Абен Е.М.

Изучение политического будущего Азии в целом, и, Центральной и Южной Азии в частности, немыслимо без тщательного анализа этносоциальных структур изучаемых обществ, без выявления фундаментальных категорий этнического менталитета и иерархий социальных ценностей в массовом сознании. Ибо, в рассматриваемых регионах на протяжении всех этапов исторического развития происходил взаимообмен различных культур и религий. Культурное взаимодействие особенно активно шло в период расцвета исламской цивилизации, и ареал взаимодействия охватывал помимо территории Центральной и Южной Азии, также и территорию Ближней и Малой Азии, откуда шел поток буддистских и исламских идей. В результате напластования различных религиозно-культурных традиций и цивилизационных слоев произошла трансформация традиционной структурной основы данных обществ, что не могло не оказать своего воздействия на характер, содержание и особенности развития политических ценностей. Следовательно, корни политических традиций, а также принципы политической организации тех или иных обществ необходимо искать в их цивилизационной ориентации.

В лабиринтах прошлого: поиск основы. История Востока и ее феномен всегда притягивали любопытство и неподдельный интерес как среди ученых, так и простых людей. Пытаясь найти тот исторический смысл, заключенный в прошлом великих цивилизаций и культур, люди, прежде всего, стремятся открыть фундаментальные основы собственного бытия. Это видимо означает то, что взгляд на историю на самом деле представляет собой взгляд на самого себя. Но с точки зрения не столько бытия материального, сколько духовного. Ибо человек не исторический материал, а история не есть простая смена периодов и эпох. В этом смысле, глобальный вопрос, на который все ищут ответа - это вопрос идентичности. По существу, концепции типа “конца истории” Ф. Фукуямы и “столкновения цивилизаций” С.Хантингтона являются не чем иным, как поиск ответа именно стран и народов.

Даже беглый взгляд на историю Казахстана и Индии предоставляет нам возможность ощутить присутствие между ними незримой духовной связи. Однако, здесь трудно обнаружить самую главную нить, связующую настоящее и прошлое. Но если мы и обнаружим некоторые сходства и аналогии, то возникнет вполне резонный вопрос: можно ли говорить о существовании каких-то общих закономерностей в историческом развитии двух народов? Если можно, то что из себя представляют эти общие закономерности и где их необходимо искать?

Анализ исторического прошлого казахского и индийского народов, а также их культурного наследия показывает уникальную общность в исторических судьбах этих народов. Речь идет о своеобразных каналах культурного взаимодействия Казахстана и Индии, когда встреча великих культур порождает своеобразные историко-культурные цикл и круги, каждый из которых имеет свою символическую ценность.

Первый историко-культурный цикл (круг). Рождение культур и торжество “мифа ”. Древнейший период. Эпоха древних ариев, которая касается как Казахстана, так и Индии. Однако, все то, что мы имеем на сегодняшний день по данной проблеме, находиться на уровне догадок и гипотез. Почему? Потому, что эпоха древних арийев является эпохой рождения культур, окутанной тайной. Думается, что история иногда имеет право хранить в себе некоторые тайны, иначе она не была бы историей, а стала бы простой суммой исторических дат и событий. Тем не менее, ясно одно, взаимная передача импульсов между оседло-земледельческими и скотоводческими племенами в результате привела к образованию и развитию цивилизационных ареалов. Но особенностью начального периода является доминирование мифологии, а если точнее, мифа в общественной жизни. Миф служил кодом в системе символичного представления людей. Почему кодом, а не символом? Потому что каждое явление в сознании восточного человека обозначается определенными символами, а для расшифровки этих знаковых обозначений нужен код. Значение каждого символа может быть расшифровано в любом толковании в зависимости от выбранного кода. Поэтому миф - как примитивная система фантастического представления людей об окружающей их среде, эффективно справлял административно-политические функции, регламентируя общественные отношения.

Второй историко-культурный цикл (круг). Становление культур и торжество “веры ”. Миф всегда и везде выступает основой веры, и вера на самом деле есть продукту мифа. Поэтому, неудивительно, что в этот период мы наблюдаем в древнейшем Казахстане конкуренцию трех мировых религий: буддизма, христианства и ислама. Однако, закономерно и то, что христианство здесь не могло завоевать прочные позиции. Оно - продукт Западного мировоззрения, преимущественно оседлого. Поэтому, основная борьба здесь развернулась между религиями восточного происхождения: буддизмом и исламом.

Тут масса исторических и философских нюансов. Но хотелось бы отметить самое главное из них. Буддизм является как бы связывающим звеном между Центральной и Южной Азией. Это действительно, так. Однако, почему об этом говорится в прошедшем времени? Почему буддизм потерпел неудачу в Казахстане, Узбекистане, Кыргызстане и т.д. и почему в Центральной Азии взял вверх ислам? Думается, что весь вопрос заключается в доминантной основе исторического бытия тюрко-язычных народов. Ведь ислам мог зародится лишь в кочевой среде, а как известно средневековые тюрки являются кочевниками. Именно поэтому мы часто находим остатки буддийских храмов преимущественно в тех районах Центральной Азии, где была развита оседлость и городская цивилизация (Южный Казахстан, регионы Бухары, Самарканда и т.д.) Что касается монголов и некоторых других кочевых народностей, тоже кочевников, но почитателей образа Будды, то видимо дело здесь не столько в мировоззренческих основах исторического бытия народов, сколько в их мировоззренческой ориентации.

Третий историко-культурный цикл (круг). Расцвет культур и торжество “силы ”. Парадоксально, но факт. Поскольку, это торжество “силы” было основано на торжестве “веры”. Их синтез, то есть синтез “силы” и “веры” в форме расширения Великого Шелкового пути как раз и породил небывалый расцвет культуры как в Казахстане, так и в Индии. Ибо, как следствие монгольского завоевания на территории Центральной Азии возникло несколько государств с централизованной системой управления, в том числе в XV-XVII вв. возникла и расцвела Казахская государственность, а на территории Индии - империя Великих Моголов. Как известно, как Чингиз-хан, так и его далекий потомок Бабур отличались редкой к тому времени религиозной толерантностью, но оба были сторонниками силового метода взаимопроникновения культур. И существенным признаком этого периода является доминирование на территории этих пространств авторитарных политических ценностей, что явилось следствием неумелого синтезирования тюрко-монгольских представлений о власти с иными формами и принципами организации власти в традиционных обществах. Тем не менее, следовало бы признать, что сила как кодовый знак очень легко воспринимается мифическим сознанием. Ведь, сила есть продукт мифа. Однако, противоречие состоит в том, что сила как мифическое явление очень легко себя дискредитирует, разрушая тем самым все существующие мифы. С течением некоторого времени, происходить поиск нового кода. Им выступает уже религия. На это указывает то, что именно в этот период произошел синтез исламских религиозных канонов и местных духовных ценностей, причем довольно таки на высоком и качественном уровне. Свидетельство этому широкое распространение суфизма. Но религия в отличие от мифа является очень эффективным и универсальным кодом для расшифровки всевозможных явлений и символов. Поэтому религия очень легко поглощает в себя как духовно-нравственные (культуру), так и административно-политические функции (силу).

Четвертый историко-культурный цикл (круг). Эпоха заката культур и возврата “силы ”. Она связана с колонизацией Россией Центральной Азии, а также с английской колонизацией Южной Азии. Причем даже методы колонизации были аналогичны: “разделяй и властвуй! ”. Вследствие этих процессов, единое цивилизационное пространство было разорвано на несколько культурных ареалов, а передача импульсов была заблокирована геополитическим соперничеством России и Англии. Тем не менее, из-за длительного доколониального взаимодействия регионов, культурно-духовное развитие стран продолжалось по инерции. Об этом свидетельствует удивительное совпадение во времени начала национально-освободительных движений как в Казахстане, так и в Индии: в 40-50 годах XIX в. в Индии вспыхнули восстания сипаев и сикхов, а в это же время в Казахстане началась борьба за независимость под руководством Кенесары Касымова.

Пятый историко-культурный цикл (круг). Распад культур и возврат “мифа”. Когда отсутствует “вера”, сила “воинствующего атеизма” сама по себе воспроизводит миф - в целях самосохранения. Ведь, сила может утвердиться в том, случае, если вокруг нее будет создана атмосфера таинственности и утопичности. Именно таким образом в СССР был создан еще один миф, на этот раз научный миф - коммунизм. Первобытное мифическое сознание возвратилось, на уже в форме современного мифического восприятия окружающего мира.

Шестой историко-культурный цикл (круг). Возрождение культур и возврат “веры”. Пока только набирает обороты. Движение началось с момента обретения независимости Индией и ряда других стран Юго- Восточной Азии. Новый виток спирали приходится на момент распада Советского Союза. В данное время можно сказать, что идет оформление нового духовно-культурного пространства на основе идей демократии. Отличием новой волны, как предполагается, должно стать возрождение национальных традиций и духовных ценностей, а также потребность в вере, как новой системы кодировок. Однако, этот процесс возможно еще не приобретет устойчивую тенденцию, поскольку сам процесс затягивается из-за медленного формирования национальной идентичности и самосознания в бывших республиках СССР, а также из-за сохранения некоторого наследия авторитарных ценностей. Ибо идея еще не стала реальностью. Тем не менее, в настоящее время интересы как новых независимых стран Центральной Азии, в том числе Казахстана, так и стран Южной Азии, в том числе Индии, едины: вера в общечеловеческие ценности, идеи прав человека и демократии.

Таким образом, мы теперь можем ответить на вопрос, который мы задали в самом начале: основа для общей цивилизационной идентичности двух регионов есть и ее необходимо искать как в прошлом, так и в будущем.