Кушанье с приправой

Наше краткое изложение событий имело только одну цель - проследить механизм раскола между китайцами, киданями и тюрками-шато. Но теперь мы можем вернуться к главной линии исследования и посмотреть, как выглядит этот эпизод в подаче китайского историка XX в. Победа киданей, разумеется, приписывается измене полководца, к сожалению, не тюрка-шато, а китайца, который, " бесстыдно обманув солдат, заставил их разоружиться. Скорбные возгласы солдат потрясли всю равнину" [†51]. Так, но что же это за армия, которая будто бы хочет воевать, а потом, плача, сдается малочисленному врагу?

Ну хорошо, дальше еще крепче: " Мощное движение народных масс (которые убивали одиноких чиновников. - Л.Г.) породило страх и смятение в душе Елюя Дэгуана, который, обращаясь к свите, сказал: " Я не знал, что будет так трудно подчинить людей Китая! " В панике он бежал на север, угнав с собой большое количество населения и захватив много имущества..." Начать с того, что спутана хронология событий. Сначала Дэгуаи уехал домой и умер по дороге, а потом вспыхнуло восстание, и именно тогда, когда киданьских войск осталось мало [†52]. Затем, что за " паника", когда победитель возвращается с огромной добычей? Да он только для того и воевал, чтобы ее получить. И наконец, почему он " бежал", когда на самом деле он оставил в Кайфыне наместника? И именно наместника выгнал шатосец Ли Чжи-юань, подлинный спаситель китайского народа, но о нем только сказано: " в это время бывший цзе-души (военный губернатор) Хэдуна провозгласил себя императором в Тайюане". Ну и отплатили же китайцы своему защитнику! Го Вэй, выходец из солдат, ставший генералом, предал и убил сына Ли Чжи-юаня, но о нем сказано, что он " был хорошо знаком со страданиями народа", и дальше панегирик его добродетелям. А то, что он толкнул тюрок-шато в объятия киданей, благодаря чему Китаю пришлось воевать 30 лет, только чтобы вернуть Шаньси, - об этом читатель, может быть, догадается, хотя автором сделано все, чтобы запутать сюжет. А ведь весь текст построен на цитатах из источников. Ну как? Неплохо, не правда ли?

А вот и другая крайность - сухая выжимка сведений из тех же источников. Таковы книги А.Кордье и Р.Груссе [*64]. Как справочник они полезны, но для того, чтобы возникла потребность в справках, необходим интерес к предмету, а он тонет в калейдоскопе имен, дат и фактов. Просто читать эти книги так же трудно, как технический справочник Хютте [*65], да и незачем. Эстетического наслаждения не возникает, память бесплодно утомляется и выкидывает сведения, не нанизанные на какой-либо стержень. Но стоит ему появиться - и сведения становятся в красивые ряды.

Под стержнем я понимаю аспект. Историю героического племени шато можно рассматривать под разными углами зрения. История их побед и гибели - это проблема неслияния разных культур в аспекте гуманитарном, проблема вынужденной смены ландшафта этносом и невозможность вторичной адаптации в аспекте исторической географии, проблема метисации при несходстве психического склада в аспекте биологическом и, наконец, проблема регресса в аспекте философии истории. В любом случае это выход к стыку наук. Но есть и чисто исторический аспект - логика самих событий - например, вторжение врага вызывает сопротивление или бегство, угроза жизни наместника - восстание или измену, ограбление народа - нищету государства, покровительство чужим - недовольство своих и т.д. Исследуемые нами здесь события IX-Хвв. были бедствием той разновидности причинной связи, которую в начале XIX в. именовали " силой вещей" (А.. С. Пушкин), а теперь предлагают назвать " цепной реакцией" (Б.Ф.Поршнев) [*66]. Это - закономерность второго порядка. Накладываясь на закономерность первого порядка - развитие производительных сил и производственных отношений - и суммируясь, эти закономерности образуют ту канву событий, которая является исходным пунктом исторического анализа. Ведь на поверхности явления видны только последствия глубоко скрытых причин. Войны и договоры, законы и реформы, сведенные в синхроническую таблицу, позволяют историку путем сложного анализа сначала вскрыть мотивы событий, а затем синтезировать ход процесса, что будет венцом исторического исследования.