Фридрих Барбаросса

Выборы во Франкфурте

Изумительно быстро на этот раз были произведены выборы в присутствии многочисленного собрания, которое съехалось во Франкфурт. Уже при избрании места собрания имелось в виду сделать приятное предназначенному для выбора герцогу Фридриху, которому Майнц при воспоминании о событиях 1125 г. не мог быть приятным предзнаменованием. Первое, что вынудило обратить внимание на герцога, была его родственная связь с обоими преобладающими родами, соперничество которых оказывало столь сильное влияние на общее положение дел в Германии. К Штауфенам он принадлежал через своего отца, Фридриха, который был старшим братом Конрада III, к Вельфам — по матери Юдифи, дочери Генриха Гордого и сестре Льва. То «указание Божье», какое Оттон Фрейзингенский видел в этом браке Штауфена с представительницей рода Вельфов, было слишком очевидно, чтобы князья-избиратели могли его не заметить. Но в его пользу говорили и личные качества: это был мужчина в цвете лет (ему только что минуло 30 лет), стройно сложенный при среднем росте, со светло-русыми волосами и рыжеватой бородкой, обладавший всеми рыцарскими доблестями, с благородной осанкой, самостоятельным разумом и решительным характером. Недаром восхваляли его умение выражаться — его красноречие — и он вполне оправдал эти отзывы в письме, которое отправил к папе Евгению III, извещая о своем избрании. Он пишет, что приложит все тщание, дабы «изукрасить церковь всеми ее преимуществами и возвратить власти римского императора его прежнюю силу, ибо всем миром правят две силы: священная власть духовенства и королевская мощь». О каком бы то ни было участии папы в выборах не было и речи, это произошло не случайно. Нельзя отрицать, что плачевная история второго крестового похода слишком очевидно для всех указала пределы духовного и мирского влияния на ход исторических событий; притом же и положение папы в Риме было в высшей степени ненадежным и шатким.

Первые мероприятия Фридриха

После венчания в Аахене Фридрих собрал первый рейхстаг в Мерзебурге и на нем решил спор двоих датских принцев по престолонаследию: Свен III Грате, которому была присуждена датская королевская корона, принес новому королю обычную ленную присягу. Ближайшей заботой было решение затруднений, возникших в Баварии по вопросу о распределении власти между представителями важнейших родов. Новый король, зрело обдумав положение дел, решил держаться Вельфского дома; графу Вельфу, своему дяде со стороны матери, он отдал в лен маркграфство Тосканское и пытался побудить Генриха Бабенберга к добровольному отречению от герцогства Баварского, которое он решил отдать Генриху Саксонскому. Особая комиссия или суд князей, заседавших в Госларе, которому король передал на решение тяжбу обоих Генрихов, высказался в пользу притязаний Вельфа, который один только и явился на суд. Вообще говоря, в течение полутора лет Фридрих успел не только внушить всем доверие к своему беспристрастию и твердости, но и действительно уладить множество всяких раздоров и несогласий и поэтому мог предпринять обычный поход в Италию за императорской короной. Императорский титул для такой личности, как Фридрих, должен был иметь совсем иное значение, нежели для королей обыденного склада.

Положение дел в Италии. Ариольд Брешианский

Вся Италия в это время переживала тяжелый кризис, который имел не только местное значение по отношению к Риму, как папской резиденции, но распространялся далеко за пределы Италии. Сильное и глубокое движение в недрах самой церкви, приводящее на память имя Григория VII, не могло ограничиться только борьбой против известных злоупотреблений или учреждений, не могло оно улечься после обнародования Вормсского конкордата, который несколько успокоил знаменитый спор об инвеституре, но не решил его окончательно. В то время, когда римская церковь являлась громадной силой, безусловно владевшей умами, когда достаточно было проповеди французского аббата, чтобы поднять на ноги двоих могущественных королей и сотни тысяч людей всех сословий устремить на выполнение предприятия, которое при сколько-нибудь спокойном обсуждении выглядело бы невозможным и несбыточным — в это самое время, на этой же почве, впервые пробудилось сомнение, дух диалектики, способный руководствоваться только логическими основами и выводами. Насколько в иерархическом развитии церкви идея папского всемогущества, как она предоставлялась клюнийским инокам и самому папе Григорию, стала в своем роде выводом, последним словом, настолько же другие умы стремились прийти к такому же выводу в области богословия, в области христианского самосознания, в системе вероучений или догматов, и один из современников Григория VII, архиепископ Ансельм Кентерберийский, может быть назван главным представителем этой церковной науки — схоластики. Преобладающей, основной идеей этой науки было стремление облегчить человеческому мышлению познание христианской истины — доказать истинность, логическую необходимость веры. Но этим путем пришлось прийти и к вопросу об отношении между верой и знанием, и нашелся такой смельчак, который этим путем дошел до исследования «разумных основ веры», так называемых «rationes fidei». Смельчак этот был известный парижский богослов и преподаватель философии, француз Пьер Абеляр, с 1115 г. своей искусной диалектикой и горячей речью привлекший к себе массу учеников. То озлобление, с которым выступил против Абеляра Бернар, аббат Клервоский, в то время один из влиятельнейших людей в западной церкви, несомненно доказывает, что критические и скептические элементы уже начинали проявляться в обществе довольно ощутимо. Бернар нападал на учение Абеляра, жестоко порицал влияние, которое тот оказывал на молодых богословов, и в жалобе на него, поданной папе и кардиналам, привел целый ряд положений из его трактатов. На соборе в Сансе (1140 г.) все эти положения были признаны лжеучениями, а Пьер Абеляр осужден на монастырское заточение. Гораздо более опасным мыслителем проявил себя один из учеников Абеляра, Арнольд Брешианский, принадлежавший к духовному званию и сын клирика. Он с большим жаром и притом во всеуслышание проповедовал, что всем духовным лицам следует с величайшим презрением относиться ко всему мирскому. Клирик не должен иметь имущества, епископы — «регалий», монахи — собственности. В своем учении он собрал крайние выводы, уже до него высказанные клюнийскими отшельниками; он всем на вид выставлял глубокое лицемерие и гибельную ложь, заключавшиеся в том, что духовенство, присвоив себе власть над духом мирян, в то же время не отрекалось ни от мирского стяжания, ни от всех связанных с ним соблазнов. Его учение было встречено весьма сочувственно, тем более что в Италии спор об инвеституре пробудил критический дух и в связи с ним — упорное стремление к самостоятельности, которое было связано с древнереспубликанскими воспоминаниями и традициями больших муниципий Северной Италии. Воспрещение, наложенное Латеранским собором 1139 г. на его учение, не помогло. Арнольд не унимался, порвав всякие связи с официальными церковными порядками. В Риме его идея нашла могучий отклик и в значительной степени содействовала революционному движению 1143 г., когда папской власти была противопоставлена народная власть восстановленной Римской республики — Senatus populusque romanus. Среди этих волнений умер Евгений III (1153 г.). Нетрудно было понять, что в этом республиканском и в то же время антииерархическом движении, так сильно развившемся именно вследствие долгого отсутствия посредствующей власти императоров, и папской, и королевской власти приходилось бороться против одного общего врага.

Процветание Ломбардии

Ломбардия в это время была в состоянии высшего процветания: новые связи с Востоком и быстрое развитие левантийской торговли при посредстве крестовых походов, — все это оживляюще воздействовало на богатую от природы страну, обильно орошаемую рекою По и ее многочисленными притоками. Примечательно, что здесь дворянство тесно соединилось с городами и в такой степени сплотилось с низшими сословиями, что выше всего ставило не свои интересы, а интересы города, в котором почетные должности были доступны всем сословиям: эти интересы сближали высшую знать с мелким дворянством и даже с плебеями.

Первый поход Фридриха в Рим. 1154 г.

С небольшим войском — 1 800 рыцарями и их свитой — Фридрих впервые явился в Италию осенью 1154 г. На Ронкальской долине (к юго-востоку от Пьяченцы) он произвел смотр своего войска, а затем выслушал жалобы, с которыми к нему пришли. Самые тяжкие жалобы были обращены против «гордого Милана» — царя ломбардских городов. Свое высокомерие Милан выказал на маленьких городах, которые не хотели подчиниться его воле — на Комо и Лоди, которые были разорены миланцами и превращены в простые деревни. Все оправдания миланских консулов были найдены недостаточными, и когда город не захотел подчиниться воле короля, то ему была объявлена опала. Королевское войско опустошило всю Миланскую область и разрушило несколько миланских замков.

Фасад церкви святого Амвросия в Милане.

Основная часть — XI в. Здесь происходили многие важные события: соборы, сеймы, коронации королей Италии.

Союзный Милану город Тортона, понадеявшись на миланцев, также вздумал не повиноваться королю, но после пятинедельной осады был взят и разорен. Помогала королю в данном случае взаимная зависть больших городов, а после того, как он утвердил таким образом свою власть в Северной Италии, он двинулся к Риму, где в то время находился Арнольд Брешианский и дела были в таком положении, что папа был вынужден предать весь Рим отлучению от церкви.

Адриан IV

С конца 1154 г. папой был Адриан IV, человек достойный, который мог служить образцом того, как на службе церкви можно было возвыситься, не имея ни славных предков, ни состояния, ни родственных связей — только выдающимися личными свойствами. Он был англосакс, незнатного происхождения, по фамилии Брейкспир; у себя на родине был монахом в одном из монастырей, затем добился кардинальства и епископства и в качестве легата оказал церкви важные услуги в северных церковных областях. Нелегко было в эту пору управлять церковным кораблем: с большим трудом он мог добиться примирения с населением Рима, но, с другой стороны, вынужден был произнести отлучение от церкви над королем Вильгельмом Сицилийским (в 1154 г. наследовавшим Рожеру II), т. е. пустить в ход единственное оружие, какое было у него под рукой, до прибытия германского войска для обуздания норманнских насилий. Адриан вышел навстречу королю не без опасения, что тот воспользуется его беспомощным положением для предъявления непомерных требований. Вскоре он успокоился, и только вопрос этикета омрачил их первую встречу в Сутри. Папа ожидал, что король по обычаю будет держать ему стремя при спешивании, но тот счел это унизительным для своего достоинства, почему и папа в свою очередь лишил его обычной чести «лобзания мира»; однако старшие князья растолковали Фридриху, что обычай, не соблюденный им, был принят издревле.

Фридрих I Барбаросса.

Статуя на портале Фрейзингенского собора. Над ней надпись: «FREDERIC(us) ROM(anorum) IMP(erator) AVGVST(us)». Здание собора было построено заново после пожара 1159 г. епископом Альбертом при активной помощи Фридриха и его супруги Беатрисы. Статуя составляет одно целое с камнем стены, что подтверждает одновременность их создания. В XV в. одежда императора была переделана в манере того времени.

Беатриса Бургундская, супруга Фридриха Барбароссы.

Статуя на портале Фрейзингенского собора. Над ней надпись: «CONIVX BEATRIX COM1T1SSA BVRGVNDI АЕ Aо MCLXI» («Королева Беатриса, графиня Бургундская. 1161 г.»).

Затем последовали необходимые совещания. Посольство, присланное королю римской коммуной и говорившее весьма высокомерно, было встречено королем очень немилостиво, и он тотчас же велел занять город и церковь святого Петра войсками. И в церкви совершилось коронование Фридриха императорской короной, о котором масса римского населения узнала только тогда, когда оно было закончено. Последовало восстание, которое удалось подавить только после весьма упорной битвы. Арнольд Брешианский был схвачен и предан в руки папы, который осудил его на смертную казнь. Он умер мужественно и спокойно, не отрекшись от своих убеждений, которые всему высшему духовенству и многим из мирян казались «заблуждениями»… Труп его был сожжен, и даже пепел брошен в Тибр, чтобы народ не вздумал его собирать и хранить как святыню.

Король Фридрих

Предосторожность со стороны папы была тем более необходима, что Рим не был окончательно им усмирен, и вторая услуга, которой папа ожидал от императора, — усмирения норманнов — также не была им оказана. Это произошло не по воле Фридриха, хотя он был и в этом деле связан некоторыми обязательствами по отношению к греческому императору. Могущественные вассалы, из дружин которых в большей части состояло войско Фридриха, не изъявили расположения двинуться в поход на юг в самое жаркое время года. Притом в войске стали появляться опасные болезни, и Фридрих должен был отправиться в обратный поход. На пути он жестоко наказал тосканский город Сполето, отказавший войску в продовольствии и выплативший контрибуцию фальшивой монетой. Коварство, свойственное ломбардскому населению, испытавшему мощь Фридриха, присмиревшему, но не смирившемуся, проявилось даже в одном из последних переходов, совершенных императорским войском по итальянской территории. После того, как императорский кортеж благополучно перебрался по мосту через Адидже, выше Вероны, дорога в одном узком горном проходе оказалась прегражденной — в замке, господствовавшем над этим проходом, засела шайка каких-то головорезов и грозила задержать движение войска. Но в императорском войске нашлись смельчаки, которые эту позицию обошли, замок был взят, и с засевшими в нем безумцами поступили как с разбойниками (1155 г.).

Осада итальянского города во времена Гогенштауфенов.

Миниатюра из генуэзской лицевой хроники. 1227 г.

Слева на рисунке — камнеметные машины в разных фазах действия (рядом с одной из них — надпись «trabvcos»); правее — шатры лагеря осаждающих и среди них — войсковое знамя (с надписью «vexillvm»); в крайнем шатре — церемония сдачи города.

Германские дела.

Возвратившись в Германию, Фридрих проявил во всей силе императорскую власть. Он обнародовал энергичный указ о ненарушении общего мира во всем государстве, и все были чрезвычайно поражены, когда он применил к некоторым родовитым нарушителям общего мира старинную и весьма позорную меру взыскания, известную под названием «несения собаки».

Рейхстаг в Безансоне. 1157 г.

В следующем, 1156 г. наконец был разрешен баварский вопрос, из-за которого враждовали Вельфы с Бабенбергами. Герцогство Баварское было отдано в лен Генриху Льву, оказавшему серьезные услуги императору во время его похода в Италию, но от Баварии была отделена Восточная марка и из нее образовано отдельное Австрийское государство. Оно в качестве самостоятельного наследственного владения было отдано дяде императора Генриху Язомирготту и его супруге, греческой княжне. В том же году, разведясь со своей первой супругой, Фридрих женился на Беатрисе, наследнице богатейшего Верхне-Бургундского графства. Недаром многие женихи искали ее руки — владения ее были настолько обширны и населены, что в ее распоряжении находилось 5 тысяч рыцарей. После недолгой борьбы с Болеславом IV Польским, закончившейся для Фридриха успешно, он созвал в Бургундии, в Безансоне (в октябре 1157 г.), рейхстаг, и тут явились к нему папские легаты, с которыми пришлось вступить в не совсем приятные объяснения. Отношения императора и папы Адриана были испорчены. Папа имел полное основание быть недовольным результатами итальянского похода Фридриха, т. к. они оказались выгодными только императору, между тем как папа был оставлен им на произвол судьбы и ничем не огражден ни от римской партии независимых, ни от короля Вильгельма. Папа изменил политику, вступив в переговоры с королем Вильгельмом, который после удаления императора Фридриха ободрился, и затем, опираясь на норманна, которого он избавил от церковного отлучения, вновь приняв от него присягу, как от вассала, примирился и с римской коммуной. Папским легатам было приказано передать императору письмо папы, в котором он извинялся и тонко намекал, что Фридрих всем обязан святой римской церкви и ничем еще не выказал ей признательности. Канцлер империи, Райнальд фон Дассель, человек высокообразованный, сумел уразуметь настоящий смысл некоторых туманных выражений папского послания и указал Фридриху, что папа, видимо, считает императорский сан «даром» императору Фридриху или даже «леном». Это подняло сильный шум на рейхстаге и разом вооружило всю светскую знать против папы; когда один из папских легатов, Роландо, епископ Сиенский, стал выгораживать папу и резко спросил: «От кого же получил Фридрих свое императорское достоинство, если не от святейшего папы?» — один из князей, Оттон Виттельсбах, погрозил легату мечом. Фридрих смирил волнение, предложив папским легатам немедленно удалиться, а сам обнародовал для всеобщего сведения манифест, в котором, излагая притязания папы, заявлял, что и власть королевскую, и власть императорскую он получил в силу избрания князей «от единого Бога».

Италия. Второй поход. 1158 г.

Важный вопрос государственного права, поднятый на рейхстаге в Безансоне, стал предметом не только горячих обсуждений в обществе, но и серьезных юридических исследований, которыми занялись юристы из школы знаменитого болонского ученого Ирнерия, жившего на четверть века ранее; результаты их исследования оказали огромную услугу Фридриху, когда он в 1158 г. предпринял второй поход в Италию. Вначале поводом похода было своеволие Милана, который по-прежнему стремился к гегемонии над всеми ломбардскими городами, восстановил разоренную императором Тортону и пуще прежнего разорил Лоди и Комо. Напрасно старался папа, прислав новое посольство к императору, в ином смысле разъяснить выражения своего первого послания и отклонить грозу. Фридрих двинулся с многочисленным войском в Италию, где его посланцы, отправленные вперед, пользуясь раздором итальянских городов, вербовали ему союзников против Милана.

Принижение Милана. Ронкальские декреты

Войско Фридриха на этот раз было многочисленно, и строгая дисциплина сдерживала те разнородные элементы, из которых это войско состояло. В июне приступили к осаде Милана, однако вскоре начались переговоры о мире, и город согласился на предложенные ему условия. Миланцы обязались не препятствовать восстановлению городов Комо и Лоди, заплатили значительный денежный штраф, представили заложников. Им оставили право избрания консулов, которые, однако, не могли вступить в исполнение своих обязанностей прежде, нежели принесут императору присягу в верности, который должен их утвердить. После того, как это условие было подписано, произошла следующая сцена: в лагерь императора явилось все миланское духовенство с распятиями впереди, за ним консулы и старшины города, с величайшим смирением, босоногие, в одежде кающихся; миряне шли, склонив голову под обнаженным мечом, который держали у себя на затылке. «После этого триумфа, — по выражению одного летописца, — они были императором прощены…» В ноябре на Ронкальской равнине, после долгого совещания с духовными и светскими сановниками, при громадном стечении народа, было объявлено введение нового императорского права, которому Фридрих дал название «Восстановления». В манифесте, изданном по этому поводу, излагалось, что гражданское право (jura civilia) не обладает достаточной силой, а государственное право (regnorum leges) требует некоторого уточнения, и это уточнение было сделано очень искусно, в духе болонской школы, учеником Ирнерия, с которым совещался император. Основным принципом уточнения было следующее: народ передал всю свою законодательную власть особе императора; поэтому все привилегии, герцогские, маркграфские и графские права, пошлины, доходы должны быть предоставлены во власть императора, который в тех случаях, где их принадлежность может быть доказана актами, оставляет их за владельцами, а там, где она не может быть доказана, император поступает по справедливости. И консулов, и все начальствующие лица на будущее время назначает император с согласия народа, всякие передачи или отчуждения ленов без прямого согласия на то владельца лена воспрещаются. Тот вассал, который не явится по призыву владельца лена и не примет участия в объявленном походе, утрачивает права на лен. За все эти права и весьма значительное усиление власти император обещал одно — правильное и определенное судоустройство. Само собой разумеется, что эти Ронкальские декреты встретили сильнейшее сопротивление, т. к. они полагали предел всему доселе существовавшему развитию городской и сословной жизни в этих краях, притом во власть императора предоставлялись большие доходы и совершенно подрывалось все, что было приобретено Италией в области права во времена Григория VII. Новое положение о назначении городских властей (potestates или podestas) императором противоречило заключенному в предшествующем году договору с Миланом, в котором говорилось только об утверждении их императорской властью. При переговорах, возникших по этому поводу, у миланцев вырвались весьма характеризующие их слова: когда им напомнили о присяге, они отвечали, что «действительно присягали, но присягу соблюсти не обещали». Тогда им опять была объявлена опала, и войско Фридриха, усиленное новыми подкреплениями, итальянскими и немецкими прежде всего обратилось против союзного Милану города Кремоны, который защищался упорно и с ожесточением.

Бой на улицах и на укреплениях итальянского города.

Миниатюра из генуэзской лицевой хроники XII в.

Из бойницы башни тараном пробивают противоположную стену. Стрелки, стоящие наверху, укрываются за плетеными брустверами.

Положение, принятое папой

Между тем папа противопоставил ронкальским декретам свои требования. Он протестовал против каких бы то ни было прав императора на Рим, где все права принадлежали святому Петру, и против уплаты fodrum'a на территории Папской области, ходатайствовал о возвращении владений римской церкви, особенно владений Матильды, и требовал, чтобы итальянские епископы приносили императору только присягу в верности, а не ленную присягу, как вассалы. Император отвечал, что тогда епископы должны будут отказаться от коронных прав, и вскоре принял посольство от города Рима и отпустил с милостивым словом, оповестив в то же время послов в Риме, чтобы они «оказали поддержку Сенату». Враждебные ему города — Пьяченца, Брешия, Милан и осажденная Фридрихом Кремона — вступили в тайное соглашение с папой, по которому они не должны были заключать никакого договора с императором без разрешения папы, и силицийский король Вильгельм также присоединился к этому соглашению. Среди всех этих смут папа Адриан и скончался.

Раскол в папстве. Александр III и Виктор IV

При том несогласии, какое существовало между партиями, трудно было ожидать, чтобы не произошло выбора двух пап. «Сицилийская» партия, как называли теперь партию, враждебную императору, избрала того самого кардинала Роландо, который так резко поставил известный вопрос на безансонском рейхстаге. Он назвался Александром III и был избран большинством 14 кардиналов. Меньшинство же из 9 кардиналов, составлявших императорскую партию, избрало кардинала Октавиана под именем Виктора IV. Фридрих сумел извлечь выгоду из этого разъединения папской власти. Он созвал в Павии собор, который должен был разобрать распрю между двумя папами: собор собрался в феврале 1160 г. и решил вопрос в пользу Виктора, присутствовавшего на соборе, которому Фридрих охотно оказал обычные почести. Окружное послание от имени важнейших участников собора оповестило весь мир об этом избрании, а папа Александр ответил на него отлучением императора от церкви. Но от этого он ничего не выигрывал, ему ответили тем же — весь вопрос был в том, кто окажется в Италии более сильным в ближайшем будущем.

Разорение Милана. 1162 г.

Тем временем Кремона пала. Жителям города пощадили жизнь и дозволили покинуть город с тем имуществом, какое они могли унести на плечах. Затем город был отдан на разграбление и предан пламени. С Генуей императорским комиссарам удалось уладить дело миром. Завязалась решительная борьба из-за Милана. Раскол в папстве оставался, посольства обеих сторон поочередно являлись к различным дворам, и каждое говорило в пользу своей партии, война в Ломбардии в течение всего последующего 1161 г. также не прекращалась. Фридрих с обычной настойчивостью стремился к одной ближайшей цели — к ниспровержению Милана. Но только в марте 1162 г., после того, как население города перенесло самые ужасные крайности, оно решилось на безусловное подчинение победителю. В город Лоди к императору явились сначала миланские консулы с немногими из знати и заявили о смирении города. В следующее воскресенье они вновь явились с еще большей рыцарской свитой и передали Фридриху ключи города. Третий день был самым тяжким из всех: никогда еще не видано было более грубого унижения при сдаче города на полную волю победителя. Все граждане Милана явились с петлями на шее, у всех головы были посыпаны пеплом, знамена отдельных городских общин или кварталов были снесены в кучу и переданы победителю. Затем главная городская святыня, так называемая carroccio (повозка), на которой было водружено высокое и массивное древко, а на нем городское знамя с изображением святого Амвросия и распятием на вершине, — была провезена мимо трона Фридриха; по его знаку тяжелое древко склонилось, и знамя с него было снято.

Итальянская повозка «карроччо» со знаменем города.

С рисунка XVII в.

Тогда вся толпа горожан пала на колени и молила о помиловании. Помилование было дано населению, но городу в нем было отказано. Стены Милана, насколько это было возможно в таком обширном городе, были разрушены, рвы засыпаны, и в этом разорении грозному Фридриху помогали враждебные миланцам граждане других итальянских городов. Само собой разумеется, что разрушить полностью город было невозможно: было запрещено жить в некоторых кварталах и, сверх того, повиновение миланцев было значительно обеспечено увеличенным числом заложников. Очевидцы рассказывают, что во время всей этой душераздирающей и унизительной сцены изъявления покорности миланцами лицо Фридриха ни на мгновение не изменилось, не выказало ни сострадания, ни ненависти. Он, очевидно, был убежден, что действует по государственной необходимости. До некоторой степени он был прав. Разорение Милана навело ужас на всех, сам папа Александр не решился долее оставаться в Италии и бежал во Францию, где был принят с великим почетом.

Фридрих третий раз в Италии. 1163 г. Епископы Райнальд и Христиан.

Возвратившись в Германию, Фридрих оставил в Италии своего канцлера Райнальда для окончательного улаживания некоторых вопросов, сам же он еще раз побывал в Италии в 1163 г., осенью, на короткое время и без войска. В Германии ему пришлось также вмешаться в церковные дела: архиепископ Майнцский Арнольд был убит горожанами во время бунта. Император наказал горожан, виновных в убийстве, и заменил Арнольда архиепископом Христианом, который был ему горячо предан и притом был человеком способным и энергичным. Затем в другую важную архиепископию, Кёльнскую, Фридрих назначил своего канцлера Райнальда (1165 г.), и это окончательно утвердило его власть над всей западной частью Германии. Опираясь на большое домениальное владение в долине Рейна, Бургундии и Италии, приносившее ему большой доход, имея в своем распоряжении многочисленное рыцарство, связанное с ним личными интересами, постоянно увеличивая число крепостей и замков и при этом поддерживаемый большинством немецких епископов, которые, в свою очередь, предоставляли в его распоряжение значительную военную силу, — Фридрих был в силах подавить всякое сопротивление его воле, где бы оно ни проявилось.

Постройки, в Гелънхаузене времен Барбароссы. Часть из них сохранилась, другая восстановлена Г. Кнакфуссом по рисункам Гундесхагена.

Избрание папой Пасхалия III. 1165 г.

А между тем церковный раскол продолжался. В апреле 1164 г. умер Виктор IV, и Райнальд тотчас распорядился о выборе папы из его кардиналов, которые выбрали Пасхалия III. Все симпатии людей, строго придерживавшихся церковного начала, были на стороне Александра. Архиепископ Магдебургский предпринял странствование в Святую землю и, попав в плен туркам, дал обет — перейти на сторону папы Александра, если Богу угодно будет освободить его от турецкого плена. А между тем на вюрцбургском рейхстаге (1165 г.) Фридрих заставил всех присутствующих духовных и светских сановников обязаться клятвенно никогда никого не выбирать в папы, кроме Пасхалия, а если он умрет, кого-нибудь из его же партии, и чрезвычайно сурово поступал с теми, кто отказывался повиноваться его воле. Иные со слезами подписывали это обязательство (juramentum), против своего убеждения или даже без всякого убеждения — лишь бы не лишиться коронных прав.

Четвертый поход. 1166 г.

Тем временем Александру при помощи сицилийской партии и короля Вильгельма I удалось вернуться в Рим (в конце 1165 г.). Обстоятельства в Италии сложились так, что Фридрих снова был вынужден лично вмешаться в итальянские дела, махнув рукой на положение дел в Германии, где возрастающее могущество Генриха Льва создало против него большую коалицию духовных и светских сановников в Саксонии, т. е. в Северной Германии. Сначала архиепископ Райнальд поехал в Италию, а за ним вслед, осенью 1166 г., и сам император в четвертый раз двинулся через Альпы. Здесь, под гнетом императорских чиновников, идеи коммунальной свободы успели широко распространиться. Немцы-чиновники распоряжались здесь с беспощадной и тиранической последовательностью, на основании коронных прав вымогая у населения подати и оброк; граждане итальянских городов, скрепив союз между собой частыми съездами, пришли к убеждению, что им лучше умереть с честью, нежели жить среди такого позора. С миланскими выборными встречались выборные из Кремоны, Бергамо, Брешии, Мантуи, Феррары; и хотя на словах они оставались по-прежнему верны императору, однако же рассчитывали на восстановление Милана. Несмотря на присутствие императора, на его успехи, этот тайный союз городов очень расширился: в него вошли и Венеция, и Верона, и Пьяченца, и Болонья, и др. Они решили восстановить то положение, какое существовало со времен Генриха V и до вступления во власть Фридриха Барбароссы. Император осадил Анкону, а архиепископ Райнальд с небольшим отрядом двинулся к Риму. Встретившись со значительными силами римлян, он вынужден был укрыться в Тускуле. В лагере под Анконой стали обсуждать, не следует ли отказаться от взятия Рима вообще, и решили прежде всего выручить из опасного положения Райнальда. Но Фридрих не прекратил осаду Анконы, а только отправил на выручку Райнальду архиепископа Христиана с 500 рыцарей и 800 наемных воинов. Оба архипастыря, очевидно, были настолько же опытны в военном деле, насколько и в делах государственных. Ловко обдумав план атаки, они нанесли римскому войску, состоявшему из всякого сброда, сильнейшее поражение при Тускуле. Затем явился сам Фридрих с главными силами и ввел своего папу Пасхалия III в Рим, из которого папа Александр должен был переодетый бежать в Гаэту и затем в Беневент. Население Рима, еще раз испытавшее силу германского оружия, вынуждено было вступить в соглашение с победителем.

Гибельный исход похода

Но на этой опасной почве зародились иные, неожиданные бедствия. В августе вдруг разразилась страшная эпидемия и с поразительной быстротой охватила город и войско. Множество выдающихся мужей, знатнейших сановников, духовных и светских, в том числе и архиепископ Райнальд, пали жертвами страшной повальной болезни. Войско таяло на глазах вождей: «рыцари, пехотинцы, оруженосцы» — всех пожирала смерть без различия, причем, конечно, войско падало духом, т. к. в народе все открыто толковали, что болезнь послана Богом в наказание за безбожные деяния Фридриха. Фридрих вскоре совершенно обессилел. Он поспешил удалиться в верную ему Павию. Но восстание уже разгорелось всюду: федерация ломбардских городов, так называемый Веронский союз, стала брать город за городом, и в марте 1168 г. Фридрих вернулся в Германию с ничтожным остатком войска. Отступление его было бедственным, он должен был прибегать то к хитростям, то к безобразным жестокостям, ^[25] чтобы избавиться от натиска врагов, преследовавших его по пятам. После удаления Фридриха Веронский союз имел полную возможность приступить к восстановлению Милана: семь лет протекло до того времени, когда Фридриху вновь удалось лично явиться в Италию.

Фридрих в Германии. 1168–1175 гг.

Между тем на севере Германии по-прежнему бушевала буря, вызванная борьбой светских и духовных сановников против Генриха Льва, однако же при посредничестве короля здесь удалось установить перемирие.

Статуя льва в Брауншвейге. Воздвигнута в 1166 г. Генрихом Львом в знак своей власти. Постамент несколько раз восстанавливался.

На рейхстаге в Бамберге он горько жаловался на эту усобицу в Саксонии, которая способствовала отпадению Ломбардии. После долгих переговоров на различных сеймах он добился, чтобы мир был восстановлен, причем Вельф ничем не поплатился. Напротив, Генрих в это время вступил в брак с особой из королевского дома — Матильдой, дочерью Генриха II, английского короля. Его мощь возросла чрезвычайно, он мог тягаться силами с самим Фридрихом. Трудно себе представить, что Фридрих не предвидел опасности, которая угрожала его собственному дому со стороны быстро возрастающей мощи одного из владетельных князей в его государстве. Он даже поспешил увеличить в Швабии владения своего дома, чтобы таким образом установить некоторое равновесие по отношению к могуществу герцога. Он закрепил за собой богатое наследство старшего Вельфа, у которого умер сын. Фридрих, более дальновидный, нежели его племянник герцог Генрих, зная, что тот постоянно нуждается в деньгах, ссудил его деньгами под залог его выморочного имущества при наследстве. Вскоре, в 1169 г., по предложению архиепископа Христиана Майнцского, четырехлетний сын императора Генрих был коронован в Аахене как его наследник. Постепенно мир опять установился в Германии в такой степени, что в 1172 г. Генрих Лев задумал по обету отправиться в Святую землю, на поклонение Гробу Господню, а Фридрих в том же году заявил на рейхстаге в Вормсе о приготовлениях к пятому походу в Италию.

Люстра из собора в Аахене.

Подарена собору Фридрихом Барбароссой.

Пятый поход в Италию. 1174 г.

Положение дел в Италии было запутанным. Раскол все еще продолжался, и германские епископы были лишены важной опоры, которую находили в единой папской власти; и для них было чрезвычайно важно, чтобы раскол прекратился, они даже готовы были признать Александра, лишь бы он в свою очередь признал епископов, назначенных его противником. По этому поводу начались переговоры, но они не достигли цели, и папа Александр был вовлечен в союз с ломбардскими городами, между тем как германские епископы были вынуждены держаться императора. Кончина Пасхалия III, императорского папы, привела к выбору нового папы, Каликста III, а ломбардские союзные города (союз включал в себя уже 36 городов), как бы в насмешку над императором, дали той крепости на правом берегу По, которую они выстроили в это время, в честь своего папы название Алессандрии. Эта крепость и была ближайшей целью императорских войск, когда в 1174 г. Фридрих двинулся в свой пятый поход в Италию. Хотя он запасся всякими осадными орудиями того времени, однако не мог взять Алессандрию. Союзные города со своей стороны тоже собрали значительное войско, однако до генерального сражения дело не дошло. Были начаты переговоры, к участию в которых Фридрих привлек и папу Александра. Тот прислал своих трех кардиналов; император, со своей стороны, был готов на уступки, но требовал непременно срытия Алессандрии. На этом условии мир не состоялся, хоть и был уже почти заключен. А между тем затягивание войны при своеобразности немецкой военной организации для ломбардцев было менее обременительно, чем для императора. Подкрепления подходили из Германии очень туго, и как раз в это время от него отпал могущественнейший из немецких князей, Генрих Лев, герцог Саксонский и Баварский, а подкрепления, которые привел к императору в 1176 г. архиепископ Филипп Кёльнский, были недостаточны для продолжения войны.

Два серебряных брактеата Генриха Льва.

Надпись по кругу на обоих: +HE1NR1CVS LEO DVX.

Остальные буквы не имеют значения и использованы только ради заполнения пространства.

Битва при Леньяно. 1176 г.

Произошло весьма тяжкое бедствие: при Леньяно (между Миланом и Лоди) была дана битва, которая длилась шесть часов, и вначале перевес был на стороне германских войск, но затем натиск немцев сломился о несокрушимое сопротивление отборного ломбардского войска, а дружина ратников из Брешии неожиданно ударила немцам во фланг, и императорские войска понесли страшное поражение.

Рыцарь времен Гогенштауфенов в полном вооружении. Миниатюра из генуэзской лицевой хроники XII в.

Войско горожан-союзников, на стороне которого был значительный численный перевес, одержало над рыцарями победу. Победители гнались за побежденными до самых берегов Тичино, а затем вернулись на поле битвы и стали искать среди убитых тело императора. Но Фридрих был жив: с незначительной свитой ему удалось пробраться в Павию.

Конгресс в Венеции. 1177 г.

Фридрих принадлежал к числу тех государственных мужей, которые всегда умеют извлечь урок из событий и даже в превратностях судьбы не теряют способности представлять, что возможно и достижимо. Он хорошо понимал, что папа — только случайный союзник ломбардцев, что для него важнее всего восстановление мира в церкви, а этот мир без согласия с императором невозможен. С другой стороны, Фридрих прекрасно понимал, что ему следует спешить в Германию и там приняться за гораздо более важную политическую работу — борьбу против преобладания Вельфского дома. Поэтому вскоре после битвы, хотя она не вполне лишила Фридриха средств к продолжению войны, дело дошло до переговоров. Ему не удалось разъединить папу с ломбардцами, потому что тот тонко понимал политическое положение; переговоры велись с обеих сторон очень осторожно, настоящими государственными людьми, которые знали цену друг другу и верно оценивали порученные им интересы. Так постепенно все пришли к убеждению в необходимости общего мира, и конгресс для его заключения собрался в Венеции. Переговоры были продолжительны и трудны. В июле 1177 г. мир был заключен, но в виде перемирия — 6-летнего с ломбардцами, 15-летнего с королем Вильгельмом II Сицилийским (с 1166 г.). Обе стороны обещали стараться в течение перемирия заключить прочный мир. Подобное соображение повлияло и на решение вопроса о владениях Матильды, который в числе вопросов светского характера был одним из самых спорных. В конце концов император получил их в пользование на ближайшие 15 лет. Другой важный пункт — устранение церковного раскола — было уже не трудно уладить, т. к. обе стороны равно тяготились расколом. Каликст был устранен, и папа Александр — человек великодушный и неспособный к мелочной мстительности и личной вражде — обошелся с ним весьма великодушно. Отлучение от церкви, произнесенное над императором, его слугами и приверженцами, было снято. Торжественное примирение было отпраздновано в соборе святого Марка в Венеции. Папа Александр с епископами стоял перед собором в ожидании императора, который явился в сопровождении дожа и патриарха. Очевидец рассказывает, что «Фридрих, преклоняясь перед Богом», пал перед папой ниц, после чего Александр его тотчас поднял и дал ему «лобзание мира». Тогда они отправились в собор; император «взял папу за правую руку (так подробно был выработан церемониал!) и ввел его в божий храм, где папа и дал ему свое благословение». Затем на соборе, тесно связанном с этим празднеством, папа Александр произвел необходимые новые назначения епископов и подтвердил прежние, сделанные императором.

Папа Александр III (1I59-1181) вручает меч дожу Цани (1172–1178).

Фреска Спинелло Спинелли (1333–1410). Сиена. Дворец коммуны.

Персонажи одеты в костюмы XIV в.

1 августа император держал торжественную речь на соборе, в которой сообщил, что «до этого он бродил во мраке неведения, а ныне вернулся к свету истины», что он признает Александра III папою католической церкви и таким образом возвращает мир церкви, высокочтимому королю Сицилии и ломбардцам. Папа чувствовал, что ему нельзя вначале обойтись без защиты императора, а поэтому воинственный канцлер, архиепископ Христиан Майнцский, один из утвержденных папою на соборе, был оставлен Фридрихом в Средней Италии. Император в 1178 г. двинулся в Бургундию и уже в начале 1179 г. собрал в Вормсе на рейхстаг немецких князей. Здесь был поднят вопрос об отношении к Генриху Льву, разрешение которого ожидалось многочисленными врагами могущественного герцога. Положение герцога было неблагоприятным: он плохо рассчитал, предположив, что император будет надолго отвлечен итальянскими делами. С герцогом было решено поступить по закону, и Фридрих, заранее предвидя, чем кончится дело, имел полную возможность выказать себя умеренным; три раза назначали герцогу день для явки и принесения оправданий, но Генрих не явился в назначенные дни, потому ли, что не решался, или же потому, что гордость ему не дозволяла. Тогда в 1180 г. состоялся окончательный приговор на вюрцбургском рейхстаге; согласно ленному праву было установлено явное оскорбление величества, а потому у него были отобраны оба герцогства, равно как и все его коронные лены, которыми и распорядились следующим образом: Саксония была поделена между архиепископией кельнской и Бернхардом, сыном Альбрехта Медведя; Бавария отдана в руки верного слуги Фридриха, Оттона фон Виттельсбаха, в доме которого она с тех пор и осталась, за исключением Штирии, отделенной в виде герцогства.

Германские дела. Падение Вельфов. 1180 г.

Этот приговор суда князей мог быть приведен в исполнение не иначе как силой и после долгой войны, охватившей северо-запад Германии. Генрих вначале вел ее довольно удачно. Однако летом в тот год привел войско сам император, замки герцога в Гарцских горах сдались без особенного сопротивления, и окончательный удар был ему нанесен подчинением Любека, которому император оставил льготы и вольности неприкосновенными: он остался тем же, чем предназначил ему быть Генрих, когда его основал, т. е. очагом культуры для всей окрестности, и достиг значительного процветания. Генрих слишком поздно обратился к милости императора, которой так долго пользовался; на рейхстаге в Эрфурте ему пришлось преклонить колена перед императором, и все князья выказали к нему столько ненависти и своекорыстия, что если бы даже Фридрих задумал смягчить принятые решения, князья не допустили бы этого. Во владении герцога остались только наследственные земли, составлявшие его вотчину, да еще Брауншвейг и Люнебург: сам же он должен был удалиться в изгнание и оставаться в нем до тех пор, пока его не призовет император. Герцогу не была оказана помощь и Францией, на которую он очень рассчитывал, т. к. там опасались могущества Фридриха. И вот Генрих с семейством удалился в Англию. Таким образом, значение императорской власти вновь было восстановлено, и ее пределы расширены до самого взморья, что, впрочем, вовсе не было особым счастьем для северогерманских областей, где с падением сильной герцогской власти наступило безначалие и всякого рода неурядицы. Падением вельфского могущества особенно воспользовался датский король Вальдемар, помогавший в войне против герцога Генриха.

Констанцский мир. 1183 г.

В 1182 г. скончался папа Александр III, в следующем — архиепископ Христиан Майнцский, который, несмотря на свою духовную одежду, был скорее светским владетельным князем, нежели духовным сановником. В течение 11 лет он сумел поддерживать в Италии значение и господство империи. В год его смерти на рейхстаге в Констанце, куда собрались посольства от многих ломбардских городских общин, удалось установить прочный мир, по которому Фридрих сделал значительные уступки с государственной точки зрения новому городскому элементу, который стал мощно проявляться всюду. Хотя при этом Фридрих отказался от Ронкальских решений, однако не уронил своего высокого положения. За городами были признаны их коронные права — автономия по старым обычаям. Им было предоставлено право избирать себе городские власти, консулов, которые затем утверждались уполномоченными императора или местным епископом.^[26] Эти консулы избирались из тех, которые уже принесли императору присягу в верности или же должны были принести ее по своем избрании; однако же они обязаны приносить императору fodrum, когда он вступает на их территорию, принимать на себя заботы по содержанию его войск и содержать в порядке мосты и дороги; каждое десятилетие присяги (fidelitates) должны быть повторяться. Города добились выполнения только части их требований: так, коронными правами они могли пользоваться только в своих городских стенах и на территории, которая им несомненно и бесспорно принадлежала, а не на всем пространстве графства или епископства, в котором они были расположены. Таким образом, они представляли собой как бы острова, отовсюду окруженные владениями, в которых действовало императорское право, и не составляли цельного, сплоченного единства; во всем сказывалась мощь положения, которое Фридрих занял в политическом мире со времени уничтожения вельфского «государства в государстве».

Майнцский рейхстаг. 1184 г.

Прежде чем Фридрих еще раз посетил умиротворенную Италию, он собрал рейхстаг в Майнце (1184 г.), сопровождавшийся празднествами, которые на долгое время остались в народной памяти: один из поэтов (Генрих фон Фельдеке), воспользовавшись яркими красками и блеском этих празднеств, создал на их основании описание свадебного торжества героев своей поэмы.

Замок Фридриха Барбароссы в Кайзерсверте на Рейне.

Восстановлен в XIX в.

Поводом к этим торжествам было «опоясанье мечом» двух сыновей императора — короля Генриха и герцога Фридриха Швабского. На эти торжества отовсюду съехалось множество знатных посетителей, отчасти по личному приглашению императора. По одному свидетельству, более 70 князей съехалось тогда в Майнц с соответствующей свитой. Весь остальной люд (до 70 тысяч) ютился под шатрами громадного лагеря, раскинутого за воротами города. И этот громадный съезд был привлекателен и поучителен не только для поэта, но и для историка как стройное собрание всех элементов светской, духовной и народной жизни государства, во главе которого стоит могучий правитель, равно опытный и в политике, и в воинском деле, окруженный воинственной знатью, которая несет на себе все тяготы войны, в то время как низшие слои населения заняты посильным трудом, а возникающее городское сословие уже предается оживленной промышленной и торговой деятельности.

Шестой поход в Италию. 1184 г.

Осенью того же 1184 г. Фридрих в шестой раз вступил на почву Италии. Папа Луций III, подобно многим из своих предшественников, в Риме не чувствовал себя в безопасности с тех пор, как скончался грозный архиепископ Христиан Майнцский, верный слуга императора: Фридрих встретил папу уже в Вероне. Отношения их тотчас же разладились. Папа выказал себя непокладистым в церковных вопросах и в разногласиях, еще неулаженных, по поводу владений Матильды. Недовольство папы было, впрочем, вполне понятно; императору удалось сделать ловкий ход, который в значительной степени подрывал всю политику римской курии: Фридрих высватал своему сыну Генриху наследницу Сицилийского королевства, дочь короля Рожера и тетку правившего в то время бездетного короля Вильгельма II. Следовательно, к Генриху на основании договора должны были со временем перейти и Сицилия, и Апулия, и герцогство Капуанское. Между императором и папой начались разногласия из-за церковных вопросов, касавшихся германской церкви, — и папа отказался венчать императорской короной Генриха, которого Фридрих хотел сделать своим соправителем. Свое несогласие папа мотивировал тем, что, по его мнению, непристойно было двум императорам стоять во главе Германской империи. В противоположность этому с ломбардскими городами установились отличные отношения. Миланцы испросили в виде особой милости у императора, даровавшего им многие привилегии, чтобы свадьба короля Генриха была отпразднована в их городе, что и свершилось в 1186 г. при огромном стечении гостей, съехавшихся со всей Италии, из-за Альп. Тогда папа увидел себя отовсюду окруженным, обширными владениями Штауфенов; главные опоры куриальной политики, — норманнское государство и ломбардские города, — были в данную минуту в руках императора. Юный король — ему был всего 21 год, а его супруге Констанции на десять лет более — был в Милане коронован королевским венцом, как король Италии, и самим императором возведен в цесари, т. е. в соправители, для чего содействие папы оказывалось вовсе не нужным. Это привело к еще большей натянутости отношений, которые при Урбане III (с 1185 г.) не улучшились — он оставался в Вероне почти в положении пленника. Генрих остался в Италии и держал в узде Тоскану, между тем как сам Фридрих вернулся в Германию, где папе и его единомышленнику архиепископу Филиппу Кёльнскому удалось создать некую оппозицию в среде епископов.

Фридрих Барбаросса.

Каменный рельеф в окне. Монастырь святого Зенона, близ Рейхенгалля (Бавария).

С этой оппозицией Фридрих очень быстро управился: уже на ближайшем рейхстаге настроение епископов совсем изменилось, и они, к великому изумлению папы, отправили ему напоминание (1187 г.) о необходимости примирения с императором: вскоре подчинился императору и архиепископ Кёльнский. До полного разрыва с папой у императора не дошло. Этому в значительной степени помешали печальные вести, дошедшие летом 1187 г. с Востока, а затем пришла и печальнейшая из всех: 3 октября Иерусалим вновь попал под власть неверных.

Восточные дела

Неудачный исход второго крестового похода, естественно, только ухудшил и без того плохое положение. Входить в подробности относительно этого было бы излишним: довольно будет сказать, что если и в западных странах уровень нравственности оставлял желать лучшего, то уж здесь-то, в «заморской церкви», он был еще менее утешительным. Здешнее христианское общество лицом к лицу стояло с врагом, против которого все средства оказывались дозволены только потому, что он боролся против истинной веры: само собою разумеется, что тот, кто может ставить себе в заслугу и предательство, и коварство, и вероломство, и жестокость в борьбе с неверными, не затруднится пустить в ход все эти приемы по отношению к своим единоверцам. Таким образом, видно, что история Иерусалимского королевства переполнена всякого рода гнусностями. В 1154 г. Дамасский эмират, до этого служивший христианам некоторого рода щитом, попал под власть Hyp ад-Дина, который отсюда (он перенес свою резиденцию в Дамаск) стал непосредственно угрожать Антиохии и Иерусалиму. Однако же на некоторое время франкское мужество, более всего прославившееся у рыцарей орденов, остановило победы мусульманского оружия: некоторое время рыцарям удавалось действовать заодно с греческим императором Мануилом (его племянница в 1157 г. вышла замуж за Балдуина III, короля Иерусалимского), а в первые годы правления его брата и наследника Амори (1162–1173) христианам были еще поданы некоторые надежды тем расколом, который произошел в магометанском мире.

Оттиск печати Амори I, короля Иерусалимского (1162–1173).

РЕВЕРС (слева). В поле — главные постройки христианского Иерусалима: церковь Тампль, башня Давида и храм Гроба Господня. АВЕРС (справа). Король в одеянии византийского типа.

Hyp ад-Дин задумал покорить Египет, династия которого, Фатимиды, была слаба и притом ненавистна всем остальным правоверным как шиитская. Вместо того, чтобы поддержать Фатимидов, Амори воспользовался слабостью фатимидского султана только для того, чтобы произвести позорный хищнический набег на его владения (1167 г.). Это привело к сближению последнего из фатимидских халифов с Hyp ад-Дином, который дал ему в визири своего полководца Ширкуха, а затем его племянника Салах ад-Дина, и этот-то Салах ад-Дин (или Саладин) стал править Египтом после смерти последнего Фатимида в качестве вассала или уполномоченного Hyp ад-Дина. Во время всех этих событий христиане пребывали в полном спокойствии: им было достаточно, что на них никто не нападал, и, таким образом, Генриху Льву, явившемуся в Палестину с значительной свитой в 1172 г., не представилось случая совершить геройский подвиг. Но в 1174 г., год спустя после смерти короля, умер Hyp ад-Дин, и это событие, которому христиане очень обрадовались, оказалось для них гибельным.

Султан Саладин

Саладин, сын Айюба, выросший и воспитанный на службе у своего дяди Ширкуха, сочувствовал стремлениям Hyp ад-Дина. В юности, проведенной в Дамаске, он главным образом предавался изучению наук и принимал участие в общественной жизни и только впоследствии постепенно вошел в роль сурового и воинственного бойца за ислам. Он утвердился в Египте, поборов фатимидскую партию, которая составила против него заговор и, пытаясь его свергнуть, призывала на помощь даже норманнский флот из Сицилии. Затем, когда в Сирии и Месопотамии началась борьба за наследство Hyp ад-Дина и он прямо принял в ней сторону сына Hyp ад-Дина, тот ответил ему на расположение враждой и тем самым освободил его от всяких обязательств по отношению к себе.

Динар Саладина 586 года хиджры (1190 г.).

АВЕРС. В центре надпись: «Имам /халиф / Ахмед». Надпись по внутреннему кругу: «Нет бога, кроме Аллаха» и далее продолжение титула халифа: «Абу л'Аббас эн-Насир лид-Дин, раб Аллаха, повелитель правоверных». Надпись по внешнему кругу: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердного, чеканен этот динар в эль-Каире /в Каире/ в 586 году».

РЕВЕРС. В центре надпись: «Юсуф ибн Айюб> >. Надпись по внутреннему кругу: «Полновластный султан Салах ад-Дин». Надпись по внешнему кругу: «Мухаммед — посланник Аллаха; через него послал Он руководство и истинную религию, дабы сделать его владыкою над самой религией. Благословение Аллаха над ним!»

Саладин принял титул султана, и тогда наступило опаснейшее из всего, чего когда-либо могла опасаться христианская колония в Палестине: Египет и Сирия соединились под властью одного правителя, притом весьма способного (1176 г.). Это произошло в тот год, когда греческий император Мануил, собиравшийся одним ударом сразить могущество сельджуков в Малой Азии, сам потерпел от них страшное поражение при Мириокефалоне, положившее конец всем упованиям на помощь с этой стороны. Новый иерусалимский король, Балдуин IV (1173 г.), был еще несовершеннолетним — регентом являлся граф Раймунд Триполитанский. Христиане не сумели воспользоваться тем благоприятным перерывом, в течение которого Саладин, занятый упрочением своего могущества, не имел возможности нанести решительный удар христианскому королевству. Как жалко и ничтожно по своему политическому значению было это королевство, можно видеть из того, что один из местных могущественных феодалов, Рено Шатийонский, по собственному произволу решил вести войну с Саладином, производя разбойнические набеги на его владения, и тем самым навлек его на королевство Иерусалимское. Но как ни было плохо управление этим королевством, страна все же находилась в состоянии процветания. В перерывы между крестовыми походами и даже несмотря на них, одновременно с ними, процветала торговля, развитию которой способствовало благоприятное положение страны, а также промышленность, установившаяся здесь уже издревле: шелководство, производство стекла, пурпурное окрашивание тканей. Рука об руку со всеми этими выгодными промыслами существовал еще один — рыцарский разбойничий, едва ли не самый прибыльный из всех, и в обществе господствовала ужаснейшая безнравственность и распущенность, от которых не избавлены были и высшие представители духовенства. В довершение бедствия, короли менялись один за другим: Балдуин IV умер в 1184 г., едва достигнув совершеннолетия, а в 1186 г. скончался и его малолетний племянник, Балдуин V, — и это повело к новым усобицам, которых и без того хватало в местном рыцарстве. Королем стал ближайший родственник Балдуина IV, Ги Лузиньян; внешним предлогом к нанесению последнего удара христианам, к которому Саладин уже готовился, послужило разбойничье нападение Рено Шатийонского на караван, в котором находилась сестра самого Саладина. В удовлетворении ему было отказано. Тогда Саладин стянул свои войска, и в июне 1187 г., на запад от Генисаретского озера последовал целый ряд битв. Последняя, при Хаттине, или Хиттине (5 июля 1187 г.), была гибельна для христиан, лишь немногим удалось пробиться и спастись. Остальное войско было уничтожено — пало на месте или взято в плен, и среди пленников находились сам король Ги, гроссмейстер тамплиеров и Рено Шатийонский. Его по обету Саладин заколол своей рукой, а попавших в плен тамплиеров и иоаннитов приказал казнить.

Иерусалим в руках неверных. 1187 г.

После этой битвы борьба в открытом поле была уже невозможна, магометанское войско прошло по всей стране, город за городом, замок за замком сдавались в руки победителей: 19 сентября мусульманское войско собралось под стенами Иерусалима, который защищался слабо и вскоре сдался. 2 октября ворота Иерусалима открылись перед Саладином. Кресты были немедленно сброшены с церквей, колокола разбиты, и все храмы вновь были освящены по мусульманскому обычаю — опрысканы розовой водой и окурены благоуханиями. Христианам удалось отстоять только Тир, Триполи и Антиохию.

Фридрих Барбаросса — защитник Иерусалимской Церкви

Это печальное событие тотчас положило конец распре между папой и императором. Послы нового папы Климента III явились в марте 1188 г. в Майнц к императору и просили его прийти на помощь порушенной неверными «заморской церкви». Император до прихода послов принял это решение. При том настроении, какое было вызвано поражением христиан, подобное решение было нравственной необходимостью, все взоры разом обратились на него, как на первого между всеми христианскими государями. И даже если бы он сам не разделял общего всем христианам чувства негодования, вызванного поруганием христианской святыни, то от его проницательного взгляда не могло бы укрыться то, что тут представлялся удобный случай (даже, пожалуй, и необходимость) на деле осуществить идею высшей императорской власти, идею, которая со времен Карла Великого ни в ком не находила такого полного выражения, как в императоре Фридрихе.

Третий крестовый поход. 1189 г.

Третий крестовый поход (1188–1192) в некотором отношении, по своему общему характеру, отличался от предшествующих. И на этот раз, как и в предшествующем походе, все дело оказалось в руках крупнейших феодалов, и английский и французский короли не устояли против неудержимого стремления своих наций. Но духовный, и особенно монашеский элемент, равно как и народно-плебейский, уклонились от участия в крестовом походе. Участие в этом предприятии было весьма разумно ограничено известного рода цензом, обеспечением путевых расходов суммой в три марки серебра (около 60 р. с.), и уж это, конечно, исключило весь сброд, который был такой тягостной обузой при двух первых походах и так много способствовал их неудаче. И во всем остальном приготовления велись с большей осмотрительностью. Посольства были отправлены и к венгерскому королю, и к греческому императору, и к сельджукскому султану Кылыч-Арслану, который недружелюбно смотрел на возрастание могущества Саладина. К Саладину также были посланы послы, и когда он отклонил предложенный ему ультиматум, ему была объявлена война. Из этого ясно, что о грубой и беспорядочной военной сумятице первого похода тут не было уже и речи, и что самые формы государственных отношений стали более приличными. Нетрудно было организовать управление империей в отсутствие императора: он предоставил свою власть сыну Генриху, возвратившемуся из Италии. Одно только обстоятельство показалось Фридриху опасным: Генрих Лев вернулся из Англии в Германию, но уклонился от предложенного ему участия в походе. Ввиду этого надо было обезопасить себя от всяких с его стороны попыток захвата власти в отсутствие императора, и вот на рейхстаге в Регенсбурге (в апреле 1189 г.) было решено «еще на три года» удалить беспокойного принца из отечества. В конце апреля из Регенсбурга, который был для всех крестоносцев назначен сборным пунктом, масса вооруженных странников двинулась в дальний путь. Двинулось войско, какого прежде не было видано, состоявшее из 100 тысяч рыцарей, хорошо вооруженных, дисциплинированных, разумно предводимых. Путь, избранный ими, был старым путем Готфрида Бульонского. Они поплыли вниз по Дунаю.

Фридрих при Константинополе

Начало похода было весьма благоприятно. В Венгрии король Бела, согласно договору, озаботился заготовкой провианта, и в войске поддерживалась образцовая дисциплина. Гораздо больше трудностей встретилось в исполнении предприятия, когда за Белградом крестоносцы перешли греческую границу. Здесь незадолго перед тем (1185 г.) произошла смена династии: Комнины были свергнуты Ангелами, знатной фамилией, владевшей большими землями в Азии. Глава новой династии, Исаак Ангел, прославился победой, одержанной им над норманнами, которые, овладев Фессалоникой, уже направлялись к Константинополю. И он, и весь греческий народ были враждебно настроены против «франков», и он предпочел бы союзу с ними союз с Саладином против своего ближайшего врага — сельджукского султана Кылыч-Арслана. Недоброжелательство греков проявилось очень ясно; император Исаак обошелся с послами Фридриха почти как с пленниками и даже не захотел признать его императорского титула; тогда поневоле пришлось отнестись к владениям греческого императора как к враждебной стране, и если бы война началась, то, вероятно, было бы несдобровать Византийской империи. Однако в последнюю минуту накануне разрыва Исаак изменил политику, и в 1190 г. войско крестоносцев могло двинуться в дальнейший путь из Адрианополя, где провело зиму. В силу договора, скрепленного заложниками, рыцарское войско было переправлено за Геллеспонт на греческих судах.

Поход в Малой Азии. Кончина Фридриха

Тут началась самая трудная часть похода, которому, по несчастью, незадолго перед тем в стране сельджуков предшествовала перемена правления и, в