Роль композиции в рассказе Л. Н. Толстого «После бала» в раскрытии его идейно‑художественного содержания

В рассказе «После бала» Л. Н. Толстого, написанном в 90‑ е гг. XIX в., изображаются 1840‑ е гг. Писатель тем самым поставил творческую задачу восстановления прошлого, чтобы показать, что его ужасы живут и в настоящем, лишь слегка изменив свои формы. Не обходит вниманием автор и проблему моральной ответственности человека за все происходящее вокруг.

В раскрытии этого идейного замысла важную роль играет композиция рассказа, построенного на основе приема «рассказ в рассказе». Начинается произведение внезапно, с разговора о нравственных ценностях бытия: «что для личного совершенствования необходимо прежде изменить условия, среди которых живут люди», «что хорошо, что дурно» и так же завершается внезапно, без выводов. Вступление как бы настраивает читателя на восприятие последующих событий и знакомит с рассказчиком Иваном Васильевичем. Далее уже он рассказывает слушателям случай из своей жизни, произошедший давно, но отвечающий на вопросы современности.

Эта основная часть произведения состоит из двух картин: бала и сцены наказания, причем главной в раскрытии идейного замысла, судя по названию рассказа, является вторая часть.

Эпизод бала и события после бала изображены с помощью антитезы. Противопоставление этих двух картин выражено во многих деталях: красках, звуках, настроении героев. Например: «бал прекрасный» – «что неестественно», «музыканты знаменитые» – «неприятная, визгливая мелодия», «разрумянившееся с ямочками лицо» – «сморщенное от страдания лицо», «белое платье, в белых перчатках, в белых башмачках» – «что‑ то большое, черное, … это черные люди», «солдаты в черных мундирах». Последнее противопоставление цветов черного и белого усилено еще и повтором этих слов.

Контрастно и состояние главного героя в этих двух сценах, его можно выразить словами: «Я обнимал в то время весь мир своей любовью» – и после бала: «Мне было до такой степени стыдно… Вот‑ вот меня вырвет всем тем ужасом, который вошел в меня от этого зрелища».

Важное место в противопоставленных картинах занимает изображение полковника. В высоком военном в шинели и фуражке, руководящим наказанием, Иван Васильевич не сразу узнает красивого, свежего, с блестящими глазами и радостной улыбкой отца любимой Вареньки, на которого он недавно на балу смотрел с восторженным изумлением. Но это был Петр Владиславович «с своим румяным лицом и белыми усами и бакенбардами», и той же «своей сильной рукой в замшевой перчатке» он бьет испуганного малорослого слабосильного солдата. Повтором этих деталей Л. Н. Толстой хочет показать искренность полковника в двух различных ситуациях. Нам было бы проще понять его, если бы он где‑ то притворялся, пытался скрыть свое истинное лицо. Но нет, он все тот же и в сцене экзекуции.

Эта искренность полковника, видимо, и привела в тупик Ивана Васильевича, не позволила разобраться до конца в противоречиях жизни, но свой жизненный путь под влиянием произошедшего он изменил. Поэтому и нет в заключение рассказа никаких выводов. Талант Л. Н. Толстого в том и состоит, что он заставляет читателя задуматься над поставленными вопросами всем ходом повествования, композицией произведения.

37. Нравственные категории в рассказе Л. Н. Толстого «После бала»

Рассказ Л. Н. Толстого «После бала» развивает тему «срывания всех и всяческих масок» с беззаботной, умытой, праздничной жизни одних, противопоставляя ее бесправию, угнетению других. Но вместе с тем писатель заставляет читателей задуматься над такими нравственными категориями, как честь, долг, совесть, которые во все времена делали ответственным человека за все происходящее с ним и с обществом. К этим размышлениям нас подводит сама композиция рассказа, построенная на противопоставлении картин бала и наказания беглого солдата, переданных через восприятие молодого человека Ивана Васильевича. Именно ему предстоит понять, «что хорошо, что дурно», дать оценку увиденному и сделать выбор своей дальнейшей судьбы.

Жизнь юноши складывалась благополучно и беззаботно, никакие «теории» и «кружки» не интересовали ни его, ни близких ему других молодых людей‑ студентов. Но и в то же время ничего предосудительного в их увлечении балами, катаниями, легкими пирушками не было. Мы проникаемся искренней симпатией к Ивану Васильевичу на балу, когда видим его очарованным праздничной атмосферой званого ужина, нежно влюбленным в Вареньку. О восторженной, отзывчивой душе этого человека говорят слова: «я был не я, а какое‑ то неземное существо, не знающее зла и способное на одно добро», «я обнимал в то время весь мир своей любовью».

И вот этот горячий, впечатлительный юноша впервые в жизни столкнулся с жестокой несправедливостью, с унижением человеческого достоинства, проявленными даже и не по отношению к нему. Он увидел, что страшная расправа над человеком вершилась обыденно, привычно человеком, который сам недавно на том же балу был добр, весел.

В живую душу юноши вошел ужас от увиденного, ему «было до такой степени стыдно», что он «опустил глаза», «поторопился уйти домой». Почему же не вмешался в происходящее, не выразил свое негодование, не обвинил в жестокости и бездушии полковника? Наверное, потому, что такая страшная сцена, впервые увиденная, просто ошеломила молодого человека, а еще смутила та искренность, с которой вел себя полковник при этом наказании. «Очевидно, он что‑ то знает такое, чего я не знаю, – раздумывал Иван Васильевич. – Если бы я знал то, что он знает, я бы понимал и то, что я видел, и это не мучило бы меня». Из рассказа мы узнаем, что «дойти до корня» в своих размышлениях Ивану Васильевичу не удалось. Но совесть его не позволила в дальнейшей жизни стать военным, потому что не смог он вот так «по закону» расправиться с человеком, служить жестокости.

А в характер полковника, этого на самом деле любящего отца, приятного в обществе человека, твердо вошли искаженные понятия о долге, чести, достоинстве, позволяющие попирать права других людей, обрекать их на страдания.

Автор разоблачает объективные социальные условия, прививающие человеку ложные нравственные категории, но акцент в этом рассказе сделан именно на ответственности каждого за то, что он совершает в жизни.

В одной из своих статей Л. Н. Толстой писал: «Главный вред – в душевном состоянии тех людей, которые устанавливают, разрешают, предписывают это беззаконие, тех, которые пользуются им как угрозой, и всех тех, которые живут в убеждении, что такое нарушение всякой справедливости и человечности необходимо для хорошей правильной жизни. Какое страшное нравственное искалечение должно происходить в умах и сердцах таких людей…»

38. Почему Иван Васильевич нигде не служил? (по рассказу Л. Н. Толстого «После бала»)

Композиция произведения Л. Н. Толстого «После бала» представляет собой «рассказ в рассказе». Повествование начинается словами Ивана Васильевича, которого кратко представляет автор во вступлении. Речь идет о нравственных ценностях человеческой жизни, о том, «что для личного совершенствования необходимо прежде изменить условия, среди которых живут люди», «что хорошо, что дурно». Иван Васильевич охарактеризован как «всеми уважаемый» человек, рассказывал он «очень искренно и правдиво».

После такого установившегося доверия к герою мы слышим его историю об одном утре, переменившем всю жизнь.

Событие происходит в ту пору, когда рассказчик был молод, богат, беззаботен, как и его друзья, с которыми он учился в провинциальном университете, развлекался на балах, пирушках, катаниях с барышнями и о серьезных вопросах жизни не задумывался.

На балу, который он описывает, Иван Васильевич был особенно счастлив: он влюблен в Вареньку, которая отвечает ему взаимностью, он счастлив и «обнимал в то время весь мир своей любовью». Способность к таким чувствам свидетельствует о восторженной, искренней, широкой душе молодого человека.

И вот впервые в жизни этот пылкий юноша сталкивается с другим, страшным миром, о существовании которого он не подозревал. Увиденная им сцена жестокого наказания беглого солдата, проводимого под надзором отца Вареньки, наполнила душу Ивана Васильевича невообразимым ужасом, почти физической тоской, доходившей до тошноты. Страшна сама по себе была и экзекуция, но поразило героя и то, что руководил ей тот же милый полковник «с своим румяным лицом и белыми усами и бакенбардами», которого Иван Васильевич только что видел на балу. Рассказчик, встретившись глазами с Петром Владиславовичем, почувствовал стыд и неловкость, перешедшие потом в мучительные размышления об увиденном: «очевидно, он (полковник) что‑ то знает, чего я не знаю… Если бы я знал то, что он знает, я бы понимал и то, что я видел, и это не мучило бы меня».

«Если это делалось с такой уверенностью и признавалось всеми необходимым, то, стало быть, они знали что‑ то такое, чего я не знал».

Но понять необходимость издевательства над человеком, унижения его достоинства Иван Васильевич не смог. А потому «не мог поступить в военную службу, как хотел прежде, и не только не служил в военной, но нигде не служил и никуда, как видите, не годился», – завершает герой свой рассказ. Совестливость, чувство ответственности за свои все, что совершается в жизни, не позволили Ивану Васильевичу стать «винтиком» в бездушной государственной машине.

Чем же занимался все‑ таки этот человек, повзрослевший после памятного утра? Автор не дает нам прямого ответа, но в словах слушателей рассказа Ивана Васильевича звучит признание его заслуг перед теми людьми, которым он сумел помочь в жизни: «Ну, это мы знаем, как вы никуда не годились, – сказал один из нас. – Скажите лучше: сколько бы людей никуда не годились, кабы вас не было».

39. Осень в лирике русских поэтов (по стихотворениям М. Ю. Лермонтова «Осень» и Ф. И. Тютчева «Осенний вечер»)

Природа родной страны – неисчерпаемый источник вдохновения для поэтов, музыкантов, художников. Все они осознавали себя частью природы, «дышали с природою одной жизнью», как говорил Ф. И. Тютчев. Ему же принадлежат другие замечательные строки:

Не то, что мните вы, природа:

Не слепок, не бездушный лик –

В ней есть душа, в ней есть свобода,

В ней есть любовь, в ней есть язык…

Именно русской поэзии оказалось под силу проникнуть в душу природы, услышать ее язык. В поэтических шедеврах А. С. Пушкина, А. А. Фета, С. Никитина, Ф. И. Тютчева, М. Ю. Лермонтова и многих других авторов нашли отражение разные времена года и в обобщенных картинах (например, «Унылая пора! Очей очарование!»), и в их прекрасных мгновениях («О первый ландыш!»).

Нельзя сказать, что какое‑ то время года удостоилось большего или меньшего творческого внимания. Просто в каждом состоянии природы поэт может увидеть и услышать созвучие своим мыслям и чувствам.

Вот перед нами два «осенних» стихотворения М. Ю. Лермонтова и Ф. И. Тютчева: «Осень» и «Осенний вечер».

Одно из них, стихотворение Лермонтова, рисует как бы обобщенную картину осенней поры, включающую в себя и пейзаж, и жизнь зверей, и настроение людей. Определяющими здесь являются слова: «поникли», «мрачную», «не любит», «скрыться», «тускл». Именно они создают грустный эмоциональный фон стихотворения, передают ощущение какой‑ то потери. Но Лермонтов – поэт, видящий мир ярким и полным движения. Так и в этом небольшом произведение присутствует яркая цветовая гамма: сочетание желтого, зеленого, серебряного, а глаголы составляют здесь почти треть среди самостоятельных частей речи. В первых двух строках употребление трех глаголов подряд сразу создает впечатление осеннего ветра, свежести.

Следующая картина противоположна первой: она статична: «Лишь в бору поникли ели Зелень мрачную хранят». Но прием олицетворения оживляет и ее.

А вот и человек – пахарь, закончивший свой тяжелый труд на земле. Да, отдыхать меж цветов ему теперь долго не придется, но ведь таков закон жизни, и безнадежной грусти в этой картине тоже нет.

Все живое встречает по‑ своему осень, поэтому и «зверь отважный скрыться где‑ нибудь спешит». Интересен эпитет «отважный», им М. Ю. Лермонтов передает восхищение разумной устроенностью живого мира: ведь умело скроются и переживут звери суровую зиму.

В последних строчках поэт обращает свой взгляд от земли к небу: там тусклый месяц, туман. И все же поле серебрится даже под этим тусклым светом.

Лермонтов создает картину осени, полную гармонии, естественности, жизни.

Также сумел уловить «умильную, таинственную прелесть» в осенних вечерах Ф. И. Тютчев. Этот поэт чувствует едва заметные переходы от поздней зимы к ранней весне или от позднего лета к ранней осени. Природа в его стихах живая, деятельная, будто она ведет сама свой календарь.

В стихотворении «Осенний вечер» запечатлен переход грустно‑ сиротеющей природы к сходящим бурям, остановлено мгновение увядания, изображена таинственная душа живого мира, страдающего от ухода пестроты деревьев, туманной и тихой лазури. Поэтому так естественна в конце стихотворения параллель этого состояния природы с миром существ разумных, кротко и стыдливо переносящих неизбежные страдания. Обращает на себя внимание эпитет «зловещий», таким увиден Тютчевым блеск осенних листьев. Это слово выделяется в ряду других образных определений стихотворения: «тихая лазурь», «грустно сиротеющая земля», «кроткая улыбка». Приведенные эпитеты оставляют впечатление замирающей жизни, усиленное словами «ущерб, изнеможение», и поэтому пестрота деревьев с багряными листьями на этом фоне кажется какой‑ то вызывающе‑ неестественной; обманчивой, а потому «зловещей».

Стихотворение написано Тютчевым как бы на одном дыхании, потому что в нем всего лишь одно предложение, в котором слились в единое целое душа человека и душа природы.

40. Весна в лирике русских поэтов (по стихотворениям А. А. Фета «Первый ландыш» и А. Н. Майкова «Поле зыблется цветами»)

А. Н. Майкова и А. А. Фета с полным правом можно назвать певцами природы. В пейзажной лирике они достигли блистательных художественных высот, подлинной глубины. Их поэзия привлекает остротой зрения, тонкостью изображения, любовным вниманием к мельчайшим подробностям жизни родной природы.

А. Н. Майков к тому же был еще и хорошим художником, поэтому любил поэтически отображать яркое, солнечное состояние природы в своих стихах. А что может быть ярче и солнечнее поющего весеннего или летнего дня? Проснувшаяся, входящая в силу после холодов земля радует глаз буйством красок, «теплит сердце» надеждами и приветом, заставляет беспричинно улыбаться, как это описывается в стихотворении А. Н. Майкова «После зыблется цветами».

Поэтическое пространство здесь лишено образов, оно все залито светом, даже пение жаворонков словно растворяется в «блеске полдня». И внутрь этой картины поэт помещает себя, не нарушая ее гармонии, а наоборот, передавая состояние счастливого единения человеческой души и окружающего мира в минуту восторга:

О, откуда раздаются

Голоса их, я не знаю…

Но, им внемля, взоры к небу,

Улыбаясь, обращаю.

Возвышенное, торжественное настроение стихотворению придает лексика: «зыблется», «бездны», «взор», «тешат», «внемли».

Эти слова высокой стилистической окраски как бы увлекают читателя в голубые бездны, куда устремляет свой взор и поэт.

Также гармоничен, прекрасен мир в лирике А. А. Фета. Но поэт не стремится к изображению целостного и завершенного образа природы. Его интересуют «поэтические события» в жизни природы: розы грустят и смеются, тонко позванивает колокольчик в цветнике, раскидывает ветви пушистая весенняя верба, и «первый ландыш» «из‑ под снега просит солнечных лучей». Конечно, самой богатой на такие события может быть опять же весна с ее стремлением к жизни, радости. Поэтому в стихотворении «Первый ландыш» так много восклицательных предложений. Фету важно не фотографически точно изобразить явления природы, а передать свои впечатления от них. И ландыш в его стихотворении становится не просто образом, а образом‑ переживанием:

О первый ландыш! Из‑ под снега

Ты просишь солнечных лучей;

Какая девственная нега

В душистой чистоте твоей!

Такие стихи обращены не к уму, а к чувствам человека с его склонностью к неожиданным связям и ассоциациям:

Так дева в первый раз вздыхает

О чем – неясно ей самой, –

И робкий вздох благоухает

Избытком жизни молодой.

У Фета «воздух, свет и думы заодно»: его поэтическое чувство проникает за грани обычных вещей и явлений в запредельную тайну мироздания:

Как первый луч весенний ярок!

Какие в нем нисходят сны!

Этим объясняются и нарушение у поэта традиционной условности метафорического языка, всякие границы между человеком и природой устранены: речь в стихотворении идет сразу и о ландыше, и о деве.

Еще одна особенность фетовской лирики состоит в музыкальности, которая проявляется в озвучивании предметов и явлений окружающего мира. Песенное начало есть и в стихотворении «Первый ландыш». Его создают, во‑ первых, лексические повторы: «первый», «весна – весенний», «дева – девственный», «вздыхает – вздох», а также анафоры: «как», «какие», синонимы: «душистой – благоухает».

Чтение таких стихов, как «Поле зыблется цветами», «Первый ландыш» доставляет настоящее наслаждение, позволяя окунуться в прекрасный мир поэзии и весны.

41. Внутренний мир героя в рассказе А. П. Чехова «О любви»

Рассказ А. П. Чехова «О любви» стоит в одном ряду с двумя другими его рассказами «Человек в футляре» и «Крыжовник», получившими название «маленькой трилогии». В этих произведениях писатель вершит суд над людьми с усеченными жизненными горизонтами, равнодушными к богатству и красоте мира Божия, ограничившими себя кругом мелких, обывательских интересов.

В рассказе «О любви» мы читали о том, как живое, искреннее, таинственное чувство губится самими любящими сердцами, приверженными к «футлярному» существованию. Повествование ведется от лица Павла Константиновича Алехина, русского интеллигента, порядочного, умного человека, живущего одиноко и безрадостно. История его любви к замужней даме Анне Алексеевне Луганович рассказана им друзьям в подтверждение своей мысли, что мы, русские люди, «когда любим, то не перестаем задавать себе вопросы: честно это или нечестно, умно или глупо, к чему поведет эта любовь, и так далее. Хорошо, это или нет, я не знаю, но что это мешает, не удовлетворяет, раздражает, – это я знаю». Но этот груз нравственных сомнений помешал герою не только в любви, в начале своего рассказа он говорит о себе несколько слов, которые раскрывают его внутренний мир. Алехин по своим наклонностям – кабинетный ученый, вынужден вести будничную жизнь преуспевающего помещика, отнимающую у него все свободное время, и при этом он испытывал скуку и брезгливость. Любовь к молодой женщине сделала его еще более несчастным. Она лишь утвердила героя в невозможности порвать с безрадостным существованием: «Куда бы я мог увести ее? Другое дело, если бы у меня была красивая, интересная жизнь, если б я боролся за освобождение родины или был знаменитым ученым, артистом, художником, а то ведь из одной обычной, будничной обстановки пришлось бы увлечь ее в другую такую же или еще более будничную». Герой понимает, что в той жизни, на которую он сам себя обрек, нет места таинству великому, каким является любовь. Инерция существования Алехина и Анны Алексеевны держала в плену их души и в конце концов разрушила их чувства. И лишь когда наступила разлука, со жгучей болью в сердце герой осознал, «как мелко и обманчиво было» все то, что им мешало любить. Но прозрение чуть‑ чуть опаздывает и за проведенными словами не приходит черед праведных дел.

Рассказ построен как монолог главного героя, но имеется вступление к нему и концовка, которая позволяют автору дать свою оценку этой истории. Обращает на себя внимание пейзажная зарисовка в обрамлении рассказа: Алехин начинает свое повествование в безрадостную дождливую погоду, когда в окна было видно одно серое небо. Эта емкая по‑ чеховски деталь как символ той серой унылой жизни, которую ведет герой, и его внутреннего мира. А вот конец рассказа: «Пока Алехин рассказывал, дождь перестал и выглянуло солнце», герои любуются прекрасным видом, и вместе с грустью от услышанного в их душу приходит очищение, которое и позволяет А. П. Чехову надеяться, что здоровые стремления в мыслях и чувствах русских людей окажутся все‑ таки сильнее бескровного и скучного существования.

42 Проблема положительного героя в рассказе М. Горького «Челкаш»

В рассказе Максима Горького «Челкаш» выступают два главных героя – Гришка Челкаш – старый травленный морской волк, заядлый пьяница и ловкий вор, и Гаврила – простой деревенский парень, бедняк, как и Челкаш.

Первоначально образ Челкаша воспринимался мной как отрицательный: пьяница, вор, весь оборванный, кости, обтянутые коричневой кожей, холодный хищный взгляд, походка, словно полет хищной птицы. Это описание вызывает некоторое отвращение, неприязнь. Зато Гаврила, наоборот, широкоплечий, коренастый, загорелый, с большими голубыми глазами, его взгляд доверчив и добродушен, в нем были простота, быть может, даже наивность, придававшие изюминку его образу. Горький сводит двух своих героев лицом к лицу, вот они знакомятся и идут на общее дело – воровство. (За то, что Гришка втянул Гаврилу в свои дела, Челкаша можно смело назвать отрицательным героем). Но в ходе их общего промысла складывается отрицательное мнение о Гавриле: он трусит, проявил слабость: всхлипывал, плакал, и это вызывает неприязнь к парню. Происходит как бы смена ролей: Челкаш из отрицательного героя превращается в положительного, а Гаврила наоборот. Здесь видны проявления истинных человеческих чувств у Челкаша: ему было обидно врать, мальчику. Он, вор, страстно любил море, эту бескрайнюю, свободную, мощную стихию, это чувство очищало его от житейских проблем, на море он становился лучше, много размышлял, философствовал. Гаврила же лишен всего этого, он любил землю, крестьянскую жизнь. Однако Челкаш тоже связан с землей, связан потом многих поколений, связан воспоминаниями о детстве. Гаврила рождал в старом морском волке жалость, он его жалел и сердился на себя за это.

Главной проблемой положительного героя является то, что он слишком добр, не каждый бы отдал совсем чужому человеку все деньги, пусть даже заработанные нечестным трудом, из‑ за которых он рисковал своей жизнью, свободой. Причем Гаврила сильно задел самолюбие (а Челкаш был очень самолюбивым) Челкаша, он назвал его ненужным человеком, ничтожным, он (Гаврила) не ценит и не уважает человека, который сделал ему добро. Кроме того, он жаден, чуть не убил человека из‑ за денег, за лишнюю копейку готов душу продать. Челкаш же, несмотря на свой разгульный образ жизни, на то, что он вор и гуляка, оторванный от всего родного, не потерял чувство разума, чувство совести. Он истинно рад, что не стал и никогда не станет жадным, низким, не помнящим себя из‑ за денег, готовым удушиться из‑ за копейки.

Главным идеалом жизни Челкаша всегда была и навсегда останется свобода, широкая, бескрайняя, мощная, как морская стихия.

43. Пейзаж в рассказе М. Горького «Челкаш»

Поэты и писатели разных времен и народов использовали описание природы для раскрытия внутреннего мира героя, его характера, настроения. Особенно важен пейзаж в кульминационные моменты произведения, когда описываются конфликт, проблема героя, его внутреннее противоречие.

Не обошелся без этого и Максим Горький в рассказе «Челкаш». Рассказ, собственно, и начинается с художественных зарисовок. Писатель использует темные краски («потемневшее от пыли голубое южное небо – мутно», «солнце смотрит сквозь серую вуаль», «закованные в гранит волны», «вспененные, загрязненные разным хламом»), это уже настраивает на определенный лад, заставляет задуматься, насторожиться, быть начеку.

Эти картины дополняют звуки: «звон якорных цепей», «грохот вагонов», «металлический вопль железных листов». Все эти детали как бы предупреждают нас о надвигающемся конфликте. И вот на фоне этого появляется Гришка Челкаш – старый травленый волк, пьяница и смелый вор. Описание его внешности полностью соответствует описанию картин порта; автор использует мрачные краски – «всклокоченные черные с проседью волосы и испитое, острое, хищное лицо», «холодные серые глаза», это вызывает некоторое пренебрежение и отвращение к герою. На этом же фоне мы видим молодого, коренастого парня – Гаврилу. Между ними завязывается знакомство, Челкаш приглашает этого парня поучаствовать в деле – в воровстве, однако Гаврила еще не знает, что это за дело.

Ночь, тишина, плывущие по небу тучи, спокойное море, спавшее здоровым крепким сном «работника, который сильно устал за день». Оба героя тоже спокойны, однако за этим спокойствием кроется внутреннее напряжение. По мере того как это напряжение из внутреннего перерастает во внешнее, Горький показывает, как пробуждается море, как шумят волны, и этот шум страшен. Этот страх рождается и в душе у Гаврилы. Челкаш оставил Гаврилу одного, а сам ушел за «добычей». И снова все затихло, было холодно, темно, зловеще, а главное – все молчало. И от этого глухого молчания становилось жутко. Гаврила чувствовал себя раздавленным этой тишиной, и, хотя он презирал Челкаша, все же был рад его возвращению. Между тем, ночь становилась все темней и молчаливей, и это придавало уверенности и силы для завершения успешной «операции», море стало спокойным, и к обоим героям вновь вернулось душевное равновесие. Природа как бы помогала героям преодолеть все преграды и успешно добраться до берега. Пейзажные зарисовки отражают внутреннее состояние героев: все спокойно, и море спокойно…

В последней сцене – сцене конфликта между Челкашом и Гаврилой – мы видим картину дождя, сначала он идет мелкими каплями, а затем все крупней и крупней. Это точно соответствует назревающему конфликту: сначала он основывался просто на выпрашивании денег, а затем на драке. Струйки дождя сплетали целую сеть из ниток воды, по‑ моему, М. Горький хотел показать, что Гаврила запутался в сети собственных мыслей: он хотел получить деньги, причем не просто свою долю, а все «заработанные» деньги, во‑ вторых, задумал убийство человека, если тот добровольно не отдаст деньги, и, в‑ третьих, за все это он хотел получить прощение, чтобы его совесть была чиста.

А дождь все лил, его капли и брызги воды смыли следы драмы, небольшого конфликта, разгоравшегося между старым волком и молодым человеком.

Несомненно, роль пейзажа велика в произведении. По этим описаниям легче понять характер героев, что они задумали, складывается представление о том, что будет дальше, благодаря им чувствуется приближающийся конфликт, пик и развязка конфликта.

44. Челкаш и Гаврила (по рассказу М. Горького «Челкаш»)

Раннее творчество Горького (90‑ е гг. XIX в.) создавалось под знаком «собирания» истинно человеческого: «Я очень рано узнал людей и еще с молодости начал выдумывать Человека, чтобы насытить мою жажду красоты. Мудрые люди… убедили меня, что я плохо выдумал утешение себе. Тогда я снова пошел к людям и – это так понятно! – снова от них возвращаюсь к Человеку», – писал в это время Горький.

Рассказы 1890‑ х гг. можно разделить на две группы: одни из них основаны на вымысле – автор использует легенды или сам их сочиняет; другие рисуют характеры и сцены из реальной жизни босяков.

В основу рассказа «Челкаш» положен действительный случай. Позднее писатель вспоминал о босяке, послужившим прообразом Челкаша. С этим человеком Горький познакомился в больнице города Николаева (Херсонеса). «Изумлен был я беззлобной насмешливостью одесского босяка, рассказавшего мне случай, описанный мною в рассказе „Челкаш“. Хорошо помню его улыбку, обнажавшую его великолепные белые зубы, – улыбку, которой он заключил повесть о предательском поступке парня, нанятого им на работу…»

В рассказе – два главных героя: Челкаш и Гаврила. Оба босяки, бедные, оба деревенские мужики, крестьянского происхождения, приучены к труду. Челкаш с этим парнем познакомился случайно, на улице. Челкаш в нем узнал «своего»: Гаврила был «в таких же штанах, в лаптях и в оборванном рыжем картузе». Он был плотного телосложения. Горький несколько раз обращает наше внимание на большие голубые глаза, смотрящие доверчиво и добродушно. С психологической точностью парень определил «профессию» Челкаша – «мы закидываем сети по сухим берегам да по амбарам, по плетям».

Горький ставит в противопоставление Челкашу Гаврилу. Челкаш вначале «презирал», а потом, «возненавидел» парня за его молодость, «чистые голубые глаза», здоровое загорелое лицо, короткие крепкие руки, за то, что он имеет свой дом в деревне, что хочет обзавестись семьей, но самое главное, как мне кажется, это то, что Гаврила еще не познал той жизни, которую ведет этот бывалый мужчина, за то, что смеет любить свободу, которой не знает цены, и которая ему не нужна.

Челкаш кипел и вздрагивал от оскорбления, нанесенного парнем, от того, что тот смел возразить взрослому мужчине.

Гаврила очень боялся идти на промысел, ведь это было его первое дело такого плана. Челкаш был как всегда спокоен, его забавлял страх парня, и он им наслаждался и упивался тем, какой он, Челкаш, грозный человек.

Челкаш греб медленно и ровно, Гаврила – быстро, нервно. Это говорит о стойкости характера. Гаврила – новичок, поэтому ему так тяжело дается первый поход, для Челкаша это очередной поход, обычное дело. Здесь проявляется отрицательная сторона мужчины: он не проявляет терпения и не понимает парня, кричит на него и запугивает. Однако на обратном пути завязался разговор, в процессе которого Гаврила спросил у мужчины: «Что ты теперь такое без земли?» Эти слова заставили Челкаша задуматься, всплыли картины детства, прошлое, та жизнь, что была до воровской. Разговор смолк, но на Челкаша даже от молчания Гаврилы веяло деревней. Эти воспоминания заставили почувствовать себя одиноким, вырванным, выброшенным из той жизни.

Кульминационным моментом рассказа является сцена драки из‑ за денег. На Гаврилу напала жадность, он стал страшным, непонятное возбуждение двигало им. Жадность овладела молодым человеком, который стал требовать все деньги. Челкаш прекрасно понимал состояние своего подопечного, пошел ему навстречу – отдал деньги.

Но Гаврила поступил низко, жестоко, унизил Челкаша, сказав, что тот ненужный человек и что его никто не хватился бы, если бы Гаврила его убил. Это, естественно, ударило по самооценке Челкаша, любой бы на его месте поступил так же.

Челкаш, бесспорно, является положительным героем, в противовес ему Горький ставит Гаврилу.

Челкаш, несмотря на то что он ведет разгульный образ жизни, ворует, никогда бы не поступил так низко, как этот парень. Мне кажется, что главными для Челкаша являются жизнь, свобода, и никому бы он не сказал, что его жизнь ничего не стоит. Ему в отличие от молодого человека известны радости жизни и, самое главное, жизненные и моральные ценности.