Типологизация межэтнических конфликтов

Есть два принципа классификации межэтнических конфликтов: один — по характеру действий конфликтующих сторон; второй — по содержанию конфликтов, основным целям, которые ставит выдвигающая претензии сторона[9].
Одними из первых межэтнические конфликты типологизировали Э.А. Паин и А.А. Попов, во всяком случае, они опубликовали первую статью по этническим конфликтам в СССР. Они выделили конфликты стереотипов, т.е. ту стадию конфликта, когда этнические группы могут еще четко не осознавать причины противоречий, но в отношении оппонента создают негативный образ «не дружественного соседа», «нежелательной группы». В качестве примера ученые приводили армяно-азербайджанские отношения. Действительно, социологические и полевые этнографические исследования задолго до конфликта фиксировали взаимные негативные стереотипы армян и азербайджанцев.
Другой тип конфликта Э.А. Паин и А.А. Попов назвали «конфликтом идей». Характерными чертами таких конфликтов (или их стадий) является выдвижение тех или иных притязаний. В литературе, средствах массовой информации обосновывается «историческое право» на государственность (Эстония, Литва, Грузия, Татарстан, другие республики СССР), на территорию (Армения, Азербайджан, Северная Осетия, Игушетия). В ходе национальных движений разрабатываются основные идеологемы, политическая мобилизация вокруг которых есть уже проявление конфликта.
Третий тип конфликта — конфликт действий. К этому типу относятся митинги, демонстрации, пикеты, принятие институциональных решений, вплоть до открытых столкновений.
Оценивая приведенную типологизацию, можно сказать, что в ней отражены скорее стадии или формы конфликтов. Но такая оценка была бы неточной. Существует другая типологизация конфликтов — по основным целям, содержанию требований:
Первый тип — статусные институциональные конфликты в союзных республиках, переросшие в борьбу за независимость. С уть таких конфликтов могла быть не этнонациональной, но этнический параметр в них присутствовал непременно, как и мобилизация по этническому принципу. Национальные движения в Эстонии, Литве, Латвии, Армении, на Украине, в Грузии, Молдове с самого начала выдвигали требования реализации этнонациональных интересов. В процессе развития этих движений от этнонациональных требований переходили к требованиям государственной независимости, но мобилизация по этническому принципу оставалась.
Второй тип конфликтов — статусные конфликты в союзных и автономных республиках, автономных областях, возникшие в результате борьбы за повышение статуса республики или его получение. Это характерно для части союзных республик, желавших конфедеративного уровня отношений. Например, об этом заявляло руководство Казахстана, а также ряда бывших автономий, которые стремились подняться до уровня союзных республик, в частности Татарстана. Впоследствии, после создания независимой России, радикальная часть национального движения поставила вопрос об ассоциированном членстве Татарстана в Российской Федерации. Конфликт завершился подписанием Договора между государственными органами Российской Федерации и государственными органами Татарстана, который содержит элементы как федеративных, так и конфедеративных отношений.
Третий тип конфликтов — экстерриториальные. Это, как правило, самые трудные для урегулирования противостояния. На постсоветском пространстве было зафиксировано 180 экстерриториальных споров. По мнению В.Р. Стрелецкого, — одного из разработчиков банка данных этнотерриториальных притязаний в геопространстве бывшего СССР в Институте географии РАН, к 1996 г. сохраняли актуальность 140 территориальных притязаний.
Конечно, не все заявленные притязания перерастают в конфликт. Специалисты считают, что к таким конфликтам следует относить споры, ведущиеся «от имени» этнических общностей относительно их прав проживать на той или иной территории, владеть или управлять ею.
С точки зрения принятого определения межэтнического конфликта, к ним следует относить те ситуации, в которых идеи территориальных притязаний «обеспечивают» этническую мобилизацию. Основываясь на таком определении, надо признать, что число этнотерриториальных конфликтов, несомненно, меньше, чем точек территориальных споров. Например, в Калмыкии, потерявшей в годы репрессий какую-то часть своих территорий, заявления об этом были, но в конфликты по данному поводу калмыки не вступают.
Территориальные споры часто возникают в ходе реабилитационного процесса в отношении репрессированных народов.
Четвертый тип — конфликты межгрупповые (межобщинные). Именно к такому типу относятся конфликты, подобные тем, которые были в Якутии (1986 г.), в Туве (1990 г.), а также русско-эстонский в Эстонии, русско-латышский в Латвии и русско-молдавский в Молдавии. Причем, если первые два имели характер межгрупповых столкновений, переросших в демонстрационные формы противостояния, а в Туве — и в последующий отток русских из зоны конфликта, то межгрупповые конфликты в Эстонии и Латвии были связаны, с одной стороны, с дискриминационными мерами правительств, направленными на «вытеснение» неэстонского населения, акциями национал-экстремистов, а, с другой — организацией сопротивления. Массовые межгрупповые насильственные столкновения имели место в Азербайджане, Армении, Кыргызстане, Узбекистане.
Конечно, типологизация конфликтов достаточно условна, поскольку нередко в одном конфликте соединяются несколько разных целей и содержаний. Вот почему исследователи говорят о «кластерах» конфликтов, и только такое понимание дает основание для их регулирования. Сам процесс регулирования связан с формой, длительностью, масштабами конфликтов.

Формы межэтнических конфликтов
Самый простой принцип определения формы этнического конфликта — это от несение его к ненасильственным или насильственным. Но те и другие бывают разными. Центр этнополитических и региональных исследований среди насильственных конфликтов на территории Российской Федерации и стран ближнего зарубежья выделил следующие[13]:
Региональные войны (шесть из них длительные — не менее не скольких месяцев), т.е. вооруженные столкновения с участием регулярных войск и использованием тяжелого вооружения. Это Карабахский, Абхазский, Таджикский, Южноосетинский, Приднестровский конфликты (сюда же относится Чеченский конфликт);
Краткосрочные вооруженные столкновения, продолжавшиеся несколько дней и сопровождавшиеся жертвами. К ним относятся, в частности, столкновения в Фергане, Оше, Осетино-ингушское, а также в Сумгаите, — всего около 20. Такие столкновения называют «конфликтами-бунтами», «конфликтами-погромами», «конфликтами неуправляемых эмоций».
Другие конфликты отнесены к невооруженным. Их в Центре насчитывают на постсоветском пространстве более 100. Среди них достаточно четко, на наш взгляд, выделяютсяинституциональные формы конфликта, когда в противоречие приходят нормы конституций, законодательства, реализующие идеологемы конфликтующих сторон. Не всегда такая форма конфликтов сопровождается межобщинными конфликтами.
Еще одна форма — манифестирующие проявления конфликтов, к числу которых следует отнести митинги, демонстрации, голодовки, акции «гражданского неповиновения».
Наконец, как уже говорилось, существует идеологическая форма конфликтов, когда разгорается «конфликт идей».
Каждая из указанных форм отличается «действующими лицами», или основными субъектами, конфликта. При доминирующей институциональной форме главными действующими лицами являются властные структуры, партии, организаторы общественных движений, обычно действующие через институты власти. При манифестирующей форме конфликта субъектом выступают уже значительные массы людей, поэтому данную форму называют еще конфликтами «массовых действий». И, наконец, участниками идеологических по форме конфликтов являются группы элиты — политической, научной, художественно-творческой. Их идеи транслируются работниками средств массовой информации и сферы образования.
Особую роль в развитии конфликтов, в том числе в придании им массовой формы, играют средства массовой информации. Любая искаженная информация, неуместные определения, эпитеты очень быстро накаляют страсти.
В зонах этнополитических, идеологических и институциональных конфликтов распространено устойчивое мнение о необъективности отражения ситуации в республиках средствами массовой информации, и это создает напряжение в межнациональных отношениях титульных национальностей и русских. Иногда речь идет даже об информационной

В последние годы во всем мире отмечается увеличение числа межэтнических и межрелигиозных конфликтов, экстремизм вышел на уровень глобальной проблемы. В США – ведущей стране мира – процветает расизм, сохраняются антисемитизм и этническая дискриминация.

В Европе дела обстоят не лучше, наблюдается повсеместный рост насилия на расовой почве, резко ухудшились отношения между этническим большинством и меньшинствами.

С новой силой в европейских странах проявился антисемитизм[1], число преступлений антисемитской направленности в период с 2001 по 2007 г. увеличилось и составляет в Австрии - 105, 9%, далее следуют Франция (47, 6%), Великобритания (12, 1%), Нидерланды (11, 7%), Швеция (2%), Германия (0, 4%) (Рисунок 1).

Рисунок 1 – Количество преступлений на почве

антисемитизма с 2001 по 2007 гг., %

Чаще других жертвами насилия становятся цыгане и выходцы из стран Африки к югу от Сахары (22%, из них 18% - по расовым мотивам), североафриканцы (соответственно 15% и 9%), турки (12%, 8%), уроженцы Центральной Европы (11%, 7%), русские (9%, 5%), уроженцы бывшей Югославии (6%, 3%) (Рисунок 2).

На территории бывшей Югославии в 1991-1999 гг. военные конфликты сопровождались масштабными этническими чистками. До настоящего времени неблагополучна ситуация в Косово, там сохраняются этнические и конфессиональные разногласия албанцев и сербов, что создает благоприятные условия для проявлений экстремизма.

В Германии обостряются отношения местного населения к мигрантам. По данным полиции Германии наблюдается значительный рост количества преступлений против иностранцев: если в 80-х гг. ежегодно совершалось около 1300 преступлений, то в 90-х – около 4000. Вплоть до настоящего времени их число продолжает неуклонно увеличиваться[2].

Рисунок 2 – Национальный состав жертв экстремизма в странах ЕС в период с 2001 – 2007 гг., %

Проведенные в странах ЕС опросы показали, что работодатели не хотят брать на работу цыган и представителей других национальностей[3].

Особенно заметен всплеск экстремизма во Франции. В стране еще в 2005 г. прошли многодневные волнения иммигрантской молодежи, сопровождающиеся массовыми беспорядками[4], поднялась волна антисемитизма, и как реакция на нее евреи пригрозили исходом более 30 тысяч единоверцев[5].

На другом конце света – в Австралии – тоже неблагополучная обстановка. В 2005 году в Сиднее произошли массовые беспорядки на расовой почве направленные против выходцев из Ближнего Востока[6].

Особенно остро обозначилась проблема экстремизма в связи с мировым финансово-экономическим кризисом. В Греции, Испании, Италии, Франции, Германии происходили организованные выступления, а выходки хулиганов и группировок приобрели системный характер.

В России проблема экстремизма приобрела новое звучание в последние годы. Уровень опасности экстремизма в регионах нарастает. Особую опасность, по мнению исследователей, представляет формирование «идейной платформы» националистических сил в составе международных экстремистских и террористических организаций, нацеленных на административно-территориальные изменения в регионах Северного Кавказа, Поволжья и Урала, на нарушение территориальной целостности России[7].

В 2010 г. совершено 656 преступлений, что по сравнению с предыдущим годом увеличилось на 19, 7%, а с 2004 г. их количество увеличилось в пять раз

Из всех преступлений экстремистской направленности наибольшее количество составляют преступления, квалифицируемые по ст. 282 УК РФ, затем следуют составы, предусмотренные ст. 282.2, 280, 213, 282.1, 112 УК РФ. Среди преступлений, совершенных в 2008-2010 годах, как экстремистские, имеют место убийства, совершенные на межнациональной и религиозной почве. За 4 месяца 2011 года количество преступлений экстремистской направленности составило 213 случаев. Из них совершенных с применением насилия, составляют около половины. Другая половина - это призывы к осуществлению экстремистской деятельности и распространение материалов, направленных на возбуждение ненависти и вражды на межнациональной и межконфессиональной почве[8].

Рисунок 3 – Динамика преступлений совершенных по статье 280 – публичные призывы к экстремизму, количество случаев

Рисунок 3 наглядно демонстрирует рост числа случаев призыва к экстремизму (ст. 280), так, если в 2007 их было отмечено 28 случаев, тогда как в 2010 г. этот показатель увеличился и достиг уровня 51 случая.

Анализ динамики преступлений, совершенных по статье 282, 2 – организация деятельности экстремистской организации – показывает рост числа со 170 случаев, зафиксированных в 2007 г., до 272 случаев – в 2010 г., что более чем на 100 случаев больше (Рисунок 4).

Рисунок 4 – Динамика преступлений совершенных по статье 282.2 – организация деятельности экстремистской организации, количество случаев

Чаще всего фиксируются нападения на мигрантов из стран Центральной Азии (в основном это узбеки, киргизы, таджики), на азербайджанцев, представителей народов Дагестана, выходцев из стран Африки, Восточной и Юго-Восточной Азии. Вместе с тем все большее число славян становятся жертвами этнически мотивированных нападений в субъектах Федерации, причем это касается не только северокавказских республиках[9].

По данным Генеральной прокуратуры Российской Федерации по фактам разжигания межнациональной розни свыше 70% обвиняемых – молодежь. При этом наибольшее количество преступлений на почве межнациональной розни отмечается в Москве и Московской области, Санкт-Петербурге, Ставропольском крае, Нижегородской, Свердловской, Кемеровской, Тюменской и Новосибирской областях. С другой стороны, в ряде республик растет молодежь, имеющая смутное представление о своей большой родине[10].

Основными источниками экстремизма являются: смена ценностных оснований развития общества; отсутствие объединяющей идеологии; трудно разрешимые социальные проблемы, усиленные кризисом; коррупция как главный фактор, порождающий и оправдывающий любые действия, направленные на противодействие власти; снижение общего культурного уровня населения, многочисленные «фобии»: русофобия, исламофобия и другие. Источниками экстремизма также являются: растущее социальное расслоение общества на бедных и богатых, духовная дезориентация населения, незатухающие противоречия между религиями и конфессиями.

Одним из современных инструментов разжигания этнической розни и совершения на ее основе преступлений, используемых экстремистами, является интернет. В системе интернет экстремисты используют социальные сети, например, сеть «ВКонтакте» насчитывающая около 60 млн. человек. Только за 2010 г. следственные органы возбудили 13 уголовных дел, связанных с распространением в этой сети материалов экстремистского характера, в некоторых случаях установлены факты использования сайта для объединения в группы с целью совершения преступлений.

Кроме этого, в экстремистской среде становится все более популярным применение видеороликов. Преступники часто выкладывают в Сеть видеоролики нападений на людей другой национальности. Мониторинг показывает, что экстремисты продолжают поиск единомышленников, пользуясь бездействием организаторов и модераторов сети.

В производстве следственных органов находятся десятки уголовных дел о размещении в Интернете материалов, направленных в основном на возбуждение расовой, национальной или религиозной ненависти и вражды. В некоторых интернет-материалах имеются открытые призывы к осуществлению террористической деятельности, а в некоторых оправдывается терроризм. В практике имеют место преступления, совершенные с использованием видеороликов, и получившие широкий общественный резонанс.

Экстремистские организации существенно дестабилизируют обстановку в стране, представляют собой деструктивные силы, разжигающие межнациональную и межрелигиозную рознь.

Особую опасность представляют международные экстремистские и террористические организации, преступная деятельность которых распространяется по разным регионам нашей страны.

Большая роль в активизации деятельности преступных группировок принадлежит лидерам молодежного экстремизма таких организаций, как скинхеды «правые», движение «Антифа» (последнее по методам действий мало чем отличается от своих оппонентов) и другие радикальные националистические группы, независимо от их местонахождения.

На фоне отсутствия «социальных лифтов» и несформировавшейся мотивации позитивных установок, кризиса культуры и духовной дезориентации населения российская молодежь становится все более восприимчивой к радикальным идеям. Отмечены попытки расширения сферы влияния некоторых организаций, использующих псевдопатриотическую и националистическую риторику, путем прикрытия своей экстремистской деятельности под маской спортивных фанатов. Все это создает предпосылки к увеличению количественного состава националистических группировок и популяризации экстремистской идеологии.

В последнее время вызывающими становятся попытки лидеров ряда объединений национал-радикальной направленности к организации несанкционированных массовых политизированных акций. Ярким примером тому служат декабрьские события на Манежной площади в Москве и других городах.

Радикальные формы ислама, неоязычества, некоторых так называемых новых религиозных движений, такжепредставляют серьезную угрозу общественной безопасности.

В настоящее время по искам прокуроров судами Российской Федерации запрещена деятельность 23 объединений, которые признаны экстремистскими, из них 9 религиозных, 7 националистических, что составляет 39% и 30% соответственно (Рисунок 5).

Рисунок 5 – Структура запрещенных экстремистских организаций (%)

Незаконная миграция вносит свою лепту в радикализацию обществи представляет собой питательную среду для распространения экстремизма. Сегодня формируются условия для легализации лиц, причастных к деятельности международных экстремистских и террористических организаций, вербовки ими новых сторонников, насаждения среди населения религиозно-экстремистских взглядов.

Таким образом, видно, что во всем мире и в России в частности наблюдаются тенденции радикализации обществ, создающие благоприятную почву для экстремизма. В этой связи перед органами государственной власти стоит первоочередная задача особой важности - профилактики экстремизма. В рамках проводимой государством политики по профилактике экстремизма в сфере межэтнических и межрелигиозных отношений органами государственной власти реализуются основные механизмы (Рисунок 6).

Рассмотрим эти механизмы несколько подробнее.

Рисунок 6 – Основные механизмы профилактики экстремизма в сфере межэтнических и межрелигиозных отношений

[1] Беата Винклер - Директор Европейского центра по мониторингу расизма и ксенофобии // https://base.ijc.ru/basesite/site.aspx? SECTIONID=10086& IID=239004#

[2] Exstremismus in Deutschland. Erscheinungsformen und aktuelle Bestandsaufnahme. Berlin, 2005. Р. 17-18.

[3] См.: Корнилов Т. А. Международные аспекты противодействия экстремизму. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. - М., 2011.

[4] https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B0%D1%81%D1%81%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D0%B5_%D0%B1%D0%B5%D1%81%D0%BF%D0%BE%D1%80%D1%8F%D0%B4%D0%BA%D0%B8_%D0%B2%D0%BE_%D0%A4%D1%80%D0%B0%D0%BD%D1%86%D0%B8%D0%B8_(2005)

[5] https://www.jig.ru/anti/040.html

[6] https://i-r-p.ru/page/stream-event/index-2183.html

[7] Доклад В.В. Меркурьева Противоправная деятельность международных террористических и экстремистских организаций в России как угроза национальной безопасности на семинаре «Роль федеральных органов государственной власти в формировании системы противодействия идеологии терроризма», РАНХиГС. 25.10.2011.

[8] См.: Интервью с начальником управления по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности, межнациональных отношениях и противодействии экстремизму Генеральной прокуратуры Российской Федерации В. Сизовым) // Московский комсомолец от 28.05.2011.

[9] www.minregion.ru/upload/documents/2011/03/doklad

[10] Доклад Государственного совета Российской Федерации «О мерах по укреплению межнационального согласия в российском обществе» // www.minregion.ru/activities/interethnic.../902.html