Поиск адекватности

- Смотрите, итак, я по типу – задрот, причем задрот, который работает с надрывом, а потом плюет на все, бросает, не работает, потом снова начинает работать с надрывом. Понятно, если ситуация херовая становится, должен опять этим выправлять, да? Вот так я устроен. Для того, чтобы вот это не происходило, я должен сделать по логике две вещи. Первое: отработать психотравму, чтобы это совсем от меня отвалилось, но это вопрос времени. То есть это достаточно долго можно копать, потому что это уходит у меня в глубокое детство, само по себе – раз. И по родам еще привалило – два. То есть нужно много работать. И чтобы сейчас при этом я чувствовал себя хорошо, и моя жизнь была адекватной и хорошей – не напрягать себя, не перенапрягать себя, у меня должен быть способ. И мой способ – это давать всему свое имя и четко понимать, что сегодня мне надо сделать вот столько, вот столько. У меня должен быть план, мой план сегодня такой, я его должен согласовывать прежде всего с самим собой, я его должен соблюдать и чтобы никто никогда мои планы кроме меня не менял. То есть я должен научиться так говорить: так, это мой план, а это – не мой план, вот мои рамки, вот мои границы. Не брать на себя лишних обязательств и так далее. Или наоборот, чтобы с меня мои обязательства никто не взял. Это уже нюансы пошли. (Александр Сушаков)

- Правильно я понимаю, что я должна искать, не знаю, радость в том, что я делаю? Потому что когда ее теряю… (Женщина)

- Радость все должны искать. (Александр Сушаков)

- И? Этого мало, мне нужно еще что-то универсальное найти. Потому что я понимаю, когда я теряю радость от того, что я делаю, я и теряю адекватность. (Женщина)

- Лена, тебе тупо надо бы научиться просить помощи у других людей, понимаешь? (Александр Сушаков)

- Я запишу. (Женщина)

- Просто научиться просить помощи у других людей, понимать, что они тебе помогают что-то сделать. Для тебя очень важны другие люди, ты же их выдавливаешь, всегда выдавливаешь, сознательно выдавливаешь для того, чтобы… И тебе нужно научиться отдавать свою работу людям, отдай. А ты выдавливаешь людей, потому что все делать самой. (Александр Сушаков)

- Кажется, я уже столько отдала… А что же я-то буду делать? Ой, как страшно-то. (Женщина)

- Ты будешь только делегировать, да? (Мужчина)

- Я поняла, поэтому еще позадрачиваюсь. (Александр Сушаков)

- Блин, круто. Страшно отдать. (Женщина)

- Конечно страшно. (Александр Сушаков)

- Потому что я не знаю, что я буду делать. (Женщина)

- Да, ты станешь ненужной. (Александр Сушаков)

- Нет, а еще, может быть, они сделают не так. (Мужчина)

- Ну, это у каждого свое. (Александр Сушаков)

- Нет, этот вопрос я прошла: сделает не так. Было вообще: пипец, не могу отдать. (Женщина)

- Ну, это тема задротов: ненужность. (Александр Сушаков)

- Последнее, Саша, приведи пример. (Женщина)

- Знаете, что, давайте-ка сами. (Александр Сушаков)

- Я, например, лентяй, но у меня тоже наступает такой момент, когда мне вообще ничего не хочется делать, и… (Женщина)

- Берешь и делаешь. (Александр Сушаков)

- Я не могу вставать до шести утра. (Женщина)

- Приседаешь. (Александр Сушаков)

- Не могу встать до шести утра. (Женщина)

- Тогда заведи себе правило, что не встала в шесть утра – сто приседаний. Не сделала – у тебя просто будет тупо копиться долг. Скопился долг – все, давай до свидания, больше разговоров не будет. (Александр Сушаков)

- Ты хочешь сказать, что в этом случае все равно тоже отговорка, что я устала и не могу встать в шесть утра? (Женщина)

- Да, в твоем случае – да. (Александр Сушаков)

- Вот это у меня не укладывается, это я не могу принять. (Женщина)

- Пусть не укладывается, крутись, как хочешь. Понимаешь, Юля, для тебя очень важны рамки, всегда важны рамки. Прямо для тебя правило выходного: умри, но сделай. (Александр Сушаков)

- А как же: нельзя на себя брать больше, чем ты можешь? (Женщина)

- Ты и так не берешь все, что тебе нужно взять. Это не проверив – не переборщишь. Лентяи никогда не переборщат, поверьте. Лентяй никогда не станет задротом, задрот никогда не станет лентяем. (Александр Сушаков)

- Совсем никогда? А если от роботы… (Женщина)

- Нет, это невозможно. (Александр Сушаков)

- Нет, подожди, получается, что правило с объемом не действует на лентяев? (Женщина)

- А, тогда адекватность просто… Что? (Александр Сушаков)

- Правило с объемом не действует на лентяев? (Женщина)

- Конечно не действует. Определил наставник столько. Смотрите, задроты пытаются преувеличить, чтобы почувствовать свою значимость, лентяи пытаются приуменьшить, для того, чтобы понять, что вот, скажем, теперь вот так вот, я такая хорошая. То есть поэтому вы мне так обязаны. Понятно? Короче, задрот никогда не станет лентяем, лентяй никогда не станет задротом. (Александр Сушаков)

- Ты когда говорил про объем, ты не говорил, что это только к одному типу относится. (Женщина)

- Правильно, потому что объем определяется наставником всегда: столько – все, задрот не должен его увеличивать, а лентяй не должен его уменьшать. Что здесь не ясно? (Александр Сушаков)

- Ясно. (Женщина)

- Поэтому для тебя вариант только один: умри, но сделай. (Александр Сушаков)

- Изменять его нельзя, объем работы. (Мужчина)

- Объем работы нельзя изменять. Вот это для вас – константа, которая не подлежит обсуждению. Для задротов – в сторону увеличения, потому что задрот все время будет пытаться увеличить, а лентяю – в сторону уменьшения, потому что все время будет пытаться уменьшить. Ты просто так устроен – ни больше, ни меньше. Это ни хорошо, ни плохо. Просто помните про это, что это – вот так. (Александр Сушаков)

- Нет, подождите, про объем было по-другому вообще сказано, или я неправильно поняла? Потому что каждый может взять свой объем. Я – не могу. Вот в чем вопрос-то. Я не понимаю, что для меня это отговорка. (Женщина)

- Я сказал, что объем определяет наставник, так? А еще я сказал, что к объему нужно относиться без фанатизма. Фанатизм – это качество задротов, а не качество лентяев. Лентяи – фанатики только по отношению к своей лени, понятно? То есть их фанатизм в том, что я не могу – я устал, или я не могу потому что… Вот тут они – фанатики. А задроты – фанатики в том, что мне тут еще больше, еще больше… Понимаете? Вот тут момент фанатизма возникает. Но объем должен сохраняться, все. (Александр Сушаков)

- До меня дошло. (Женщина)

- Нет, до меня не дошло. Я понимаю, что мне надо больше. (Женщина)

- Юля, делай столько, сколько тебе сказали, без отговорок, без условий, крутись, как хочешь. Что здесь непонятного? (Александр Сушаков)

- Я не могу. (Женщина)

- Кого это волнует, кроме тебя? Меня? (Александр Сушаков)

- Мне надо это сделать, и я не могу. (Женщина)

- Не можешь – приседай, все. Спать не ложись. До тех пор, пока вот так… И все. Раньше ложись спать. Не знаю, делай что хочешь, но сделай. Все, без вариантов, как на Алтае. Ты не можешь не идти, правда? Иначе ты останешься одна в темноте, без палатки и без еды. (Александр Сушаков)

- Там, слава богу, до того не дошло. (Женщина)

- Потому что ты там адекватно понимаешь, что это реально произойдет, если ты сейчас не пойдешь. (Александр Сушаков)

- Умрешь просто. (Мужчина)

- Да, потому что там это – так, там другого варианта нет. Здесь тоже у тебя нет другого варианта. Поняла, нет? (Александр Сушаков)

- Там это понятно… (Женщина)

- Все, закончили обсуждение этой темы. Задроты все всё поняли, и так умеют это делать. Ясно? (Александр Сушаков)

- Да. (Женщина)

- Все, хорошо. Вопросы? Я все теперь сказал на эту тему. (Александр Сушаков)

- Я не задаю никаких вопросов. (Женщина)

- Ты задаешь, мы все тебя знаем. (Женщина)

- Ты орешь так, что мама не горюй! Понимаете, знаете, что такое орет? Орет, это когда человек переживает определенные эмоции. То есть настолько громко это в нем происходит, кипят эмоции, что аж вот… Если при этом еще научиться осознавать мыслеформы, которые внутри человека, тогда все поймут – он орет, еще и по какому поводу. «Задолбали!» Шутка. Понятно? То есть, просто если вы научитесь эти вещи осознавать, это будет для вас нормой жизни, просто поймете, что и вы так же делали в таких ситуациях, или люди вокруг вас так делают. Знаете, вы когда идете и видите, что человеку нужна помощь. Вот это называется «он орет об этом», просто настолько громко, что вы просто это слышите, и с вами это резонирует, и вы это воспринимаете. (Александр Сушаков)

- У меня просто попрошайка – постоянно возвращается... (Женщина)

- Это профессия. (Александр Сушаков)

- Да, я понимаю, что я не могу им подать денег, потому что я им не верю, я сегодня дошла до этой мысли. Я не могу адекватно оценить, нужна человеку помощь, или не нужна, но я им не верю. У меня такая фишка. (Женщина)

- Это тоже вопрос задротства. То есть, задроты либо всем подают, либо решают никому не подавать, потому что все остальные не правы. Поймите, это просто работа у людей такая. Что в этом плохого? Почему вы осуждаете такой вид работы? Осуждаете – идите сами попрошайничать. (Александр Сушаков)

- Они же унижаются перед нами, им тоже тяжело. (Мужчина)

- Это еще вопрос: унижаются они, или нет? (Женщина)

- Вы знаете, да, вопрос унижаются они, или нет – это мы их считаем, мы их внутри себя унижаем, а у них такой образ жизни. Я не хочу сказать, что это хороший образ жизни. На мой взгляд, есть другие, которые более качественные, но это их, это то, что они выбрали. Некоторые из них стали инвалидами не по собственной воле. Их жизнь к этому подтолкнула. Я вам рассказывал: ходит парень, у него нет обеих рук. Поверьте мне, он сам себе руки не отрывал, он не делал операцию, чтобы их не было. Ни один сознательный человек обе руки так себе не отрежет, понимаете? Потому что он даже поссать сходить сам не может. (Александр Сушаков)

- Максимум – одну. (Женщина)

- Ну, одну, ну, ногу… (Александр Сушаков)