Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






На что канарейке свобода






Как справедливо писал о Екатерине П. Н. Милюков, «ранний пессимизм по отношению к людям совмещался у нее с оптимизмом по отношению к идеям». Идея общественной самодеятельности (разумеется, под контролем верховной власти) сильно увлекала ее в начале царствования. Императрица стремилась инициировать общественное обсуждение основных вопросов, поставленных как европейскими философами и просветителями, так и российской «почвой», прощупать реакцию общества и выработать направления «реальной политики». В «Наказе» это сформулировано следующим образом: «Законоположение должно применяти к народному умствованию… Для введения лучших законов необходимо… умы людские к тому приуготовить. Но чтоб сие не служило отговоркою, что нельзя установить и самого полезнейшаго дела. Ибо если умы к тому еще не приуготовлены, так приймите на себя труд приуготовить оные, и тем самым вы уже многое сделаете». «Приуготовление» умов выразилось в трех главных акциях — конкурсе в Вольном экономическом обществе (1766), деятельности Уложенной комиссии (1767–1768) и полемике на страницах сатирических журналов (1769–1770). Результаты оказались существенными, но довольно неожиданными как для императрицы, так и для русского общества.

В 1765 г. группой из пятнадцати просвещенных дворян было основано Вольное экономическое общество (по типу английских экономических обществ), призванное помочь помещикам рационально организовать и вести хозяйство, знакомиться с западноевропейским опытом. Оно стало первой в России светской независимой от правительства общественной организацией и просуществовало до 1917 г. Сразу же началось издание «Трудов ВЭО», содержавших зарубежные и отечественные экономические, предпринимательские и агротехнические рекомендации и инструкции.

«Благодетельной судьбе моей было угодно, чтоб однажды, идучи по площади… в Москве… сторговал и купил себе книгу… Она была экономическая и составляла первую часть Трудов нашего экономического общества… и только что вышедшая в Петербурге из печати. Я и поныне не могу еще довольно надивиться тому, как могла она так скоро прислана быть в Москву… Не прежде как в самом сем году (т. е. в 1766) была она напечатана, а года сего не окончился еще и первый месяц, как я купил ее, и мы не только об ней, но и о учреждении самого экономического общества не имели еще ни малейшего слуха, знания и понятия… Как о экономических обществах в иных землях имел я уже довольное понятие, то, увидев из книжки сей, что и у нас такое ж учредилось, да еще и именитое и взятое самою императрицею в особое покровительство, вспрыгнулся я почти от радости и с превеликой жадностью и вниманием начал читать все в ней напечатанное: и удовольствие мое усугубилось еще больше, когда увидел я, что и у нас по примеру иностранных, приглашались к сообщению обществу экономических своих замечаний все живущие в деревнях дворяне, равно как и другие всякого звания люди, и что для проложения им к тому удобнейшего пути приложено было при конце сей книжки и 65 вопросов такого существа и о таких материях, о которых не мудрено и не трудно было всякому ответствовать, буде кто сколько-нибудь о деревенской жизни и сельской экономии имел понятие, и сколько-нибудь умел писать и владеть пером. Самое сие и побуждало меня прилепляться к сему предложению в особенности», — вспоминал в своих записках знаменитый писатель, агроном и селекционер А. Т. Болотов, сочинения которого трижды получали награды ВЭО.

Екатерина оказывала обществу всяческую, в том числе и материальную, поддержку. Еще в конце 1765 г. она анонимно обратилась в ВЭО с вопросом, что полезнее для земледелия, когда земля находится в единоличном или в общем родовом владении, т. е. ставила вопрос об общине, который будет столь бурно обсуждаться в XIX и начале XX в. (от декабристских кружков до Государственной думы). Несмотря на то что аноним явно склонялся в своем вопросе в пользу первого, ответа не последовало. Тогда в 1766 г. ВЭО по инициативе Екатерины (опять анонимной, с приложением большой суммы для публикации ответов, наград и т. д.) объявило конкурс на лучшее решение проблемы: «Что полезнее для общества — чтоб крестьянин имел в собственности землю или токмо движимое имение и сколь далеко его права на то или другое имение простираться должны?» На конкурс пришло более 160 работ в основном французских и немецких авторов, среди которых были Вольтер и Мармонтель. Русских работ было всего семь.

Большинство авторов писали о неминуемом упадке общества, основанного на рабстве, об угрозе выступлений народа, доведенного до отчаяния, о паразитизме дворянства. Первую премию получило сочинение француза Беарде де Л'Абея, считавшего, что «могущество государства основано на свободе и благосостоянии крестьян, но наделение их землей должно последовать за освобождением от крепостного права». Он рекомендовал не спешить ни с тем, ни с другим и заниматься подготовкой крестьян к восприятию свободы. Интересно, что даже получившее первую премию сочинение было опубликовано только в

1768 г. после длительной дискуссии и вопреки мнению большинства (императрица присоединилась к меньшинству и «протолкнула» решение; так впоследствии поступит и ее правнук, «проталкивая» отмену крепостного права).

Русские проекты были сильны в критике и умеренны в предложениях. Переводчик и правовед А. Я. Поленов, учившийся в Страсбургском и Геттингенском университетах и получивший вторую премию, писал: «Я не нахожу беднейших людей, как наших крестьян, которые, не имея ни малейшей от законов защиты… претерпевают беспрестанные наглости, истязания и насильства, отчего неотменно должны они опуститься и прийти в сие преисполненное бедствий как для их самих, так и для всего общества состояние, в котором мы их… видим». Он предложил ограничить барщину одним днем в неделю, создать в деревнях суды, школы, больницы, дать крестьянину право собственности на движимое имущество и наследственного владения — на недвижимое. Однако вначале «следует приготовить народ наперед через воспитание» и вообще начинать с дворцовых и государственных крестьян, а уж потом постепенно распространять эти меры на крепостных.

Представлены были и другие точки зрения. К примеру, замечательный русский поэт и драматург А. П. Сумароков, женатый вторым браком на своей бывшей крепостной, рассуждал так: «Потребна ли ради общего благоденствия крепостным людям свобода? На это я скажу: потребна ли канарейке, забавляющей меня, вольность, или потребна клетка, — и потребна ли стерегущей мой дом собаке цепь. — Канарейке лучше без клетки, а собаке без цепи. Однако одна улетит, а другая будет грызть людей… Что же дворянин будет тогда, когда мужики и земля будут не его: а ему что останется? … Свобода крестьянская не токмо обществу вредна, но и пагубна…» Надо сказать, что сравнение крепостного с канарейкой или собакой звучало чересчур откровенно цинично даже для того времени. Спустя несколько лет Н. И. Новиков в своих сатирических журналах ответит таким дворянам, выписав «рецепт г. Безрассуду, болеющему мнением, что крестьяне не суть человеки, но крепостные его рабы». Безрассуд должен «всякий день по два раза рассматривать кости господские и крестьянские, покуда не найдет он различие». Однако, как показали впоследствии дебаты в Уложенной комиссии, по-сумароковски рассуждало большинство дворян.


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.006 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал