Центральная Азия - прародина тюркских народов.

Прародиной тюркских племен и народов является Центральная Азия. Ученые полагают, что древнейшие предки чувашей - огурские (болгарские) и суварские (сабирские) племена - в древности жили на территории между Тянь-Шанем и Алтаем, в бассейне верхнего Иртыша. Здесь еще в конце III тыс. до н.э. обитали их древние предки - хунну (гунны), занимавшиеся пастбищным скотоводством, охотой и умевшие изготовлять бронзовые орудия труда.

В конце III в. до н.э. в степях Центральной Азии возникло первое государственное образование кочевых племен во главе с шаньюнем Модэ - " Держава хунну". Она состояла из 24 племен, подразделявшихся на восточных и западных. В число восточных хунну входили, кроме тюркоязычных, монгольские и маньчжурские племена. Предками чувашей могла быть лишь крайняя западная часть тюркоязычных хунну.

Конные отряды хунну налетали на неприятеля, окружали его со всех сторон, осыпая тучами стрел, затем пускали в ход копья и мечи. К III—II вв. до н. э. хунну подчинили себе многие ираноязычные, финно-угорские и другие племена и включили в свою " державу" низовья Иртыша и Енисея, Семиречье, междуречье Амударьи и Сырдарьи.

Hо в 70-х гг. 1 в. до н.э. держава хунну распалась под объединенными ударами китайцев, усуней и динлинов. Тогда часть гуннов мигрировала на запад, в Приаралье, где жили племена кангюй. Очевидно, здесь, в восточной части Средней Азии и современного Центрального Казахстана, они смешались с ираноязычными племенами. Как полагают, эти смешанные группы и составили затем костяк господствующего населения Кушанской империи, на рубеже новой эры простершей свою территорию от Урала до Индийского океана.

Во II в. н.э. хунну достигли Каспийского моря, центром их владений стала территория современного Казахстана. В составе хунну с рубежа III—II вв. до н.э. письменные источники упоминают племена " пулу, бугур", пулей, обитавших по северным склонам отрогов Тянь-Шаня в верховьях Иртыша. Их некоторые ученые (В. Ф. Каховский и др.) считают этнической общностью, из которой вышли огуро-оногуро-протоболгарские племена. Этнонимы бугу-пугуры встречаются и среди дунайских болгар. Предположение о генетическом родстве болгар и бугу находит подтверждение и в этнографических параллелях, прослеживаемых в одежде, быту и культуре чувашей и современных тюркских народов Средней Азии, в формировании которых участвовали родственные племена. В верховьях Иртыша, судя по источникам, размещались также сабиры (сувары).

Время пребывания тюркоязычных предков чувашей вначале в соседстве с монгольскими племенами, затем в верховьях Иртыша - с алтайскими тюркскими и среднеазиатскими иранскими племенами отчетливо запечатлелось в культуре, особенно в языке чувашей. Они имеют ряд устойчивых этнографических и языковых параллелей с тюркскими народами Алтая и Южной Сибири, в частности, с хакасами, уйгурами, алтайцами, шорцами, тувинцами. В лексике и фонетике чувашского языка обнаруживаются более выраженные, чем у ряда других тюркских этносов, монгольские языковые элементы (до 900 лексических соответствий, общая р-основа языков), что определенно подтверждает мысль о выделении и монголов, и тюркоязычных предков чувашей из алтайской общности. Как известно, монгольские, тюркские и маньчжурско-тунгусские языки входят именно в алтайскую семью языков. По всей видимости, чувашский язык сохранил древнейшие слова, употреблявшиеся при слабой обособленности тюркских и монгольских языков, т. е. еще в алтайскую эпоху, до того, как произошло выделение монгольских племен с характерными для них р-л-языками и тюркских племен с присущими им з-ш-языками.

В работе " Двенадцать лекций по истории турецких народов Средней Азии" выдающийся тюрколог В. В. Бартольд писал:

" Исторические факты заставляют полагать, что если чувашский язык представляет остаток более ранней стадии развития тюркского языка, то на этой стадии находится язык хуннов, который, следовательно, не был тюркским в том смысле, как теперь обыкновенно понимают это слово, т.е. не тем языком, на котором говорят теперь все тюркские народности, кроме якутов и чувашей". В другом исследовании В. В. Бартольд вслед за H. H. Поппе указывал, что чувашский язык сложился " в тот период, когда еще не установились характерные черты языков тюркской группы. В таком случае предки чувашей пришли в Европу до прибытия настоящих тюрков, т. е. тюрков VI в. При таких условиях возможно, что языком хуннов... был тот язык, от которого происходит чувашский".

Старинный орнамент чувашской вышивки содержит знаки древнекитайских пиктограмм (" иероглифов") еще Иньской эпохи (II тыс. до н.э.), что исключает возможность позднейшего заимствования. А это значит, указывали Л. H. Гумилев и другие исследователи, " что чуваши являются прямыми потомками европейских гуннов, в свою очередь связанных этнически и культурно с центрально-азиатскими хунну". Таким образом, чувашский орнамент " оказывается памятником былой связи и соседства предков чувашей (гуннов. — Авт.) с предками китайцев. Он символизирует грандиозный путь древней культурной традиции, носителем которой является чувашский народ". Следовательно, имеются основания для предположения о наличии генетической связи предков чувашей с древними хунну.

3. Тюркские предки чувашей в эпоху «великого переселения народов» (IV-VIIвв.)

1600 лет тому назад, примерно к концу IV века н. э., точнее, в 375 году, началось так называемое Великое переселение народов. С запада, из Прибалтики, большой массой проникли на восток древнегерманские племена и встретились на своем пути с еще более сильным течением кочевников с востока. Последние шли в противоположном направлении, т. е. на запад. Эти два течения столкнулись, перемешались и составили новый мощный поток, в котором направляющую роль сыграли кочевники – гунны. Переселение захватило всю Восточную и Западную Европу, вызвав новое перемещение племен, в результате чего возникли новые этнические массивы и объединения.

Великое переселение народов положило конец рабовладельческому строю античного мира. Началась новая историческая эпоха в истории Евразии – возникли и получили дальнейшее развитие феодальные отношения. Хотя падение рабовладельческого строя привело на первых порах к крушению античной цивилизации, однако новые общественные отношения постепенно вытеснили старые, уже отжившие свой век. Начался новый, раннефеодальный период.

Итак, изменение политического и этнического облика всего средневекового Старого Света началось с гуннов. Гунны – это тюркоязычные кочевые племена, известные с IX века до н. э. под названием хунну, которые проживали в тогдашней Центральной Монголии и Северном Китае. Со временем у них были нарушены родоплеменные отношения, и во II веке до н. э. возникло полуфеодальное государство во главе с Модэ. Прошло еще немного времени, все более обострялись противоречия, и кочевое государство разделилось на Две части: южные хунну остались на своей земле, а северныеушли в Семиречье, в современные киргизско-казахские степи. Часть из них осталась там, а другая, самая большая часть продолжила свой путь далее на запад, на южный Урал.

Вот эти гунны–именно их назвали гуннами в отличие от ранних, южных хунну – и начали свой знаменитый поход на запад в IV веке. Они перешли Волгу, дошли до берегов Азовского моря и далее до Крыма. В 375 году гунны разгромили царство Германариха, созданное готами – древнегерманскими племенами – и сарматами, прорвались в Центральную Европу, завоевали земли бывшей Римской империи. На огромной территории Западной Евразии, от Волги до Рейна, образовалась другая империя–Гуннская.

Прошло еще 60–70 лет. В 30-х годах V века империя разделилась на две части: западной половиной начал править Аттила, восточной – Блада. В 445 году Аттила убил своего соперника и стал полновластным хозяином большой части Евразии. Аттила, грозный завоеватель и талантливый полководец, умер в 453 г. Империя распалась, выделились отдельные союзы племен. Сами гунны постепенно были поглощены, ассимилированы другими тюркскими племенами, а также аланами, готами, славянами и мадьярами. Собственно гуннских археологических памятников в Восточной Европе найдено пока немного. Это объясняется вероятнее всего тем, что они постоянно кочевали и были смешаны с другими племенами.

Долгое время считалось, что тюркизация этой земли началась где-то в VII веке н. э. с приходом сюда древних болгар, а раньше жили в этих краях только финно-угорские племена.

То, что Поволжско-Уральский регион издревле был родиной финно-угорских народов, не вызывает сомнений. Именно этот обширный район изобилует древними археологическими культурами и памятниками, имеющими отношение к названным народам. Некоторые из этих племен, например, летописные меря и мурома, позднее исчезли, будучи ассимилированными древнерусской народностью в результате интенсивной колонизации ими восточных земель. Те финно-угорские племена, которые жили еще восточное и не подверглись подобной ассимиляции, считаются предками современных мордвы, марийцев, удмуртов, коми-пермяков, а за Уралом–ханты и манси (прежних остяков и вогулов).

Но и тюркские народы нельзя считать появившимися здесь в более поздние времена. Археологическими исследованиями, успешно проведенными в Поволжье и Приуралье в последние десятилетия, получены ценные сведения, которые позволяют отодвинуть назад время появления в наших краях древних тюрков. Речь идет об известной уже нам с вами именьковской археологической культуре, время существования которой начинается с IV века. Это как раз тот период, когда началось Великое переселение народов и когда гунны впервые появились в Европе. Принадлежность именьковской культуры к тюркам уже не вызывает сомнений, только вот пока не известно историческое название племен, которые оставили после себя эту культуру.

Можно предположить, что они, если даже и не были гуннами, имели отношение к союзу их племен.Во всяком случае, какая-то северная группа тюркской волны в составе гуннской орды могла оказаться в древнем Татарстане – в его степной южной части. Кстати, это уже подтверждается новыми археологическими данными–уникальными не только для нашей республики, но и для всего Среднего Поволжья.

Несколько лет тому назад в Аксубаевском районе Татарстана, у села Татарское Сунчелеево на реке Сульче, при сельскохозяйственных работах было обнаружено два бронзовых котла. Эту находку нельзя объяснить только как результат культурного или торгового обмена между гуннами и местными племенами. Дело в том, что такие котлы не были массовыми, в них никогда не готовили пищу: их не вешали на огонь, ибо дно котла завершается массивным поддоном, круглой “ножкой”, на которой стоял котел. И ставить его на огонь не могли, ибо он падал по мере сгорания дров под ним. Вообще, они были слишком дороги для бытового пользования.