Людей лучше изучать непосредственно 14 страница

После подробного изложения диаметрально противпоположных выводов, которые были получены разными исследователями при выполнении одних и тех же экспериментов, авторы делают вывод: «У нас есть только одно объяснение того, почему излагались столь противоречивые позиции – не всегда принимался во внимание характер собак».

Если различия в типах нервной деятельности собак искажают все выводы относительно физиологии, можем ли мы удивляться тому, что сами вивисекторы придерживаются таких противоречивых взглядов о болезни, при которой нервная система имеет такое большое значение? И если эти раличия между собаками достигают таких масштабов, и не привносят новизны и объективности в научные данные, какова вероятность ошибок при переносе информации с одного человека на другого и еще в большей степени при переносе с животных на человека.

Дело в том, что целенаправленное вызывание болезни у здоровых субъектов через прививание не имеет отношения к возникновению болезни естественным путем. Разладка системы вследствие постепенного развития болезни, возникшей из-за какого-то сбоя в организме или под влиянием окружающей среды – это совершенно иной процесс, нежели введение зараженного вешества в здоровый организм, который не прошел естественной подготовки для принятия данной болезни.

Если, например, продукты пневмонии вколоть здоровому животному – даже если вводить их напрямую в легкое – вместо пневмонии наступит заражение крови; и мы имеем полное право предположить, что с человеком произошло бы то же самое.

Вся система искусственного вызывания болезней изобилует ошибками.

Надо признать, что человек должен познать самого себя, но человека необходимо изучать правильными научными методами. Природа постоянно проводит свои эксперименты с несчастными случаями и болезнями, и именно при изучении этих экспериментов и в ходе оправданных попыток вылечить или предотвратить болезнь в соответствии с законами природы и истинной науки были достигнуты наши блестящие победы в области познания профилактических и лечебных методов.

Выдержка из речи Вальтера Гадвена (Walter Hadwen) «Медицинский взгляд на вопрос вивисекции» (A Medical View of the Vivisection Questions), которая была прочитана 5 марта 1914 года в Ньюкасле на Тайне:

«Я думаю, обычный человек, первый попавшийся на улице, знает примерно столько же об этом вопросе, как и среднестатистический медик, потому что в обоих классах большинство людей об этом ничего не знают. Если взять медика и устроить ему опрос, я думаю, в большинстве случаев он признается, что ничего не знает на эту тему. Это нельзя понять, если не провести независимое исследование. Если Вы не проанализируете вопрос с совершенно независимой точки зрения, если Вы не подкованы в этой области, Вы не сможете это понять. Исследование данной сферы не входит в учебный план по медицине. Было бы большой ошибкой предполагать, то медики – большие авторитеты в области экспериментирования на животных. С ничего не знающими медиками нашей страны – а в медицинском реестре их зарегистрировано 30 тысяч - нам бороться не надо, нам надо бороться с 400-500 вивисекторами, которые имеют лицензию Британского правительства и ежегодно выполняют 80000-90000 экспериментов на бедных, беззащитных существах. Вот с кем нам следует вести сражение. Медицинская профессия ничего о них не знает, и в этом отношении медики не лучше, чем обычные прохожие.

А сейчас Вы можете задать вопрос: какой у Вас диплом? Почему Вы имеете большее право, чем любой другой обычный врач, говорить на данную тему? Просто я изучил обе стороны вопроса, а большинство моих коллег просто приняли одну сторону. Меня учили верить в вивисекцию, в колледже и в университете я принимал все утверждения относительно вивисекции, а именно, что великие открытия были сделаны с помощью нее, и что в будущем это единственный способ добиться таких открытий, и я все воспринимал как само собой разумеющееся, как закон жизни. В течение нескольких последующих лет, во время активной практики, я все еще верил в нее, поддерживал утверждения, которые с такой готовностью принял, до тех пор, пока, наконец, не исследовал вопрос сам, с независимой точки зрения и в результате этого исследования не пришел к выводу, что никакие знания не были никогда получены через эксперименты на животных, а то, чего удалось достичь, было обретено иными, гуманными способами; в дальнейшем я пришел к заключению, что ничего из приобретенного через эксперименты на животных не принесло ни малейшей пользы для профилактики и лучения человеческих болезней.

Вы скажете, что это очень смелое заявление, если принимать во внимание точку зрения общества. Дело не в том, принадлежу ли я к меньшинству или к большинству среди медицинской профессии; это не вопрос. Нам не надо иметь дело с меньшинством или большинством, вместо этого, ак я сказал в начале своего выступления, нам надо спросить себя, правомерна ли вивисекция или нет. Единодушие или какая-либо иная реакция со стороны медицинской профессии не имеет никакого значения, ибо медицинское сообщество столько раз единодушно совершало ошибки, что уже почти сделан вывод об отсутствии единодушия среди него всегда, за исключением тех случаев, когда единодушное мнение оказывалось неправильным. На протяжении всей истории правда, обычно принадлежала меньшинству. Но давайте не будем спорить с этой точки зрения, позвольте только мне еще и еще напомнить Вам вопрос, который мы должны задать себе: вивисекция правомерна или нет?

Вы можете сказать: «Что Вас привело к Вашему выводу?» Как ни странно, занять антививисекционную позицию меня заставили сами вивисекторы. Я обнаружил, что противоречия среди них настолько велики, что как только один вивисектор выдвигает какую-то идею, его коллега, выполняющий точно такой же эксперимент, уже готов опровергнуть ее».

Доктор медицины Ганс Фишер (Hans Fischer), Хогенхаузен:

«То, что вивисекторы делают с людьми и животными, есть настоящее предательство. Вивисекторы знают, что делают, они ясно осознают преступность и опасность своих действий для государства, когда, ради Науки совершают преступные действия по отношению к таким людям, которых считают низшим классом – так же, как хозяин поместья смотрит на кучера…»

(Der Tier- und Menschfreund, 1914, №1)

Из статьи доктора медицины Герберта Сноу (Herbert Snow) в Abolitionist, 1 июля 1913:

«Мне как врачу, возможно, дадут право добавить мое скромное свидетельство ко всему тому, что сказал Вам доктор Гадвен (Hadwen) – что, как мы убедились, никакие полезные достижения в области человеческих знаний не были результатом экспериметов на животных, и что все триумфы в этом направлении, по поводу которых хвастаются, абсолютно ложные. И всякий раз, когда ставка делалась на информацию, полученную в ходе экспериментов, она вводила в большое заблуждение. Мой господин, Вы заявили в открывающей речи, что это главным образом вопрос морали. Я не спорю с данным утверждением, но хочу указать, что это также в большой мере вопрос здравого смысла; иными словами, это вопрос не для специалиста. Те, кто овладели принципами, по которым мы действуем, и приняли их – в том числе правило о невозможности научного влияния друг на друга явлений, наблюдаемых у низших животных и человека, этот принцип наши оппоненты признали – знают, что все это дело не что иное, как обман.

Проблема тут заключается также в незнании. К сожалению, врачи очень несведущи в вопросах вивисекции, того, что проиходит во время нее и в принципах, по которым мы выступаем против нее. В пользу этого не может быть лучшего доказательства, чем появившееся на днях в СМИ письмо за подписями 150 врачей, в котором вивисекция восхваляется в связи с недавним печальным испытанием – мне нем смысла говорить о нем дальше. Я знаю многих из этих врачей. Они представляют собой то, что, хочется верить, представляют собой все доктора – исполненные благих намерений и добрые люди. Но они никогда не изучали вивисекцию, они вообще ничего о ней не знают.

В заключение мне бы хотелось процитировать по памяти очень сильно впечатлившие меня слова, когда я прочитал их впервые. Их сказал много лет назад адмирал Того (Togo), герой давней русско-японской войны. Он отметил, что на протяжении всей его жизни в человеке больше всего принимали во внимание его солдатские качеств, боевой дух. Именно это от нас требуют проявить в случае с вивисекцией – как можно больший боевой дух. И, я уверен, после того, что мы увидели и услышали сегодня вечером, уже не будут появляться мысли об оглядывании назад. Мы сделаем все возможное, чтобы вырвать с корнем из нашего сознания эту чудовищную, ненаучную и крайне бесполезную вивисекционную систему (Аплодисменты)

В том же самом выпуске была напечатана статья под названием «Некролог» (“Obituary”) другого выдающегося врача-антививисекциониста доктора Форбса Винзлоу (Forbes Winslow). Большинство ведущих лондонских газет напечатали длинные заметки о смерти доктора Форбса Винзлоу, выдающегося специалиста в области мозга, который реожиданно умер 8 июня на 70 году жизни от сердечного приступа. Доктор Винзлоу был основателем Британской Больницы душевных болезней (British Hospital for Mental Diseases). Он знаменит как первый врач, который настаивал на презумпции невиновности в уголовных делах. Сейчас это настролько распространенная идея, что трудно представить себе, как от врача, убежденного в своей правоте, требовалось мужество и независимость ума для выдвижения данной идеи. Она встретила яростное противодействие, при этом против нее выдвигались соображения морали и теологии, до тех пор, пока количество свидетельств в ее поддержку не обратило на себя внимание и, в конце концов, ее не приняли.

Впервые доктор Винзлоу прославился в связи с тайной Пенджа в 1877 году. Онпринимал активное участие в качестве эксперта во многих знаменитых уголовных делах, таких как дело Тичборна (Tichborne), суд над миссис Дайер (Dyer), убийство Мейбрика (Maybrick) и в серии ужасных преступлений, которые приписывались (laid to the door of) неизвестному «Джеку-потрошителю» - доктор Винзлоу всегда смотрел на него как на сумасшедшего религиозного фанатика. Он получал много писем, с подписью «Джек-потрошитель», при этом почерк совпадал с почерком убийцы, и когда он опубликовал результаты своих исследований, преступления внезапно прекратились.

Доктор Форбс Винзлоу всегда особенно подчеркивал свое отрицательное отношение к вивисекции и указывал на то, что она особенно сбивает с пути в исследованиях мозга. Он был возмущен предложением выдать лицензию на вивисекцию больнице для душевнобольных г. Кардиффа (Cardiff Mental Hospital) и 8 июня 1911 года принял участие в нашем протестном собрании. Он также написал письмо в The South Wales Daily News, где отмечал:

«Вивисекция животных – это лишь неудачная отговорка от вивисекции людей. Я обращаю особое внимание на то, что это имеет место, хотя члены комиссии по невменяемости об этом ничего не знают.

И еще раз:

«За 40 лет исследования сумасшествия при официальной связи с тремя лондонскими клиниками мне ни разу не удалось выявить ни одного диагноза или излечения, и за это я должен поблагодарить вивисекторов. В прошлогоднем ежегодном отчете, составленном членами комиссии по невменяемости, которые в течение года посещали все психиатрические больницы и обследовали 130593 пациентов, не было зафиксировано ни одного случая излечения с помощью использования сыворотки.

Из длинной статьи в Animals’ Guardian за январь 1913, ее автор – доктор Вильям Р.Д.Блеквуд (William R.D.Blackwood), терапевт из Филадельфии:

«Я был против вивисекции всю жизнь по нескольким соображениям. Прежде всего из-за ужасной жестокости, которой подвергаются жертвы вивисекции, как животные, так и люди, и из-за полной бессмысленности и бесполезности всего этого дела. Если через вивисекцию удалось познать хоть один полезный для человечества факт, я об этом не знаю. Я читаю все, что попадает мне в руки, слушаю все, что они могут сказать, в свое время я присутствовал на многих вивисекциях, и ни разу на них не демонстрировалось ничего такого, что бы принесло пользу страдающему человечеству.

Хотя вивисекция практикуется уже несколько сотен лет, она не дала ни одного полезного результата во благо человечества и никогда не даст, потому что невозможно одинаково лечить человека и животных и получать одинаковые результаты. Это абсолютная ерунда, и я надеюсь, настанет день – и он все ближе – когда вивисекция подвергнется презрению, а к вивисекорам станут относиться не как к джентльменам, а как к трусливым, жалким мошенникам – это их сущность!!!

Я рад, что гораздо более ценным для профессии и человечества оказался свет, пролитый на медицинские знания с помощью тщательных вскрытий трупов, чем все эксперименты всех когда-либо живших вивисекторов».

Доктор В.Ходж (W.Hodge), терапевт: «Лаборатория вивисектора – это настоящая камера ужасов, подлинный бордель псевдонауки. Вивисекционные эксперименты не менее жестоки, бесчеловечны и позорны, чем кошмары утодафе в мрачное Средневековье. Более того, вивисекция совершенно бесполезна, так как эксперименты на живых животных никогда не научили нас ничему полезному для человеческой хирургии и медицины и по очевидным причинам и могут этого сделать».

(The Open Door, январь 1913, №6)

Доктор Джордж Вильсон (George Wilson), доктор юриспруденции, специалист здравоохранения, который в 1906-1912 гг. был членом Королевской Комиссии по вивисекции (Royal Commission on Vivisection), заявил в Меморандуме об оставлении должности, прилагавшемся к результатам работы той комиссии:

«Реальный прогресс в современной медицине почти полностью зависел от клинической диагностики, терапии и патологии, которые основывались на тщательном изучении естественных причин, но не на экспериментах на животных – они изначально вводят в заблуждение при работетс людьми и потому всегда в той или иной степени ненадежны».

Доктор Стефан Таунсенд (Stephen Townsend), член Королевского Общества хирургов: «Я изучал физиологию в течение трех лет в Лондонской больнице (London Hospital) и сдал экзамен по физиологии для вступления в Королевское Общество хирургов (Royal College of Surgeons), хотя ни разу не присутствовал при экспериментировании на живом животном и не испытывал потребности сделать это. Потом в течение двух лет я читал лекции в физиологии в шотландском университете, и там эти эксперименты выполнялись для демонстрационных целей. Я был вынужден прийти к выводу, что эти эксперименты не только не нужны, но также поглощают неоправданно большое количество времени».

(The Anti-Vivisection Review, сентябрь-октябрь 1912)

Доктор медицины Мари Хейм-Воегтлин (Marie Heim-Voegtlin), Цюрих: «Тот факт, что все эти эксперименты проводятся в аудитории в сотый раз, свидетельствует о безответственности и явно ожесточает молодых врачей, многие из которых переносят безразличное отношение к пытаемым животным на пациентов в последующей практике» (Письмо, датированное августом 1912)

Выдержка из статьи в Abolitionist от 1 мая 1912 года, где полностью воспроизводится интервью с доктором Доеном (Doen), французским исследователем, которое появилось в Paris Journal, и краткое изложение которого было напечатано в The Morning Leader от 22 февраля: «В своих исследованиях я не импользую ни морских свинок, ни мышей, ни кроликов: в целом я считаю большой ошибкой попытки изучить терапевтику человека на маленьких животных. У морских свинок туберкулез не тот, что у человека, равно как и онкология у мышей неидентична человеческой. Как и другие ученые, я убивал множество морских свинок. Я доказал, что результаты, полученные на этих животных, ни в коей мере не относятся к человеку. Например, морской свинке можно ввести подкожно 20 доз атропина – для взрослого человека это было бы смертельно. Я испытывал мои вакцины на себе, чтобы доказать их безвредность для человеческой системы».

Доктор медицины Е.Фрайс (Fries), специалист, Цюрих: «Искать или делать выводы по физиологии или нормальной жизни, исходя из экспериментов на животных в искусственных, следовательно, патологических условиях – совершенно нелогично».

(Цюрих, 11 апреля 1912)

Доктор Фратшер (Fratscher), врач общей практики, Креузлинген: «…согласен с целями Международного Альянса против вивисекции (International Alliance against Vivisection).

(Письмо, датированное 1 апреля 1912)

Жена доктора Эммененггера (Emmenenger), Люцерна: «В ответ на Вашу достойную похвалы литературу о вивисекции сообщаю, что мой муж, несомненно, присоединился бы к этому движению, но он умер в феврале».

(Люцерн, 28 марта 1912)

Доктор Х.Буше (H.Boucher), терапевт, Исси-ле-Мулино, Франция: «Во все века человек старался оправдать жестокость своих деяний, украшая и возвышенными идеалами…

В нынешний век, когда жестокость по сути лишь видоименилась, но когда мы претендуем на большую просвещенность, чем в прежние времена, во имя высших интересов человечества, во имя науки пытают живых существ. Само собой разумеется, что сегодняшние палачи, как и их предшественники, хвастаются замечательными результатами своих жестоких метоов. И во всех своих журналах, во всех классических работах они пудят мозги молодежи, заявляя, что именно благодаря вивисекции Гарвей открыл кровообращение, Гальвани – электричество, Клод Бернар – причины образования сахара в человеческом организме и так далее. Наконец, чтобы доказать триумф своего метоа, они напоминают нам, что это привело к разработке «целительных» сывороток для лечения болезней. Ну, мы не боимся сказать, что все эти заявления – неправильные, что пытки, независимо от того, совершались ли они под знаменем религии, ануки или юриспруденции, всегда давали только ужасные результаты, и всегда приводили к ошибкам, бедствиям и дегенерации…»

(Из его лекции на Пятом Международном Антививисекционном Конгрессе в Цюрихе, 1912)

Доктор Дуэков (Duekov), врач общей практики из Полтавы, Россия: «При воспитании в нездоровой атмосферы насилия, как клинического, так и экспериментального, врач постепенно утрачивает все свое сострадание к живым существам и обретает совершенно извращенное понимание своего исключительного превосходства, которое позволяет ему считать себя единственным хозяином всех созданий и жертвовать всем для его предположительной Науки. В конце концов, чувство превосходства становится для него привычным, и он начинает так смотреть и на людей, на пациентов как на простые объекты научных исследований и экспериментирования и рассматривает их как клинический материал, с которым он может работать при разрешении своих «научных» сомнений. Потому нет ничего удивительного или необычного в том, что врачи, пребывающие в столь деструктивной для всех человеческих чувств атмосфере, с удовольствием ухватятся за новый метод вакцинирования и будут испытывать его подходящем для экспериментальных целях на здоровом и больном «человеческом материале…»

(Ueber die Notwendigkeit einer Reform der gegenwartigen medizinischen Universitaetsbildung – О необходимости реформы нынешнего обучения медицине в университетах – Лейпциг, 1912, с. 42)

Доктор медицины Зегессер (Segesser), Дерегсхейм: «Вивисекция не имеет права на существование. Болезни можно предотвратить и выледчить лишь через естественный образ жизни и лечения, в некоторых случаях – с помощью хирургических операций, но не путем применения к людям результатов, полученных при экспериментировании на животных».

(Письмо, датированное февралем 1912)

«Эксперимент на животном не дает точного указания, каков будет резуьтат того же эксперимента на человеке».

(Доктор Роберт Кох (Robert Koch), Доклад Второй Королевской Комиссии о Вивисекции (REport of the Second Royal Commission on Vivisection), 1906-1912, с. 31, абзац 48)

«Открытие анестезии никак не связано с экспериментами на животных».

(Доклад Королевской Комиссии о вивисекции (Report of Royal Comission on Vivisection), 1912, с. 26)

Известный французский терапевт, доктор Вольфганг Бон (Wolfgang Bohn), пишет в медицинском журнале Mitteilungen (№7/8, 1912):

«Заявленная цель вивисекции не была достигнута ни в одном поле, и можно предсказать, что в будущем ее тоже не удастся достигнуть. Наоборот, вивисекция причинила огромный вред, убила тысячи людей… Мы имеем огромное количество лекарств и терапевтических приемов, которые были усовершенствованы без пыток животных, но не используются и не распространяются должным образом, потому что наше поколение исследователей не знает никаких методов, кроме вивисекции. Через постоянный рост вивисекции удалось достигуть одного: увеличения числа пыток ради науки и убийств людей. Мы имеем все основания ожидать, что этот рост продолжится, ибо он есть всего лишь логическое последствие вивисекции животных.

Доктор Эрнест де Косте (Ernest de Coster), Брюссель, старший врач в Бельгиской армии: «Я не сторонник вивисекции, потому что эти опыты ничего не дали медицине. Условия жизни для человека и животных полностью различаются.

Доктор медицины Реусс (Reuss): «Но я хотел бы предостеречь против одной вещи, против переоценки экспериментирования на животных. У животных часто бывает качественно иная реакция на яды, в частности, на наркотики, нежели у людей. Максимальная дневная доза для человека не производит заметного действия на собаку, но, с другой стороны, другие животные, имеют гораздо меньшую сопротивляемость к жировым наркотикам, таким как хлороформ.

(Zahnaerztliche Rundschau, Берлин, 1912, с. 48)

Доктор Дж.Р.Ларе (G.R.Laurent), терапевт (из его труда Qu’est que la vivisection? – «Что такое вивисекция», 1912): «Физиологические лаборатории – это не что иное, как камеры пыток, а эксперименты на животных – это подлинное варварство. В прежние времена можно было встретить прогрессивных личностей, которые опережали свое время и уже мечтали о братстве и добродетели, но до сих пор бывают еще представители человечества, принадлежащие к варварскому, жестокому прошлому. В современном обществе встречаются примитивные, отсталые люди, вроде алкоголиков, или те, кто сохранил хищные, кровожадные инстинкты – грабители, убийцы… и вивисекторы.

Вивисекция опасна. Она опасна не только потому, что влечет за собой безнравственность, но и потому, что в большом количестве производит ошибки, так как во время эксперимента подопытное животное оказывается в неестественных условиях, никогда не возникающих на практике. Также вивисекция опасна по причине того, что в ее ходе, на основании работы с животными делаются выводы, которые применяются к людям. Экспериментаторы спорят друг с другом, по мере представления теорий, тщательно и медленно разработанных в лаборатории, они их опровергают. Узнать что-либо из этого потока противоположных мнений невозможно. Все они противоречат друг другу. Результаты опытов разнятся для животных разных видов, даже для отдельных животных одного и того же вида в разное время эксперимента.

Что мы можем узнать из следующих экспериментов? Вивисектор Шифф (Schiff) наполнял желудки подопытных собак песком, галькой и известняком, а затем зашивал привратник желудка. Он также наливал кроликам в желудок воду, нагретую до 60-120 градусов; страдания этих несчастных животных прекратились только через несколько дней, когда они умерли. Вертхейм (Wertheim) лил на собак кипящее масло или скипдар, а затем поджигал их. Пашутин (Paschutin) и Петерманн (Petermann) сдирали шкуру с живых собак. Каков смысл замораживания живых животных или обваривания их до смерти в воде, которая постепенно нагревается все больше и больше? Какой смысл имеют эксперименты с ядами, когда мы знаем, что они неодинаково воздействуют на представителей одного и того же вида и еще в большей степени – других видов?..

Как мы ожидаем заключить, исходя из результатов работы с конкретными животными, какой результат будет получен в случае с людьми? Но вивисектор Бенетт (Benett) провел 619 таких экспериментов, а у Орфилы (Orfila) в экспериментах по отравлению погибло 6 тысяч животных! Один только Шифф (Schiff) убил 14 тысяч животных для этих нелепых и омерзительных опытов.

Зачем нужны все описанные жестокости? Ни для чего – только для удовольствия. К сфере экспериментальной физиологии нельзя безоговорочно отнести ни одного открытия. Ее продуктивность равна нулю. Бесчисленные болезненные, калечащие, смертельные опыты не дали ни одного плодотворного результата…»

Л.Форбс Винзлоу (Forbes Winslow), доктор гражданского права, бакалавр медицины, доктор юриспруденции, член Королевского Общества врачей (1844-1913):

«Вивисекция противоречит всем принципам религии. Имея за плечами 40-летний опыт работы, могу сказать, что вивисекция недопустима».

(Из его выступления в Кекстон-Холл (Caxton-Hall), 5 декабря 1910)

Доктор медицины Е.Рейх (E.Reich):

«Безусловно, никто не может быть настолько глупым, чтобы поверить, что один и тот же экспериментатор утром причиняет животным невозможные страдания, а после полудня относится к людям с братской любовью. Наоборот, в 99 случаев из 100 становится очевидным, что такое лечение – всего лишь серия экспериментов, и в конце концов пациент будет подвергнут вскрытию ради патологической анатомии»

(Схевининген)

Доктор медицины Ганс Тумпах (Hans Tumpach), врач общей практики, Яблонне в Подйестеди (Богемия):

«Экспериментирование на животных мало что дало страждущему человечеству» (4 декабря 1909)

Доктор медицины Леопольд Шмельц (Leopold Schmelz), Вена:

«Только тот, кому довелось в жизни в беспомощном состоянии встретиться с людьми-зверьми, может, вероятно, ощутить долю безмерных страданий, которые приходятся на долю несчастного животного под ножом вивисектора» (21 октября 1909)

Доктор медицины Франц Черни (Franz Cerny), Прага:

«Рад подписать эту петицию, так как я тоже придерживаюсь мнения, что сегодняшняя вивисекция – не что иное, как жестокость к животным». (октябрь 1909)

Доктор медицины Антон Мастны (Anton Mastny), гинеколог, Прага:

«Любой гуманный врач должен быть противником вивисекции».

Доктор медицины Людвиг Салус (Ludwig Salus), окружной аккредитованный врач, Hernkretschen a-d-E.:

«Могу только всей душой приветствовать и хвалить развернувшееся движение против вивисекции. Она ненаучна, ожесточает людей, вводит в заблуждение и, соответственно, ненаучна».

(18 октября 1909)

Доктор медицины Карл Шмидель (Carl Schmiedel), Вена:

«Конечно же, современная диагностика достигла своего нынешнего высокого уровня не через эксперименты на животных, а через тщательные исследования у койки больного; вивисекция не имеет абсолютно никакого отношения дя терапии; экспериментам на животных в аудитории не место; выводы, сделанные при экспериментах на животных, аксиоматичны, и нет нужды и демонстрировать вновь и вновь. Вивисекцию, а также охоту, нужно рассматривать как хобби умственно отсталых людей, и ее необходимо официально запретить» (15 октября 1909)

Доктор медицины Карл Корнфельд (Karl Kornfeld), специалист по заболеваниям желудка и кишечника:

«Я из принципиальных соображений против вивисекции» (14 октября 1909)

Доктор Людвиг Калтейс (Ludwig Kalteis), районный врач, Штрассвальхен близ Зальцбурга:

«Я принципиальный противник вивисекции» 911 октября 1909)

Доктор медицины Германн Шиффер (Hermann Schiffer), врач общей практики, Кремз (Австрия):

«Долой живодеров с их научным высокомерием! Вновь и вновь повторять одни и те же эксперименты на обездвиженных животных – это уже не требование науки, а получение удовольствия от пыток, иными словами, извращение». (6 октября 1909)

Доктор медицины Лео Замара (Leo Zamara), районный врач и врач в санатории, Раурис:

«Долой эксперименты на животных, самое страшное, что делают с животными!» (6 октября 1909)

Доктор медицины Жозеф Дробны (Josef Drobny), районный врач, Морашиц, Богемия:

«Я полностью согласен с законопроектами против вивисекции, потому что запрет вивисекции можно рассматривать только как шаг вперед в просвещении общественности» (6 октября 1909).

Доктор медицины Макс Нойманн (Max Neumann), врач общей практики, Вена:

«Я никогда не был сторонником вивисекции» (5 октября 1909 года)

Доктор медицины Претислав Пакал (Pretislav Pacal), зубной врач, Прага:

«Имею удовольствие приветствовать Вашу борьбу против вивисекции, этого позора XX века» (5 октября 1909)

Доктор медицины Адольф Петшауэр (Adolf Petschauer), Прага:

«Могу поделать только всяческих успехов (антививисекционному) обществу» (6 октября 1909)