Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава V. Сексуально-энергетические основы авторитарной семьи.






Поскольку авторитарное общество воспроизводит себя в индивидуальных структурах масс с помощью авторитарной семьи, отсюда следует, что политическая реакция должна рассматривать и защищать авторитарную семью как основу существования «государства, культуры и цивилизации». В своей пропаганде реакционные политики могут рассчитывать на глубинные иррациональные факторы психологии масс. При этом они опасаются открыто заявлять о своих истинных намерениях, так как трудно предположить, что у большинства немцев нашел бы отклик, скажем, лозунг, призывающий к «завоеванию всего мира». Поскольку политическая пропаганда ставит своей целью психологическое воздействие на массы, сфера ее деятельности охватывает психологические структуры личности, а не экономические процессы. Это соображение предписывает необходимость применения определенного подхода, и поэтому неприменение такого подхода может привести к ошибкам в области массовой психологии. Следовательно, революционная сексуальная политика не может обходиться одной лишь констатацией существования объективной основы авторитарной семьи. Для оказания определенного воздействия на психологию масс она должна апеллировать к страстному желанию человека обрести счастье в жизни и любви.

С точки зрения общественного развития семью следует рассматривать не как основу авторитарного государства, а лишь в качестве одного из важнейших институтов, на которые опирается государство. И тем не менее мы будем рассматривать семью как клетку зародыша политической реакции, важнейший центр производства реакционеров (мужчин и женщин). Благодаря возникновению и развитию на основе определенных общественных процессов семья превращается в важнейший институт для сохранения авторитарной системы, которая формирует ее. В этом отношении до сих пор сохраняют силу результаты исследований Моргана и Энгельса. Однако нас не интересуют исторические аспекты возникновения и развития семьи. В настоящее время нам представляется важной проблема создания методов эффективной борьбы сексуальной энергетики с реакционной политикой в области сексуальности и культуры, в которой авторитарная семья играет решающую роль. Подробный анализ основы авторитарной семьи и результатов её воздействия имеет огромное значение еще и потому, что даже в революционных кругах отсутствует ясность по этому вопросу.

Для создания эффективной системы сексуально-энергетической гигиены на массовой основе необходимо подробно рассмотреть одно из противоречий, заключенных в существовании авторитарной семьи.

Наряду с экономической зависимостью жены и детей от мужа и отца институт авторитарной семьи нуждается в дополнительных факторах для своего существования. Угнетенные сословия в состоянии выносить эту зависимость только при условии максимального блокирования пробуждения у женщин и детей сознания своей сексуальной природы. Жена должна играть роль не только роженицы, но и сексуального существа. В принципе, идеализация и обожествление материнства, которые находятся в вопиющем противоречии с тем жестоким обращением, которому подвергаются матери в среде трудящихся, позволяют блокировать у женщин проявление сексуального сознания, подавляя сексуальные инстинкты и поддерживая существование сексуальной тревоги и чувства сексуальной вины. Признание прав сексуально пробужденных женщин неизбежно приведет к полному крушению авторитарной идеологии. Консервативные реформаторы в области сексуальности неизменно допускают ошибку, выдвигая лозунг, гласящий: «Каждая женщина имеет право распоряжаться своим телом». Вместо этого им следовало бы выступить в защиту прав женщины как сексуального существа по крайней мере с такой же энергией, с какой они защищают ее материнские права. Более того, в своей сексуальной политике консервативные реформаторы исходят из задач деторождения, тогда как им следовало бы вести борьбу с реакционными убеждениями, отождествляющими сексуальность и деторождение. По этой причине реформаторы оказались не в состоянии вести эффективную борьбу с мистицизмом.

Идеология, превозносящая «достоинства больших семей», необходима для сохранения авторитарной семьи и обеспечения реализации устремлений воинственного империализма. Ее основная задача заключается в том, чтобы в отличие от функции деторождения скрыть сексуальную функцию женщины. Отчетливое различие между «матерью» и «проституткой», которое можно найти, например, в работах философа Вейнингера, соответствует различию, проводимому реакционером между вожделением и деторождением. С этой точки зрения занятие сексом ради удовольствия принижает достоинство женщины и матери. Проститутка — это женщина, которая одобряет удовольствие и живет ради него. Ос-яовной особенностью реакционной сексуальной политики является представление о том, что сексуальность моральна только тогда, когда служит задачам деторождения. Все, что не соответствует задачам деторождения, аморально. Это представление остается реакционным и в том случае, когда его отстаивают такие коммунисты, как Залкинд и Столяров.

Агрессивные империалисты категорически требуют, чтобы роль женщины ограничивалась только ролью машины для деторождения. Это означает, что сексуальное наслаждение не должно препятствовать производству потомства. Тем не менее женщина, сознающая свою сексуальность, никогда не будет обращать внимание на реакционные лозунги, ставящие своей целью ее порабощение. Это противоречие между сексуальным наслаждением и деторождением применимо только к авторитарному обществу. На рабочую демократию оно не распространяется. Вопрос заключается в социальных условиях, в каких женщина должна рождать детей: гарантируют или не гарантируют социальные условия надежную защиту прав матери и ребенка. Другими словами, если женщины должны рождать и растить детей без социальной защиты и если они лишены права решать, сколько иметь детей, и должны мириться с таким положением, тогда, в противоположность сексуальной функции женщины, необходимо идеализировать материнство.

Понять, почему во время выборов гитлеровская партия, подобно центристским партиям, в основном возлагала надежды на голоса женщин, можно только с учетом ее иррационализма. В дан-ном случае действует иррациональный механизм противопоставления двух функций женщины — рождение детей и сексуальная жизнь. Эти соображения позволяют нам лучше понять взгляды фашистов, типичный образчик которых можно найти, например, в статье, опубликованной 14 октября 1931 года в «Фелькишер Беобахтер».

«Сохранение уже существующих больших семей определяется социальным чувством; сохранение формы большой семьи определяется биологической концепцией и национальным характером. Большую семью необходимо сохранять не потому, что она голодает; большую семью необходимо сохранять потому, что она является важной и необходимой частью немецкого народа. Большая семья важна и необходима не только потому, что только она может обеспечить сохранение населения в будущем, но еще и потому, что национальная мораль и национальная культура находят в ней самую сильную поддержку. Сохранение существующих больших семей и сохранение формы большой семьи суть две нераздельные проблемы... Сохранение формы большой семьи диктуется национальной, культурной и политической необходимостью.. С этой точки зрения необходимо категорически возражать против отмены параграфа 218. Прекращение беременности противоречит смыслу существования семьи, чья задача заключается в воспитании будущего поколения. Кроме того, прекращение беременности приведет к окончательному уничтожению большой семьи».

Таким образом, семейная политика реакционеров позволяет лучше понять проблему прекращения беременности, чем ранее выдвинутые на первый план факторы — промышленная резервная армия и пушечное мясо для империалистических войн. Довод в пользу промышленной резервной армии почти полностью утратил силу в годы экономического кризиса, когда в Германии насчитывалось несколько миллионов безработных. В 1932 году во всем мире насчитывалось около 40 миллионов безработных. Когда политические реакционеры непрерывно твердят нам о необходимости сохранения закона, запрещающего искусственное прерывание беременности, в интересах семьи и «морального порядка» и когда социолог Гротьян, который сам был социал-демократом, выдвигает в этой связи такие же доводы, как и национал-социалисты, тогда мы должны согласиться с ними в том, что «авторитарная семья» и «моралистическая этика» являются существенно важными реакционными силами. Мы не должны отметать их как нечто несущественное, ибо здесь затрагиваются такие важные моменты, как прикрепление женщин к авторитарной семье путем подавления их сексуальных потребностей; реакционное влияние таких женщин на своих мужей; защита результатов воздействия реакционной сексуальной пропаганды на миллионы угнетенных женщин, которые терпеливо переносят свое угнетение. С революционной точки зрения необходимо внимательно следить за действиями политических реакционеров, повсюду разоблачая их попытки защитить свою систему. Таким образом, интерес к авторитарной семье как институту, который ставит своей целью «сохранение государства», занимает центральное место среди всех вопросов реакционной сексуальной политики. Он соответствует аналогичным интересам всех представителей среднего сословия, владеющих небольшими предприятиями, для которых семья является — или по крайней мере являлась — хозяйственной единицей. Именно с этой точки зрения фашистские идеологи рассматривают государство, общество, экономику и политику. Более того, подход, определяемый старым, мелкобуржуазным характером производства, побуждает реакционных сексологов называть государство «органическим целым». Для современного рабочего больше не существует прямой зависимости между семьей и социальным образом жизни. Семья не имеет экономической укорененности. Поэтому современный рабочий может рассматривать государство как некий общественный институт принуждения. Для его сексологии и сексуальной энергетики неприемлем «биологический» подход, согласно которому государство рассматривается как «органическое целое». В тех случаях, когда рабочий попадает под влияние таких реакционных убеждений, это объясняется воспитанием, которое он получил в авторитарной семье. Мелкие фермеры и мелкие буржуа смогли бы лучше осознать свою социальную ответственность, если бы их семейная ситуация не была органически связана с их экономической ситуацией.

В период мирового экономического кризиса выяснилось, что в результате разорения мелких предприятий произошло ослабление связи между семьей и экономикой. Тем не менее основные особенности вышеупомянутой традиции мелкой буржуазии, а именно узы авторитарной семьи, по-прежнему сохраняли свое влияние. Поэтому мелкая буржуазия оказалась более восприимчивой к воздействию фашистской идеологии «большой семьи», чем к революционной идеологии регулирования рождаемости. Объясняется это еще и тем, что в революционном движении этот вопрос не получил приоритетного значения и остался без надлежащего разъяснения.

Сколь бы ясной ни представлялась необходимость регулирования рождаемости, мы допустим ошибку, оставив без анализа эту проблему в ее взаимосвязях с противоречащими ей факторами. Наш анализ неизбежно будет неверным, если не будут учтены противоречия, существующие в жизни сексуально заторможенной личности. Прежде всего необходимо отметить решающее значение противоречия между сексуально-моралистическим мышлением и чувством, с одной стороны, и конкретным образом сексуальной жизни, с другой.

Поясним это на следующем примере. В западной Германии существовало множество преимущественно «социалистически» настроенных групп, выступавших в защиту регулирования рождаемости. В 1931 году во время кампании Вольфа Кинле был поставлен на голосование закон об абортах. При этом оказалось, что женщины, отдавшие свои голоса за центристские партии и НСДАП, высказались за отмену этого закона, тогда как их партии энергично возражали против отмены. Эти женщины проголосовали за сексуально-энергетическое регулирование рождаемости, стремясь добиться права на сексуальное наслаждение. В то же время они проголосовали за НСДАП и партии центра, но не потому, что не знали о реакционных намерениях этих партий, а потому, что их сознание все еще было пропитано реакционной идеологией «чистого материнства», для которой характерно противо—• поставление между материнством и сексуальностью. Кроме того, в большинстве своем они находились под влиянием авторитарной идеологии. Ничего не зная о социологическом значении авторитарной семьи в условиях диктатуры, эти женщины испытывали на себе воздействие сексуальной политики политических реакционеров. Они одобряли регулирование рождаемости и в то же время опасались ответственности перед революционным обществом.

Сексуальная реакция не церемонилась в выборе средств для использования сексуальной тревоги в своих целях. В связи с отсутствием соответствующей сексуально-энергетической контрпропаганды со стороны революционеров нижеприведенный образчик пропаганды неизменно производил определенное впечатление на жен обычных рабочих и мелких буржуа, которые придерживались христианских или националистических убеждений.

В 1918 году Союз борьбы с большевизмом отпечатал плакаты следующего содержания:

«НЕМЕЦКИЕ ЖЕНЩИНЫ

Знаете ли вы, какую участь уготовил вам большевизм?

Большевизм собирается обобществить женщин:

1.Отменяется право собственности на женщин в возрасте от 17 до 32 лет.

2 Все женщины становятся собственностью народа.

3.Прежние владельцы сохраняют приоритетное право на своих жен.

4.Каждый мужчина, желающий воспользоваться образчиком народной собственности, должен получить разрешение в комитете рабочих.

5.Каждый мужчина имеет право пользоваться женщиной в пределах трех часов и не более трех раз в неделю.

6.Каждый мужчина обязан сообщить о женщине, оказавшей ему сопротивление

7.Каждый мужчина, который не принадлежит к рабочему классу, обязан платить ежемесячный взнос в размере 100 рублей за право пользования указанной общественной собственностью».

Омерзительность такой пропаганды столь же очевидна, как и ее лживость. Но если обычную женщину такой текст приводит в ужас, то реакция прогрессивной женщины может выглядеть следующим образом:

«Я допускаю, что для нас, рабочих, существует только один выход из нынешнего страдания, и таким выходом является социализм. Но он должен оставаться в определенных разумных пределах и не отвергать все ранее существовавшее как неправильное и ненужное. В противном случае это приведет к огрублению обычаев, что еще хуже, чем нынешнее печальное материальное положение. К сожалению, брак, этот чрезвычайно важный и возвышенный идеал, подвергается критике со стороны социалистов. Они требуют полной свободы, абсолютной распущенности и в какой-то мере сексуального большевизма. Каждый должен жить «на полную катушку», предаваться разгулу свободно и без запретов. Муж и жена не должны принадлежать друг другу. В зависимости от настроения муж будет проводить время каждый день с новой женщиной. Это называется свободой, свободной любовью, новой моралью половой жизни. Но эти красивые слова не в состоянии скрыть тот факт, что здесь таятся серьезные опасности. Такой образ жизни приведет к вырождению у мужчин таких возвышенных и благородных чувств, как любовь, верность, жертвенность. Представляется совершенно невозможным, что мужчина или женщина может одновременно любить много других женщин или мужчин. Это противоречит природе В результате произойдет ужасное огрубление нравов, которое приведет к разрушению культуры. Я не знаю, как обстоит дело в Советском Союзе но либо русские особые люди, либо они не разрешили такую абсолютную свободу и у них еще существуют определенные запреты.- Какой бы прекрасной ни была социалистическая теория и как бы я ни соглашалась с вами по всем экономическим вопросам, все же я не понимаю вас, когда вы рассуждаете о проблемах секса, и поэтому я нередко начинаю во всем сомневаться».

(Письмо рабочей к редактору.)

В этом письме отражается конфликт, с которым сталкивается обычный человек: его заставляют верить, что он должен сделать выбор между обязательной сексуальной моралью, с одной стороны, и сексуальной анархией — с другой. Обычный человек не знает о существовании сексуально-энергетического регулирования, которое стоит столь же далеко от обязательной морали, как и от анархии. Реакция на жесткое принуждение выражается у него в форме неупорядоченных импульсов. Он защищается и от обязательной морали, и от анархии. Мораль воспринимается им как тяжкое бремя, а инстинкт — как огромная опасность. Воспитанный и связанный авторитетом человек не знает о существовании естественного закона саморегулирования. Он не доверяет себе. Он боится своей сексуальности, так как не научился естественному отношению к ней. Поэтому он отказывается брать на себя ответственность за свои поступки и решения и требует, чтобы им руководили.

Революционное движение пока еще не достигло заметных успехов в своей сексуальной политике. Это объясняется тем, что оно не использовало соответствующие средства для борьбы с успешными попытками политической реакции использовать в своих целях подавленные сексуальные силы личности. Сексуальной реакции не удалось бы привлечь на свою сторону ни одного человека, если бы она ограничивалась только ознакомлением населения со своей политической программой. Своим успехом она обязана использованию сексуальной тревоги женщин и девушек. Реакционеры умело связывали свои цели с обязательными моральными запретами, действующими в народе, причем делали они это на всех уровнях общества. Об этом свидетельствует существование множества христианских организаций рабочих.

Приведем еще один пример пропагандистских методов из арсенала политических реакционеров[29]:

«С самого начала своей борьбы со всем буржуазным миром большевики уделяли особое внимание семье, «этому самому крепкому пережитку проклятого старого режима». Уже 10 июня 1924 года на пленарном заседании Коминтерна было объявлено: «Революция бессильно до тех пор, пока существует старая идея семьи и семейных отношений». В связи с такой установкой немедленно была развернута яростная борьба с семьей. Бигамия и полигамия не запрещены, а, следовательно, разрешены. Отношение большевиков к брачным узам характеризуется следующим определением, которое было предложено профессором Гойхбаргом: «Брак — это институт, предназначенный для удовлетворения половых потребностей менее опасным и более удобным способом». О степени распада семьи и брака в таких условиях свидетельствуют данные всеобщей переписи населения за 1927 год. В «Известиях» написано: «Во время проведения переписи населения в Москве были установлены многочисленные случаи полигамии и полиандрии. Две и даже три женщины нередко называли одного мужчину в качестве своего супруга». Не вызывает удивления следующее описание семейных отношений в России, приведенное немецким профессором Зельхаймом: «Произошло полное возвращение к сексуальным порядкам доисторических времен, на основе которых в процессе развития сформировались брак и приемлемый сексуальный порядок».

Обязательный характер супружеской и семейной жизни также подвергались нападкам. Провозглашалась полная свобода половых связей. Известная коммунистка Смидович разработала план сексуальной морали[30], регламентирующей поведение юношей и девушек. План выглядит примерно следующим образом:

1. Каждый студент рабфака, даже несовершеннолетний, имеет право и обязан удовлетворять свои половые потребности

2. В тех случаях, когда мужчина испытает желание обладать девушкой (студенткой университета, рабочей или просто школьницей), она обязана уступить его желанию. В противном случае ее следует считать буржуазной девушкой, которая не может претендовать на звание настоящей коммунистки. «Правда» вполне открыто писала: «У нас между мужчиной и женщиной существуют только половые отношения. Мы не признаем существования любви. Любовь следует рассматривать как нечто психологическое. У нас только физиология имеет право на существование. В соответствии с таким коммунистическим подходом каждая женщина и девушка обязана удовлетворять половые потребности мужчин. Поскольку это не всегда происходит на добровольной основе, изнасилование женщин в Советском Союзе превратилось в настоящее бедствие».

От таких измышлений политических реакционеров невозможно отделаться простым изобличением их лживости. Малоэффективными здесь оказываются и доводы в пользу того, что другие люди не столь же «нравственны», как и реакционеры, и революция не разрушает авторитарную семью и мораль. Суть дела заключается в том, что в процессе развития революции происходит изменение сексуальности и ослабление старых обязательных норм и ценностей. Это невозможно отрицать. Кроме того, трудность правильного определения сексуально-энергетической позиции заключается еще и в том, что наши сторонники терпимо относятся к аскетическим взглядам на эти вопросы. Поэтому в дальнейшем мы подробнее рассмотрим эту проблему.

Те, кто стремился достигнуть подлинной свободы в сексуальной области, постоянно терпели неудачу, пытаясь дать интерпретацию и определение сексуально-энергетическому регулированию половой жизни. Они не поняли природу страха женщины перед сексуальным здоровьем. Самое основное, однако, заключается в том, что им не удалось достичь ясности в своих рядах путем постоянного и последовательного подчеркивания различия между сексуально-энергетической и реакционной концепцией сексуальности. Опыт показывает, что при достаточно ясном объяснении идеи сексуально-энергетического регулирования сексуальности обычный человек соглашается с ее правильностью.

Антиреволюционное движение возникает на основе реакционных убеждений, объединяемых идеологическим мистицизмом и мелкобуржуазным характером экономики. В центре культурной политики реакционеров стоит проблема сексуальности. Поэтому в центре революционной политики в области культуры также должна стоять проблема сексуальности.

Только сексуальная энергетика может устранить неразбериху, возникшую в результате противоречия между обязательной моралью и половой распущенностью.


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.011 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал