Часть вторая - о прибытии в Египет

Твоей милости, императору римлян, - легата Алексиана донесение посольстве в земли египетские, данное в день XII месяца ноября III года от основания империи

Часть первая - о путешествии.

Минуло три месяца с того дня, как ты, мой Император, назначил меня легатом Римской Империи и поручил мне ответственейшее задание – отправиться во главе посольства в Египет для установления дипломатических связей с этим некогда великим государством. Следуя твоей воле, я изо всех сил старался претворить этот замысел в жизнь. Ниже, мой император, ты сможешь увидеть результаты моих усилий.

Итак, после поручения мне этой ответственной миссии, в тот же день я попрощался с родными, раздал указания челяди в своем поместье (дарованное мне твоей милостью, Император) и отправился в порт Остия. Там меня уже ждали сорок кораблей, нагруженных всем необходимым как для долгого плавания, так и для проживания и путешествия в чужой стране: обильные запасы еды, дубовые бочки с прекрасным вином, великолепные шелковые одеяния (чтобы не посрамить честь Империи своим внешним видом), шестнадцатилетние девственницы, музыканты и пр. и пр. Тем же вечером в Остию прибыли и другие члены дипломатической экспедиции, назначенные лично твоей милостью. Когда солнце уже полностью скрылось за горизонтом, прибыла и центурия легионеров, выделенная для сопровождения и защиты в чужих краях; легионеры доставили и императорские подарки правителю египтян: бесподобные изделия из мрамора и «водного» камня, римские ковры ручной работы и так далее. Наконец, погрузив дары на корабли, распределив места проживания во время плавания, все мы провели ночь в молитвах об успешном завершении этого деяния, а с отливом и попутным ветром вышли из порта.

Не буду останавливаться на подробном описании нашего морского путешествия, которое длилось трижды по семь дней. Хотя, по правде сказать, с нам происходило множество удивительных событий: так, например, в один день я видел в небе летающую огнедышащую тварь, которая, слава Богу, не спустилась ниже; в другой день на десяти кораблях весь экипаж умер от сильной эпидемии холеры.

Часть вторая - о прибытии в Египет

Наконец, спустя почти месяц плавания, на закате дня мы прибыли в порт Александрии. Величественный Александрийский маяк – о, воистину, чудо света! – освещал наш путь в гавани. На пристань нас встречала огромная толпа – по-видимому, все население Александрии – во главе с городским наместником. Я был несколько уязвлен, что нас не приехал встречать сам правитель (конечно же, он знал о нашем прибытии, так как экспедиции предшествовала длительная переписка Рима и Мемфиса), однако не подал вида, и, когда простой народ чуть ли не пал ниц перед нами, а небо озарили яркие огни иллюминации (у нас в Риме, мой император, можно увидеть такие же во время празднований), я, слегка улыбаясь и приветливо вскинув руку в приветствии, спустился по трапу и поприветствовал представителей египетских властей.

Тем же вечером, без остановки в портовом городе (который, однако, славится своей библиотекой), наскоро проведя совещание, мы решили не откладывать отправление в Мемфис, а выехать непосредственно этим вечером, чтобы, по египетским расчетам, прибыть в столицу завтрашним утром. Ко всему этому следует добавить отменные отзывы о ночном плавании по Нилу. Таким образом, мы вежливо отказались от праздничного ужина (как мне казалось, в нашу честь), хотя у меня был ряд вопросов, непременно достойных обсуждения, и посему были препровождены к уже снаряженным легким парусным ладьям. Удивительно легкие, но в то же время очень вместительные – так, скажем, весь наш дипломатический корпус с некоторым количеством снаряжения и двумя египетскими сопровождающими уместился на одной такой ладье – они являли собой образец уникального местного судостроения. Мы пустились вверх по Нилу (благо дул попутный ветер), не дожидаясь, пока дары и оставшихся девственниц погрузят на другие корабли (в этот раз – иного вида, похожие на наши грузовые баржи): нас клятвенно уверяли, что имущество прибудет в Мемфис одновременно с его владельцами, так как корабли, на которых будут его перевозить, будут идти как под парусом, так и весельным ходом. Водный отрезок пути до Мемфиса мы проделали с весельем и под музыку, как нашу, так и местную: музыканты расположились еще на двух ладьях и плыли по левую и правую руку от нас, чередуя композиции. Это было великолепно!

Ночной Нил произвел на меня огромное впечатление. Факелы, горящие на наших ладьях, освещали наш речной путь, выхватывая то тут, там темно-синие куски речной глади с отражающимися в них звездами. С трудом можно было разглядеть берега Нила – русло его шириной достигало одной (а, как мне поведал один из сопровождающих, в некоторых местах и двух) лиги. Там, где мой глаз все-таки выхватывал полоску суши, слегка освещенную луной, я видел черную плодородную землю. Конечно, ночью там уже никто не работал, однако, как мне рассказали, днем там можно увидеть многих и многих крестьян, которые, не покладая рук, работают во имя своего правителя, не требуя ничего для себя и отдавая все стране. Не это ли показатель благоденствия и процветания нации?