Две тысячи двадцатый.

- Знаешь… - Джон обратил внимание на грязь под ногами, на прилипшую к подошве жвачку, - Будь я циником, я бы сказал, что ты потерян для общества и вообще забыл бы о тебе, махнул бы рукой на твое существование. Было бы так… - он сказал Ханку то, что его вдохновило, вывело из затянувшейся депрессии, - Но я не циник. Я вижу в уголках твоих глаз добро. В них его более чем достаточно. А, значит, ты не потерян и можешь сгодиться для чего-нибудь хорошего…

Воин без страха почти забыл, как после проигрыша Спауну, самому слабому (по физическим меркам) супергерою Земли, его навестил Джон Вэйн, известнейший миллиардер-филантроп, и выложил все, что думал о нем. На Ханка этот нежданно вынырнувший из недр памяти короткий флешбэк, один из самых любопытных фрагментиков жизни, подействовал исцеляющим образом, помог побороть нахлынувшее отчаяние: пальцы сами собой сжали рукоять меча, очи больше не смотрели на труп старухи, вся кровь наэлектризовалась в секунды, разум вскипел, обжигая внутреннюю поверхность костей мозгового черепа. Безбоязный (или же побеждающий все боязни) гимнет вернулся к французу. Во время этого небольшого морального восстановления у него созрел целый гипостасис, посвященный тому, как добраться до замка, и он спешил поделиться им.

Ветер, не щадящий никого, и крайне не приветственный к калекам, не желавший пропускать тепло, к утру только посуровел и стал пронизывающим.

Калиньи, посвистывая, словно развязной флибустьер, устал сопротивляться мурашкам:

- Да уж, быстро же ты, ничего не скажешь… - озноб доканывал агента, прям бррр, - А еще быстрее мог бы? Я чуть яичник не отморозил!

Мутант решил подыграть разомлевшему:

- С утра у меня будто физическая ломка, ломка с подташниванием, я могу заснуть в душе – но не заигрываться, - Но я же не плачу. Так… в чем дело?

- Можно предположить, что у всех раны заживают одинаково быстро – француз слазил за носовым платком в правый нагрудный карман куртки, - Скажи, честно, мне придется каждый раз напоминать тебе об этом? Или все же потрудишься запомнить?

Посмотрев одним глазком на засопливившего Базиля, да подумав:

“ Парень и впрямь расхлябался, не хватало только, чтобы он заболел, иначе пиши пропало. Важно сделать дело втихую ” – Ханк не стал спорить:

- Если ты пока не в состоянии быстро передвигаться и неважно себя чувствуешь, с посещением замка придется повременить – и попытался войти в положение фрэнча, - Снова найдем убежище, сколько-то посидим там, приведем тебя в порядок и… тогда уже начнем готовиться к штурму. О'кей, босс?

- Надо же, успокоил, старик – в знак благодарности Калиньи выдавил из себя ленивую усмешку, - А то я уже боялся, ты прикажешь мне тащиться в логово врага в разгар весеннего депресняка, где безумные сектанты, без сомнений, порежут меня на части…

- И выплюнут! – “подбодрил” дружка языкастый наемник, - Так, сейчас вставай, пойдем в центр, а там уже…

Секунду спустя послышался противный скрежет закрывающихся дверей церкви. Ханк напряженно вгляделся в исчезающую вертикальную полоску и заметил неявное мелькание чьих-то рук.

Пришел черед француза насторожиться, предвидя спланированный подвох.

- Надеюсь, ты не пойдешь туда…?

Мутант сухо усмехнулся с пятьюдесятью оттенками (отсылка к роману Э. Л. Джеймс) серого ухарства:

- Ну, я лояльно отношусь ко всем существующим и несуществующим церквям…

Напарник одобрительно хмыкнул.

Остерегаясь возможных технических ловушек и держа клинок наготове, чтобы пустить в ход сразу, как только понадобится, воин пробрался внутрь храма. Но не через главный вход, на что, очевидно, рассчитывал мистер инкогнито, а, вскарабкавшись на каменистую стенку, через открытое окно, имевшее форму треугольника.

Спрыгнув с семи метров, ловкач сколько-то пробыл гуськом, прищурился, хищно осматриваясь…

“ Ты здесь. Просто прячешься пока, прячешься во тьме. Но это не поможет. Я зверь, я увижу, я зафиксирую перемещение, даже осуществляемое телепортационным способом – и, буквально сгорая от раскаленного любопытства, выпрямился во весь рост, отряхнул брюки и окинул строгим взглядом анахроническое нутрище соборчика, которое уже давно не обогревалось свечами, не обдавалось песнью священнослужителей… - Ну, же, покажись ”

Ханк уж боялся, что будет вотще искать инкогнито, но тот… вышел на контакт по чистой воле.

- Ты кто? Что ты за существо такое? – неизвестник был покрыт ниндзевской одежкой и обувкой: полностью черный фасон, форма со свободными рукавами, лицо целиком закрыто, все лицо, кроме глаз, - А, впрочем, как у нас заведено в ордене, чем могущественнее противник, тем больше чести в его устранении!

Мечник улыбался неестественно, скрывая, таким образом, сидящую в нем неуверенность, раскрывшую бутон прямо перед поединком:

- Пффф, прячешь мальчишеский максимализм за клишированными фразами о моральном и профессиональном достоинстве? – но противник этого не понимал, поскольку сам сильно сомневался из-за неоспоримого преимущества Ханка, из-за регенерационной способности, наличие которой значительно повышает интерес к поединку, - Думаешь, у тебя есть шансы, клоун?

Воин вытащил Сай - колющее клинковое холодное оружие наподобие стилета, визуально похожее на трезубец с коротким древком (максимум на полторы ширины ладони) и удлиненным средним зубцом. Сай считается традиционным оружием для жителей Окинавы и является одним из основных видов оружия Кобудо, и, отсчитывая в голове оставшиеся секунды до атаки, чинно поклонился противнику.

Антигерой ответил тем же, на лице его проявилась вся палитра отрицательно окрашенных чувствований: от презрения до гневности, готовой прорваться наружу.

Скрытый в ладони сюрикэн, долго ждавший своего непосредственного предназначения,

был мощнецки выпущен. Ханк нарочно пропустил летящее в него лезвие только для того, чтобы показать парню, как ему пофиг на боль. Сюрикэн порезал Ханку щеку и впился в древнюю каменную стену, хотя изначально метил в сердце. Опять же, сказалась отличная спортивная подготовка, позволявшая производить незаметные уклонения.

Потерпев досадную неудачу в метании, сектант продуцировал комбо отточенных ударов, один из которых наискось достал голову мутанта. Затем последовала очередная несостоявшаяся эмоциональная попытка решить вопрос использованием сая и

достодолжный ответ наемника. Дыхание ниндзя прервалось от резкого толчка в чревное сплетение, и парень не смог выговорить ругательство до конца, шатался безвольно пару минут, цепляясь то за одно оружие, то за другое…

- Кем бы ты ни был, чем бы ты ни был, человеком или животным, тебе была оказана редчайшая привилегия пасть в бою, умереть смертью воина… - не предвидя никаких благообразных перспектив, как и причин возвращаться, сектант сделал нелегкий выбор, ведь ему не хотелось разочаровывать “бога”, - А теперь тебя ждет бесславие. Мой повелитель уже знает о святотатственных проделках парочки негодных чужеземцев. И лишь вопрос времени, когда смерть настигнет вас! – и, не колеблясь, раздавил зубами ампулу с цианидом.

“ Какого хрена? – спросил себя Ханк, когда парень упал без малейшего шума, лег без каких-либо признаков движения и… более не встал, - Кому рассказать – не поверят ”.

Ровным счетом ничего не предпринимая для выяснения причин спонтанного суицида, воин без страха, чей разум устал получать все новые подробности шокирующих происшествий в британской глубинке, покинул церковь через боковую дверь. Единственное, на что решился наемник в отношении взгоряченного самоубивца, это пошуршать по карманам его экипировки и ничегошеньки там не найти.

- Что, уже пришел? – спросил Калиньи, радуясь в душе, - Быстренько как-то…

- Сколько понадобилось. Я не больно-то и религиозен… - почесал локоть Ханк, и помог другу подняться со скамьи.