Признание дополнительности объективного и субъективного анализа поведения человека позволяет снять реально существующее противоречие между детерминизмом и свободой воли. Чело-

век несвободен (детерминирован) с точки зрения внешнего наблюдателя, рассматривающего поведение как результат генетических задатков и условий воспитания. Вместе с тем и в то же самое время человек свободен в своих поступках с точки зрения его рефлексирующего сознания. Именно так решал данную проблему А. Шопенгауэр (1992. С. 9): «Если брать его (человека) поведение объективно, т.е. извне, то бесспорно придется признать, что оно, как и действия всего существующего в природе, должно быть подчинено закону причинности во всей его строгости; субъективно же каждый чувствует, что он всегда делает лишь то, что он хочет». Аналогичное решение принадлежит Л. Н. Толстому (1958. С. 323): «Вопрос состоит в том, что, глядя на человека как на предмет наблюдения,... мы находим общий закон необходимости, которому он подлежит так же, как и все существующее. Глядя же на него из себя, как на то, что мы сознаем, мы чувствуем себя свободными».

Субъективно ощущаемая свобода выбора и порождаемое ею чувство личной ответственности включает механизмы всестороннего и повторного анализа последствий того или иного поступка, что делает окончательный выбор более обоснованным. Мобилизация из резервов памяти такого рода информации ведет к усилению потребности, устойчиво главенствующей в иерархии мотивов данной личности, благодаря чему она обретает способность противостоять ситуативным доминантам, т. е. потребностям, экстренно актуализированным сложившейся обстановкой. При выборе поступка деятельность сверхсознания может представить в качестве материала для принятия решения такие рекомбинации следов ранее накопленного опыта, которые никогда не встречались ранее ни в жизни данного субъекта, ни в опыте предшествующих поколений. В этом и только в этом смысле можно говорить о своеобразной «самодетерминации» поведения как частном случае реализации процесса самодвижения и саморазвития живой природы. Истинная свобода воли осуществляется только в творческой деятельности человека. Или словами поэта: «Два мира есть у человека — один, который нас творил, другой, который мы от века творим по мере наших сил» (Николай Заболоцкий).

Краткий очерк непростых отношений между современной психологией и наукой о деятельности мозга хочется завершить словами И. П. Павлова, обсуждавшего эту проблему на 12-ом съезде естествоиспытателей и врачей в декабре 1909 года: «Я не отрицаю психологии как познания внутреннего мира человека.

Тем менее* я склонен отрицать что-нибудь из глубочайших влечений человеческого духа. Здесь и сейчас я только отстаиваю и утверждаю абсолютные, непререкаемые права естественнонаучной мысли всюду и до тех пор, где и покуда она может проявлять свою мощь. А кто знает, где кончается эта возможность!» (Павлов. 1951. С. 125).

* см. примечание 2 на стр. 97