Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






II коммунисты и независимцы в Германии 4 страница







46___________________________ В. И. ЛЕНИН

здесь как доктринеры революции, никогда в настоящей революции не участвовавшие, или в историю революций не вдумавшиеся, или наивно принимающие субъективное «отрицание» известного реакционного учреждения за действительное его разрушение совместными силами целого ряда объективных факторов. Самое верное средство дис­кредитировать новую политическую (и не только политическую) идею и повредить ей состоит в том, чтобы, во имя защиты ее, довести ее до абсурда. Ибо всякую истину, ес­ли ее сделать «чрезмерной» (как говорил Дицген-отец), если ее преувеличить, если ее распространить за пределы ее действительной применимости, можно довести до абсур­да, и она даже неизбежно, при указанных условиях, превращается в абсурд. Именно та­кую медвежью услугу оказывают голландские и немецкие левые новой истине о пре­восходстве Советской власти над буржуазно-демократическими парламентами. Разуме­ется, кто стал бы говорить по-старому и вообще, что отказ от участия в буржуазных парламентах ни при каких условиях недопустим, тот был бы не прав. Пытаться дать здесь формулировку условий, при которых бойкот полезен, я не могу, ибо задача этой статьи гораздо более скромная: учесть русский опыт в связи с некоторыми злободнев­ными вопросами интернациональной коммунистической тактики. Русский опыт дал нам одно удачное и правильное (1905), другое ошибочное (1906) применение бойкота большевиками. Анализируя первый случай, мы видим: удалось не допустить созыва реакционной властью реакционного парламента в обстановке, когда с исключительной быстротой нарастало внепарламентское (в частности стачечное) революционное дейст­вие масс, когда никакой поддержки ни единый слой пролетариата и крестьянства реак­ционной власти оказывать не мог, когда влияние на широкие, отсталые массы револю­ционный пролетариат обеспечивал себе стачечной борьбой и аграрным движением. Со­вершенно очевидно, что к европейским современным условиям этот опыт неприме­ним. Совершенно очевидно также, — на основании изложенных выше доводов, — что защита, хотя бы


ДЕТСКАЯ БОЛЕЗНЬ «ЛЕВИЗНЫ» В КОММУНИЗМЕ_________________ 47

условная, отказа от участия в парламентах голландцами и «левыми» в корне непра­вильна и вредна для дела революционного пролетариата.

В Западной Европе и Америке парламент сделался особенно ненавистным передови­кам-революционерам из рабочего класса. Это бесспорно. Это вполне понятно, ибо трудно себе представить нечто более гнусное, подлое, изменническое, чем поведение гигантского большинства социалистических и социал-демократических депутатов в парламенте за время войны и после нее. Но было бы не только неразумно, а прямо пре­ступно поддаваться этому настроению при решении вопроса, как следует бороться с общепризнанным злом. Во многих странах Западной Европы революционное настрое­ние является теперь, можно сказать, «новинкой» или «редкостью», которой слишком долго, тщетно, нетерпеливо ждали, и может быть поэтому так легко уступают настрое­нию. Конечно, без революционного настроения в массах, без условий, способствующих росту такого настроения, революционной тактике не претвориться в действие, но мы в России слишком долгим, тяжелым, кровавым опытом убедились в той истине, что на одном революционном настроении строить революционной тактики нельзя. Тактика должна быть построена на трезвом, строго объективном учете всех классовых сил дан­ного государства (и окружающих его государств, и всех государств, в мировом мас­штабе), а также на учете опыта революционных движений. Проявить свою «революци­онность» одной только бранью по адресу парламентского оппортунизма, одним только отрицанием участия в парламентах очень легко, но именно потому, что это слишком легко, это — не решение трудной и труднейшей задачи. Создать действительно рево­люционную парламентскую фракцию в европейских парламентах — гораздо труднее, чем в России. Конечно. Но это есть лишь частное выражение той общей истины, что России в конкретной, исторически чрезвычайно оригинальной ситуации 1917 года было легко начать социалистическую революцию, тогда как продолжать ее и довести ее до конца России


48___________________________ В. И. ЛЕНИН

будет труднее, чем европейским странам. Мне еще в начале 1918 года пришлось указы­вать на это обстоятельство, и двухлетний опыт после того вполне подтвердил правиль­ность такого соображения. Таких специфических условий, как: 1) возможность соеди­нить советский переворот с окончанием, благодаря ему, империалистской войны, неве­роятно измучившей рабочих и крестьян; 2) возможность использовать на известное время смертельную борьбу двух всемирно-могущественных групп империалистских хищников, каковые группы не могли соединиться против советского врага; 3) возмож­ность выдержать сравнительно долгую гражданскую войну, отчасти благодаря гигант­ским размерам страны и худым средствам сообщения; 4) наличность такого глубокого буржуазно-демократического революционного движения в крестьянстве, что партия пролетариата взяла революционные требования у партии крестьян (с.-р., партии, резко враждебной, в большинстве своем, большевизму) и сразу осуществила их благодаря завоеванию политической власти пролетариатом; — таких специфических условий в Западной Европе теперь нет и повторение таких или подобных условий не слишком легко. Вот почему, между прочим, — помимо ряда других причин, — начать социали­стическую революцию Западной Европе труднее, чем нам. Пытаться «обойти» эту трудность, «перескочив» через трудное дело использования в революционных целях реакционных парламентов, есть чистейшее ребячество. Вы хотите создать новое обще­ство? и вы боитесь трудностей при создании хорошей парламентской фракции из убе­жденных, преданных, героических коммунистов в реакционном парламенте! Разве же это не ребячество? Если Карл Либкнехт в Германии и 3. Хёглунд в Швеции умели даже без массовой поддержки снизу дать образцы действительно революционного использо­вания реакционных парламентов, то как же это быстро растущая массовая революци­онная партия, в обстановке послевоенного разочарования и озлобления масс, не в силах выковать себе коммунистической фракции в худших парламентах?! Именно потому, что отсталые


___________________ ДЕТСКАЯ БОЛЕЗНЬ «ЛЕВИЗНЫ» В КОММУНИЗМЕ_________________ 49

массы рабочих и — еще более — мелких крестьян в Западной Европе гораздо сильнее, чем. в России, пропитаны буржуазно-демократическими и парламентскими предрас­судками, именно поэтому только извнутри таких учреждений, как буржуазные парла­менты, могут (и должны) коммунисты вести длительную, упорную, ни перед какими трудностями не останавливающуюся борьбу разоблачения, рассеяния, преодоления этих предрассудков.

Немецкие «левые» жалуются на плохих «вождей» их партии и впадают в отчаяние, договариваясь до смешного «отрицания» «вождей». Но в условиях, когда часто прихо­дится прятать «вождей» в подполье, выработка хороших, надежных, испытанных, ав­торитетных «вождей» дело особенно трудное, и успешно преодолеть эти трудности нельзя без соединения легальной и нелегальной работы, без испытания «вождей», ме­жду прочим, и на парламентской арене. Критику — и самую резкую, беспощадную, не­примиримую критику — следует направлять не против парламентаризма или парла­ментской деятельности, а против тех вождей, которые не умеют — и еще более тех, кои не хотят — использовать парламентских выборов и парламентской трибуны по­революционному, по-коммунистически. Только такая критика — соединенная, конеч­но, с изгнанием вождей негодных и с заменой их пригодными — будет полезной и пло­дотворной революционной работой, воспитывающей одновременно и «вождей», чтобы они были достойны рабочего класса и трудящихся масс, — и массы, чтобы они научи­лись разбираться правильно в политическом положении и понимать нередко очень сложные и запутанные задачи, которые из этого положения вытекают.

Я имел слишком мало возможности ознакомиться с «левым» коммунизмом в Италии. Несомненно, тов. Бордига и его фракция «коммунистов-бойкотистов» (Comunista astensionista) неправ, защищая не­участие в парламенте. Но в одном пункте он, мне кажется, прав — насколько можно судить по двум но­мерам его газеты «Совет» («II Soviet»29 №№ 3 и 4, 18. I. и 1. П. 1920), по четырем книжкам прекрасного журнала т-ща Серрати: «Коммунизм» («Comunismo»30 №№ 1—4, 1. X. — 30. XI. 1919) и по отрывочным номерам итальянских буржуазных газет, с которыми мне удалось ознакомиться. Именно, тов. Бордига и его фракция правы в нападках на Турати и его единомышленников, которые остаются в партии, при-


50___________________________ В. И. ЛЕНИН

VIII НИКАКИХ КОМПРОМИССОВ?

Мы видели, в цитате из франкфуртской брошюры, с какой решительностью выдви­гают «левые» этот лозунг. Печально видеть, как люди, несомненно считающие себя марксистами и желающие быть марксистами, забыли основные истины марксизма. Вот что писал в 1874 году против манифеста 33-х коммунаров-бланкистов Энгельс, при­надлежащий, подобно Марксу, к тем редким и редчайшим писателям, у которых в каж­дой фразе каждой крупной их работы есть замечательная глубина содержания:

««... Мы — коммунисты» (писали в своем манифесте коммунары-бланкисты) «потому, что хотим достигнуть своей цели, не останавливаясь на промежуточных станциях, не идя на компромиссы, которые только отдаляют день победы и удлиняют период рабства».

Немецкие коммунисты являются коммунистами потому, что они через все промежу­точные станции и компромиссы, созданные не ими, а ходом исторического развития, ясно видят и постоянно преследуют конечную цель: уничтожение классов и создание такого общественного строя, при котором не будет более места частной собственности на землю и на все средства производства. 33 бланкиста являются коммунистами пото­му, что они воображают, что раз они хотят перескочить через промежуточные станции и компромиссы, то и дело в шляпе, и что если — в чем они твердо уверены —

знавшей Советскую власть и диктатуру пролетариата, остаются членами парламента и продолжают свою вреднейшую, старую, оппортунистическую политику. Конечно, терпя это, тов. Серрати и вся Итальян­ская социалистическая партия31 делают ошибку, которая грозит таким же глубоким вредом и опасно­стью, как в Венгрии, где венгерские господа Турати саботировали извнутри и партию, и Советскую власть32. Такое ошибочное, непоследовательное или бесхарактерное, отношение к оппортунистам-парламентариям, с одной стороны, порождает «левый» коммунизм, с другой стороны, до известной сте­пени оправдывает его существование. Тов. Серрати явно неправ, обвиняя в «непоследовательности» де­путата Турати («Comunismo» № 3), тогда как непоследовательна именно Итальянская социалистическая партия, терпя таких оппортунистов-парламентариев, как Турати и К0.


___________________ ДЕТСКАЯ БОЛЕЗНЬ «ЛЕВИЗНЫ» В КОММУНИЗМЕ_________________ 51

на этих днях «начнется», и власть очутится в их руках, то послезавтра «коммунизм бу­дет введен». Следовательно, если этого нельзя сделать сейчас же, то и они не коммуни­сты.

Что за детская наивность — выставлять собственное нетерпение в качестве теорети­ческого аргумента!» (Фр. Энгельс. «Программа коммунаров-бланкистов»33, из немец­кой с.-д. газеты «Volksstaat»34, 1874, № 73, в сборнике: «Статьи 1871—1875 гг.», русск. пер., Петроград, 1919, стр. 52—53).

Энгельс в той же статье выражает свое глубокое уважение к Вальяну и говорит о «неоспоримой заслуге» Вальяна (который был, подобно Геду, крупнейшим вождем ме­ждународного социализма, до их измены социализму в августе 1914 года). Но явную ошибку Энгельс не оставляет без подробного разбора. Конечно, революционерам очень молодым и неопытным, а равно мелкобуржуазным революционерам даже очень поч­тенного возраста и очень опытным, кажется чрезвычайно «опасным», непонятным, не­правильным «разрешать компромиссы». И многие софисты рассуждают (будучи сверх или чересчур «опытными» политиканами) именно так, как упомянутые т-щем Ленсбери английские вожди оппортунизма: «если большевикам разрешается такой-то компро­мисс, то почему же нам не разрешить любые компромиссы?». Но пролетарии, воспи­танные на многократных стачках (чтобы взять одно только это проявление классовой борьбы), обыкновенно прекрасно усваивают глубочайшую (философскую, историче­скую, политическую, психологическую) истину, изложенную Энгельсом. Каждый про­летарий переживал стачку, переживал «компромиссы» с ненавистными угнетателями и эксплуататорами, когда рабочим приходилось браться за работу либо ничего не достиг­нув, либо соглашаясь на частичное удовлетворение их требований. Каждый пролета­рий, благодаря той обстановке массовой борьбы и резкого обострения классовых про­тивоположностей, в которой он живет, наблюдает разницу между компромиссом, вы­нужденным объективными условиями (у стачечников бедна касса, нет поддержки со стороны, они


52___________________________ В. И. ЛЕНИН

изголодались и измучились до невозможности), — компромиссом, нисколько не уменьшающим революционной преданности и готовности к дальнейшей борьбе рабо­чих, заключавших такой компромисс, — и, с другой стороны, компромиссом предате­лей, которые сваливают на объективные причины свое шкурничество (штрейкбрехеры тоже заключают «компромисс»!), свою трусость, свое желание подслужиться капита­листам, свою податливость запугиваниям, иногда уговорам, иногда подачкам, иногда лести со стороны капиталистов (таких компромиссов предателей особенно много дает история английского рабочего движения со стороны вождей английских тред-юнионов, но в той или иной форме почти все рабочие во всех странах наблюдали аналогичное явление).

Разумеется, бывают единичные случаи исключительно трудные и сложные, когда лишь с величайшими усилиями удается правильно определить действительный харак­тер того или иного «компромисса», — как бывают случаи убийства, когда очень нелег­ко решить, было ли это вполне справедливое и даже обязательное убийство (например, необходимая оборона), или непростительная небрежность, или даже тонко проведен­ный коварный план. Разумеется, в политике, где дело идет иногда о крайне сложных — национальных и интернациональных — взаимоотношениях между классами и партия­ми, очень много случаев будет гораздо более трудных, чем вопрос о законном «ком­промиссе» при стачке или о предательском «компромиссе» штрейкбрехера, изменника вождя и т. п. Сочинить такой рецепт или такое общее правило («никаких компромис­сов»!), которое бы годилось на все случаи, есть нелепость. Надо иметь собственную голову на плечах, чтобы в каждом отдельном случае уметь разобраться. В том-то и со­стоит, между прочим, значение партийной организации и партийных вождей, заслужи­вающих этого звания, чтобы длительной, упорной, разнообразной, всесторонней рабо-

* той всех мыслящих представителей данного класса

В каждом классе, даже в условиях наиболее просвещенной страны, даже в самом передовом и об­стоятельствами момента доставленном в положение исключительно высокого подъема всех душевных сил, всегда есть — и, пока существуют классы, пока полностью не укрепилось, не упрочилось, не разви­лось на своей собственной основе бесклассовое общество, неизбежно будут — представители класса не


___________________ ДЕТСКАЯ БОЛЕЗНЬ «ЛЕВИЗНЫ» В КОММУНИЗМЕ_________________ 53

вырабатывать необходимые знания, необходимый опыт, необходимое — кроме знания и опыта — политическое чутье, для быстрого и правильного решения сложных полити­ческих вопросов.

Наивные и совсем неопытные люди воображают, что достаточно признать допусти­мость компромиссов вообще, — и будет стерта всякая грань между оппортунизмом, с которым мы ведем и должны вести непримиримую борьбу, — и революционным мар­ксизмом, или коммунизмом. Но таким людям, если они еще не знают, что все грани и в природе и в обществе подвижны и до известной степени условны, нельзя ничем помочь кроме длительного обучения, воспитания, просвещения, политического и житейского опыта. В практических вопросах политики каждого отдельного или специфического исторического момента важно уметь выделить те, в которых проявляется главнейший вид недопустимых, предательских, воплощающих губительный для революционного класса оппортунизм, компромиссов и на разъяснение их, на борьбу с ними направить все усилия. Во время империалистской войны 1914 — 1918 годов между двумя группа­ми одинаково разбойнических и хищнических стран таким главнейшим, основным ви­дом оппортунизма был социал-шовинизм, т. е. поддержка «защиты отечества», которая на деле равнялась в такой войне защите грабительских интересов «своей» буржуазии. После войны — защита грабительской «Лиги наций»35; защита прямых или косвенных союзов с буржуазией своей страны против революционного пролетариата и «советско­го» движения; защита буржуазной демократии и буржуазного парламентаризма против «Советской власти»; — таковы были главнейшие проявления тех недопустимых и пре­дательских компромиссов, которые, в сумме своей,

мыслящие и мыслить не способные. Капитализм не был бы угнетающим массы капитализмом, если бы это не было так.


54___________________________ В. И. ЛЕНИН

давали губительный для революционного пролетариата и для его дела оппортунизм.

«... Со всей решительностью отклонить всякий компромисс с другими партиями... всякую политику лавирования и соглашательства», —

пишут германские левые в франкфуртской брошюре.

Удивительно, что при таких взглядах эти левые не выносят решительного осуждения большевизму! Не может же быть, чтобы германские левые не знали, что вся история большевизма, и до и после Октябрьской революции, полна случаями лавирования, со­глашательства, компромиссов с другими и в том числе с буржуазными партиями!

Вести войну за свержение международной буржуазии, войну во сто раз более труд­ную, длительную, сложную, чем самая упорная из обыкновенных войн между государ­ствами, и наперед отказываться при этом от лавирования, от использования противоре­чия интересов (хотя бы временного) между врагами, от соглашательства и компромис­сов с возможными (хотя бы временными, непрочными, шаткими, условными) союзни­ками, разве это не безгранично смешная вещь? Разве это не похоже на то, как если бы при трудном восхождении на неисследованную еще и неприступную доныне гору мы заранее отказались от того, чтобы идти иногда зигзагом, возвращаться иногда назад, отказываться от выбранного раз направления и пробовать различные направления? И людей, которые до такой степени малосознательны и неопытны (хорошо еще, если это объясняется их молодостью: молодежи сам бог велел говорить в течение известного времени подобные глупости), могли поддерживать — все равно, прямо или косвенно, открыто или прикрыто, целиком или отчасти — некоторые члены голландской комму­нистической партии!!

После первой социалистической революции пролетариата, после свержения буржуа­зии в одной стране, пролетариат этой страны надолго остается слабее, чем буржуазия, просто уже в силу ее громадных интернациональных связей, а затем в силу стихийного и постоянного восстановления, возрождения капитализма и бур-


___________________ ДЕТСКАЯ БОЛЕЗНЬ «ЛЕВИЗНЫ» В КОММУНИЗМЕ_________________ 55

жуазии мелкими товаропроизводителями свергнувшей буржуазию страны. Победить более могущественного противника можно только при величайшем напряжении сил и при обязательном, самом тщательном, заботливом, осторожном, умелом использова­нии как всякой, хотя бы малейшей, «трещины» между врагами, всякой противополож­ности интересов между буржуазией разных стран, между разными группами или вида­ми буржуазии внутри отдельных стран, — так и всякой, хотя бы малейшей, возможно­сти получить себе массового союзника, пусть даже временного, шаткого, непрочного, ненадежного, условного. Кто этого не понял, тот не понял ни грана в марксизме и в на­учном, современном, социализме вообще. Кто не доказал практически, на довольно значительном промежутке времени и в довольно разнообразных политических положе­ниях, своего уменья применять эту истину на деле, тот не научился еще помогать рево­люционному классу в его борьбе за освобождение всего трудящегося человечества от эксплуататоров. И сказанное относится одинаково к периоду до и после завоевания политической власти пролетариатом.

Наша теория не догма, а руководство к действию — говорили Маркс и Энгельс36, и величайшей ошибкой, величайшим преступлением таких «патентованных» марксистов, как Карл Каутский, Отто Бауэр и т. п., является то, что они этого не поняли, не сумели применить в самые важные моменты революции пролетариата. «Политическая дея­тельность — не тротуар Невского проспекта» (чистый, широкий, ровный тротуар со­вершенно прямой главной улицы Петербурга), говаривал еще русский великий социа­лист домарксова периода Н. Г. Чернышевский37. Русские революционеры, со времен Чернышевского, неисчислимыми жертвами заплатили за игнорирование или забвение этой истины. Надо добиться во что бы то ни стало, чтобы левые коммунисты и предан­ные рабочему классу революционеры Западной Европы и Америки не так дорого за­платили за усвоение этой истины, как отсталые россияне.


56___________________________ В. И. ЛЕНИН

Русские революционные социал-демократы до падения царизма неоднократно поль­зовались услугами буржуазных либералов, т. е. заключали с ними массу практических компромиссов, а в 1901—1902 годах, еще до возникновения большевизма, старая ре­дакция «Искры» (в эту редакцию входили: Плеханов, Аксельрод, Засулич, Мартов, По-тресов и я) заключала (правда, не надолго) формальный политический союз со Стру­ве38, политическим вождем буржуазного либерализма, умея в то же время вести, не прекращая, самую беспощадную идейную и политическую борьбу против буржуазного либерализма и против малейших проявлений его влияния извнутри рабочего движения. Большевики продолжали всегда ту же политику. С 1905 года они систематически от­стаивали союз рабочего класса с крестьянством против либеральной буржуазии и ца­ризма, никогда не отказываясь в то же время от поддержки буржуазии против царизма (например, на 2-ой стадии выборов или на перебаллотировках) и не прекращая самой непримиримой идейной и политической борьбы против буржуазно-революционной крестьянской партии — «социалистов-революционеров», разоблачая их, как мелкобур­жуазных демократов, фальшиво причисляющих себя к социалистам. В 1907 году боль­шевики заключили, на короткое время, формальный политический блок на выборах в Думу с «социалистами-революционерами». С меньшевиками мы в 1903—1912 годах бывали по нескольку лет формально в единой с.-д. партии, никогда не прекращая идей­ной и политической борьбы с ними, как с проводниками буржуазного влияния на про­летариат и оппортунистами. Во время войны мы заключали некоторый компромисс с «каутскианцами», левыми меньшевиками (Мартов) и частью «социалистов-революционеров» (Чернов, Натансон), заседая вместе с ними в Циммервальде и Кинта-ле и выпуская общие манифесты, но мы не прекращали и не ослабляли никогда идей­но-политической борьбы с «каутскианцами», Мартовым и Черновым (Натансон умер в 1919 г., будучи вполне близким к нам, почти солидарным с нами «революционным ком-


___________________ ДЕТСКАЯ БОЛЕЗНЬ «ЛЕВИЗНЫ» В КОММУНИЗМЕ_________________ 57

мунистом»-народником). В самый момент Октябрьского переворота мы заключили не формальный, но очень важный (и очень успешный) политический блок с мелкобуржу­азным крестьянством, приняв целиком, без единого изменения, эсеровскую аграрную программу, т. е. заключили несомненный компромисс, чтобы доказать крестьянам, что мы хотим не майоризирования их, а соглашения с ними. Одновременно мы предложили (и вскоре осуществили) формальный политический блок, с участием в правительстве, «левым эсерам», которые расторгли этот блок после заключения Брестского мира с на­ми и затем дошли до вооруженного восстания против нас в июле 1918 года и впослед­ствии до вооруженной борьбы против нас.

Понятно поэтому, что нападки немецких левых на Цека партии коммунистов в Гер­мании за допущение им мысли о блоке с «независимцами» («Независимая с.-д. партия Германии», каутскианцы) кажутся нам совершенно несерьезными и наглядно доказы­вающими неправоту «левых». У нас в России тоже были меньшевики правые (входив­шие в правительство Керенского), соответствующие немецким Шейдеманам, и мень­шевики левые (Мартов), бывшие в оппозиции к правым меньшевикам и соответствую­щие немецким каутскианцам. Постепенный переход рабочих масс от меньшевиков к большевикам мы наблюдали ясно в 1917 году; на I Всероссийском съезде Советов, в июне 1917 г., мы имели всего 13%. Большинство было у эсеров и меньшевиков. На Втором съезде Советов (25. X. 1917 ст. ст.) мы имели 51% голосов. Почему в Германии такая лее, вполне однородная тяга рабочих справа налево привела к усилению не сразу коммунистов, а сначала промежуточной партии «независимцев», хотя никаких само­стоятельных политических идей, никакой самостоятельной политики эта партия нико­гда не имела, а только колебалась между Шейдеманами и коммунистами?

Очевидно, одной из причин была ошибочная тактика немецких коммунистов, кото­рые должны безбоязненно и честно эту ошибку признать и научиться ее исправить. Ошибка состояла в отрицании участия в реакционном,


58___________________________ В. И. ЛЕНИН

буржуазном, парламенте и в реакционных профсоюзах, ошибка состояла в многочис­ленных проявлениях той «левой» детской болезни, которая теперь вышла наружу и тем лучше, тем скорее, с тем большей пользой для организма будет излечена.

Немецкая «Независимая с.-д. партия» явно неоднородна внутри: наряду со старыми оппортунистическими вождями (Каутский, Гильфердинг, в значительной мере, видимо, Криспин, Ледебур и др.), которые доказали свою неспособность понять значение Со­ветской власти и диктатуры пролетариата, свою неспособность руководить его рево­люционной борьбой, в этой партии образовалось и замечательно быстро растет левое, пролетарское крыло. Сотни тысяч членов этой партии (имеющей, кажется, до Ц мил­лиона членов) — пролетарии, уходящие от Шейдемана и быстро идущие к коммуниз­му. Это пролетарское крыло уже предлагало на Лейпцигском (1919) съезде «незави­симцев» немедленное и безусловное присоединение к III Интернационалу. Бояться «компромисса» с этим крылом партии — прямо смешно. Напротив, обязательно для коммунистов искать и найти подходящую форму компромисса с ними, такого компро­мисса, который бы, с одной стороны, облегчал и ускорял необходимое полное слияние с этим крылом, а с другой стороны, ни в чем не стеснял коммунистов в их идейно-политической борьбе против оппортунистического правого крыла «независимцев». Ве­роятно, выработать подходящую форму компромисса будет нелегко, но только шарла­тан мог бы обещать немецким рабочим и немецким коммунистам «легкий» путь к по­беде.

Капитализм не был бы капитализмом, если бы «чистый» пролетариат не был окру­жен массой чрезвычайно пестрых переходных типов от пролетария к полупролетарию (тому, кто наполовину снискивает себе средства к жизни продажей рабочей силы), от полупролетария к мелкому крестьянину (и мелкому ремесленнику, кустарю, хозяйчику вообще), от мелкого крестьянина к среднему и т. д.; если бы внутри самого пролетариа­та не было делений на более и менее


___________________ ДЕТСКАЯ БОЛЕЗНЬ «ЛЕВИЗНЫ» В КОММУНИЗМЕ_________________ 59

развитые слои, делений земляческих, профессиональных, иногда религиозных и т. п. А из всего этого необходимость — и безусловная необходимость для авангарда пролета­риата, для его сознательной части, для коммунистической партии прибегать к лавиро­ванию, соглашательству, компромиссам с разными группами пролетариев, с разными партиями рабочих и мелких хозяйчиков вытекает с абсолютной необходимостью. Все дело в том, чтобы уметь применять эту тактику в целях повышения, а не понижения, общего уровня пролетарской сознательности, революционности, способности к борьбе и к победе. Надо заметить, между прочим, что победа большевиков над меньшевиками требовала не только до Октябрьской революции 1917 года, но и после нее, применения тактики лавирования, соглашательства, компромиссов, разумеется, такого и таких, ко­торое облегчало, ускоряло, упрочивало, усиливало большевиков насчет меньшевиков. Мелкобуржуазные демократы (а в том числе и меньшевики) неизбежно колеблются между буржуазией и пролетариатом, между буржуазной демократией и советским строем, между реформизмом и революционностью, между рабочелюбием и боязнью пролетарской диктатуры и т. д. Правильная тактика коммунистов должна состоять в использовании этих колебаний, отнюдь не в игнорировании их; использование требует уступок тем элементам, тогда и постольку, какие, когда и поскольку поворачивают к пролетариату — наряду с борьбой против тех, кои поворачивают к буржуазии. В ре­зультате применения правильной тактики меньшевизм все более распадался и распада­ется у нас, изолируя упорно оппортунистических вождей и переводя в наш лагерь луч­ших рабочих, лучшие элементы от мелкобуржуазной демократии. Это — длительный процесс, и скоропалительным «решением»: «никаких компромиссов, никакого лавиро­вания» можно только повредить делу усиления влияния революционного пролетариата и увеличения его сил.


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.012 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал