Схоластической проповеди на северо-восток Руси

(ХVII – начало ХVIII вв.)

В середине ХVII в. в Московской Руси заметно стало обнаруживаться стремление к просвещению, которое диктовалось историческими обстоятельствами. В период борьбы с Польшей и Швецией в начале ХVII века, а особенно с воцарением дома Романовых в Московию начинается наплыв иностранцев, которые вызывались как для военного дела, так и для разных других услуг. Влияние их на русских людей сначала сказалось в бытовой области, но мало-помалу стало переходить и в другие сферы. Стал меняться сам стиль эпохи. В новых условиях образованность становится престижным фактором и приобретает определенную общественную ценность. Русская знать начинает приглашать в свои дома иностранных учителей и направлять своих детей для обучения на Украину и в Польшу. Вообще, Юго-западная Русь оказывается как бы посредником при переносе латино-польского влияния, которое оказало очень мощное воздействие на Московскую Русь ХVII века. На него указывают архитектура и живопись ХVII века, литература, проповедь, язык, нравы, одежда, короче говоря, весь стиль той эпохи.

Польский язык и польская культура в период правления Алексея Михайловича приобретают значение, сопоставимое разве только со значением французского языка и французской культуры в последующее время. Даже у Патриарха Никона шляпа сделана на манер кардинальской, его башмаки украшены крестами, митры его имеют вид то тоиары, то западной короны.

Книги на латинском и польском языках в большом числе поступают в частные библиотеки знати и в монастыри. Так, в описи книг Заиконоспасского монастыря за 1889 год – 125 наименований польских и 414 латинских. В числе первых книг, попавших в Москву из Южной Руси в начале ХVII века были Учительное Евангелие Кирилла Транквиллиона и Катехизис Лаврентия Зизания.

Также для исправления богослужебных книг требовались люди, обладающие соответствующими знаниями. Естественно, взоры московских церковных и светских властей обратились к малороссам, людям одинакового происхождения и одинаковой веры. В 1649 г. по инициативе окольничего Ф.М. Ртищева (и при поддержке Патриарха Никона) при Андреевском монастыре близ Воробьевых гор было основано ученое братство из киевских старцев. В Москву прибывают Арсений Ситановский и Епифаний Славинецкий (1649 г.), а затем Дамаскин Птицкий (1650). Прибывшие иноки занимались и преподаванием в основанном при монастыре училище, и переводами святоотеческих творений, и исправлением богослужебных книг. С этого времени киевские ученые монахи составили в Москве постоянный кружок, около которого преимущественно сосредотачивается образование и литературная деятельность.

Среди прочего они принесли с собой и традицию живой проповеди, которая в Москве уже давно прекратилась; как свидетельствует окружное послание Патриарха Иоасафа I (1636 г.), во многих местах перестали читать и уставные чтения. Патриарх Никон, хорошо понимая важное значение живого пастырского слова и зная о существовании в Юго-западной Руси особой должности проповедника при соборах и монастырях, повелел Епифанию Славинецкому произносить с церковной кафедры проповеди собственного сочинения. Неудивительно, что поначалу они были восприняты настороженно и с опаской. Однако постепенно киевские проповедники: только что упоминавшийся Епифаний Славинецкий, прибывший в 1664 г. в Москву, Симеон Полоцкий и др., – победили нерасположенность к себе москвичей. Скоро киевские ученые монахи стали занимать и епископские кафедры, особенно со времени утверждения на престоле Петра I.

Проповедь, которую они принесли с собой, вначале была выдержана в традиционном схоластическом духе; лишь постепенно, под влиянием местных условий и различных обстоятельств жизни русского общества и государства, она приняла более практическое направление, встала в более близкое отношение к народной жизни.

Самыми видными представителями схоластического направления в проповеди на Севере России были: иеромонах Епифаний Славинецкий; иеромонах Симеон Полоцкий; менее их следовали приемам юго-западной проповеди Святитель Димитрий Ростовский и митрополит Стефан Яворский – они внесли много жизненно-практических элементов в свои проповеди, но, как получившие образование в юго-западных и польских школах, не могли совершенно отрешиться от традиций схоластической гомилетики.

Принципиально новый практический характер русская проповедь примет у архиепископа Феофана Прокоповича, о чем речь пойдет ниже.