Главная страница Случайная страница
КАТЕГОРИИ:
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
Глава двенадцатая. 1. Не хочу оставить вас, братия, в неведении о дарах духовных.
|
|
1. Не хочу оставить вас, братия, в неведении о дарах духовных.
То есть о дарованиях Духа. Дело вот в чем. Те, которые в начале веровали и крестились, все получали Духа. Поскольку же Он был невидим, то давалось внешнее доказательство Его силы; и получавшие Его или говорили на разных языках, или пророчествовали, или творили чудеса. У коринфян из‑ за сих дарований были мятежи: получавшие больше превозносились, получавшие меньше – завидовали им. Притом были некоторые вещуны и лжепророки, и трудно было различать их от пророков богодухновенных. Итак, все это исправляется, и прежде всего дело вещунов.
2. Знаете, что когда вы были язычниками, то ходили к безгласным идолам, так, как бы вели вас.
Дает признак вещуну для отличия от пророка, и говорит: кто вещает в идолах, под внушением духа нечистого, тот, как бы ведомый кем, влечется связанный от духа, ничего не зная из произносимого им, но будучи в состоянии исступления и беснования. А пророк – не так; он все произносит со здравым умом. Это первое отличие беснующегося прорицателя от богодухновенного пророка.
3. Потому сказываю вам, что никто, говорящий Духом Божиим, не произнесет анафемы на Иисуса, и никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым.
И это говорит, да будет тебе признаком вещуна: он «анафематствует», то есть хулит и злословит Иисуса; наоборот, признаком пророка: он произносит имя Господа с благохвалением. Что же оглашаемые? как они, не имея еще Духа, именуют Иисуса? Но не о них теперь речь, а о верующих и неверующих. Что же бесы? разве они не называли Иисуса именем Господа (см. Мк. 5, 7)? Но они называли под ударами и против воли, а добровольно и без поражения – никогда.
4. Дары различны, но Дух один и тот же.
Показав различие между пророком и лжепророком, говорит и о дарованиях, чтобы исправить тех, которые из‑ за них доходили до разделения. И прежде врачует того, кто получил меньшее дарование, и потому скорбит. Зачем ты оскорбляешься на то, что получил не столько, сколько другой? Это ведь не должное что‑ либо, а милость и дар. Поэтому ты будь благодарен, что Бог, ничем тебе не должный, дал тебе нечто. Притом и тебе и ему дал один и тот же Бог. Ибо не дал тебе ангел, а ему Бог, но обоим вам дал один и тот же Дух.
5. И служения различны, а Господь один и тот же.
Упомянул и о Сыне как подателе благ. Сказал о служениях, чтобы более утешить скорбящего. Ибо, услышав имя «дара» и получив меньше, он мог поскорбеть о том, что обделен в даровании. Но, слыша о служении, не так; ибо оно указывает на труд и пот. Что же ты скорбишь, когда Он другим повелел трудиться больше, а тебя пощадил?
6. И действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех.
Здесь упомянул и об Отце, Который производит действия во всех верующих. И вот тебе совершенная Троица. Дарование же, и действие, и служение суть одно и то же, хотя и разнятся в названиях: ибо равно даются Духом и Сыном и Отцем. Заметь и то, что прежде упомянул о Духе, а об Отце – в конце: это ради тех, которые слишком разборчивы в порядке.
7. Но каждому дается проявление Духа на пользу.
Чтобы кто не сказал: «что же? если и один и тот же Господь, и один и тот же Дух, и один и тот же Бог, но я‑ то получил меньше?», предупреждая это, говорит: для тебя это было полезно. Проявлением Духа называет чудеса. Ибо из них ясно было, что Дух обитает в крестившихся. Что же ты скорбишь? Большее ли, меньшее ли у тебя дарование, видно, что ты имеешь Духа; о чем же тебе заботиться?
8. Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом.
Слово мудрости, какое имел Иоанн Богослов, также и сам Павел. Заметь и то, что о Духе (в греческом тексте) употреблен здесь предлог «через».
Другому слово знания, тем же Духом. Какое имели многие из верующих, сами имевшие знание, но других научить не могшие. Ибо мудрость учит, будучи некоторою ясностью, так как она обнаруживает и сокровенное. Везде упоминает об одном и том же Духе, чтобы утешить (как много раз говорено) того, кто получил меньше.
9. Иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом.
Вера не в догматы, но чудодейственная, которая и горы переставляет (см. Мф. 7, 20).
Иному дары исцелений, тем же Духом – дар исцелять всякую болезнь и всякую немощь.
10. Иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков.
Чудотворения. Таковой мог и наказать непокорных, как, например, Павел поразил Елиму слепотою (см. Деян. 13, 11), а Петр Ананию поразил смертию (см. Деян. 5, 3–5). Получивший дарования исцелений не мог совершать этого.
Иному пророчество, иному различение духов, то есть способность знать, кто духовен, и кто недуховен, кто пророк, и кто обольститель.
Иному разные языки, иному истолкование языков. Дар языков у коринфян был в изобилии; им‑ то они более и превозносились, так как он первый дан апостолам и потому почитался важнейшим прочих. Но это не так. Ибо дарование учительства важнее, и истолкование языков важнее, нежели дар просто говорить на языках.
11. Все производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно.
Опять предлагает то же утешение, то есть что все производит один и тот же Дух. Особенно же заграждает уста тому, кто не доволен своим наделом; ибо говорит: как ему угодно, так и говорит. Кто же ты такой, что не доволен? Заметь это изречение и против восставших на Духа. Ибо Он действует не как Ему повелено, но как Ему угодно. Поэтому Он – Владыка и Бог. И не им действует, как и Отец, производящий все во всех (выше ст. 6).
12. Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело: так и Христос.
И примером тела утешает скорбящего о меньшем даровании, доказывая ему, что он не обделен. Ибо как тело есть и единое, и многое, потому что имеет члены, так и члены суть многие, и едино, потому все вместе составляют едино тело. Где же различие? где большее? где меньшее? ибо все едино. Так, говорит, и Христос, то есть Церковь Христова. Поскольку Христос есть глава Церкви, то именем главы назвал Церковь. Ибо как тело и голова есть один человек, так, зная, что и Церковь и Христос, как тело и глава, суть едино, вместо Церкви поставил имя Христа. Итак, говорит, что в Церкви, хотя она слагается из разных чинов, все мы составляем нечто единое.
13. Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом.
Теперь показывает, как Церковь подобна примеру одного тела, и говорит: все мы, и я, Павел, одним и тем же Духом крестились в одно тело, то есть чтобы быть одним телом. Ибо мы крестились, не иным Духом, – ты, а я – иным, но одним и тем же. Поэтому и я не имею ничего большего в сравнении с тобою. Ибо мы крестились в одно тело, то есть чтобы быть одним телом иудеям и эллинам, и рабам и свободным. Если же бывших столь далекими Дух соединил, тем более после того, как стали едино, мы не должны скорбеть, хотя и есть некоторое различие между нами.
И все напоены одним Духом. Кажется, он говорит о духовной трапезе, о хлебе и вине; ибо словами: «Дух, напоивший нас», указал на то и другое: на Кровь и на Плоть. Впрочем, ближе к истине, он говорит здесь о пришествии к нам Духа, совершившемся во время крещения, прежде причащения Святых Тайн. Сказал напоены, заимствовав образ от деревьев, орошенных одним и тем же источником. Итак, один Дух напоил нас и оросил, и соделал единым телом.
14. Тело же не из одного члена, но из мно Не удивляйся, говорит, что при то ликом множестве мы – едино тело; ибо и в человеческом теле при многих членах можно найти одно тело.
15–16. Если нога скажет: «я не принадлежу к телу, потому что я не рука», то неужели она потому не принадлежит к телу? И если ухо скажет: «я не принадлежу к телу, потому что я не глаз», то неужели оно потому не принадлежит к телу?
Представляет члены тела говорящими и ропщущими на то, что они умалены перед прочими членами, для того, чтобы, доказав безрассудность ропота членов, обличить тех, которые в Церкви ропщут на то, что есть некоторые больше их. Выставляет два крайние члена, ногу и ухо, и ногу представляет говорящею не с глазом, но с рукою, которая немного преимуществует перед нею. Ухо же представляет говорящим с глазом: ибо мы всегда завидуем обыкновенно не тем, которые весьма превосходят нас, но тем, которые немного выше нас. Итак, говорит, если нога скажет, что я не часть тела, потому что не занимаю среднего места, как рука, но ниже всех нахожусь, неужели посему, то есть потому, что она не рука, не принадлежит она к телу? Ибо быть или не быть ей членом тела зависит не от места, а от того, соединена она или не соединена с телом. Равным образом, если и ухо скажет: «так как я не глаз, то вовсе отказываюсь быть частью и членом тела», все равно останется на месте, определенном ему в начале, и будет выполнять свое назначение. Так и ты, получивший, по твоему мнению, меньшее дарование, не ропщи. Ибо ты член Церкви Христовой, хотя и низшее получил место. Но когда сам отделишься от Церкви и разорвешь союз свой с нею, тогда ты уже не будешь членом. Итак, если желаешь быть членом Церкви, храни единение с нею.
17. Если все тело глаз, то где слух? Если все слух, то где обоняние?
Поскольку упомянул о глазе и о ноге, об ухе и руке, и выставил их рассуждающими о повышении и унижении, а через это коринфянам опять естественно было прийти к печали, а не к утешению, то теперь показывает, что полезно и нужно, чтобы дарования были различны. Ибо если бы все тело было одним членом, где же были бы прочие члены? Не стыдно ли же тебе отвергать столько членов и возвышать одного только себя?
18. Но Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно.
С великою силою заграждает уста их, когда говорит, что Бог восхотел, и каждому в частности члену определил свойственное место (ибо это значит расположил). Ни нога, занимающая низшее место, не должна скорбеть; ибо так угодно было Богу, и для нее полезно именно то, чтобы помещаться внизу. Ни голова, находящаяся наверху, не должна превозноситься; ибо это от Бога, а не ее дело. Так и в Церкви Бог поставил одного низко, что для него и полезно, а другого поставил высоко; первый должен быть доволен, и последний не должен превозноситься.
19–20. А если бы все были один член, то где было бы тело? Но теперь членов много, а тело одно.
Примечай мудрость: заграждает им уста тем самым, что, казалось бы, порождало малодушие, то есть тем, что дарования различны и неравночестны. Ибо если бы не было различных членов, не было бы и единого тела; а если бы не было единого тела, не было бы и равночестия. Ныне же у всех есть равночестие, именно потому, что все соединяются в одно тело. Оттого, что есть различные члены, составляется единое тело; а оттого, что тело – едино, всем им принадлежит равная честь, по тому самому, что служат полноте единого тела. Ибо говорит: членов много, а тело одно.
21. Не может глаз сказать руке: «ты мне не надобна»; или также голова ногам: «вы мне не нужны».
Укротив тех, которые имеют дарования меньшие, теперь обращает речь свою к тем, которые имеют дарования большие и превозносятся над не имеющими оных. Ибо, говорит, как глаз не может сказать прочим членам: вы мне не нужны (ибо при недостатке одного члена, все тело несовершенно), так и те, которые получили дарования большие, не могут превозноситься над теми, которые получили дарования меньшие. Ибо первые нуждаются в последних; так как одни сами по себе не могут устроить Церковь. Хорошо сказал: не может; ибо пожелать может и многого, но на деле так не будет.
22–24. Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее. И которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения; и неблагообразные наши более благовидно покрываются, а благообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело.
Теперь доказывает, что почитаемые меньшими членами и полезны и необходимы; ибо они кажутся меньшими, а не на деле таковы. Что же это за члены, казалось бы, слабейшие и бесчестнейшие, а между тем необходимые? Одни говорят, что это – детородные члены, которые почитаются бесчестными и неблагообразными, но столь необходимы, что без них нет и жизни. Им мы прилагаем и чести больше; ибо иной может быть наг всем телом, но не позволит оставить их обнаженными. Другие же слабейшими, но необходимыми членами называют глаза; ибо они, будучи малы и гораздо слабее прочих членов, весьма необходимы. Бесчестнейшими же и неблагообразными членами называют ноги. О глазах мы прилагаем большее попечение, потому что они слабы; присматриваем и заботимся о ногах, хотя они занимают низкое место и кажутся бесчестными. Иной может в сих словах разуметь три порядка: одни члены слабы и необходимы, например глаза; другие бесчестны, например, ноги; иные неблагообразны, например, детородные члены.
А благообразные наши не имеют в том нужды. Чтобы кто не сказал: что за причина прилагать попечение о неблагообразных и бесчестных членах, а благообразные оставлять в небрежении? Мы, говорит, не презираем их, но они, будучи по природе своей благообразны, ни в чем не нуждаются от нас.
Но Бог соразмерил тело. Если не смесил и устроил единым, ибо смешиваемое становится единым, то во едином, где же большее и меньшее?
24–25. Внушив о менее совершенном большее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге.
Не сказал – «неблагообразном», или – «бесчестном», но – менее совершенном. Ибо по природе ни один член не безобразен или бесчестен. Менее совершенному, говорит, придал большую честь. Итак, не скорби, ибо ты почтен больше других. Вот и причина: чтобы не было разделения в теле. Ибо если бы одни члены пользовались уходом и со стороны нашей, а другие были бы оставлены и без нашего попечения, то они разделились бы между собою, не будучи в силах поддерживать союз, а по разделении их и прочие члены пришли в расстройство, по причине разделения в теле. Так и вы, удостоившиеся больших дарований, не превозноситесь над получившими меньше, чтобы, по отделении их от вас, и вам не потерпеть вреда.
А все члены одинаково заботились друг о друге. Мало, говорит, того, чтобы члены не разделялись, но между ними должна быть большая любовь и согласие; и каждый должен заботиться и пещись о малом и заботиться не просто, но одинаково, то есть чтобы и малый пользовался попечением таким же, как и важный. Так, когда попадет колючка и вонзится в пяту ноги, все тело чувствует и заботится: «голова» наклоняется, «спина» сгибается, «чрево» и бедра стягиваются, «глаза» смотрят с большою заботливостью, «руки» вынимают занозу. Подобно бывает и с прочими членами.
26. Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены.
Тесное единение делает бедствие и благополучие общими. Так, как мы сказали, при занозе пяты все страдает. Наоборот, когда глава увенчивается, тогда и прочим членам слава и радость, глаза бывают светлее, и все тело кажется прекрасным.
27. И вы – тело Христово, а порознь – члены.
Чтобы не сказали: «как относится к нам пример тела и членов?», говорит: и вы – тело Христово и члены. Если же в теле человеческом не должно быть распри, то не тем ли более в теле Христовом? Поскольку же не они только одни составляли полноту тела Христова, но верующие, сущие по всей вселенной, то прибавил: и члены. Хотя они не составляли всего тела, однако, были членами, и притом порознь. Ибо в отношении к вашей церкви вы тело Христово, как целая Церковь; а по отношению к соборной Церкви, сущей по всему миру, тело которой состоит из повсеместных церквей и имеет главою Христа, вы члены, поскольку часть ее.
28. И иных Бог поставил в Церкви, во‑ первых, Апостолами, во‑ вторых, пророками, в‑ третьих, учителями; далее, иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки.
Бог поставил: как же ты противишься Богу? На первом месте ставит апостолов, потому что они раздаятели всех благ; на втором пророков не ветхозаветных (ибо они пророчествовали о пришествии Христовом до Иоанна; см. Мф. 11, 13), но тех, которые по пришествии Христовом пророчествовали в Новом Завете; каковы были дочери Филиппа, Агав и множество других. Ибо сия благодать Духа была обильна в каждой Церкви. Полагает счетом «первое, второе», для того, чтобы поставив на конце дар языков, смирить тех, которые превозносились им.
В‑ третьих, учителями. Пророк все возвещает от Духа, а учитель и от себя: поэтому он – третий.
Далее, иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений. Силы и больных исцеляли, и противников наказывали, а дарования исцелений только врачевали: поэтому первые он поставляет выше последних. А прежде обоих сих по справедливости поставлен учитель, который учит делом и словом.
Вспоможения, управления. То есть вспоможение слабым, и управление или распоряжение братским имуществом. Хотя это зависит и от нашего старания, но он называет дарования Божиими, убеждая нас быть благодарными, и к Нему взирать, а не превозноситься.
Разные языки. Дар этот поставил последним, чтобы смирить тех, которые тщеславились им.
29–30. Все ли Апостолы? Все ли пророки? Все ли учители? Все ли чудотворцы? Все ли имеют дары исцелений? Все ли говорят языками? Все ли истолкователи?
Когда по порядку перечислены большие и меньшие дарования, им естественно было опечалиться. Поэтому тех, которые имели меньшие дарования, опять утешает. Что, говорит, тебе скорбеть, что ты не имеешь, может быть, дар пророчества? Представь себе, что у тебя есть то, чего нет у пророка, и что есть у того, того нет у этого. Для вас прилично и гораздо полезнее такое распределение даров, чтобы каждый нуждался в ближнем.
31. Ревнуйте о дарах больших, и я покажу вам путь еще превосходнейший.
Тайно намекнул, что сами они виноваты, что получили меньшие дарования. Ибо словом ревнуйте требует старания с их стороны, и большего стремления к духовному. По‑ гречески не сказано: «больших», но – «лучших», то есть полезнейших.
И я покажу вам путь еще превосходнейший. Если вы решительно возревнуете о дарах, то вместе с сими путями (на это указывает частица «еще») я покажу вам один путь превосходнейший, то есть превосходный, который приводит ко всем дарам. Разумеет же любовь.