Свертывание реформ, итоги и оценки

В современной историографии доминирует точка зрения о сворачивании реформы либо о её полной неудаче.

Среди причин «захлёбывания» реформы обычно приводятся сопротивление консервативной части Политбюро ЦК (негативную позицию по отношению к реформе занимал Н. В. Подгорный), а также ужесточение внутриполитического курса под влиянием Пражской весны 1968 г.

По воспоминаниям Н. К. Байбакова, особенно негативную роль играло внутриаппаратное соперничество между А. Н. Косыгиным и Н. А. Тихоновым. Контрпродуктивными были разногласия между Совмином, Госпланом СССР с одной стороны, и Министерством обороны — с другой. Маршал (Д. Ф. Устинов) выступал за постоянный рост военных расходов, против увеличения которых выступали Косыгин и Байбаков. Неблагоприятным «антистимулом» для развития реформаторских усилий мог быть рост поступлений от экспорта энергоносителей, дающий возможность консервативному советскому руководству конца 1970-х гг. поддерживать экономический рост и удовлетворять внутренний потребительский спрос за счёт быстрого увеличения импорта.

А. Н. Косыгину приписываются слова, сказанные в беседе с главой правительства Чехословакии Любомиром Штроугалом в 1971 г.: «Ничего не осталось. Всё рухнуло. Все работы остановлены, а реформы попали в руки людей, которые их вообще не хотят… Реформу торпедируют. Людей, с которыми я разрабатывал материалы съезда, уже отстранили, а призвали совсем других. И я уже ничего не жду».

В некоторых исследованих последних лет в качестве ключевого фактора, тормозившего развитие реформы, рассматривается деятельность сторонников СОФЭ.

Оценивая итоги реформы, в частности, феномен «замедления темпов роста» в 1970-е — 80-е гг. следует принимать во внимание ряд факторов, влиявших на темп и качество экономического развития:

· исчерпание экстенсивных факторов роста, прежде всего, из-за исчерпания резервов мобильной рабочей силы и снижения экономической отдачи от увеличения занятости (из-за технологического застоя, вызванного изначально заложенным в реформе отсутствием стимула к снижению себестоимости, и негибкого планового характера сферы услуг)

· необходимость прямого и косвенного дотирования неэффективных предприятий, отраслей и экономик отдельных территорий, вызванная усилением ведомственного и территориального лоббизма и стремлением союзного руководства избегать непопулярных решений

· социальные программы 1970-х гг. (сокращение рабочего времени, рост доходов населения)

· затратные программы хозяйственного развития Сибири и Дальнего Востока, не давшие ожидавшейся валовой прибыли в краткосрочном периоде.

· крайне затратную программу развития вооружённых сил Брежнева-Гречко-Горшкова

· кредиты СССР странам третьего мира в рамках борьбы за влияние в мире (Африка, Ближневосточный конфликт и пр.)

Объективно, в ходе реформы в СССР была сделана попытка перехода к интенсивному (в противоположность экстенсивному) качеству экономического роста, само понятие экономической эффективности (выраженное в показателе валовой прибыли предприятия) создало условия для дальнейшей децентрализации хозяйственной жизни и создания постиндустриальной экономики.

Рядом авторов данная реформа оценивается как основанная на правотроцкистских и синдикалистских («самостоятельность предприятий») идеях, как фактический регресс к госкапитализму в организации социалистического производства, и в силу этого признается, что она закономерно и изначально была обречена на провал.