![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 13. Пирс посмотрел на восхитительное тело своей невесты – своей предполагаемой невесты – и понял, что попал в беду.
Пирс посмотрел на восхитительное тело своей невесты – своей предполагаемой невесты – и понял, что попал в беду. Такую же глубокую, как ложбинка между ее восхитительными… Ее выбрал его отец. Он не может иметь с ней ничего общего, даже если бы она была самой красивой женщиной во всей Англии. Каковой она и является, заметил вкрадчивый голос, прозвучавший в его голове. Пирс никогда не видел такой изысканной женщины. Говоря по правде, он не мог даже вообразить, что подобное совершенство существует. Он опустился на колени рядом с ней, безжалостно подавив ту часть своей натуры, которой хотелось пройтись ладонями по ее гладкой спине, а затем по округлым ягодицам и стройным ногам. – Вытяните руки по бокам, – велел он голосом, звучавшим так хрипло и мрачно, как если бы он годами курил сигары, и склонился над ней, чтобы показать движения руками. – Вначале загребаете одной рукой, затем другой. Каждый раз, когда вы делаете взмах одной рукой, вы поворачиваете голову в другую сторону и делаете вздох. Линнет выполнила движения, старательно поворачивая голову. – Отлично, – сказал Пирс, переведя взгляд на ее зад. – Ноги нужно держать прямо и слегка бить ими по воде. В общем, ничего страшного не случится, если он посмотрит. Просто посмотрит. Хотя иначе, чем пыткой, это не назовешь. Он видел сотни голых женщин. А может, тысячу. Все они обнажали свою грудь и самые интимные места, но он ни разу даже глазом не моргнул. Но сейчас его тело пульсировало, буквально разрываясь от страсти. Пирс выпрямился и плотнее обмотал полотенце вокруг талии. Будь он проклят, если позволит своему отцу – своему недостойному и презренному отцу – вынудить его согласиться на брак с женщиной, которую тот выбрал. Он наблюдал за движениями Линнет, стараясь не обращать внимания на их подсознательную чувственность. Похоже, у нее неплохое чувство ритма. Еще бы, произнес вкрадчивый голос в его голове. Он мог бы обучить ее и более увлекательным ритмам… Пирс прогнал эту мысль. – Пора идти, – деловито сказал он, отвернувшись. – Меня ждут пациенты, и некоторые из них, возможно, уже покойники. Было бы невежливо заставлять их ждать. Он слышал, как она вскочила на ноги и натянула платье. – Подождите, – окликнула она его, когда он двинулся вверх по тропинке. – Вы не забыли, что нужно застегнуть мое платье? Он обернулся. Линнет стояла на краю бассейна, с влажными рыжими волосами, рассыпавшимися по плечам, румяная от физических упражнений, и улыбалась. По‑ настоящему, а не той заученной улыбкой, которой она очаровывала его бедных учеников. – Я не могу вернуться в дом в таком виде, – сказала она. – Пусть у меня нет компаньонки, но, если вы не хотите, чтобы все домочадцы решили, будто мы купались голыми, вы должны застегнуть мое платье. – Не будьте дурочкой. Слуги отлично знают, чем мы здесь занимаемся. И ничего не имеют против. – Ну, тогда ваш отец сочтет такое поведение скандальным. Пирс хмыкнул, не желая вдаваться в дискуссии о том, как мало его интересует мнение отца. – В таком случае идите сюда. Я не желаю забираться на эту скалу со своей тростью. Линнет растерянно моргнула и поспешила к нему. – Извините. Когда вы плаваете, вы кажетесь таким мощным, что я забываю, что ваша нога изувечена. Кстати, как это случилось? – Она повернулась к нему спиной, и он принялся застегивать ее платье. То, что женская спина – деликатная вещь, он знал и раньше. Но его знания проистекали от осмотра спин, пораженных недугом. Спина Линнет была идеальной формы, и все кости, которые он изучал в медицинской школе, выглядели совершенно иначе, обтянутые гладкой бледной кожей. – Где ваша сорочка? – резко спросил Пирс. – О, я ее сняла, – сообщила Линнет. – Нет ничего холоднее мокрой ткани, знаете ли. Она убрала волосы в сторону, чтобы они не попали в застежку, и ее шея цвета сливок клонилась перед ним, как стебель, поддерживающий цветок. Ее слова медленно проникли в его сознание. Она сняла сорочку, когда он стоял к ней спиной. Выходит, она стояла обнаженная на открытом воздухе, пусть даже одну секунду. – Пирс? – спросила она. – Как вы повредили ногу? – Это было так давно, что я забыл, – отозвался он, застегнув последнюю пуговицу. Линнет издала недовольный звук и нагнулась, чтобы поднять сверток из мокрой ткани, очевидно, ее сорочку, а затем взяла его под руку. Пирс даже не осознавал, что ждал этого, пока ее изящная рука не скользнула на его локоть. – Ну что, ночью появились новые пациенты? – поинтересовалась она. – Как вы их распределяете по палатам? Элиза сказала, что палаты располагаются в обоих крыльях. – В зависимости от заболевания, – сказал Пирс, размышляя о том, как вежливость, вбитая однажды в голову человека, остается там на всю жизнь. – В каком смысле? – Заразные и незаразные. А они разделяются по полу. Женщины в одной палате, мужчины в другой. Я не могу допустить, чтобы особо похотливые набрасывались друг на друга посреди ночи. – А кого больше, мужчин или женщин? – Женщин. – Почему? Разве мы чаще болеем? – Нет, но ваш пол более склонен обращаться за помощью. В здешних краях мужчины просто падают замертво в поле. На мой взгляд, это более приятный и чистый способ ухода. – А дети? – Иногда. Их косят простудные заболевания, так что большинство детей умирает раньше, чем попадает сюда. Он почувствовал, как она вздрогнула. – Это ужасно, Пирс. – Такова жизнь. – А кроме Гэвина, есть другие дети? – Две девочки. – Она ничего не сказала, но он почти физически ощущал ход ее мыслей. – Не вздумайте, – произнес он предостерегающим тоном. – Что? – Делать то, что у вас на уме. Вы прямо‑ таки засветились, как квакерша. Что бы это ни было, я возражаю. – Мне нечем заняться, – сказала Линнет рассудительным тоном, который только усилил его тревогу. – Я почти закончила «Заметки доктора Фотерджила», хотя вы сами сказали, что они дурацкие. В вашей библиотеке совсем нет романов. – Это то, чем вы обычно занимаетесь? Читаете романы? – Да, но их не хватает. Поэтому я также читаю заметки о путешествиях и пьесы. – Она пожала плечами. Пирс повернулся и посмотрел на нее, игнорируя кожу цвета сливок и длинные ресницы, – вернее, не игнорируя, а стараясь заглянуть за них. И обнаружил все признаки высокого интеллекта. Как его отцу это удалось? Где он нашел ее? – Одним из лучших врачей, которых я когда‑ либо встречал, была женщина из Каталонии, – сказал он. – Врачей? – переспросила Линнет. – Разве женщинам позволяют посещать медицинские курсы в Каталонии? – Вы знаете, где находится Каталония? – Говорю вам, я читаю о путешествиях, – отозвалась она с нотками раздражения в голосе. – Ее отец был одним из лучших врачей в стране, – сказал Пирс. – Он научил ее всему, а затем заставил принять ее в медицинскую школу. Подозреваю, что, когда она поступила туда, она знала больше, чем большинство докторов со степенями, но по крайней мере это позволило ей получить диплом. Они поднялись по ступенькам, ведущим к дверям замка, которые распахнул перед ними Прафрок. – Ты что, ждал нас? – спросил Пирс. – Прибыли три новых пациента, – сообщил дворецкий. – Я разместил двоих наверху, а одного в оружейной комнате. Маркиз и молодые доктора сейчас там. – В оружейной комнате? – удивилась Линнет. – Мы избавились от оружия и используем ее теперь для первичного осмотра, – сказал Пирс, уронив ее руку. – Если не возражаете, вам придется продолжить путь без моей помощи. Меня ждут дела. Для начала нужно добраться до оружейной комнаты, пока Себастьян не угробил моего нового пациента. – Я размещаю там тех, кто совсем плох, – объяснил Прафрок. – На тот случай, если они заразные. – Но как… – начала было Линнет. Но Пирс уже скрылся в оружейной комнате.
|