ВСЕ КЛАССЫ 133 страница

МОЕ ОТНОШЕНИЕ

К РОМАНУ М. А. ШОЛОХОВА

«ПОДНЯТАЯ ЦЕЛИНА»

И ЕГО ГЕРОЯМ

Передо мной статья В. Марченко «Хлеб наш насущный» («Литературная Россия», октябрь 1990 г.). Читаю: «Сталинская коллективизация... стараниями вождей революции превратила российского (и не только российского) крестьянина в батрака, отчужденного от земли, лишенного традиций, мудрого постижения селянского бытия... Ни одно общество во всей мировой истории, ни одно госу-

дарство не позволяло себе роскоши так ненавидеть свое крестьянство, как наше...»

Тяжелые, жестокие слова. Подобные им все чаще слышатся с трибун, в различных выступлениях и докладах. Да, «великий перелом» в деревне, «революция сверху» оказались ненужными, разрушительными, ведущими в тупик. Причины трагедии и ее виновники в основном известны, хотя историкам предстоит еще очень много работы. Но большинство людей черпают свое представление о той или иной эпохе не из работ ученых, а из художественной литературы. И наши потомки о коллективизации будут судить по романам и повестям. А'ведь более яркого произведения о том времени, чем «Поднятая целина», пока не создано. Недаром публицисты, говоря о периоде коллективизации, часто берут примеры из Шолохова.

Роман этот, как бы о нем ни судить, прочно и навсегда вошел в золотой фонд русской литературы. В истории литературы мы прочтем, что об эпохе коллективизации писали многие. Почему же забыты «Бруски» Ф. Панферова, «Лапти» П. Замойского и другие произведения, а шолоховский роман живет?

У произведения много достоинств. Оно написано языком мастера, книга полна неподдельного юмора, прекрасных описаний природы, легко читается. Превосходно описан казачий быт, точно и ярко воспроизведены язык и образ мыслей казаков.

Внимательно читая книгу, сравнивая ее с теми фактами, которые стали известны, с более поздними произведениями о деревне 20—30-х годов В. Белова, Б. Можаева, А. Антонова и других, мы увидим, что Шолохов в большинстве случаев точно отразил эпоху. Сомнения и колебания крестьян (обоснованные!), массовый убой скота, принуждение казаков с помощью пистолета, полный произвол при раскулачивании, раскулачивание середняков, растерянность начальства после выхода лицемерной статьи Сталина «Головокружение от успехов» и многое другое изображены писателем ярко и правдиво.

Но, говоря о книге и отношении к ней, все время испытываешь какую-то двойственность. Ведь наряду с правдой Шолохов допускает и ее искажение в угоду политическим требо-

ваниям. Так, в романе бывший белогвардеец создает тайную организацию «Союз освобождения Дона», чтобы свергнуть Советскую власть. Известно, что эти организации выдумывались Сталиным и его окружением, чтобы оправдать произвол и репрессии. А убийство Давыдова и Нагульнова? Историки давно доказали, что рассказы об ужасах «кулацкого террора» служили прикрытием террора против крестьян. А ограбленными и озлобленными крестьянами убито руководителей во много раз меньше, чем уничтожено председателей колхозов самой властью.

И тем не менее я думаю, Шолохов, как и многие наши деятели культуры того времени, искренне верил, что страна строит прекрасное будущее. Юность писателя прошла в огне Гражданской войны. Возможно, поэтому насилие не казалось ему столь ужасным, как нам.

Известно, что Михаил Александрович сам много занимался созданием колхозов, боролся с недостатками, ошибками и перегибами в колхозном движении на Дону, спасал многих честных коммунистов, советских работников, рядовых тружеников от необоснованных репрессий. Вероятно, ему казалось, что эти трудности и «перегибы» можно преодолеть, что в жизни крестьян действительно наступят счастливые дни. Во второй части «Поднятой целины», написанной через 20 лет, чувствуется, что автор пишет уже без прежнего задора и оптимизма.

Мне лично роман «Поднятая целина» нравится. Я от души потешаюсь над выходками и рассказами деда Щукаря, переживаю вместе с Кондратом Майданниковым и другими казаками, когда они «со слезой и кровью» рвут «пуповину, соединяющую... с собственностью, с быками, с родным паем земли». Смешно, как Макар Нагульнов изучает английский язык, слушает по ночам петухов. Я жалею Давыдова, который мучается, оттого что не может порвать с Лушкой, и любуюсь Варей Харламовой и ее чистым чувством к Давыдову. Мне до слез жалко красавца Тимофея Рваного. Настоящая жизнь описана в романе..

Но нет в этом произведении чего-то, что всегда отличало русскую литературу. Видимо, здесь недостает гуманизма. Ведь почти

во всех сценах, в которых описывается произвол, автор как бы молча сочувствует насильникам.

Судьба «Поднятой целины» доказывает еще раз, что нельзя служить идее, которая призывает строить счастье с помощью жестокости. Писатель — прежде всего человеколюбец, а уже потом политик. Шолохов, выполняя сталинский заказ, как бы оправдывал своим талантом те неслыханные надругательства и беззакония, которые творили над крестьянств ом.

К героям романа отношение также противоречивое. Особенно это касается Давыдова и Нагульнова. Бывший балтийский матрос, слесарь Краснопутиловского завода подкупает своей силой, честностью, умением понять и признать ошибки, отсутствием зазнайства. Мы сочувствуем ему, когда он, надрываясь, пашет свою десятину. Нельзя не погрустить над его гибелью. Но мы не можем не удивляться легкости, с которой этот горожанин берется судить о сельском хозяйстве. Нас отталкивает его отношение к «кулакам». Ни разу его не посещать мысль, что это прежде всего люди, имеющие такое же право на счастье, жизнь и свободу, как он сам! После разговора с секретарем райкома он размышляет; «Почему его нельзя — к ногтю? Нет, братишка, извини! Через твою терпимость веры ты и распустил кулака... с корнем его как вредителя». Макар Нагульнов до мозга костей предан идее мировой революции. Это человек, которому лично ничего не надо, аскет, живущий ради высших интересов. Но страшно становится, когда читаешь его признания: «Жа-ле-е-шь? Да я... тысячи станови зараз дедов, детишков, баб... Да скажи мне, что их надо в распыл... Для революции надо... Я их из пулемета...». Не такие ли, как Нагульнов, с легким сердцем ради «революции» и уничтожали тысячи ни в чем не повинных людей? Макар ведь не только говорит. Он не.задумывается применять силу, чтобы заставить казаков сдать хлеб...

Нет! К настоящей, счастливой жизни подымает людей не сила, не принуждение. Человек должен почувствовать, что он хозяин своей судьбы, а не винтик в огромной государственной машине. Человек хочет быть хозяином над землей не в песне, а на своем,

пусть небольшом, участке. OHV должен есть хлеб, выращенный на его земле и его руками, а не «отпущенный» властями.

Сегодня уже приняты законы, возрождающие крестьянство. Началось возрождение казачества. Роман «Поднятая целина» — выдающееся произведение, несмотря на все недостатки. Он всегда останется памятником жизни казачества, историческим свидетельством о трудной эпохе, напоминанием о том, что нельзя строить светлое будущее на насилии.

СУДЬБА РУССКОГО КРЕСТЬЯНСТВА

В ПЕРИОД КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ

СОЦИАЛЬНЫЙ КОНФЛИКТ

В ДЕРЕВНЕ В ПЕРИОД КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ

(по роману Б. Можаева «Мужики и бабы»)

В романе-хронике «Мужики и бабы» Борис Можаев показывает, как нарушается привычный уклад жизни села, только начинающего развиваться благодаря нэпу, с началом кампании массового создания колхозов. Действие романа приходится на конец 1929, — начало 1930 года, то есть на наиболее острый период раскулачивания и сплошной коллективизации. Писатель показывает, как эти события приводят к глубокому социальному конфликту в российской деревне.

Для этой цели в романе крупным планом даются конфликтующие стороны: местные, районные и окружные руководители, стремящиеся в считанные дни провести коллективизацию, и трудовое крестьянство. Незаконные действия руководителей приводят к бунту, сопротивлению крестьян, чей жизненный уклад рушился, а нажитое непосиль-

ным трудом добро фактически конфисковывалось.

Секретарь местной партячейки Сенечка Зенин — из людей, торопящих историю, мыслящих однозначно и категорично. Местная церковь для него дурдом, пригодный для склада, он никак не связывает ее с традициями деревенской жизни. Поэтому он не может понять, что закрытие церкви в глазах крестьян просто компрометировало его и в его лице всю Советскую власть. Этот человек живет только политической конъюнктурой: «Какая теперь взята линия главного направления? — спрашивает он. — Линия на обострение классовой борьбы. Пока держится такая линия, надо успевать проявить себя на обострении». Зенина не смущает никакое из поручений сверху — он без зазрения совести тут же готов его выполнить. «Ну что, комарики-сударики? Получили боевое задание и растерялись? — спрашивает он у своих помощников и тут же их наставляет. — Эх вы, телята на поводу классового врага.

Быками надо становиться, реветь и землю рыть...»

Рвением выслужиться перед вышестоящими отличается и член окружкома Наум Ашихмин, сын разорившегося татарина. Несмотря на свое купеческое прошлое, он считает себя пролетарием. Мечта его жизни — продвинуться в руководители. Когда, Ашихмин попал в агитпроп Рязанского окружкома, «он решил доказать, что умеет не только в газету писать или читать лекции, но и действовать решительно и беспощадно. Он даже псевдоним себе придумал — Неистовый». Ашихмин, наиболее ярый сторонник раскулачивания зажиточных крестьян, считал себя настоящим борцом за социализм.

Держать людей в страхе — главный принцип руководства Никанора Возвышаева. Чтобы остановить убой скота, он самовольно вводит штраф в пятикратном размере с конфискацией имущества, без санкции прокурора арестовывает людей. Стиль его руководства мы видим в том, как он наставляет своих подчиненных проводить сплошную коллективизацию: «Это не выдумки наши, а руководящая директива, спущенная самим товарищем Кагановичем.

Снисхождения никому не будет... Три дня вам сроку... 20 февраля все должны быть в колхозах! Не проведете в срок кампанию — захватите с собой сухари. Назад не вернетесь».

20 февраля в Тихановском районе — районе сплошной коллективизации — все должны были вступить в колхоз. Но мужики уперлись, не стали сдавать семена. Возвышаев дает команду сбивать замки с амбаров, брать крестьян под арест, штрафовать. Это вызвало огромную волну возмущения. Мужики в Веретье переломали общественные кормушки и сбежали в лес, в селе Красухине избили Зе-нина и держали его под арестом, кормушки разбили, магазины разграбили, семена растащили. В Желудевке повыбивали окна в сельсовете, сожгли бумаги.

Крестьяне не могли принять насильственную коллективизацию, особенно такую, какой ее понимали описанные выше руководители. То, что в романе этим последним уделено достаточно большое внимание, говорит о глубине авторского замысла. Ашихмин, Возвышаев, Зенин — это новый социальный тип. Это люди, которые готовы на любые противозаконные действия, выполняя директивы сверху. Действия таких людей и привели к социальному конфликту в деревне в период коллективизации. А то, что Можаев сажает тихановских коллективизаторов на скамью подсудимых, подчеркивает авторскую мысль о двуличии высшего руководства страны, пытавшегося отмежеваться от преступлений.

Над причинами происходящего задумываются такие герои романа, как учитель Дмитрий Успенский, Мария Обухова, Озимов. В споре с Ашихминым Дмитрий Успенский доказывает: «Одно дело — дореволюционный кулак, совсем иное дело — послереволюционный. Земельные наделы по едокам нарезаны. Если все его богатство от собственного труда да от казенного надела, так что же это за кулак?.. Где, с какой коровы кончается крестьянин-середняк, а начинается кулак... Где тот устав или хотя бы бумажная директива, которая определила бы размер кулацкого хозяйства? Раньше в России кулаком назывался барышник, ростовщик, перекупщик, а не хлебороб...» Успенский называет активистов коллективизации «последышами

Иудушки», обвиняя их во всех беззакониях, которыми сопровождалась кампания по раскулачиванию.

Глубже раскрыть корни возникшего на селе конфликта помогает образ Андрея Ивановича Бородина, которого можно отнести к центральным фигурам повествования. Этому крестьянину чужда жажда накопительства. Жену свою, которая уговаривает его развести коров, купить сепаратор, он не слушает. Он любит природу, луга, лошадей. Рыжая кобылка Веселка — его отрада. Отвести ее на общий стан, как и другую живность, он просто не может. Поэтому Бородин решает не вступать в колхоз. «Не то беда, что колхозы создают; беда, что делают их не по-людски, — усе скопом валят: инвентарь, семена, скотину на общие дворы сгоняют, всю, вплоть до курей», — говорит он.

Несмотря на то, что Андрей Иванович входит в состав сельсовета, он отказывается участвовать в раскулачивании, видя, как разрушается при этом жизнь крестьян: «Если вы сами судите, не спросясь мира, то сами и приводите в исполнение свои постановления. Я вам не исполнитель... Кто кулак, а кто дурак — определяет сход, а не группа бедноты». За 'это Ашихмин берет Бородина под стражу.

Протест Андрея Ивановича настолько глубок, что он даже не слушает своего брата, несмотря на то, что до этого законом жизни в их семье было быть всегда вместе, ибо только тогда можно чего-то добиться. Максим Бородин уговаривает его вступить в колхоз: «Ну наденем эти ихние колхозные шинели.да армяки... Поносим год, другой. Все же увидят, что в коленках жмут. Ну посмеются да скинут. За старое возьмемся, за свое исконное-посконное». Но брат все равно не соглашается идти в колхоз. Ему это самое «исконное-посконное» дороже всего, и он не собирается в угоду кому-либо менять свою жизнь.

Мне кажется, что именно поэтому в деревне в период коллективизации возник такой острый конфликт. Потому что большинство крестьян не хотели расставаться с привычным им укладом жизни, который был заложен еще их предками. Именно об этом и говорит Б. Можаев в своем романе. Действия колхозных активистов были направлены

против крестьян, источником благосостояния которых был тяжкий труд от зари до зари, умение вести хозяйство, личная заинтересованность в результатах своей работы. На этом держится русское крестьянство и именно это вызывало такую неприязнь сторонников колхозного уклада. Я думаю, что Б. Мо-жаев в своем романе «Мужики и бабы» смог показать не только сам конфликт на селе в период коллективизации, но и корни этого конфликта.

ТРАГИЗМ СУДЬБЫ

РУССКОГО КРЕСТЬЯНСТВА

В РОМАНЕ Б. МОЖАЕВА

«МУЖИКИ И БАБЫ»

Б. Можаев в романе «Мужики и бабы» первым в русской литературе показал трагизм судьбы русского крестьянства в период коллективизации. Роман создавался автором спустя четыре десятилетия после тех событий, и Можаев мог уже с высоты времени оценить суть и последствия проведенной в ЗО-е годы кампании раскулачивания и сплошной коллективизации. Несмотря на то, что это произведение было написано не по горячим следам, оно вызвало большой резонанс. Ко времени появления романа, а это был 1980 год, у ряда историков и экономистов еще только зарождались сомнения, правомерны ли были те методы, которыми проводилась коллективизация, нужно ли было ее проводить вообще. Борис Можаев своим произведением смело вступил в эту полемику.

Роман-хроника Можаева описывает события последних месяцев 1929 — начала 1930 годов. Рассказывая о том, что происходило в это время в одном районе России, автор создал обобщенную картину коллективизации. В первой книге романа Борис Можаев показывает деревенский мир, в котором царят лад и согласие. Показательны такие мысли председателя артели Зиновия Тимофеевича Кадыкова: «.„изменилось село, пообстроились за каких-нибудь последних восемь-семь лет, прямо не узнать. На месте осиновых да березовых потемневших от времени изб с соло-

менными крышами... появились красные кирпичные дома с высокими цоколями из белого тесаного камня...

Вот они что делают, государственные кредиты, да кооперация, да вольные промыслы, артели, торговля... Купцы разоряются, а кооперация стоит. Ну да и то сказать — налоги подсекают под самый корень купеческие доходы. Зато мужикам воля, — стройся, ребята, работай, торгуй на всю катушку». Такой видится писателю деревня периода нэпа, доживающая свои последние дни.

И вот во второй книге романа мы видим, как ровное течение крестьянской жизни прерывает коллективизация. Этот процесс показан Можаевым как коренная ломка веками сложившихся на селе устоев и традиций! Коллективизация затрагивает интересы каждого крестьянина. Разрушаются хозяйства не только единоличников, которых облагают все новыми и новыми налогами. Разрушается сам социальный тип крестьянина-труженика. Такие герои романа, как учитель Дмитрий Успенский, Мария Обухова, Озимов, пытаются осмыслить бурные события начала 1930 года. В споре с Ашихминым Дмитрий Успенский доказывает: «Одно дело — дореволюционный кулак, совсем иное дело — послереволюционный. Земельные наделы по едокам нарезаны. Если все его богатство от собственного труда да от казенного надела, так что же это за кулак?.. Где, с какой коровы кончается крестьянин-середняк, а начинается кулак... Где тот устав или хотя бы бумажная директива, которая определила бы размер кулацкого хозяйства? Раньше в России кулаком назывался барышник, ростовщик, перекупщик, а не хлебороб...»

В жизни можаевского села отражаются острые столкновения между партийными работниками и крестьянами, которых с легкостью причисляли к кулакам. Действия партийных руководителей в первую очередь были направлены против зажиточных крестьян, которые смогли использовать возможности, предоставившиеся нэпом. Источником их благосостояния был непосильный труд, умение вести дело и материальная заинтересованность. Такие хозяева в числе первых попадали под раскулачивание. Чтобы вынудить их вступить в колхоз, власти устанавливали

непомерные налоги и «твердые задания». Это послужило причиной распродажи многими крестьянами своего имущества, а некоторые из них, например, Скобликовы, просто бежали из родного дома.

Можаев показывает, что даже такие честные люди, как Андрей Иванович Бородин, Мария Обухова, не могут остановить царящий в селе беспредел. То, что эти люди становятся на защиту крестьян, оборачивается против них. Например, скрывающемуся от заседаний Бородину передают такие слова Кречева: «...ежели не приедет, хлебные излишки начислим на него самого, чтоб другим неповадно было бегать с актива». Автор романа показывает, что насильственная политика по отношению к крестьянам ведет к забвению извечных нравственных ценностей. Теперь в обществе поощряется стукаче-ство, доносительство, жестокость и предательство. Доказательством этому служит окружение партийного руководства. В числе приближенных к Возвышаеву — «бездельник и горлохват» Ротастенький и Сеня Зе-нин, а не крестьяне, пользующиеся авторитетом в селе. Это и не удивительно. Ведь такие действия властей, как закрытие церкви и переоборудование ее под склад сельхозпродукции или выселение крестьянских семей из их собственных домов вызывали лишь резкое недовольство и сопротивление честных крестьян-тружеников.

Однако несмотря на произвол наделенных властью, большинство людей остаются верны своим жизненным принципам. Они проявляют дружескую солидарность, участие, они не прекращают отстаивать то, что считают справедливым и гуманным. Этими качествами обладают учитель Дмитрий Успенский, Мария Обухова, Андрей Иванович Бородин, мужественно сопротивляющийся давлению свыше, и многие другие герои романа. Дмитрий Успенский, а вместе с ним и автор, пытается понять, как такое стало возможным: «Все, что связано с народом, с его укладом жизни, с верой, с религией — исторический опыт — всего лишь изгаженная почва, которую-де надо расчистить. Отсюда и идет эта историческая нетерпимость, отсутствие трезвости, стремление сотворить социальное чудо. Где уж тут считаться с малыми детьми или со стариками».

Этими словами Можаев говорит, что нельзя одним махом решить судьбу деревни. Нужно очень бережно относиться к традициям крестьянства, вникнуть в психологию земледельца. Автор утверждает, что многое в коллективизации было не продумано, сделано в спешке. Роман Можаева показывает, что такие действия принесли крестьянству большой вред, обострили человеческие отношения, а многих людей просто лишили смысла жить и работать дальше; О том, какие социальные последствия имела кампания по раскулачиванию, мне кажется, очень точно сказал академик В. А. Тихонов, написавший предисловие к роману Можаева «Мужики и бабы». «Если допустить, что ликвидации подвергались наиболее умелые, опытные и старательные хлеборобы, а отвергнуть такое предположение невозможно, — пишет В. А. Тихонов, — то, значит, процесс «раскулачивания» послужил началом первой и наиболее трагической исторической сцены «раскрестьянивания», т. е. изживания крестьянства как крупной социальной, качественно отличающейся от других группы населения, с ее... особым крестьянским укладом жизни».

СУДЬБА РОССИЙСКОЙ ДЕРЕВНИ

1920—1930-Х ГОДОВ

В РОМАНЕ М. АЛЕКСЕЕВА

«ДРАЧУНЫ»

В автобиографическом романе М. Алексеева «Драчуны», написанном в 1981 году, действие происходит в конце 20-х — начале 30-х годов в селе Монастырском. Сложнейшее время в жизни российской деревни — период коллективизации — автор показывает через восприятие ребенка Миханьки Хохлова. Поэтому деревенский мир раскрывается перед нами детскими глазами. Именно это придает особую живость в восприятии читателем жизни деревни, а автобиографичность романа делает горькое повествование о трагичной судьбе российской деревни правдивым.

Михаил Алексеев описывает деревенские будни. Мы видим, как детвора в любое вре-

мя года находит себе занятие по душе. Ранней весной мальчишки первыми сообщают родителям о прилете жаворонков. Летом и осенью дети выдергивают первую репку и морковь, зимой проводят время на замерзшей реке. Детские наблюдения за взрослыми очень точные и интересные, они дают представление о жителях деревни. В первую очередь о родственниках главного героя: мученице-матери, непутевом отце, служившем секретарем сельсовета, старшем брате отца Петре Михайловиче, которого все в семье звали тятей, деде Мише, самом дорогом для мальчика после матери человеке.

В центре повествования романа — случайная драка между двумя друзьями, деревенскими мальчишками Мишкой и Ванькой Жуковым, которая отражается в дальнейшем на взаимоотношениях родителей, перерастает во вражду семей. Поэтому роман М. Алексеева и носит название «Драчуны».

Несмотря на то, что повествование в произведении ведется через восприятие ребенка, деревенская жизнь не выглядит в светлых тонах, как это часто бывает в детстве. В маленьком мире села Монастырского есть все: и взаимопомощь, и жестокая злоба, выливающаяся в покушение на жизнь или поджог хлеба. Григорий Яковлевич Жуков испытывает такую ненависть к «хохлам», что чуть было не убивает дядю мальчика Петра Михайловича.

Автор романа показывает, что в селе Монастырском, как и в большинстве российских деревень, коллективизация навязывалась крестьянам. Мы видим, что председателя сельсовета, выступившего против этого, тут же сменили за «непростительную мягкотелость». Новый председатель сельского Совета Воронин провел раскулачивание очень быстро.

Однако «кто-то нашел, что процент «ликвидированных» относительно общего числа жителей села слишком мал, чтобы провести под ним черту и поставить точку, и распорядился продолжить кампанию по раскулачиванию...» В результате во второй волне кампании оказались и семьи некоторых «вновь испеченных колхозников, успевших отвести на общий двор своих лошадей».

М. Алексеев осуждает способы, которыми проводилась сплошная коллективизация

в деревне. О его отношении к раскулачиванию сами за себя говорят такие строки в романе: «И к тому моменту, когда эти перегибы были решительным образом осуждены, названы «головокружением от успехов», треть села, насчитывавшего свыше шестисот дворов, словно бы испарилась...»

Автор показывает, насколько трагичными были последствия великого перелома в деревне. Судьбы крестьянских семей были покалечены. В одном из лирических отступлений в романе М.Алексеев пишет: «Говорят, что пути господни неисповедимы. Какая любопытная, захватывающая картина явилась бы нам из-под пера того, кому удалось бы проследить судьбу каждого из нас так, как сложилась она от рубежа, помеченного тридцатым годом, до нынешних дней!»

В своем романе Михаил Алексеев сделал такую попытку. И пусть мы видим судьбы немногих, но они весьма показательны. Так, в свое время незаконно раскулаченный Авраам Кузьмич Сергеев, страстно желавший работать в колхозе, пополнил тогда, в тридцатые годы, «собою и шестью сыновьями рабочий класс столицы». Часть людей осела в поселке Тяньзин возле Саратова, где у них была какая-нибудь незначительная государственная служба. Со временем они уговорили переехать туда родственников, так как в этом поселке не нужно было ждать, «во что обернется твой трудодень по осени, в сто или триста граммов зерна»: небольшой огород близ Саратовского рынка обеспечивал пропитание любого работящего человека.

«В результате на селе все больше и больше объявлялось изб с заколоченными окнами, с быстро зараставшими лебедой... дворами», — с горечью пишет М. Алексеев. Именно это и привело к голоду 1933 года, о котором идет речь в романе. В результате кампании по раскулачиванию в деревне некому было работать. Тем более, что в число «ликвидированных» попадали даже те, кто не возражал против работы в колхозе.

Роман Михаила Алексеева «Драчуны» является почти документальным свидетельством переломного в жизни российской деревни времени. Автор правдиво изобразил

не только сам процесс коллективизации, но и показал, насколько страшными были его последствия.

ФЕДОТ КАДУШКИН -

ТРАГИЧЕСКАЯФИГУРА

СВОЕГО ВРЕМЕНИ

(по роману И. Акулова «Касьян Остудный»)

Роман И. Акулова «Касьян Остудный» рассказывает нам о судьбе российской деревни накануне коллективизации. Автор показывает социальную неоднородность деревни конца 20-х годов. Образ Федота Федотыча Кадушкина считается открытием автора, сумевшего показать, как бедняк благодаря усердному труДу превращается в зажиточного крестьянина, готового «за каждое зернышко, за всякую соломинку... заложить свою душу». Однако Федот Федотыч оказывается заложником времени, наказавшего героя романа за то, что он живет «своим умом», как говорит о нем Семен Григорьевич Оглоблин.

Федот Федотыч Кадушкин — центральная фигура повествования первой книги романа «Касьян Остудный». Этот человек проявляет талант хозяйствования на земле, деловитость и трудолюбие. Акулов рассказывает нам, что в хозяйстве Кадушкина шесть лошадей, семь голов крупного рогатого скота, восемнадцать овец, новая молотилка, локомобиль. В ведении хозяйства он использу-ev наемный труд крестьян. «Я христианин и знаю, что грех незамолимый — ездить человеку на человеке. Но ежели у него умения нет свое хозяйство вести? Ведь учу я его не воровству», — говорит главный герой. Дальше мы узнаем, что Федот Кадушкин помогал Телятниковой Марфе, которая «теперь сама с козырей ходит», Аркашке «за полцены» молотилку отдал.

В разговоре с сыном Харитоном Федот Федотыч говорит: «...Мы, Харитоша, самые необходимые люди для Советской власти. Пахари мы. Опора... На сильного, хлебного мужика государство опору всегда держит. На мужика-трудовика». Этот человек, получивший

возможность работать на земле благодаря условиям, предоставленным нэпом, верит в то, что скоро на его ворота флаг повесят: «Скажут: дорогу Кадушкину. Вот-де с кого надо примеряться: бьется мужик, не пьянствует, лишку не спит, Бога забыл ради работы».

Этот человек не видит приближения нелегких времен. Ведь именно такие Федоты Ка-душкины в первую очередь подпадали под раскулачивание. А на советы сына оставить хозяйство он говорит: «Бросишь — другой поднимет. Мое хозяйство — мне его и вести. Я человек старый и буду доживать по-старому. Уж мне с переменой погоды линять не приходится, как зайцу».

Таких, как Федот Кадушкин, в конце 20-х — начале 30-х годов ожидала трагическая судьба. В прошлом он был бедняком, торгующим рогожей, а теперь благодаря своему неустанному труду выбился в люди. Самая главная ценность в жизни этого человека — это земля и труд на ней. Он верит в Советскую власть, открывшую для него возможность жить осмысленно, так, как ему хотелось. Поэтому Федот Кадушкин даже не допускает мысли, что такие труженики, как он, могут быть обижены этой властью. Бедняку Титушке он говорит: «Закон власти Советской каждого бедного до богатого сулится поднять, а не наоборот, чтобы все голью взялось... Не меня станут опускать до твоего вот этого босого проживания, а тебя со мной выравнивать».

Другого мнения придерживается член окружного исполкома Семен Григорьевич Оглоблин. Своему племяннику Аркадию он говорит: «Прозорливые, Аркаша, давно примериваются к середняку, равняются на него. Вот только такие, как кряж Кадушкин да молодой Оглоблин, от избытка, должно, сил все собираются жить своим умом».

Писатель показывает противоречивость характера Федота Кадушкина. То, что он «Бога забыл ради работы», и даже сам это признает, говорит нам о страстном желании этого человека разбогатеть. Многое в его характере объясняется именно этим. Федот Кадушкин «присыхает» к своей собственности. Вот, например, какие слова он адресует своему сыну и будущей невестке: «Обноска. Смола липучая. Тля перхотная. Ну человек