Книга седьмая

п. 1068 Песня считается одной из самых искусных песен Какиномото Хитомаро.

Трехдневную луну обычно сравнивают с ладьей. Этот образ встречается и в анонимных песнях М., и в “Кайфусо” — в песне императора Момму.

Эта и последующие циклы песен на определенную тему, возможно, частично были сочинены на поэтических турнирах, частично взяты из народных песен.

п. 1073 Вариант песни 980.

п. 1076 Эту песню сочинил один из придворных вельмож во время цукими — любования луной (СН, МС и др.), что, как и ханами— любование цветами, было распространенным обычаем в те времена и в известной мере сохранилось до настоящего времени. Возможно, весь цикл песен о луне был сложен во время цукими на поэтическом турнире придворных.

п. 1083 Имеется в виду плывущий ночью туман, который подымается перед тем, как должен выпасть иней (МС).

п. 1084 Отмечается как песня, имеющая подтекст, где луна выступает метафорой возлюбленной, как это часто бывает в песнях М. Некоторые комментаторы считают, что песня представляет собой соединение двух других сходных песен (1071 и 1008—СН). То, что мотив этот представлен в разных вариантах, позволяет думать, что он взят из народных песен.

п. 1085 Махать рукавом — см. п. 965.

п. 1086 Род Отомо славился военными подвигами. К этому роду принадлежал и составитель Якамоти и его отец — поэт Табито. Лук и стрелы в те времена были главным оружием и непременным атрибутом военачальников.

“Их страна” — говорится о владениях рода Отомо — местности Отомо в провинции Сэтцу, хотя существуют мнения, толкующие в данном случае страну как Ямато, т. е. Японию (МС). Предполагают, что песня была сложена на пиру в доме Отомо (МС, СН). По-видимому, она была прочтена гостем, восхвалявшим хозяина.

п. 1089 Эта песня была сложена кем-то из свиты во время путешествия императора в Исэ (прим. в тексте). Но кто и когда сложил ее, о каком императоре идет речь, неизвестно.

п. 1091 Песня юноши, расставшегося с милой, сложенная им в пути, когда шел дождь (МС). В старину, судя по песням М., был обычай дарить возлюбленному платье или обмениваться с ним платьями (см. п. 514, 636 и др.).

п. 1092 Рощи почитались как места, куда с небес спускались боги (МС). Хиноки — см. п. 913.

п. 1093 “За цепью гор святых” — в данном случае горы Мива.

“Где спят в объятьях девы молодой” (Кора-га тэ-о макимуку) — мк, постоянное определение для гор Макимуку, связанное, по-видимому, с брачными игрищами, которые там устраивались в старину.

Считается, что это песня Хитомаро.

п. 1094 В старину листьями клена не окрашивали ткани, но зато для крашения широко использовали различные другие растения, отсюда и происхождение этого образа в песне (СН).

п. 1095 Рощи солнечных деревьев, как и горы Мива, почитались как святые места, куда с небес спускаются боги.

п. 1096 “Преданий древних я не знаю” — о горе Кагуяма известны разные легенды. В “Иё куни-фудоки” приводится легенда, по которой эта гора спустилась с небес на землю (см. п. 257). Известна также легенда о любовном споре между тремя горами, одной из которых является гора Кагуяма (см. п. 13, 14).

п. 1097 Одна из песен М., отражающая древнее народное поверье — котодама-синко, т. е. “веру в душу слов”, или в магию слов.

Первые две строки — заговор.

Гора Коса — гора Приди (вежл.).

п. 1098 “На дороге дальней” — речь идет о дороге в провинцию Кии из

Ямато.

Гора Футагами — гора Двух вершин, олицетворявших два божества — мужское и женское (мужа и жену).

“Ларчик с гребнем крышкою накрыт” — окаменевший местный зачин.

п. 1099 Песня сложена в аллегорическом плане: юноша спрашивает свою любимую, может ли он рассчитывать на ее любовь, если он сделает ей предложение.

п. 1106 Речной олень — обозначение для лягушки в М. (см. п. 913).

п. 1107 В песне говорится о священных белых цветах, которые приносят на алтарь богов; их делают обычно из ослепительно белой ткани из волокон бумажного дерева кодзо.

п. 1109 Некоторые комментаторы считают, что это песня юноши (СН). Однако боязнь людской молвы чаще встречается в женских песнях М.

п. 1110 Речь идет о земледельческом обряде, когда гаданием определяли место для посева освященных в храме зерен риса, с тем чтобы получить рассаду, которая должна принести хороший урожай.

Некоторые комментаторы считают, что песня аллегорическая и поле — метафора женщины (СН). Однако нам представляется, что здесь отражена существовавшая обрядность, тем более что песня помещена среди других песен, выражающих непосредственное впечатление от окружающей действительности, без подтекста.

Завязки — речь идет о завязках, которыми подвязывают шаровары хакама у колен (СН).

п. 1112 Ханэкадзура — венок, который надевали девушкам с наступлением совершеннолетия. Точного описания его не сохранилось, одни считают, что его плели из листьев и корней ириса, другие — что это был головной убор из перьев; известно лишь, что в каждой деревне существовал свой способ плетения (см. п. 705). Обряд надевания венка происходил 5-го дня 5-го месяца (НКБТ).

В песне игра слов: Идза — название реки и в то же время обращение к кому-либо, означающее приглашение идти вместе.

п. 1113 В песне отражено древнее поверье: слова жалобы богам вызывают туман.

п. 1114 “Шнур был завязан рукою любимой”.— В песне говорится о древнем обычае, когда жена и муж или возлюбленные, расставаясь, завязывали друг другу шнур одежды, и это являлось обетом верности. Дать развязать шнур до встречи с любимым (любимой) — нарушить обет.

п. 1115 Комментаторы отмечают, что с этой рекой связана какая-то легенда. Но вероятней, что здесь, как и в предыдущей песне, говорится о старинных обрядах, связанных с данной местностью, рекой, потому что слог “ю” в названии реки значит “завязывать”, и мк для этой реки является “шнур любимой”. По-видимому, река была местом встреч возлюбленных, где, расставаясь, давались обеты верности и происходил обряд завязывания шнура.

п. 1117 Цветок — метафора девушки, возлюбленной; ветер, волны — символ преград, препятствий.

п. 1118 “В рощах священных” — т. е. в рощах хиноки — “солнечных деревьев” (см. п. 928). Перевод сделан исходя из реального содержания словосочетания мива-но хибара, так как горы Мива, сами по себе, считались священными, а храм, находившийся там, упоминается часто в песнях, в которых неоднократно рассказывается о приношении на алтарь вина, отчего “сладкое вино святое” стало мк к “Мива”.

“Венками себя украшали из листьев” — судя по другим песням М., это было связано с определенными обрядами или празднествами.

п. 1119 См. прим. к п. 118.

п. 1121 По структуре и общему характеру эту песню можно отнести к песням-заговорам.

п. 1122 Утки акиса (совр. аиса) — перелетные дикие утки; различаются: кава-аиса — речные, уми-аиса — морские и мико-аиса — возможно, так обозначались утки, жившие в горах, где обычно расположены храмы, или это были особые священные утки (мико — шаманка, жрица синтоистского храма).

Возможно, что это песня-заговор. Здесь характерно наличие в тексте “юмэ” — повелительной формы от глагола “иму” (табу), означающего запрещать производить действия, вызывающие несчастье, т. е. нарушать табу.

п. 1123 Речные олени — см. п. 913.

Тидори — японские кулики.

п. 1125 Камунаби — в старину означало “священные рощи”, и местности с таким названием имелись повсюду. Здесь — название села в уезде Такэти провинции Ямато.

п. 1128 В старину в связи с тем, что орошение рисовых полей требовало много влаги, вода очень чтилась. Священным колодцам в песнях М. уделено много внимания, причем под колодцами подразумевалось всякое вместилище воды: и озера, и реки и т. п. (см. п. 52–53).

п. 1129 Яматогото — одна из разновидностей национального японского щипкового инструмента кото (цитры). В старину это был шестиструнный инструмент, на котором играли при помощи костяных ноготков, надеваемых на пальцы; употреблялся он обычно во время представлений древних японских мистерий кагура и музыкально-танцевальных представлений гагаку (СНмд). С яматогото у автора связано воспоминание об умершей жене.

п. 1130 Песня сложена, по-видимому, паломником, пришедшим на поклонение (СН).

Микумари — гора в Ёсину, где с древних времен почитают божество Микумари, покровительствующее земледелию, но в средневековье его стали называть Микомори и почитать как божество, покровительствующее деторождению и охраняющее детей (СН) (ми—префикс, ко—“ребенок”, мори от мору—“охранять”).

п. 1133 “Я слуга из свиты божества” — т. е. из свиты императора. Японским императорам приписывалось божественное происхождение (см. п. 1).

Токородаура (совр. токоро, Dioscorea tokoro) — трава долголетия, обладающая силой вечной жизни, по поверью, возвращала жизнь.

В песне речь идет о любовании Ёсину, красивейшей местностью провинции Ямато.

п. 1134 Песня отмечается как трудная для толкования; перевод условный.

п. 1135 Ямасиро — сокр. от Ямаусиро “за горами” (по отношению к столице).

Адзиро (амисиро) — плетеный бамбуковый забор, употребляемый вместо сети для ловли рыб хио (род форелей); забор устанавливали на дне реки в виде лабиринта, и рыба, попав туда, не могла выплыть обратно. Это прославленный старинный способ ловли рыбы на р. Удзигава, им занимались в конце осени и всю зиму; ловили рыбу ночами, для привлечения ее разжигали костры.

п. 1136 Сугамо (Potamogeton polygonifolius) — речные водоросли, похожие на камыш, употреблялись в пищу, а также для плетения циновок (мусиро) и для изготовления плащей (мино).

п. 1137 Песня отмечается комментаторами как трудная для толкования. Считается народной песней, связанной с местной легендой. Красавица, к которой сватался рыбак, стороживший адзиро (см. п. 1135), отказала ему, так как к адзиро может прибиться волной только щепка от строительного леса, что сплавляют по этой реке.

п. 1139 “Люди в тихая” (тихая бито) — мк к слову удзи — род. Обращение к древним мистериям кагура позволяет толковать это следующим образом: тихая — вид накидки, надевавшейся синтоистскими жрецами при исполнении кагура, когда они изображали богов. По-видимому, здесь речь идет о роде, представители которого выполняли жреческие функции и исполняли священные танцы в тихая. Так как в названии рода обычно указывалось его занятие (юмидзукури-удзи — род, изготовлявший луки, и т. д.), то и здесь тихая бито, естественно, стало постоянным определением к удзи, что означало род, представители которого исполняли танцы в тихая.

п. 1140 Птицы синагатори — то же, что ниодори — водяные птицы, которые могут подолгу находиться под водой (си — совр. ики “дыхание”, синага-тори “птица с долгим дыханием”), имеют обыкновение сидеть рядами.

п. 1142 “Чтоб жизнь моя счастливою была” — в местности Таруми вода славилась тем, что якобы приносила долголетие и счастье тому, кто се пил.

п. 1143 Ладьи из Мацура (мацурабунэ) — ладьи особой конструкции, позднее так стали называться ладьи вообще, изготовленные и в других местах.

п. 1144 Суминоэ — одна из красивейших местностей, с которой связаны легенды, находится в провинции Танго. Однако здесь, по-видимому, говорится о другой красивой местности Суминоэ в провинции Сэтцу, так как предыдущие и последующие песни связаны с этой провинцией.

п. 1147 В песне отражено древнее поверье котодама — вера в то, что слова обладают действенной силой. Отсюда вера в то, что если раковины “забудь-любовь” взять с собой, то непременно забудешь любовь (см. также о раковинах васурэгай “раковинах забвения” п. 1149). К. считает, что здесь речь идет об очень красивых раковинах, красота которых заставляет забыть горе, любовь и др.

п. 1149 См. прим. к п. 1147.

п. 1153 Собирание жемчуга, вернее раковин-жемчужин, выброшенных волной на берег, одно из любимых развлечений в те времена. Жемчуг везли в дар императору, его собирали, чтобы привезти в подарок возлюбленной или жене.

п. 1154 “И будем собирать мы жемчуг дорогой” — см. п. 1153.

п. 1155 “Остатки разные, прибитые волной” — имеются в виду водоросли, раковины и т. п., остававшиеся на берегу во время отлива.

п. 1156 В память о замечательных местах обычно окрашивали платье глиной тех берегов или цветами и травами лугов и долин.

Тоодзатоону — место, которое, судя по песням М., славилось окраской тканей. Об окраске одежды цветами хаги см. выше п. 20.

п. 1157 Срезание водорослей в часы отлива было не только занятием рыбаков, но и служило развлечением для путешественников.

п. 1161 Гуси считаются вестниками из дома и домой, посланцами от возлюбленной и т. п. (СН) (см. п. 1614).

п. 1162 В песне отражена обычная картина перед началом бури или непогоды.

п. 1164 “И, верно, кружат возле берегов” — во время отлива журавли обычно кружат над берегом в поисках пищи.

п. 1166 См. п. 1156.

п. 1167 Песня сложена в аллегорическом плане: трава “имя-назови” — метафора девушки; с какого острова рыбак ее срежет — т. е. кто сделает ее своей женой.

п. 1169 В песне упоминается древний обычай связывать травы (куса-мусуби) с мольбой о благополучном путешествии, о долголетии, о счастье и т. п. (см. п. 10).

п. 1171 Песня человека, оставшегося в столице и полном дум об императорском корабле, отправившемся в плавание, на котором, по-видимому, находился кто-то из близких.

п. 1173 Люди из Хида — славились как лесорубы, плотники, сплавщики леса. Поэтому выражение “люди из Хида” стало нарицательным. Священный лес (маки) — под этим названием в песнях М. воспеваются деревья хиноки, суги, а также сосны.

п. 1175 Песня человека, направляющегося из Ямато в восточные провинции.

п. 1176 Песня жены рыбака, ожидающей мужа.

п. 1177 Озеро Миката — Миката-уми. — Уми в старину означало не только “море”, но и “озеро”, “пруд” и т. п.

п. 1181 Песня человека из Ямато, любовавшегося горой Тацута, славящейся красотой алых кленов.

п. 1183 Томо — “щит” — перевод условный, так как это по сути кожаная повязка, которая надевается на левую руку во время стрельбы из лука, чтобы защитить ее от удара тетивой.

п. 1187 Песня странника.

п. 1188 Азалия (Rhododendron indicum) — цуцудзи, горная азалия — ивацуцудзи.

п. 1189 Возможно, песня-заговор. Об авторе песен 1189–1195 см. п. 1195. Птицы синагодори — см. п. 1140.

п. 1190 “Проплыть бывает трудно мимо” — имеется в виду необыкновенная красота берегов.

п. 1191 В песне отражено народное поверье: если конь споткнется, значит дома по тебе тоскуют (норума-но цумадзуку-но ва ути-но моно-га котира-о омоу тамэ да — поговорка).

п. 1194 Песня путешественника из провинции Ямато (МС).

п. 1195 После песни следует примечание: “Семь вышеприведенных песен [1189–1195] были сложены царедворцем Фудзивара. Год и месяц неизвестны”.

В то время были известны два царедворца Фудзивара: Южный и Северный. Южный, говорят, не слагал песен, поэтому считают, что это песни Северного князя — любителя литературы — Фудзивара Фусасаки. К. утверждает, что это его песни и что иероглиф “северный” просто пропущен в тексте.

п. 1197 См. п. 1147.

п. 1199 “Собирающие водоросли в море” — см. п. 917.

п. 1204 По-видимому, это вариант народной песни; сходные песни встречались выше (252 и др.).

п. 1205 Вторая строка переведена согласно редакции ИЦ.

п. 1208–1210 Гора Сэ [нояма] — “Любимый” находится около горы Имо-[нояма] — “Любимая” в провинции Кии,

п. 1213 В песне отражена древняя вера в магию слов (см. п. 1097, п. 1147).

п. 1315 Яшмовый остров — см. Тамацусима; славился необыкновенной красотой.

п. 1216 Песня странника из Ямато.

п. 1218 “Алым цветом все сверкает” — имеется в виду красный цвет женской одежды, отражающийся в воде. В старину красный (алый) цвет был одним из праздничных цветов.

п. 1219 Песня странника из провинции Ямато.

п. 1222 Яшмовый остров — см. п. 1215.

п. 1223–1224 Песни странника.

п. 1227 “Морскую собирать траву” — см. п. 917.

п. 1230 “О боге грозном острова Сика” — один из местных богов, повелевавший морем, к которому обращались во время путешествий, моля о защите. Возможно, что это не только божество моря, но и божество, охраняющее родные места (МС).

п. 1236 В песне отражено древнее поверье: человек, которого видишь во сне, думает о тебе.

п. 1240 По горам священным (Миморо но яма) — чаще всего в М. — это горы Мива (см. п. 1118). Там обитал бог Ямато-но кунидама и др., которых чтили как богов — предков племени идзумо, одного из основных племен, населявших древнюю Японию. С этими горами связано много старинных легенд.

п. 1241 “Черные волосы” (Куроками) — гора на север от столицы Пара.

п. 1242 Песня, сложенная странником. Некоторые комментаторы считают, что речь идет о веселой женщине, ожидающей гостя (ТТ), другие — о девушке, стоящей у ворот и ожидающей возлюбленного (К). Второе вернее, так как последний образ характерен для многих песен М.

п. 1244 Текст песни не совсем ясен. По старинному обычаю девушки до 15–16 лет носили распущенные волосы, а в 15–16 лет начинали делать прическу. Возможно, автор, глядя на гору Юу, вспоминает о юной возлюбленной, оставленной дома, так как юу значит “делать прическу”. В старину это могло носить характер определенного обряда, который, возможно, совершали у этой горы, почему она так и названа. В этом убеждают названия других гор, рек, местностей, которые хранят память об обычаях или событиях, связанных с ними. Горы в древности часто служили местом совершения различных обрядов.

п. 1245 Песня напоминает песни сакимори — песни пограничных стражей, т. е. песни крестьян, уходивших, согласно существовавшей в те времена государственной повинности, в пограничные стражи, однако никаких примечаний по этому поводу нет.

п. 1247 Боги Онамути и Сукунамиками, согласно мифам, записанным в “Идзумо-фудоки”, создали Поднебесную. Онамути — одно из имен Окунинуси-но ками, сына Сусаноо — брата богини солнца Аматэрасу. Сукунамиками — одно из имен Сукунахикона-но ками, сына Камимусуби но ками, одного из творцов вселенной (см. п. 355, 963).

О горах “Любимый” и “Любимая” см. п. 1208.

п. 1248 Песня странника, тоскующего в пути о любимой, обращена к рыбакам.

п. 1249–1250 Возможно, это парные песни, песни-переклички.

п. 1253 Знак запрета — священная рисовая веревка, которой огораживали поле в знак запрета вступать на него посторонним (подробнее см. п. 70, 151). Есть предположение, что здесь иносказательно говорится о том, чтобы не стесняли свободу действий, поступков другого человека (СН). Однако отмечается, что диалог между человеком и птицами характерен для детских песен (см. п. 1251).

В примечании к тексту сказано, что в двух приведенных выше песнях поется о птицах,

п. 1253 Песня человека высокого социального положения, возможно, столичного жителя (СН), который хочет посмотреть, как рыбаки ныряют в море.

п. 1254 Ответная песня рыбаков. Предполагают, что обе песни сочинены одним лицом (СН). Однако возможно, что это народные песни-переклички двух хоров. Любопытно, что две первые строки звучат народной поговоркой. В тексте примечание: “В приведенных выше двух песнях поют о рыбаках”.

п. 1259 Цветы унохана (Dentzia crenata) — летние цветы белого цвета, обычно воспеваются в народных песнях об урожае. Раннее осыпание цветов было плохой приметой для урожая. Возможно, песня исполнялась в мае, когда обычно происходит посадка риса и устраиваются обрядовые хороводы, танцы и т. п.

п. 1260 Пестрые яркие платья окрашиваются обычно растениями хаги (см. п. 20).

Песня звучит аллегорически, и существует предположение, что в ней говорится о любви к очень юной девушке (СН).

п. 1261 Некоторые комментаторы считают, что эта песня сложена брошенной возлюбленной, но убедительнее толкование, что она сочинена третьим лицом, наблюдавшим, как страж ходил к возлюбленной в село (МС).

п. 1262 Песня сложена крестьянкой при виде охотника, чья жизнь ощущается ею отличной от ее жизни, как и жизнь его жены (К.Маб. МС).

п. 1284 “Я на западный базар в столице”—в Нара в те времена было два базара: восточный и западный. Некоторые комментаторы считают, что песня сложена в аллегорическом плане.

“Не осмотревшись, шелк купил” — т. е. женился поспешно и неудачно (СН).

п. 1265 Говорится о крестьянах, которых в порядке государственной повинности мобилизовали в пограничные стражи на три года. В стражи брали обычно из северо-восточных провинций и отсылали в гарнизоны на северный берег острова Кюсю (МС).

п. 1267 Речь идет о развалинах столицы Оцу в провинции Оми, где был императорский дворец (Оцу-но мия).

п. 1268 “Руки дев любимых служат изголовьем на горе Макимукуяма”. По-видимому, Макимукуяма — одна из гор, где происходили обрядовые хороводы, заканчивавшиеся брачными играми.

п. 1269 Песня проникнута буддийскими настроениями о бренности человеческого существования. Сравнение человеческой жизни с пеной на воде встречается и в других песнях М.

п. 1270 Песня о бренности земного существования, навеянная буддийскими учениями, сходна с п. 442.

п. 1272 Волокна стеблей травы кудзу (Pueraria Thunbergiana) шли на пряжу, а корни употреблялись в пищу. В древней Японии одежду обычно ткали из волокон летних трав.

Возможно, что эту песню распевала во время сбора травы мужская часть хора.

п. 1273 В комментариях высказывается предположение (МС), что песня исполнялась при поднесении подарка. Обычай обмениваться одеждой носил как бы характер взаимной клятвы верности и любви, так как считалось, что в одежде остается часть души дарящего (см. п. 514, 636).

“Пригласив китайских швей” — китаянки считались наиболее искусными швеями.

п. 1274 Сложена юношей, который, спрятавшись в траве, наблюдал за деревенскими красавицами (СН). Интересно отметить, что женская одежда красного цвета встречается обычно в обрядовых и земледельческих представлениях в Японии. Девушки (саотомэ), одетые в белые и красные цвета (верхняя часть одежды — белая, юбка — красная), сажали на залитых водой полях рис. Возможно, в этой песне речь идет как раз об этих девушках. Представления часто принимали форму торжественных процессий, на которые приходили любоваться.

п. 1275 По-видимому, это цикл народных песен, записанный Хитомаро. Песня, состоящая из вопроса и ответа, вероятно, распевалась двумя половинами хора.

“…нету у тебя раба? ”—в те времена рабов (яцуко) продавали и покупали за снопы риса (СН) и использовали для разных работ, в частности для обработки полей.

“Поле собственное я для милой жну” — “поле собственное” или точнее “частное поле” (ватакусида) в отличие от полей, которыми официально наделяли правительственные власти либо покупалось, либо это была пустошь или целина, которая становилась собственностью обработавшего ее (ТЮ).

п. 1277 Песня, по-видимому, связана с определенными хозяйственными запретами. Сопоставление этой песни с обрядовыми песнями кагура позволяет нам комментировать ее иначе, чем японские исследователи, и внести некоторые поправки в чтение текста. Первая строка “амэнару” (МС, СН) прочтена неверно, в обычном зачине для первой строки должно быть пять слогов. Такой зачин в песнях кагура читается амэ-ни масу, что значит “быть, пребывать на небесах”; чтение, предложенное НКБТ (изд. 1959 г.) — амэ-ни ару, стилистически неточно, так как, говоря о богах, принято употреблять глагол масу в значении ару. Далее следует слово химэ “принцесса”, которое японские комментаторы присоединяют к последующему слову сугавара “поле, покрытое травами суга”, и все это рассматривают как географическое название, местонахождение которого точно неизвестно. Между тем как в обрядовых песнях натура зачин амэ-ни масу служит определением к принцессе Тоёока (Тоёока-химэ), божеству, распоряжающемуся съестными припасами, хлебами и т. п. По-видимому, и здесь привычный зачин амэни масу (состоящий как раз из пяти слогов), присоединяющийся к слову химэ, как и в песнях кагура, имеет в виду принцессу Тоёока—хранительницу хлебных запасов и всякой пищи, т. е. трав и пр.

Сугавара — “поля, покрытые суга”, мы переводим, как “святые поля”, так как растение суга играет определенную роль в обрядах гадания, в частности и об урожае. Мы рассматриваем песню в плане определенного хозяйственного запрета. Речь идет, по-видимому, о святых полях, находившихся якобы под покровительством принцессы Тоёока, и каждый, кто осмеливался нарушить запрет и косить там травы, навлекал на себя небесную кару. При возделывании риса на особых священных или божественных полях (мита) происходили обряды посадки риса, и эти поля огораживались священной рисовой веревкой в знак запрета входить на них посторонним. Такие поля до сих пор сохранились в некоторых деревнях и фигурируют при исполнении старинных земледельческих обрядов. Возможно, и здесь речь идет о полях, подлежащих запрету.

“Черных раковин черней” — имеются в виду раковины, внутренняя поверхность которых абсолютно черная.

Скверна — в тексте акута — “грязь”, “сор”, “мусор”, но в данном тексте мы считаем возможным перевести его словом “скверна”, тем более что в состав слова входит аку “дурной”, “скверный”.

п. 1278 Песня рассматривается как обращение молодого мужа к своей жене (браки в старину были очень ранние).

п. 1279 Вариант п. 1930, сложенной в форме танка (СН, МС).

“Не говори-трава” (нанорисо) — один из видов морских водорослей, растущих глубоко на дне моря. Песня похожа на заговор. Травы с подобными названиями (“имя-назови”, “позабудь-трава” и т. п.) отражают древние японские народные поверья, веру в магию слов.

п. 1280 Песня девушки, не встретившей возлюбленного среди толпы, идущей в храм.

п. 1282 Обычное толкование этой песни дается в плане эстетическом, автор якобы сожалеет, что встают белые облака в то время, когда он хочет любоваться горой Курахасияма. Однако это скорее песня-заговор из цикла песен вызывания дождя. Кумо — не только облако, но и тучи, а выражение мимаку хори “хочу видеть”, “хочу любоваться” не соотносится с горой Курахасияма; комментаторы подставляют этот образ в переводе, считая его подразумевающимся. Между тем речь идет не о горе, а об облаках, вернее о тучах, предвестниках дождя. Кроме того, окаменевший зачин, говорящий об амбаре для риса, позволяет думать, что весь круг последующих образов связан с бытом земледельца, и подкрепляет наше толкование.

“Лестница ведет в амбар” — мк. В старину в Японии амбары были высокие и, чтобы войти в них, подставляли лестницу.

п. 1283 Возможно, что и эта песня связана со старинными земледельческими обрядами (здесь тот же зачин, что и в предыдущей песне).

п. 1284 Речной камыш — метафора девушки.

“А шляпу-то не сплел” — т. е. не сделал своей женой. Сидзусугэ (Carex dispalata) — полагают, что это одна из пород сугэ.

п. 1285 Возможно, что эта песня распевалась женской половиной хора во время обрядовых хороводов. Образ “жены нежной, как весенняя трава” (вакагуса-но цума), представляется нам позднейшим толкованием. Принимая во внимание, что в древней Японии весной происходили брачные игры на полях, возможно, что первоначально речь шла именно о жене этих брачных игр.

п. 1286 Храм Кусэ — находится в уезде Кусэ провинции Ямасиро. Все, что находится около храма, считается священным и принадлежащим богам, ко всему этому нельзя прикасаться руками. Неприкосновенное часто служит в песнях М. сравнением с чужой женой, поэтому полагают, что в данной песне говорится о чужой жене и трава у храма — метафора чужой жены.

п. 1287 Песня, сложенная Хитомаро по возвращении из провинции Оми домой, в Ёсами.

п. 1288 Песня состоит из вопроса и ответа, которые, по-видимому, распевались разными сторонами хора — мужской и женской.

п. 1289 Песня жены, обращенная к мужу, выехавшему летом на охоту за птицами тогари (СН). Некоторые комментаторы считают, что эта песня обращена к важному лицу, выехавшему на охоту (МС).

п. 1290 Не-говори-трава (см. п. 1279) — древняя вера в магию слов отражена в М. и в названиях растений, и в названиях раковин, местностей, гор и т. д.

п. 1292 Песня жены охотника.

п. 1293 В песне иносказательно говорится о любви, которая, несмотря на все преграды и препятствия, продолжает расти. Однако по форме она напоминает песни-заговоры. Нам представляется, что существующее понимание этой песни — уже позднейшее толкование.

п. 1294 Появление луны считается временем любовных встреч.

После песни следует примечание: “Двадцать три песни, приведенные выше, взяты из сборника Какиномото Хитомаро”.

п. 1296 Платье — метафора девушки, возлюбленной.

Надеть не случалось — т. е. девушка мне не принадлежит.

п. 1297 Алое платье — метафора красавицы; алый цвет — любовь. Надеть платье — сделать своей женой, возлюбленной.

п. 1298 Платье белое из конопли (полотняное) — метафора юноши.

Буду продолжать ткать — буду с ним встречаться.

п. 1299 Жемчуг — метафора красавицы, возлюбленной. Речь идет о тайной любви.

п. 1300–1301 Яшма — метафора красавицы, девушки, возлюбленной.

п. 1302–1303 Жемчужина — метафора красавицы, девушки, возлюбленной.

п. 1304 Листья дерева — метафора возлюбленной, девушки.

п. 1305 На листву деревьев, что растут на горе Хитогуни — Чужой-стране — речь идет о чужой жене.

п. 1306 Цветок — метафора красавицы, возлюбленной.

п. 1307 Река — метафора красавицы, возлюбленной. Возлюбленная дала согласие на свидание, но родители повсюду сторожат ее.

п. 1308 Песня девушки, что тайком от родителей встречалась с юношей.

п. 1309 Ветер и бушующее море — символ преград, гнева родителей и т. п.

п. 1310 Девушка аллегорически говорит о гневе родителей и страхе перед ними.

После песни следует примечание: “Приведенные выше 15 песен [1296–1310] взяты из сборника Хитомаро”.

п. 1311 Одежда — метафора жизни. В черный цвет окрашивали ткань соком вареных желудей. Платье черного цвета носили представители низшего сословия.

п. 1312 Платье—метафора возлюбленной. Если бы я пренебрегал тобою, то разве тебя — мою тайную возлюбленную (“платье, надетое вниз”), возлюбленную в течение долгого времени (“платье, загрязнившееся от времени”), я сделал бы открыто своей жене (“надел бы платье сверху на себя”).

п. 1313 “Платье, крашенное в ярко-алый цвет” — метафора красавицы. Носил внизу — т. е. имел тайной возлюбленной.

“Если бы его надел я сверху” — если бы сделал открыто своей женой.

п. 1314 В песне намек на что-то случившееся в этот вечер. Платье — метафора жизни. Платье невзрачное черного цвета — см. п. 1311.

п. 1315 Платье сшито не выбеленным — т. е. брак состоялся без согласия родителей (МС).

Сима, Татибана — местности с такими названиями есть в уезде Такэти, в провинции Ямато, но там есть близко река, поэтому нельзя утверждать, что именно они упомянуты в песне.

п. 1316 Нить в один ряд (катайте) — символ одиночества, намек на отсутствие взаимной любви. Хоть ты и не любишь, но я не смогу перестать любить тебя — таков смысл песни.

п. 1317 Жемчужина — символ красавицы, возлюбленной. Ветер, мятежное море — символ помех, преград.

п. 1318–1319 Яшма — метафора красавицы, возлюбленной.

п. 1320 См. п. 1317.

п. 1321 Рвущаяся нить — символ непрочности человеческого существования.

п. 1322 Переведено согласно толкованию К. Маб. и ИЦ.

Есть толкования, что песня связана с легендой о рыбаке по имени Симадзу (Симадзу-но ама), однако при сопоставлении с другими песнями М. толкование К. Маб. выглядит более обоснованно, так как для народных песен характерно введение в песню географических названий. Песни о жемчужине встречаются в близких вариантах, а местности с неизвестным местонахождением имеются во многих песнях М.

Жемчужина — метафора красавицы, возлюбленной.

п. 1323 См. п. 1317.

п. 1324 Яшмовая нить — метафора человеческой жизни.

Песня юноши, сложенная в утешение своей возлюбленной, обеспокоенной, не изменил ли он ей.

п. 1325 Жемчуг — здесь речь идет о человеке, не умеющем пользоваться благами жизни.

п. 1326 Песня юноши, в которой он иносказательно говорит о красавице, принадлежащей другому, которой он хочет завладеть. Переменю ей нить — т. е. изменю ее жизнь. Сделаю жемчужиной своею — т. е. сделаю своею женой.

п. 1327 Ветер — символ помех: вздымая волны, он не позволяет нырнуть на дно за жемчугом. См. п. 1317.

п. 1328 Яматогото — музыкальный инструмент типа цитры (см. прим. к п. 1129). В песне игра слов: кото—музыкальный инструмент и “беда”.

п. 1329 Лук — здесь метафора красавицы. Если бы выстрелил из лука — т. е. если бы сделал своей возлюбленной.

п. 1330 Маюми (Enonymus Sieboldiana) — разновидность сандалового дерева. Маюми — “дивный лук”. При изготовлении лука рукоятку обертывают кожей в самом конце, когда все остальное сделано. Здесь это имеет аллегорическое значение: пока не оберну кожей рукоятку, т. е. пока не сделаю тебя своей женой. Лук — метафора возлюбленной.

п. 1331 Гора—метафора возлюбленной, занимающей высокое положение в обществе (отсюда — гора высокая и опасная).

п. 1332 Крутая гора — метафора знатной женщины:

п. 1333 Гора — метафора девушки. Речь идет о горе, покрытой алыми кленами, поэтому юноша просит ветер не дуть, чтобы клены не осыпались. Судя по другим песням М., алый цвет — символ любви, ветер — символ помех, препятствий. Поэтому песню можно понимать так: пусть не возникает никаких помех, чтобы не утратить ее любовь.

п. 1335 Песня о любви к женщине, занимающей высокое положение в обществе. Гора — метафора знатной женщины. Знак запрета — священная веревка из рисовой соломы, которую вешают на рисовых полях, как знак собственности и запрета для посторонних. Здесь: “запрета знак повесил я” — сделал своей женой.

п. 1337 Поле с травой кая (Тоггеуа nucifera) — метафора женщины, девушки. Кая — мелкая трава, употребляется для покрытия крыши. Автор горюет, что не успел во время сделать девушку своей женой и что она стала женой другого.

п. 1338 Песня матери, обращенная с предупреждением к дочери.

Цутихари, (совр. цукубанэ-гуса, geaster hygrometricus) — название травы, которой окрашивают одежду, растет в полях, в горах цветет золотистыми, синими цветами. Здесь цутихари — метафора девушки.

Не крась одежду — т. е. не будь женой.

п. 1339 Песня девушки, собирающейся отдать сердце юноше и огорчающейся тем, что людская молва говорит о его легкомыслии. Травой цукигуса… — трава цукигуса или лунная трава (совр. цуюгуса, conunelina communis) летом цветет синими цветами, ею красят одежду, она быстро меняет цвет, отсюда — в песнях М. — она символ непостоянства, изменчивости.

Покрашу платье — т. е. отдам сердце, стану женой. Блекнут… те цвета — т. е. меняются чувства, отношения.

п. 1340 Цвета мурасаки нить — лилового цвета, отливающего пурпуром, считавшегося в старину самым красивым и парадным цветом. Плоды татибана — метафора девушки. Нанизать (на нить) — сделать своей женой.

п. 1341 Песня юноши, жалеющего о девушке, выходящей замуж за другого. Поле с мелкою осокой — метафора девушки. Косить поле — взять в жены.

Нанизать жемчуг на нить — т. е. сделать женой.

п. 1342 Песня юноши, сложенная после того, как он разлучился с милой из-за неожиданных препятствий и не смог узнать, где ее дом. Поле с мелкою травой асадзи — метафора девушки. Повесить знак запрета — здесь: обручиться с ней. Скрылось солнце — т. е. возникло затруднение (МС).

п. 1343 Песня юноши, который раскаивается, что из-за людской молвы он раздумал жениться на девушке.

Трава — метафора девушки; косить траву, т. е. сделать своей возлюбленной, сделать своей женой.

п. 1344 Песня юноши. Звучит, как песня-заговор, однако в комментариях ничего об этом не сказано, отмечается только, что песня не совсем понятна.

Унадэ — священная роща, куда якобы спускаются с небес боги, там славят Котосиронуси — бога племени Идзумо; его почитают 'во многих храмах провинции как бога — создателя страны Идзумо. Все, что принадлежит храмам или богам, считается священным и запретным, а в данном контексте указывает на силу любви, т. е. хочу иметь такую возлюбленную, которая решилась бы даже нарушить запреты ради меня.

Окрасить платье — т. е. стать женой.

п. 1345 Песня сложена юношей, после того как он увидел во сне девушку, уже принадлежащую другому.

“Тот, что на горе Чужой-страны растет” — намек на чужую жену.

Первая строка зачина как бы служит эпиграфом к стиху, подразумевая непостоянство человеческих чувств.

п. 1346 Песня юноши.

Трава кудзу — метафора девушки. “Я сотку одежду для себя” — сделаю своей женой.

п. 1347 Песня юноши. Асадзи — мелкая трава — метафора девушки, возлюбленной. Косить траву — сделать своей женой.

п. 1348 Песня юноши.

Трава комо (род камыша) — метафора девушки, возлюбленной. Скосить траву — сделать своей женой.

п. 1349 Песня одинокой стареющей женщины, горюющей о своей судьбе (ср. п. 2839).

п. 1350 Песня юноши.

Мелкий бамбук — метафора девушки, возлюбленной. Сделать стрелой, прикрепив к бамбуку перья, — сделать своей женой.

п. 1351 Песня девушки, готовой встретиться с возлюбленным, не задумываясь о будущем, о постоянстве его чувств.

Лунная трава цукигуса — метафора возлюбленного. Окрасить платье — встретиться с ним, принадлежать ему. Поблекнут цвета — т. е. изменятся чувства.

п. 1352 Наиболее убедительным представляется толкование этой песни, считающее, что это песня девушки, колеблющейся дать согласие на брак, не знающей, кому из женихов отдать предпочтение. Укинунава (Spirodela polyrhiza) — болотные травы.

п. 1353 Песня юноши.

Поле с молодым рисом — метафора юной девушки, возлюбленной. Колос не созрел — т. е. еще очень молода. Знак запрета — см. п. 1335.

п. 1354 Песня девушки.

Роща хаги — девушка иносказательно говорит о себе. Окрасила платье — стала женою.

п. 1355 Песня юноши, который сравнивает себя с дровосеком. Обращена к девушке, сомневающейся в его постоянстве. Столбы — символ верности.

Временная сторожка — символ изменчивого, непостоянного чувства, временной связи.

Хиноки — священные деревья, японский кипарис.

п. 1356 Песня юноши, обращенная к возлюбленной, после того как его друг, не зная об их отношениях, спросил его о ней.

Деревцо момоноки (Prunus Persica) — персиковое дерево, метафора девушки, возлюбленной.

Давать плоды — выйти замуж.

п. 1357 Песня юноши.

Если лист тута может превратиться в шелк, т. е. если сильно захотеть, та, которую люблю, может стать моей женой.

п. 1358 В песне аллегорически говорится о любви: будет лишь цвести, т. е. будут лишь любовные мечты; не будут созревать плоды — не будет брака.

п. 1359 Песня юноши, горюющего, что его невеста очень молода и ему придется долго ждать, пока она станет его женой.

Молодой лавр (кацура) — метафора очень юной девушки, возлюбленной.

п. 1360 Предполагают, что это песня девушки (СН).

Ямадзиса (совр. эгоноки, Styrax japonica) — многолетнее растение, встречается в горах и лесах, в начале лета цветет белыми (МС) и бледно-лиловыми (СНмд) цветами, быстро блекнет.

п. 1361 Песня юноши.

Камелия—метафора девушки, возлюбленной. Окрасить платье — сделать своей женой.

п. 1362 Песня юноши, сожалеющего, что девушка, которую он мечтал сделать своей женой, вышла замуж за другого.

Цветок караай — метафора девушки, возлюбленной.

п. 1363–1364 Песня юноши, обращенная к очень юной девушке, который хочет ждать, пока она станет совершеннолетней.

Хаги — метафора девушки, возлюбленной.

“С одной лишь стороны набухли почки” — т. е. еще очень юная.

“Еще не приносит плодов” — т. е. еще не принадлежит ему.

п. 1365 Песня юноши.

Осенний хаги — метафора девушки, возлюбленной. Время цветения — время до брака. Время плодов — время после брака.

п. 1366 Песня девушки, сетующей на неосторожного возлюбленного, который не ищет укромного места для встречи, чтобы избежать людской молвы.

п. 1367 Мусасаби — летяга (зоол.), живет во многих местах в Японии, питается мелкой птицей: днем прячется, а ночью появляется на верхушках деревьев, охотится за мелкой птицей.

п. 1368 Песня сложена юношей из Ивакура, обращена к возлюбленной из Акицу.

п. 1369 Песня юноши С богом грома сравнивается возлюбленная, занимающая высокое положение в обществе.

п. 1370 С дождем сравнивается свидание с любимым человеком.

Текущая вода, не беги стремительно — слезы, не лейтесь так сильно (СП).

п. 1371 Отмечается, что данная песня не выражает сравнение с чем-либо, как предыдущие, хотя и помещена здесь.

п. 1372 Песня простой девушки, обращенная к знатному юноше.

Юноша — бог луны — метафора юноши знатного происхождения.

п. 1373 Лилия—возлюбленная.

п. 1374 Песня юноши, ожидающего свидания с возлюбленной. Луна — метафора возлюбленной.

п. 1375 Эта песня не является песней-аллегорией и помещена здесь, потому что сложена была тем же автором, что и предыдущая песня (прим. в тексте).

п. 1376 Песня девушки, тайно сблизившейся с легкомысленным юношей. Красная глина — метафора легкомысленного юноши.

п. 1377 Ответная песня девушки, обращенная к юноше и объясняющая ему, отчего она не приходит к нему на свидание.

п. 1378 Песня юноши из цикла песен вопросов и ответов, связанная с предыдущей.

п. 1379 Песня юноши, сравнивающего себя с рекой. Если б река, что постоянно течет, перестала бы течь — если б я, постоянно навещающий тебя, перестал бы приходить, ты бы поняла, что всему есть причина.

п. 1380 Водоросли-жемчуга — автор песни и его возлюбленная.

Плотина (сигарами) — вбитые в дно колья, обитые поперек бамбуком или другим деревом, символ препятствий, помех, которые мешают их встрече.

п. 1385 В песне отражен старинный способ получения древесного угля, когда закапывали очень старые деревья в землю или долго держали погруженными в воду, и они таким образом начинали обугливаться.

Первая строка окаменевшего зачина аллегорически говорит о том, что покров будет снят, скрытая любовь обнаружена.

п. 1387 Промок насквозь — потерпел неудачу.

Фусигоэ — букв. “переходи лежа” — название обрывистой местности в провинции Тоса.

п. 1388 В песне говорится о невозможности встреч с любимым человеком из-за людской молвы.

п. 1389 Песня девушки, обращенная к юноше, который приходит к ее дому, но, боясь людских глаз, людской молвы, не решается войти в дом.

Бухта — окрестности дома; берег — дом возлюбленной (МС).

п. 1390 Песня юноши. В песне аллегорически говорится о том, что трудно встречаться с любимой, но если бояться помех и покорно ждать, можно потерять ее.

п. 1391 Песня юноши.

Белая волна — девушка, возлюбленная.

Ветер — символ преград, помех, в данном случае толкуется как родители девушки, ее братья (СН).

п. 1392 Песня юноши. Мурасаки трава — один из лучших красителей, употреблявшихся в старину для окраски одежды.

Касаться рукавом — выражать ласку, симпатию, отсюда надежда на ответную любовь.

Песок — метафора девушки, возлюбленной.

п. 1394 Песня девушки.

п. 1395 Эта песня относится к древним заговорам, хотя об этом ничего не говорится в комментариях. Здесь — заговор, оберегающий тайную любовь от людской молвы, боязнь которой отражена во многих песнях М.

Песня отражает также древнюю веру в магию слов. Об этом говорят многие названия трав, раковин, гор и т. д.

п. 1396 Травы мурасаки — см. п. 1392.

п. 1397 Песня юноши. Волны—символ преград, помех. Водоросли— метафора возлюбленной.

п. 1398 Песня юноши. га. 1399 Песня юноши. Вариант п. 1398.

п. 1401 Песня сложена в аллегорическом плане: островок — возлюбленная, ветер — символ преград, помех, корабль — юноша, от лица которого поется песня.

п. 1402 Песня юноши. Корабль, подразумевающийся в тексте, служит метафорой юноши, автора песни. В море, т. е. в самом начале любви. Когда причалишь к берегам и войдешь… в гавань, т. е. после того как начали встречаться и стали близкими.

п. 1403 Долина криптомерий — тщательно оберегаемая возлюбленная (криптомерии — священные деревья). Рубить дрова — тайно встречаться (долина священная и рубить дрова можно только тайком). Едва топор не отобрали — едва не лишился возлюбленной.

п. 1404 Ни автор, ни кому посвящена песня неизвестны.

В песне иносказательно говорится о том, как в поле, где происходил погребальный обряд сожжения, были найдены останки любимого.

“Как жемчуга опавших померанцев” — померанцы нанизывают на нить, как жемчуг или яшму (см. п. 1465).

п. 1405 Ни автор, ни кому посвящена песня неизвестны.

Развеять прах после сожжения было обычаем того времени.

п. 1406 Ни автор, ни кому посвящена песня неизвестны.

Под облаком подразумевается дым погребального костра.

п. 1407 Ни автор, ни кому посвящена песня неизвестны.

Хацуса — место свершения погребальных обрядов сожжения и погребений.

Туман — имеется в виду дым после сожжения. Облако — тот же плывущий высоко вверху дым.

п. 1408 Песня женщины, потерявшей любимого человека, о смерти которого она узнала от людей (МС). Ни автор, ни кому посвящена песня неизвестны.

п. 1409 Ни автор, ни кому посвящена песня неизвестны.

п. 1410 Ни автор, ни кому посвящена песня неизвестны.

п. 1412 Сломанный бамбук, расколотый бамбук — образ того, что не воссоединяется.

п. 1413 Песня мужа, потерявшего жену.

п. 1414 Комо — вид камыша, идущего на плетения.

п. 1415 Плач о погибшей возлюбленной. Ни автор, ни кому посвящена песня неизвестны.

“Приславшая мне яшмовую ветку” — в старину ветку дерева адзуса украшали яшмой и присылали с гонцом в знак привета или с особым известием, так сообщалось и о смерти возлюбленной. Поэтому яшмовая ветка стала постоянным эпитетом к возлюбленной (мк), здесь она является указанием на то, что речь идет об ушедшей навсегда возлюбленной.

“Я рассыпал их” (жемчуга) — т. е. развевал прах.

п. 1416 Вариант предыдущей песни (см. п. 1415). Если в п. 1415 останки назывались жемчугами, то здесь они называются цветами, лепестки которых исчезают, когда их развевают по воздуху.