленного, но неук­лонного вытеснения с господствующих позиций английского финансового капитала американским. Уже в 1916 году В. Ратенау отметил переход гегемонии в мировых финансах от Вели­кобритании к США и скорое преобразование Лондона в «фи­лиал Нью-Йорка» [38, с. 313].

Естественно, что европейцы не были в восторге от подоб­ных американских амбиций и относились к внешнеполитичес­ким демаршам Соединенных Штатов крайне настороженно. В связи с этим В. Вильсон в письме к Э. Хаузу писал: «Англия и Франция не имеют тех же взглядов на мир, которые свойствен­ны по известным причинам нам. Когда война окончится, мы сможем заставить их думать по-нашему» [45, с. 40J.

В соответствии с этим с односторонне провозглашенным пра­вом финансово-экономического и военно-политического вторже­ния во внутреннее национальное пространство любой страны, США заявили о необходимости централизованного устройства мира.После того как президент В. Вильсон провозгласил в 1917 году доктрину Монро мировой доктриной, а политику «от­крытых дверей» основным принципом организации мирового эко­номического пространства, начался процесс гомогенизации мира и его превращение в одно большое геополитическое пространство под контролем США.

Подобная геополитическая реорганизация мира позволила Со­единенным Штатам самым простым и надежным способом за­хватить мировые рынки, источники сырья и неограниченную, гло­бальную военно-политическую власть.

Именно поэтому после окончания Первой мировой вой­ны, и в особенности после окончания Второй мировой, вне­шняя политика США трансформировалась в процесс глобали­зации американской империи, стремившейся к расширению сфе­ры своего контроля над мировыми финансово-экономическими рынками и установлению над ними своего военно-политического господства.

Государства, попавшие в сферу американской гегемонии, хотя и сохраняли внешние атрибуты суверенитета, тем не менее во всех других отношениях становились зависимыми от США государствами.

Понимая важность Евразийского континента как территории, где расположен Heartland1, т. е. геополитический центр мира, являющийся ключом к мировому господству, Соединен­ные Штаты начинают проводить активную внешнюю полити­ку в отношении его государств.

В 1918 году они направили в Европу, в ходе Первой миро­вой войны, до 42 дивизий. В годы Гражданской войны в России (1918—1920-х гг.) американские войска в составе Антанты нахо­дились на территории бывшей Российской империи. А в июне 1944 года, принимая активное участие во Второй мировой вой­не, США снова высадили экспедиционную армию в Европе, от­крыв «второй фронт». Фактически его открытие и стало нача­лом появления США на Евразийском континенте как мирово­го политического субъекта. После войны они сохраняют военно-политическое присутствие в Европе, размещая на ее тер­ритории свои войска и военные базы.

Еще А. Мэхэн в своей книге «Заинтересованность Америки в морской силе» подчеркивал, что, для того чтобы США стали мировым гегемоном, они должны в своей внешней политике придерживаться следующих правил:

1. Активно сотрудничать с Великобританией.

2. Препятствовать германским претензиям на мировое ли­дерство.

3. Сдерживать экспансию Японии на Тихом океане.

4. Вместе с Европой осуществлять общие действия против народов Азии.

При этом А. Мэхэн определил Россию, Китай и Германию, которые являются основными теллурократическими государ­ствами, как главные источники угрозы для «морской цивили­зации». Причем борьба с Россией, по его мнению, должна стать главной долгосрочной стратегической задачей [46, с. 101]. Чем в дальнейшем и занялись США.

Необходимо отметить, что характерной чертой американс­кого империализма в XX столетии, как уже отмечалось, стало то, что он не стремился к формальной аннексии территорий дру­гих государств, т. е. он не стремился к созданию колониальной империи наподобие английской. На современном этапе подоб-

 

1 Срединная земля, середина континентального массива Евразии. Тер­мин ввел британский геополитик X. Макиндер. По его мнению, Хартленд — наиболее благоприятный географически плацдарм для контроля над ми­ром. Как утверждал Хэлфорд Макиндер: «Кто правит Восточной Европой, господствует над Хартлендом; кто правит Хартлендом, господствует над Мировым островом; кто правит Мировым островом, господствует над ми­ром».

 

ная геополитическая конструкция была бы крайне непрочной и неэффективной. Осуществляют свое постоянное военное при­сутствие американцы лишь в ключевых стратегических точках мира, контролируя проливы, транспортные коридоры, место­рождения энергоносителей, места добычи природных ископа­емых и территории, на которых происходило их противостоя­ние с геополитическими противниками. В остальных случаях американцы, используя свои спецслужбы, приводили к власти в важных для них странах, путем организации переворотов, под­контрольные себе политические силы и уже через них скрыто управляли политическими и финансово-экономическими про­цессами на их территориях.

Главной целью подобной стратегии является создание сис­темы перераспределения природных ресурсов и материальных цен­ностей всего мира в пользу США. Не случайно эта страна сейчас потребляет около 40 % ресурсов планеты, притом что на ее тер­ритории проживает лишь 5 % населения Земли.

Для того чтобы эта система перераспределения эффектив­но и беспрепятственно работала, США приложили немало уси­лий для создания военно-политической и правовой организа­ции, так называемого мирового сообщества. Сами же Соеди­ненные Штаты оказались над ним, действуя на международной арене в соответствии лишь со своими собственными интереса­ми. Концептуальной основой, обеспечивающей вышеуказанное положение, является доктрина «решающего перевеса силы США в мире», сформулированная президентом Т. Рузвельтом еще до окончания Второй мировой войны. Она определяла мир в терминах абсолютной гегемонии США, которые должны ус­тановить режим своего «определяющего и беспрекословного ав­торитета в мире», играя роль мирового жандарма [47, с. 230].

Т. Рузвельт уже в конце 1944 года подчеркивал, что «абсо­лютная свобода односторонних действий США» должна стать главным принципом внешней политики Соединенных Штатов. Естественно, что эта «абсолютная свобода» не могла считаться с когда-то принятыми обязательствами, в том числе и с ялтинс­кими соглашениями.

Американские геополитические цели, сформулированные задолго до окончания Второй мировой войны и реализованные уже после нее, были следующим образом охарактеризованы про­фессором Гарвардского университета Ноамом Хомским: «Ар­хитекторы послевоенного мирового устройства поняли, что США в результате войны превратятся в абсолютно доминирую­щую силу в мире, и они взялись за решение задачи, как организовать мир таким образом, чтобы это устройство полностью от­вечало национальным интересам США. Они выработали поня­тие «большое пространство». Это «большое пространство» дол­жно было включать как минимум Западное полушарие, бывшую Британскую империю и Дальний Восток. Как максимум нео­граниченное «большое пространство» стало бы всей Вселен­ной...

Это «большое пространство» организовывалось таким спо­собом, чтобы оно служило интересам американской экономи­ки... <...> Аэто означало полное вытеснение Великобритании с ее традиционных мировых рынков в Латинской Америке и ее силового удаления из таких мест, как Саудовская Аравия, где были и продолжают находиться мировые запасы нефти... В ран­нем послевоенном периоде Соединенные Штаты решительны­ми мерами пресекли все попытки возникновения националь­ного капитализма в Европе. СШАуспешно расправились со своими потенциальными конкурентами. Применяя стратегию силового принуждения, США выдворили французов и британ­цев с Ближнего Востока и захватили большинство их концес­сий» [48, с. 227].

Таким образом, Америка, после Второй мировой войны, принялась конструировать «большое пространство» Соединен­ных Штатов как глобальный мировой порядок, подчиненный нуждам американской экономики и находящийся под их пол­ным контролем. Все самостоятельные региональные экономи­ческие системы и политические блоки, не служившие интере­сам США, подлежали ликвидации. С другой стороны, эконо­мические союзы и политические альянсы, которые находилось под американским контролем, расширялись и глобализирова­лись.

«Холодная война» явилась логическим продолжением экс­пансионизма, начатого уже в конце XIX столетия. В сущности ее можно рассматривать как продолжение империалистической политики минувших лет.

В 1941 году влиятельный редактор журнала «Time» Генри Люс, следуя духу традиций доктрины «предначертанной судь­бы» и вильсоновского универсализма, декларировал в своей книге «Американское столетие», что историческая миссия Аме­рики состоит втом, чтобы сделать XX век американским, а весь мир «Американским миром». Футурулогический прогноз Г. Л юса оказался пророческим манифестом будущего американ­ского гегемонизма, оправданного лозунгами борьбы с комму­низмом.

Необходимо отметить, что «холодная война», которую Со­единенные Штаты целенаправленно вели против Советского Союза с 50-х годов XX века, имела свою концептуальную осно­ву, состоящую из тщательно продуманных стратегических и так­тических действий США и их военно-политических сателли­тов. Основные цели, задачи и методы «холодной войны» были сформулированы доктором Р. Страусом-Хюпе1, интеллектуаль­ное влияние которого на американскую правящую элиту в 50— 90-х годах прошлого века, по отзывам специалистов, было оп­ределяющим.

Благодаря его усилиям в 1955 году Пенсильванский универ­ситет и «Фонд Смита Ричардсона» («Smith Richardson Foundation») основали «Институт внешнеполитических иссле­дований» («Institute For International Research»). Основной це­лью данной структуры было привлечение и организация рабо­ты ведущих экспертов в рамках выработки новой американс­кой внешнеполитической стратегии, которая бы связала долгосрочные задачи с текущей политикой. После получения первоначального гранта институт финансировался Фондом А.У. Меллона в Питсбурге, а также получал средства от государ­ства, выполняя разовые правительственные заказы (обычно за­секреченные).

В институте были собраны ведущие американские ученые (многие с опытом работы в Белом доме), которые тесно взаи­модействовали с представителями власти. Совместная работа экспертов и чиновников (нередко в форме свободных дискус­сий во время обедов в роскошных клубах Вашингтона) нашла свое отражение в статьях и книгах. За первые десять лет инсти­тут опубликовал дюжину книг и огромное количество статей. В 1957 году Страус-Хюпе основал ежеквартальный журнал «Орбис» («Orbis»).

Основная деятельность института концентрировалась на разработке стратегии, направленной на победу Запада в «холод­ной войне». Исследования проводились в два этапа. В начале ставилась задача понять противника (т.е. СССР), особенно ме­тоды, которые использует Москва входе конфликтов, затем раз­рабатывалась стратегия, используя которую можно было нейт­рализовать сильные качества Советского Союза и использовать его слабости.

Задачи института Страус-Хюпе изложил в первом номере «Орбиса». В его эссе «Баланс завтрашнего дня» писалось следу-

 

1 Долгие годы был ведущим аналитиком Фонда «Наследие».

 

ющее: «Перед Соединенными Штатами стоит задача объедине­ния планеты под своим руководством в течение одного поколе­ния. <...> Миссия американского народа — похоронить нацио­нальные государства, ввести осиротевшие народы в более общие союзы и подавить своей мощью потенциальных саботажников нового порядка, которым нечего предложить человечеству кро­ме гнилой идеологии и грубой силы...». Иначе говоря, американ­ская интеллектуальная элита самым откровенным образом про­возгласила главной целью Соединенных Штатов создание в бли­жайшее время мировой империи во главе с США.

То, как достичь дан ной цели, Страус-Хюпе изложил в своей самой известной книге «Затяжной конфликт» (1959)1. После нее институт опубликовал уже коллективные работы. «Передовая стратегия для Америки» (1961) и «Строительство Атлантичес­кого мира» (1963).

В «Затяжном конфликте» были проанализированы методы, при помощи которых СССР и его союзники осуществляли «за­тяжной конфликт». Данная книга поражала своей масштабно­стью, а ее выводы пугающей смелостью. По отзывам западной прессы тех лет, ознакомившись с нею, читатель был вынужден сделать вывод, что Советы — это многоголовая гидра, цель ко­торой — подорвать Запад, и что перспективы «свободного мира» победить СССР (в конце 1950-х гг.) были плохими. Книга по­стулировала тот факт, что демократические страны не приспо­соблены к ведению «затяжного конфликта» и только решитель­ные и радикальные меры способны исправить положение.

«Передовая стратегия для Америки» включала некоторые из вышеуказанных рассуждений, хотя по форме больше напоми­нала аналитический доклад. В этой книге предлагалось проти­востоять стратегии затяжного конфликта путем многообразно­го, постоянного, возрастающего давления на СССР, с одновре­менным укреплением западного военно-политического единства. Данная тактика должна заставить Москву принимать такие стратегические решения, на которые пассивное сдержи­вание ее вынудить не могло. Лишившись тактической гибкости

 

1 Советские аналитики, занимающиеся внешнеполитическими вопро­сами, неплохо знали его книги. Они печатались ограниченным тиражом в несколько десятков экземпляров издательством «Прогресс» исключитель­но «для служебного пользования». Знакомство с работами Страуса-Хюпе позволяло советским экспертам получать представление о воззрениях пред­ставителей консервативного крыла американской внешнеполитической мысли и их влиянии на формирование политического курса Вашингтона разрабатывать контрмеры.

 

и сталкиваясь с превосходящими силами, советская угроза потерпела бы поражение. Авторы утверждали, что американская стратегия должна основываться на том постулате, что США и их союзники не намерены мириться с политической системой, которая обладает способностью к росту и жестокой волей к уничтожению Запада. Более того, такая система должна быть так или иначе изменена.

В «Строительстве Атлантического мира» содержались дово­ды в пользу необходимости трансформации НАТО в такую структуру, которая бы обеспечила переход системы западных на­циональных государств в наднациональное объединение. По мнению авторов, у Соединенных Штатов есть шанс консоли­дировать западный (Атлантический) мир и создать таким обра­зом основы своего доминирования над Советским Союзом. Книга постулировала, что именно интеграция Запада должна стать важнейшей внешнеполитической целью США. В против­ном случае «западная разобщенность откроет дверь для комму­нистического проникновения».

В свою очередь, необходимо отметить, что «крестовой по­ход» против коммунизма и коммунистического Советского Со­юза, который ознаменовал начало «холодной войны», был в зна­чительной мере лишь идеологическим прикрытием непрекра­щающейся американской экспансии. Аппарат пропаганды США создал мощную структуру репрессивной политической мифологии, которая не только камуфлировала имперские ам­биции Вашингтона, но и соорудила железный занавес новой ор­тодоксальной «политической теологии», догматы которой идей­но подчинили себе весь Запад.

Традиционный силовой конфликт, присущий реальной полити­ческой борьбе за сферы влияния, был демонизирован и мифологизи­рован как конфликт идеологий. Сущностью же и целью «холод­ной войны», начатой США с подачи У. Черчилля, была война против своего главного геополитического противника — Совет­ского Союза, с целью установления силового превосходства и доминирования на евразийском континенте. Как заявил в свое время американский политолог Г. Уайджерт: «В послевоенный период Америка должна способствовать освобождению Евра­зии от всех форм империализма и утверждению там свободы и демократии американского образца» [49, с. 301].

Главным итогом Второй мировой войны стал не только раз­гром Германии и Японии, но и то, что к этому моменту само­стоятельные страны Запада оказались в зависимом положении от США.

Идея «советской угрозы» стала тем фактором, который на­дежно закрепил господствующее положение Соединенных Шта­тов в западном мире. За страх перед возможным «русским втор­жением» Западная Европа платила подчиненным положением.

«Крестовые походы» во имя борьбы с «мировым коммуниз­мом» позволили Америке в полном масштабе реализовать свою геополитическую стратегию. Эта стратегия и определила поли­тический стиль Вашингтона на протяжении многих десятиле­тий. Постоянное запугивание своих младших партнеров «совет­ской угрозой» с помощью глобальной системы американской пропаганды, эффективно маскировало геополитический экс­пансионизм США. Более того, идея защиты «свободного мира» возникла в рамках идеологии, которая, по словам профессора Рональда Стиила, была сформулирована для «создания и даль­нейшего конструирования по американским планам мировой империи при абсолютном доминировании США» [50, с. 15]. А после разгрома СССР, на смену идеологической метафизике «борьбы с коммунизмом», пришли такие абстракции, как «за­щита демократии», «защита свободы», «защита прав человека», «защита нацменьшинств» и наконец «борьба с международным терроризмом». Именно эта фразеология обеспечила США пра­во на вмешательство во внутренние дела любой страны, вплоть до непосредственного военного нападения.

Логика этого внешнеполитического алгоритма заставляла применять стратегию создания, а потом быстрого распростра­нения и глобализации, разнообразных кризисов (их должно было быть бесконечное множество), которые подготавливали почву для американского вмешательства во всем многообразии его форм. Интервенционализм стал одним из определяющих фак­торов и основной характеристикой международной послевоенной политики США.

В 1945-1949 годах американские ВС воевали в Китае с ки­тайской народно-освободительной армией Мао Цзэдуна, пы­таясь не допустить прихода коммунистов к власти. В 1948-1953 годах вооруженные силы США, находившиеся на Филип­пинах, оказали содействие установлению диктаторского режима, ввязавшись в местную гражданскую войну. В 1950 году американские войска подавили восстание в Пуэрто-Рико. С 1950 по 1953 год вооруженные силы США принимали участие в вой­не между Северной и Южной Кореями. В 1965—1973 годах аме­риканские войска безуспешно пытались захватить Вьетнам и од­новременно были задействованы в Лаосе и Камбодже. Для про­тиводействия советскому влиянию в Латинской Америке США

в 1947 году в Парагвае, в 1954-м в Гватемале, в 1965-м в Доми­никанской Республике, а также в начале 1970-х в Боливии, Чили и Сальвадоре содействовали установлению диктаторских режи­мов. В 1959 году армия США подавила антиамериканское на­родное восстание на Гаити. В 1961-м со стороны США была предпринята попытка уничтожения просоветского режима Фиделя Кастро на Кубе, а потом, с 1962 года, началась морская блокада острова Свободы (финансово-экономическая блокада непокорной Кубы со стороны США продолжается до сегодняш­него момента). В 1964 году США введением своих войск помог­ли сместить просоветский режим в Конго (Заир). Поскольку многие освободившиеся страны Африки попадали под влияние СССР, США ставили перед собой задачу нейтрализовать суще­ствующие в них режимы. Открытые вооруженные противосто­яния имели место в Анголе, Мозамбике, Чаде и некоторых дру­гих странах. В 1970 году США ввели свои войска в Камбоджу и в течение двух месяцев вели военные операции против патрио­тических сил на ее территории. Это открыло путь к захвату вла­сти в стране Пол Потом. В 1958 и 1982 годах США осуществля­ли попытки установления своего контроля над Ливаном, с це­лью заставить просоветские режимы в арабских странах отказаться от давления на Израиль. В 1983 году американские войска уничтожили просоветский режим на Гренаде. В январе 1991 года Кувейт был освобожден США и их союзниками от войск Ирака. В 1993 году американская морская пехота безус­пешно пыталась взять под контроль Сомали. В 1994 году аме­риканская авиация бомбит Гаити, а затем президент Б. Клин­тон отдает приказ о вводе на ее территорию американских войск. В 1999 году НАТО совершил широкомасштабную военную опе­рацию против Югославии. В конце 2001 года были проведены массированные бомбардировки Афганистана и наземная операция с последующим свержением режима талибов. И наконец в 2003 году американская армия захватила Ирак. Таким обра­зом, можно сделать вывод, что после Второй мировой войны Соединенные Штаты проводили крайне агрессивную внешнюю политику, постоянно используя военную силу в разных регио­нах мира. На ее фоне Советский Союз, который Р. Рейган объя­вил «империей зла», выглядел удивительно миролюбиво, лишь вяло реагируя на военные акции «империи добра» (т.е. США) по всему земному шару.

Американский журналист Золтан Гроссман в 2001 году опубликовал список «Век военных вмешательств США — от Ваундед Ни до Афганистана», основанный на материалах архива

Конгресса США и поисковой службы библиотеки Конгресса. В нем он перечисляет 134 американских военных вмешатель­ства, имевших место в течение 111 лет: с 1890 по 2001 год. После Второй мировой войны, как свидетельствует список, Соединен­ные Штаты совершали в среднем около 1, 15 интервенций в год; эта цифра увеличилась до 1, 29 во время «холодной войны». Пос­ле падения Берлинской стены этот показатель увеличился до 2, 0 в год [10, с 69].

Кроме военных операций ВС США, Центральное разведы­вательное управление (ЦРУ) Соединенных Штатов проводило так называемые тайные операции. Непосредственно их осуще­ствлением занимается Управление тайных операций, которое входит в структуру Оперативного директората и насчитывает около 1200 оперативных сотрудников. По определению одного из ведущих американских специалистов по вопросам разведы­вательной деятельности США Д. Ричелсона, к тайным опера­циям относятся:

1. Оказание влияния на политических, государственных и общественных деятелей зарубежных стран.

2. Создание выгодной для США ориентации общественно­го мнения в зарубежных странах.

3. Оказание финансовой поддержки и материально-техни­ческой помощи (включая снабжение оружием и боеприпасами) политическим партиям, группам, фирмам, оргнизациям и от­дельным лицам, деятельность которых отвечает национальным интересам США.

4. Пропагандистские мероприятия.

5. Политические и полувоенные акции с целью поддержки или свержения существующих в зарубежных странах режимов.

6. Физическая ликвидация отдельных лиц.

По мнению Ф. Праути, бывшего главного офицера связи Пентагона с ЦРУ, концепция разведки, положенная в основу деятельности Центрального разведывательного управления пре­дусматривает 10 % классических разведывательных мероприя­тий и 90 % подрывных операций [51, с. 66].

Как отмечал Шлезингер-младший: «Крупным нововведени­ем ЦРУ стал упор на «тайные операции» в мирное время, т. е. использование подпольных методов для изменения политики и смены режимов в других странах» [31, с. 125].

Вот что писал в своем дневнике Генрих Мюллер (возглав­лявший в Германии при Гитлере гестапо, а после войны рабо­тавший на ЦРУ) о людях из этой организации и их методах дея­тельности в начале 50-х: «А какие методы они используют...

Политические убийства, рейды командос в глубину русской тер­ритории, взрывы русских кораблей в открытом море, планы по заражению сельскохозяйственных угодий на Украине болезня­ми растений с целью вызвать голод... Никто не может обвинить меня в симпатии к коммунистам, но подход ЦРУ к делу мне кажется незрелым, детским, примитивным и крайне опасным. <...> Одним словом, в области внешней политики их цель — атаковать Россию физически, поднимая бунты, убивая их сто­ронников на Западе...» [52, с. 112—113].

Специальная сенатская комиссия во главе с Френком Чёрчем, которая расследовала деятельность ЦРУ в середине 70-х годов, была вынуждена признать, что в начале 60-х в ЦРУ было создано специальное подразделение под кодовым названием «ZR-R1FLE», предназначенное для организации и осуществле­ния убийств1. Та же комиссия установила, что к 1953 году круп­ные тайные операции проводились в 48 странах, что начиная с 1961 года было осуществлено несколько тысяч тайных опера­ций и что на них в 1975 году расходовалось 37 % бюджета ЦРУ.

Комиссия также установила, что в периоде 1965 по 1975 год главным видом тайных операций (32 %) являлась финансовая предвыборная поддержка политических партий и отдельных де­ятелей из общественных, религиозных, профессиональных и профсоюзных организаций, 29 % тайных операций преследо­вали пропагандистские цели и 23 % составляли полувоенные операции (создание армий или вооруженных отрядов, финан­совая поддержка военных хунт, поставки оружия и боеприпа­сов, подготовка советников). По данным комиссии Ф. Чёрча, до 1967 года ЦРУ опубликовало или субсидировало издание 200 книг разнообразной тематики [53, с. 272—273].

В одном из своих выступлений в апреле 1989 года тогдаш­ний директор ЦРУ У. Уэбстер, говоря об отношении новой ад­министрации (Дж. Буша-старшего) к тайным операциям, от­метил: «Я большой сторонник тайных операций и считаю этот вид деятельности крайне важным для осуществления внешней

 

1 Если в период «холодной войны» американцы «стеснялись» призна­вать то, что они практикуют убийства иностранных политических и госу­дарственных деятелей, то после ее окончания, при Б. Клинтоне, в парла­менте США открыто обсуждался вопрос о целесообразности убийства ино­странцев, которые, по мнению Белого дома, угрожают национальным интересам Соединенных Штатов. То, как четко и профессионально были уничтожены представители ближайшего окружения президента Югосла­вии С. Милошевича перед его свержением, свидетельствует о том, какое решение приняли американцы по этому деликатному вопросу.

 

политики в тех странах и регионах, где открытые внешнепо­литические акции просто не срабатывают... Убежден, что нам необходимо сохранять способность к проведению хорошо про­думанных и полностью управляемых тайных операций... При этом мы обязаны принять все меры, чтобы нас потом не обви­няли в бесконтрольности, поскольку все, что делает ЦРУ, -это жизненно необходимая часть внешней политики США» [54, с. 24].

В качестве примера того, что представляет собой тайная операция ЦРУ, может быть эпизод тайной войны США про­тив Кубы.

В начале 80-х годов нью-йоркское издательство «Harper& Row» выпустило книгу «Рыба красного цвета. История одной тайной войны». Названием книги стала фраза из закодированного ра­диосигнала о вторжении на Плая-Хирон в апреле 1961 года, по­лученного американскими наемниками от агента ЦРУ. Эта кни­га была написана обозревателем газеты «San Francisco chronicle» Уорреном Хинклом и бывшим сотрудником ФБР Вильямом Тер­нером.

В книге рассказывалось о том, как после провала высадки наемников на Плая-Хирон президент США Ричард Никсон сан­кционировал операцию ЦРУ под кодовым названием «Мангус­та». Ее цель состояла в том, чтобы методами экономического саботажа, диверсий и психологической войны разрушить эко­номическую систему Кубы, вызвать среди населения страны не­довольство властью и спровоцировать антиправительственные выступления.

На протяжении 1969—1970 годов ЦРУ применяло средства воздействия на метеорологические условия, чтобы уничтожать на Кубе урожаи сахарного тростника. С этой целью американс­кие самолеты летали над островом, рассеивая в тучах специаль­ные кристаллы. В результате над несельскохозяйственными рай­онами острова выпадали ливневые дожди (в ряде мест ливни привели к неожиданным и поэтому разрушительным наводне­ниям), а на плантациях сахарного тростника установилась за­суха.

В марте 1970 года офицер разведки Соединенных Штатов пе­редал одной из террористических групп кубинских эмигрантов контейнер, который содержал вирус африканской свиной лихо­радки. Контейнер был доставлен рыболовным траулером на ост­ров Навасса (который ЦРУ в прошлом использовало в качестве своей базы), а потом он был тайно переправлен на военно-морс­кую базу США Гуантанамо и передан местной агентуре. Через

шесть недель на Кубе вспыхнула первая в Западном полушарии эпизоотия1, она уничтожила значительную часть скота, в резуль­тате чего существенным образом сократилось производство сви­нины (кубинцам пришлось прирезать 500 тыс. свиней). Продо­вольственная и сельскохозяйственная организация ООН назва­ла тогда вспышку эпизоотии «самым тревожным событием года» и предприняла безуспешные попытки проследить, какими путя­ми «болезнь была завезена на остров» [55].

Позднее в американскую печать попала информация о том, что Конгресс в ноябре—декабре 1969 года заинтересовался пла­нами биологической войны против Кубы. По этому поводу га­зета «Newsday» писала, что «попытки конгресса расследовать де­ятельность ЦРУ, связанную с методами ведения химической и биологической войны, потерпели провал». В связи с этим фак­том, который стал известен только в начале 1977 года, газета «New York Times» отмечала: «Те, кто выполняет тайные акции до сих пор, — так же как и президенты, — имели возможность влиять на события, ни перед кем не отчитываясь. Вследствие этого родилась двухъярусная внешняя политика, причем пер­вый ярус ее был известен конгрессу и народу, а второй, никому не известный и никем не санкционированный, осуществлялся тайно и иногда преследовал чудовищные цели, такие как свер­жение правительства, сговор с бандитами с целью убийства гла­вы иностранного государства или попытка отравить всех сви­ней на Кубе» [55].

Показательно, что спецоперация с вирусами была осуще­ствлена после того, как США вместе с другими государствами выступили в ООН за запрет применения химического и бакте­риологического оружия, и Белый дом официально запретил сво­им ВС использование таких видов оружия.

Упомянутая выше специальная сенатская комиссия заяви­ла в своем заключительном докладе в 1976 году, что представи­тели Пентагона и ЦРУ достигли договоренности о подготовке, доставке и применении биохимических средств, но все доку­менты, которые касались этого, были уничтожены.

В 1980 году на Кубе снова были зафиксированны случаи сви­ной лихорадки, а в следующем году — лихорадки денге, кото­рая привела к человеческим жертвам. Экспертиза, проведенная

 

1 Эпизоотия (от греч. epi — сверх и zoonживотное) — широкое рас­пространение инфекционной или инвазионной болезни животных, зна­чительно превышающей уровень обычной заболеваемости на данной тер­ритории.

 

с участием иностранных специалистов, установила, что вирус был специально завезен на Кубу, но не из стран Латинской Аме­рики или Африки. Тогда же Кубу внезапно охватила эпидемия геморрагического конъюнктивита, в результате которого погиб­ли 156 человек (в основном дети).

Кроме того, уже в 90-х годах против Кубы было осуществле­но 68 терактов, 33 из них — за последние 5 лет. В их перечне -похищение (с 1959 по 1996 г.) 50 кубинских самолетов. Почти все они оказались в США. Четверть столетия назад над Барба­досом был взорван кубинский самолет с 73 пассажирами. Бом­бу установили два наемника. В итоге журналистского расследо­вания газета «New York Times» сделала вывод, что «террористы были продуктом и инструментом ЦРУ» [55].

Проведение подобных секретных мероприятий американс­кими спецслужбами имеет постоянный и системный характер, выступая в качестве важного элемента внешней политики США. Вот сокращенный перечень наиболее крупных «тайных опера­ций» ЦРУ 50—80-х годов XX столетия:

1953 — организация мятежа в Иране, в результате которого был отстранен от власти премьер-министр этой страны М. Мосаддык.

1958 — неудачное покушение на президента Египта Г. Насера.

1959 — убийство премьер-министра Цейлона (Шри-Ланки) С. Бандаранаике.

1961—убийство премьер-министра Конго (Заир) П.Лумумбы.

1961 — убийство главы Доминиканской Республики Р. Л. Трухи лье.

1966 — организация заговора, приведшего к свержению пре­зидента Ганы К. Нкрумы.

1967 — осуществление операции по ликвидации Че Гевары. 1969 — ликвидация председателя Фронта освобождения

Мозамбика Э. Мондлане.

1973 — убийство генерального секретаря Африканской партии независимости Гвинеи и Островов Зеленого Мыса А. Кабрала.

1973 — ликвидация президента Чили С. Альенде.

1974 — убийство бывшего министра кабинета Альенде К. Пратса.

1975 — ликвидация политического деятеля Кении Дж. Кариуки.

1975 — ликвидация брата президента Либерии — министра финансов С. Толберта.

1975—1980 — организация заговора с целью свержения ру­ководства Мозамбика.

1976 — убийство бывшего министра в правительстве Альен­де О. Летельера.

1977 — ликвидация президента Народной Республики Конго М. Нгуаби.

1960-1981 — неоднократные попытки организовать поку­шение на Ф. Кастро' в рамках специальной программы «Ман­густа».

1979-1981 — создание планов уничтожения руководителя Исламской Республики Иран аятоллы Хомейни.

1981 — попытка убийства президента Замбии К. Каунды.

1981 — ликвидация главнокомандующего Национальной гвардии Панамы генерала Торрихоса.

1981—1984 — создание планов и организация попытки убий­ства лидера Ливии М. Каддафи.

Кроме этого, ЦРУ занималось более масштабными задача­ми по «окончательному решению» вопросов, связанных с вра­гами США. «Известно как минимум два факта, — писал автор книги «ЦРУ без маски» аргентинский публицист Г. Мардонес, — которые неопровержимо свидетельствуют о геноциде... с учас­тием ЦРУ: государственный переворот в Индонезии, в резуль­тате которого был смещен президент Сукарно, и «умиротворе­ние» в Южном Вьетнаме, так называемая программа «Феникс» [56, с. 95].

В заявлении перед сенатской комиссией в 1971 году У, Колби (возглавлявшего на тот момент ЦРУ) признал, что в результате осуществления программы «Феникс» было убито 20 587 «подозреваемых». Поданным сайгонского правитель­ства, общее количество убитых составило 40 994 человек. По­казательно то, что Уильям Колби лично устанавливал месяч­ные квоты уничтожения «подозреваемых» (представлявших собой гражданское население), выполнение которых было обязательным.

Необходимо отметить, что американское государственное руководство очень легко шло и идет на применение силы про­тив тех людей и стран, которые считаются ими по той или иной причине врагами Соединенных Штатов. С особой решительно-

 

1 Сенатская комиссия Ф. Чёрча нашла «конкретные доказательства» восьми попыток покушения на жизнь Кастро, в которых три были органи­зованы ЦРУ. В августе 1975 года Ф. Кастро сообщил сенатору Джорджу Маковерну, что на самом деле таких попыток было 24.

 

стью оно использует прямое насилие против врагов, неспособ­ных оказать серьезного сопротивления.

Общим итогом вышеописанной деятельности стало то, что США и их западные союзники на протяжении всего периода «холодной войны» создали широкую сеть военных баз по бере­гам Атлантического, Индийского и Тихого океанов, а также до­стигли экономического и политического доминирования в стра­нах, расположенных в прибрежных регионах Евразии. Таким об­разом реализовывалась стратегия, предложенная еще А. Мэхэном, который перенес на глобальный уровень «прин­цип анаконды», примененный американским генералом Мак-Клелланом в войне Севера и Юга. Этот принцип заключается в блокировании вражеских территорий с моря и по береговым лини­ям, которое постепенно приводит к стратегическому истощению противника.

На протяжении всей «холодной войны» США придержива­лись этого принципа, держа свои береговые линии под контро­лем, а соответствующие зоны теллурократических держав, преж­де всего Евразийского континента, любыми способами «отры­вали» от континентальной массы, т. е. выводили из-под их контроля береговые территории (так называемый rimland) и бло­кировали возможность геополитического выхода своих сухопут­ных противников к морским и океаническим пространствам.

Поэтому можно сделать вывод, что американцы четко при­держивались стратегии А. Мэхэна, который прекрасно пони­мал, что северная континентальная сфера является ключевой в мировой политике и борьбе за мировое господство.

Внутри Евразии в качестве наиболее важного компонента северной полусферы он признавал позицию России — домини­рующего евразийского континентального государства. Зону же между 30-й и 40-й параллелями в Азии А. Мэхэн рассматривал как зону конфликта между сухопутной Россией и морской Ве­ликобританией. Доминирование последней в этом регионе, или любого морского государства, по его мнению, могло удержи­ваться с помощью цепи ключевых военных баз на суше вдоль периферии Евразии. Что со временем и сделали США.

Однако «холодная война» послужила толчком и решающим импульсом для стратегии силового преимущества США в мире не только против Советского Союза, но и против Западноев­ропейских стран. Путем интеграции Германии и Японии в сеть экономических и военных договоров Вашингтону удалось до­стичь двух важных целей: с одной стороны, Германия и Япо­ния были включены во враждебную Советскому Союзу коалицию (как и предлагал когда-то А. Мэхэн), а с другой — эти бывшие враги Соединенных Штатов оказались под американ­ским контролем.

Как отмечается в меморандуме Пентагона, появившемся в конце 1992 года, Соединенные Штаты должны «не только пре­дотвратить возникновение еще одной угрозы из Москвы, но и сделать так, чтобы американские союзники, в особенности Гер­мания и Япония, остались в зависимом состоянии» [57, с. 13]. Как достаточно откровенно писал бывший советник по нацио­нальной безопасности президентов США 36. Бжезинский в сво­ей книге «Великая шахматная доска»: «Употребляя терминоло­гию более жестоких времен древних империй, три великие обязанности имперской геостратегии заключаются в предо­твращении сговора между вассалами и сохранении их зависи­мости от общей безопасности, сохранении покорности подчи­ненных и обеспечении их защиты и недопущении объединения варваров» [58, с. 54].

В этом заключается суть концепции «двойного сдержива­ния», которую выдвинул и теоретически обосновал профессор Волфрам Хенриедер, анализируя послевоенные доктрины ге­гемонии США: с одной стороны — сдерживание Советского Со­юза, а с другой — Западной Европы, с целью сохранения силового преимущества США в мире. Вполне откровенно о геополитичес­ких целях США американские стратеги заговорили после кру­шения СССР. Так в соответствии с принятым Пентагоном в 1992 году директивным документом, «Соединенные Штаты дол­жны предотвратить стремление крупных индустриальных наций бросить вызов нашему лидерству или попытаться изменить ус­тановившийся политический или экономический порядок» [59, с. 19].

Таким образом, создание НАТО должно было обеспечить вышеуказанное «двойное сдерживание». Военная машина НАТО противостояла Советскому Союзу, но вместе с тем воен­но-политическое объединение Запада в Североатлантический альянс во главе с США позволило последним установить свой контроль над внешней политикой и вооруженными силами стран Западной Европы. Иначе говоря, Соединенные Штаты смогли добиться ситуации разобщенности главных государств Евразийского континента, благодаря чему они стали диктовать им свою волю.

Как поучал еще Т. Джефферсон: «Нашим интересам не мо­жет отвечать соединение всей Европы в единую монархию... Если бы он (Наполеон. — Авт.) вновь продвинулся к Москве, я

бы вновь желал ему такого поражения, которое помешало бы ему достигнуть Петербурга. Даже если бы следствием этого ста­ло затягивание нашей войны (с Великобританией. — Авт.), я скорее согласился бы на это, нежели на то, чтобы вся мощь Ев­ропы сосредоточилась в одних руках». [31, с. 81]. Цитируя вышеприведенное высказывание патриарха американской го­сударственности, Шлезингер-младший подчеркивал: «В этой последней отточенной фразе Джефферсон определил тот наци­ональный интерес, который объясняет американское вмеша­тельство как в две мировые войны в XX в., так и последующую «холодную войну» [31, с. 81].

Той же самой стратегии придерживаются Соединенные Штаты и сейчас. Подтверждая это, 36. Бжезинский заявляет сле­дующее: «Ближайшая задача (США. —Авт.) состоит в том, что­бы убедиться, что ни одно государство или группа государств не владеет потенциалом, необходимым для того, чтобы изгнать Соединенные Штаты из Евразии или даже в значительной мере снизить их решающую роль в качестве мирового арбитра». В со­ответствии с этим, «в дополнение к развитию различных новей­ших сторон могущества (технологии, коммуникаций, систем информации, а также торговли и финансов) американская вне­шняя политика должна продолжать следить за геополитичес­ким аспектом и использовать свое влияние в Евразии таким об­разом, чтобы создать стабильное равновесие на континенте, где Соединенные Штаты выступают в качестве политического ар­битра» [58, с. 12].

Такую же мысль высказал и Дж. Буш-старший: «Соединен­ные Штаты считают своим жизненно важным интересом пре­дотвращение доминирования на территории Евразии любой враждебной державы или группы держав» [59, с. 18].

Главной причиной, которая обуславливает необходимость существования подобной стратегической цели у Соединенных Штатов, является, как пишет 36. Бжезинский, то, что «госу­дарство, которое господствует в Евразии, контролировало бы два из трех наиболее развитых и экономически продуктивных мировых регионов. Один взгляд на карту позволяет предполо­жить, что контроль над Евразией почти автоматически повле­чет за собой подчинение Африки, превратив Западное полу­шарие и Океанию в геополитическую периферию централь­ного континента. Около 75% мирового населения живет в Евразии, и большая часть мирового физического богатства также находится там, как в ее предприятиях, так и под землей. Надолю Евразии приходится около 60 % мирового ВНП и около трех четвертей известных мировых энергетических запасов» [58, с. 44].

Таким образом, господство над Евразией рассматривается американцами как ключ к глобальному господству над миром.

Разрушение же СССР фактически ознаменовало собой нача­ло быстрой реализации этой главной геополитической цели США, ускорив процесс захвата Соединенными Штатами heartland'a. Используя теракты 11 сентября 2001 года как по­вод для интенсификации своей экспансии, США путем воен­ного вторжения уничтожили режим талибов в Афганистане и привели там к власти марионеточное правительство, полнос­тью зависимое от их финансовой и военной помощи. Сейчас в Афганистане находится около 8 тыс. военнослужащих армии США, усиленных 4 тыс. солдат и офицеров их ближайших со­юзников.

Кроме того, изданный момент американские военные обу­строились на авиабазах Кокайды и Ханабад (Узбекистан), Манас (Киргизия), Душанбе и Куляб (Таджикистан). Полным хо­дом идет ремонт и переоборудование их взлетно-посадочных полос под американские стандарты. В указанные страны дос­тавлено значительное количество аэродромно-технического, навигационного, разведывательного и поисково-спасательно­го оснащения. Ударной авиации на этих авиабазах пока нет, но в ближайшее время можно ожидать ее появление. Сегодня там уже размещены военно-транспортные самолеты, вертолеты по­исково-спасательных служб, самолеты радиоэлектронной борь­бы и беспилотные самолеты-разведчики. На повестке дня сто­ит вопрос о создании запасов авиационного топлива и ракет­но-бомбового арсенала. С оперативно-стратегической точки зрения это очень удобные аэродромы, которые позволяют взять под контроль весь Центрально-Азиатский регион.

При этом необходимо учитывать, что, размещая военные базы в Центрально-Азиатском регионе, Соединенные Штаты создают реальные политические условия для размещения их также в Азербайджане и Грузии.

Таким образом, можно констатировать, что военно-поли­тическое, а поэтому и финансово-экономическое проникнове­ние США в глубину Евразийского континента идет полным хо­дом. При этом Соединенные Штаты интенсивно наращивают свою военную мощь.

Удерживая финансово-экономическое лидерство в мире, США после распада СССР существенным образом не измени­ли свой военный бюджет (с 310 млрд.долл. он уменьшился до

260), а в 2002 году администрация Дж. Буша предоставила кон­грессу проект военного бюджета в размере 379 млрд.долл. США, планируя к 2007 году увеличить его до 451 млрд.[60]. Ситуация, мягко говоря, странная. «Коммунистический монстр», готовив­шийся напасть и растерзать «свободный мир», — повержен. Его самая большая и сильная сухопутная армия в мире перестала существовать, демократия торжествует на развалинах СССР, а Соединенные Штаты продолжают еще более интенсивно воо­ружаться. Оказывается, подобное удивительное явление объяс­няется очень просто, создание более сильной армии необходи­мо Вашингтону для борьбы с «международным терроризмом», теперь именно он собирается напасть и растерзать оплот «сво­бодного мира» — США. Этот чрезвычайно логичный и убеди­тельный довод был воспринят «мировой общественностью» очень серьезно. А когда после терактов 11 сентября в Нью-Йор­ке западные СМИ вызвали массовую истерию в Соединенных Штатах и Европе, врагом человечества №1, с молчаливого со­гласия незападных стран, был назначен «международный тер­роризм». Учитывая то, что Белый дом может по своему усмот­рению объявить любое государство пособником «международ­ного терроризма», Соединенные Штаты получили уникальную возможность в соответствии со своими интересами захватить любую страну и сделать с ней все что угодно.

Если заглянуть за пропагандистскую завесу «угрозы миро­вого терроризма», то можно увидеть, что сейчас главной стра­тегической целью США является уже не победа над отдельным государством или военно-политическим блоком, а тотальное гос­подство над миром, благодаря политическому и экономическо­му прессингу, а когда это целесообразно — применению воен­ной силы. Масштаб геополитических претензий Соединенных Штатов увеличился, а потому должен увеличиться и бюджет их вооруженных сил.

До сих пор 100 тыс. американских военнослужащих рас­положены в Европе, столько же в Азии. 25 тысяч американс­ких солдат находится на Ближнем Востоке. Стосорокапятитысячная армия Соединенных Штатов оккупировала Ирак. 20-тысячные силы находятся в Боснии. В состоянии постоянной боевой готовности, в разных точках мировых океанов, США держат 12 авианосных групп [61, с. 13—14]. Кроме того, Аме­рика имеет в своем распоряжении в 35 странах мира глобаль­ную сеть из 395 крупных военных баз и значительного количе­ства мелких [1 1, с. 21]. К ним недавно добавились, как уже было сказано, еще и те, которые создаются на данный момент в странах Центральной Азии после захвата Соединенными Штата­ми Афганистана.

Комментируя указанную ситуацию, консультант корпо­рации RAND К. Лейн заявил: «Советский Союз был значи­тельно меньшим, чем это подавалось ранее, фактором в оп­ределении американской политики. На самом же деле после Второй мировой войны творцы американской политики стре­мились создать ведомый Соединенными Штатами мир, ос­нованный на превосходстве американской политической, военной и экономической мощи, а также на американских ценностях» [62, с. 70].

Политическое и экономическое господство над миром пред­полагает военный контроль над всей поверхностью планеты. Для этого с 1 октября 2002 года Вашингтоном введен в действие «План объединенных командований». В соответствии с ним все регионы Земли распределены между региональными объеди­ненными командованиями (ОК) вооруженных сил США.

В ведении ОК в зоне Северной Америки (NORTHCOM) на­ходится территория США, морское пространство в 500-миль­ной акватории Северного Ледовитого, Тихого и Атлантическо­го океанов, Мексиканский залив и воздушно-космическое про­странство всего Североамериканского континента. В зону его оперативной ответственности также включены Канада, Мекси­ка, Аляска, Куба и Виргинские острова. OK BC США в Евро­пейской зоне (EUCOM) отвечает за Европу, Африку (кроме ее северо-восточной части), Израиль, Иорданию, Сирию и Ливан, Армению, Грузию, Азербайджан и Южную Атлантику, а также большую часть Северной Атлантики, Каспийское море и Рос­сию. Зона компетенции OK BC США в Тихоокеанской зоне (РАСОМ) распространяется натерриторию Индии, Китая, Юго-Восточной Азии, Северной и Южной Кореи, Японии, Австра­лии и Антарктиды. Южный OK BC США (SOUTHCOM) конт­ролирует Центральную и Южную Америку. Зона ответствен­ности Центрального OK BC США (CENTCOM) включает Северную Африку, Персидский залив, Центральную Азию, Па­кистан и часть Индийского океана.

Изменив структуру вооруженных сил, Вашингтон изменил и свою военную стратегию. Отныне главным приоритетом для армии США становится так называемая оборонительная интер­венция, т.е. нанесение упреждающих ударов по государствам, которые, с точки зрения Белого дома, могут в будущем пред­ставлять угрозу для Соединенных Штатов. При этом проведе­ние вышеупомянутых «преэмптивных войн» («preemptive war»)

не исключает применение ядерного оружия, причем даже в от­ношении государств, которые не располагают оружием массо­вого уничтожения. В соответствии с этими планами в своей ядерной доктрине Соединенные Штаты делают ставку на раз­витие ядерных боеприпасов малой и сверхмалой мощности, что снижает порог применения ядерного оружия.

Таким образом, можно констатировать, что правящие круги Соединенных Штатов на данный момент вплотную приблизились к осуществлению своей главной геополитической цели — созданию мировой империи.

 

[1] Московичи С. Машина, творящая богов. — М: Центр психологии и психотерапии, 1998.

[2] Аронсон Э., Пратканис Э.Р. Эпоха пропаганды: Механизмы убеж­дения, повседневное использование и злоупотребление. — СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2002.

[3] Маркузе Герберт. Эрос и цивилизация. — Киев: ИСА, 1995.

[4] Фромм Э. Бегство от свободы. — М.: Прогресс, 1995.

[5] Лютер Мартин. Избранные произведения. — СПб., 1997.

[6] Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. — М.: Государственное издатель­ство политической литературы. Т. 1.

[7] Зиновьев А.А. Запад: Феномен западнизма. — М.: Центрполиграф, 1995.

[8] ШпенглерО. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. Т. 2. Всемирно-исторические перспективы. — Минск: Попурри, 1999.

[9] Эпперсон Р. Невидимая рука: Введение во взгляд на историю как на заговор.— СПб., 1999.

[10] Сардар 3., Дэвис М.В. Почему люди ненавидят Америку? — М.: Изд-во Проспект, 2003.

[11] УткинА. И. Мировой порядокХХ! века. — М.: Издатель Соловь­ев; Алгоритм, 2001.

[12] ВеберА. Избранное: Кризис европейской культуры. — Универси­тетская книга. СПб., 1998.

[13] Баразгова Е. С. Американская социология (традиции и современ­ность): Курс лекций — Екатеринбург: Деловая книга, Бишкек: Одиссей. 1997.

[14] Зомбарт В. Буржуа. — М.: Наука, 1994. (Серия «Социологическое наследие»).

[15] Фромм Э. Иметь или быть? — М.: Прогресс, 1990.

[16] Фриселл Боб. Тайное правительство //Досье секретных служб. — 2000. - № 5.

[17]AntoniGiddens. Sociology. Polity Press. 1989.

[18] Charles Booth. Life and Labor of the people in London. London, 1989.

[19] Труд 2000. № 176. 21 сент.

[20] Хамский Н. Прибыль на людях. — М.: Праксис, 2002.

[21] Мартин Г.П., Шуманн X. Западня глобализации: атака на процве­тание и демократию. — М.: Издательский Дом «АЛЬПИНА», 2001.

[22] International Herald Tribune. 28.09.1991.

[23] UNICEF, State of the World's Children 1997.

[24] Соргин B.B. Политическая история США. XVII-XX вв. — М.: Из­дательство «Весь мир», 2001.

[25] Statistical Abstract of the United States 1960.

[26] Jbid. 1970.

[27] Jbid. 1996.

[28] «The New York Times», 30.09.1997.

[29] Puth R. American Economic History. Chicago, 1988.

[30] Martin Larson. The Federal Reserve and Our Manipulated Dollar. — Old Greenwich, Connecticut.: The Devin-Adair Company, 1975.

[31] Шлезингер-младший A.M. Циклы американской истории. — М.: Издательская группа «Прогресс», «Прогресс-Академия», 1992.

[32] Клименко М. Другая Америка. — М.: Посев, 2001.

[33] Who brought the Slaves to America, Sons of Liberty. Metairie, 1958.

[34] КарамаевСергеи. Мифы Войны 1861-1865 гг., https://cavalry.km.ru/ misc/myths_of_the_war.htm

[35] Всемирная история: В Ютомах.Т. 5. — М.: Издательство социаль­но-экономической литературы, 1958.

[36] Этингер Я.Я. Жертвы нарушений прав человека требуют компен­саций//Независимая газета. 2001. 31 июля.

[37] Garret Mattingley, Renaissance Diplomacy (Chapel Hill: North Carolina University Press, 1955).

[38] Всемирная история. В Ютомах.Т. 6. — М.: Издательство социаль­но-экономической литературы, 1958.

[39] История внешней политики и дипломатии США. 1867-1918. — М.: Наука, 1997.

[40


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.052 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал