Возделывание добрых помыслов и деятельных добродетелей. Необходимость смирения

Святые отцы учат противопоставлять лукавым помыслам добрые, светлые помыслы, прибегать с молитвой ко Христу.

Преп. Варсонофий Великий:

" Брат снова спросил:

- Отче, почему я уже утром чувствую помыслы? …Что мне предпринять, чтобы от этого освободиться?

- Брат, - ответил старец, - …вспомни о живописном изображении лиц. Художник берет доску, накладывает на нее краски и получает изображение. А если на доске уже есть изображение, то на ней ни лика и ничего другого уже не напишешь. Мысленно создай изображение на своей доске, и тогда больше никто на ней ничего не пишет.

Поспешим применить наши способности - Бог поддержит нас. Когда входят в тебя помыслы, скорее прибегай к Иисусу, и Он успокоит тебя".
(Евергетин)

Священник Павел Гумеров пишет об этом:

" Очень важно не только избавляться от греховных помыслов и не допускать их в свою душу, но и заполнять ее мыслями другими – духовными, светлыми, добрыми. Ведь есть закон: природа не терпит пустоты. И духовная природа тоже. Вспомните притчу, как нечистый дух выходит из человека и, изгнанный, ходит по пустынным местам, потом возвращается и, найдя свое место незанятым, приводит семь злейших себя бесов. Свято место, как говорится, пусто не бывает.

Святитель Феофан советует поставить после изгнания злых помыслов у самого входа в душу как бы щит и не пускать их обратно: «А для сего спеши восставить в душе убеждения, противоположные тем, на котором держится смущающий помысел».

Мы уже говорили, что каждой страсти есть противоположная добродетель. Так и каждой греховной мысли можно противопоставить противолежащую, добродетельную. Например, блудной – целомудренную, чистую; гневливой – доброжелательную; помыслу осуждения – помысел оправдания, жалости к ближнему и т.д. "

Св. Феофан Затворник:

" Началась брань — храни преимущественно сердце: не давать доходить возникающим движениям до чувства, встречай их у самого входа в душу и старайся поразить здесь. А для сего спеши восставить в душе убеждения, противоположные тем, на коих держится смущающий помысел. Такие противоубеждения суть в мысленной брани не только щит, но и стрелы — защищают сердце твое и поражают врага в самое сердце. С тех пор в том и будет состоять брань, что возникший грех будет постоянно ограждаться мыслями и представлениями, защищающими его, а борющийся будет со своей стороны уничтожать сии оплоты мыслями и представлениями противоположными".

Преподобный Петр Дамаскин:

…разумный (делатель) отвергает лукавый прилог – матерь зол, чтобы разом отсечь все происходящее от него злое, а благой прилог всегда должно быть готовым обращать в дело, чтобы тело и душа пришли в навык добродетели и освободились от страстей благодатию Христовою.

Святые отцы говорят, что в духовной брани сам человек победить не может, а победа и избавление от брани даётся лишь Самим Богом тому, кто стяжал смиренное устроение, в меру своих сил твёрдо противится злу, не отчаиваясь, и уповает на помощь Божию:

Преп. Макарий Великий:

Представь себе стан персидский и стан римский, и вот вышли из них два окрыленные мужеством и равносильные юноши и ведут борьбу. Так сопротивные сила и ум равномощны между собой и равную имеют силу, как сатана преклоняет и лестью вовлекает душу в волю свою, так опять и душа прекословит и ни в чем не повинуется ему, потому что обе силы могут только побуждать, а не принуждать к злу и добру. Таковому-то произволению дается Божья помощь, и оно может борьбой прибрести оружие с неба, им победит и искоренит грех, потому что душа может противиться греху, но не может без Бога победить или искоренить зло. А утверждающие, что грех подобен сильному исполину, душа же подобна отроку, говорят худо. Ибо, если бы таково было несходство, и грех уподоблялся исполину, а душа отроку, то несправедлив был бы Законоположник, Который дал человеку закон вести брань с сатаной (27, 22).

Преп. Макарий Оптинский:

Чем больше видишь себя изнемогающа стужением страстей, тем больше смиряйся и прибегай к Могущему спасти тебя от потопления и бури. Борьбу невозможно отвратить, но победа является в нас силою Божиею, когда мы смиренно к Нему прибегаем.

Преп. Амвросий Оптинский наставляет, что победить в духовной брани без смирения невозможно:

Нет ли, или не кроются ли в душе твоей какие-либо затаенные немощи, ради которых враги доселе крепятся и надоедают тебе до изнеможения? Если и не можешь ничего такого отыскать, то все-таки молись со смирением Богу псаломскими словами: «грехопадения кто разумеет? От тайных моих очисти мя, и от чуждих пощади рабу Твою» (Пс. 18, 13). У всех святых отцев единогласный ответ и совет в подобных случаях: во всяком искушении победа — смирение, самоукорение и терпение, разумеется, при испрашивании помощи свыше. Молись о сем и Царице Небесной, и всем угодникам Божиим, к каким ты имеешь особенную веру, чтобы помогли тебе избавиться от прелести бесовской. Прежде всего рассмотри душевное расположение, мирна ли ты со всеми, не осуждаешь ли кого.

Преп. Макарий Оптинский пишет о необходимости смирения для успеха в духовной брани:

«...Подвизайтесь против страстей. Брань не отдышна, ужасна и свирепа с ними и с невидимыми врагами. Смирение же их побеждает».

«Всем нам предлежит борьба с невидимыми духами злобы. О чем святые апостолы Петр и Павел довольно ясно в своих Посланиях пишут. Первый: «бодрствуйте, стойте, зане супостат ваш диавол, яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити; ему же противитеся твердо верою» (1 Пет. 5, 8—9). А второй: «несть наша брань к крови и плоти...» (Еф. 6, 12). И оба они учат нас вооружаться против него верою в Господа нашего Иисуса Христа... К сим оружиям потребно и смирение. Ибо оному Сам Спаситель научил нас, говоря: «научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11, 29)...»

«Духовные брани необходимы; чрез них мы искуснее бываем и в побеждении нашем познаем свою немощь и уже всякое самонадеяние от себя отвергаем; но сему нельзя научиться в короткое время, но многим трудом и подвигом; ибо все скороспелое непрочно. Имей сие в виду и не малодушествуй в приключениях, но повергай мысль свою долу, имея себя под всею тварию: «смиряяй себе вознесется, а возносяйся смирится» (Лк. 18, 14)».

«В письме твоем ты упоминаешь о минутах трудной брани с ненавистником нашего спасения. Точно, трудно — без помощи Божией и когда мы вознадеемся на свой разум и силы или предадимся нерадению; но даже и самые падения всякого рода бывают попущением за возношение. Св. Иоанн Лествичник пишет: " где падение, там предварила гордость". Итак, нам должно всемерно стараться о приобретении смирения, потому что имеем брань с гордыми бесами; а смирение на них безтрудная победа... Чем же стяжем сие сокровище — смирение? Надобно поучаться в писаниях святых отцев о сей добродетели и иметь во всем самоукорение, а ближних видеть лучшими себя; ни в чем их не укорять и не осуждать, а укоризны от них принимать как посланные от Бога ко уврачеванию наших душевных болезней».

«Можно ли быть без брани, находясь в воинстве духовном? Брань невидимая и всегдашняя! К тому же враги злы, сильны, хитры и коварны; а еще более укрепляются нашею леностию и нерадением, а больше всего гордостию, чрез которую имеют смелый и дерзкий приступ... Как нельзя из рекрута вдруг или скоро сделаться генералом и, не быв на многих сражениях, быть искусным воином, так равно, а еще и более, не успевши вступить в поприще духовной брани, уже думать, что оной научилась; или желать скоро свободиться от страстей и лететь выспрь, день от дня возвышаясь. Не думай о себе, что будто бы ты уже и научилась духовной брани; нет, оная многообразна, и не надейся вскорости победить страсти: это требует многого времени, подвига, труда, смирения и помощи Божией. Но хотя бы мы имели подвиги, труды, но все без смирения и помощи Божией ничего не успеем. Смирение же не в одном только слове состоит, но залог чувства, в сердце хранящийся; человек тот < имеющий смирение>, при добродетелях, видит себя худша всех; при таком чувстве воспалится ли он на кого-либо? А как сего-то в нас нет, то и попутается смотрительно нам побеждаться немощами, чтобы познали свою немощь и смирились пред Богом и пред людьми. Но ведь это дело не одного дня или года, но многого времени потребно. Однако о сем не унывай, что не видишь в себе святыни < исправного жития>; это бы был верный знак гордости и прелести, когда бы ты утешалась мнимою своею святостию. Помни, что пред Богом лучше грешник с покаянием, нежели праведник с гордостию, и что смирение, кроме дел, прощает много согрешений; а дела без смирения безполезны. Итак, опять повторяю: не малодушествуй от частости бранен и побеждений < падений>; ибо и малодушие есть знак гордости. Читай святых отец учение, и со временем навыкнешь должному и избежишь прелести и во всем безмерия или оскудения, но царским путем да сподобит тебя Господь идти».

«Мы имеем сильную брань с духовными и злыми и невидимыми врагами; они воздвигают на нас страсти и низлагают нас оными; а когда оным сопротивляемся со смирением и призыванием в помощь Господа, — то удобно низлагаем их.

Всякому из нас предлежит брань с невидимыми врагами, запинающими нас нашими страстьми. А паче они имеют силу поборать гордых и самолюбивых, а от смиренных сами побораются».

«В недавнем времени, кажется, довольно мы с тобою говорили о всем... и о бранях духовных, кои нужно побеждать самоукорением и смирением; теперь учись этому на опыте...»

Преп. Макарий Оптинский излагает святоотеческое учение о том, что в борьбе с помыслами необходимо хранение чувств:

«Не иметь брани невозможно, но побеждать или побеждаться, от нас зависит. При сильных порывах надобно иметь воздержание как от пищи, так и от зрения, слышания и глаголания, и иметь умеренный сон, а притом сердце сокрушенно и смиренно. Без сего же последнего первые мало помогают. Когда побеждаешься, то знай, что наказываешься за возношение и за осуждение других. Смирись, и спасет тебя Господь!

Старец Паисий Святогорец наставлял своих духовных детей вести духовную брань, отметая недобрые помыслы и возделывая им в ответ добрые помыслы:

«…Основа всего в том, чтобы человек истолковывал все посредством доброго помысла. Только в этом случае он получает пользу….

— Геронда, добрые помыслы приходят сами собой или их нужно возделывать?

— Их нужно возделывать. Надо следить за собой, контролировать себя, когда враг приносит тебе плохие, злые помыслы, надо стараться изгонять их и заменять на помыслы хорошие, добрые. Подвизаясь подобным образом, ты возделываешь свое [внутреннее] расположение и делаешь его добрым. И тогда, взирая на твое доброе расположение, Бог умилосердится над тобой и поможет тебе, после чего худые помыслы уже не найдут в тебе места. Они будут уходить, а для тебя уже совершенно естественным будет иметь в себе помыслы добрые. Ты приобретешь привычку к доброму, в твое сердце войдет доброта, и тогда в своей внутренней храмине ты примешь [Небесного] Гостя — Христа. Однако это дело не одного–двух дней. Необходимы время и непрестанная борьба для того, чтобы душа увенчалась победным венцом. Когда это произойдет, брань прекращается уже насовсем. Ведь брань [страстей] — это исступленные проявления внутреннего разлада, которым пользуются наши враги.

Если хотите научиться работать над собой, то не исследуйте, чем занимаются другие, но включайте в работу добрые помыслы о том, что видите в них. Независимо от того, какую цель преследует человек, — включайте в работу добрые помыслы. Добрый помысл содержит в себе любовь. Он обезоруживает человека и подвигает его отнестись к тебе по-доброму.

Тот, у кого есть добрые помыслы, духовно здрав и зло претворяет в добро. … Взять, к примеру, человека, имеющего добрые помыслы. Даже если кто-то его несправедливо ударит, он скажет: " Бог попустил это, чтобы я искупил свои прежние грехи. Слава Богу! " Если же добрых помыслов у человека нет, то, даже если ты захочешь его ласково погладить, он подумает, будто ты замахиваешься, желая нанести ему удар. …

Когда некоторые говорили мне, что соблазняются, видя в Церкви много неподобающего, я отвечал им так: " Если спросить муху, есть ли здесь в окрестностях цветы, то она ответит: " [Насчет цветов] не знаю. А вот консервных банок, навоза, нечистот во-он в той канаве полным-полно". И муха начнет по порядку перечислять тебе все помойки, на которых она побывала. А если спросить пчелу: " Не видела ли ты здесь в окрестностях какие-нибудь нечистоты? ", то она ответит: " Нечистоты? Нет, не видела нигде. Здесь так много благоуханных цветов! " И пчелка начнет перечислять тебе множество разных цветов — садовых и полевых. Видишь как: муха знает только о помойках, а пчелка — о том, что неподалеку растет лилия, а чуть подальше распустился гиацинт".

Как я понял, одни люди похожи на пчелу, а другие на муху. Те, кто похож на муху, в каждой ситуации выискивают что-то плохое и занимаются только этим. Ни в чем они не видят ни капли доброго. Те, кто похож на пчелу, находят доброе во всем. Человек поврежденный и мыслит поврежденно. Ко всему он относится с предубеждением, все видит шиворот-навыворот, тогда как тот, у кого добрые помыслы, — что бы ни увидел, что бы ему ни сказали — включает в работу добрый помысл.

…
— Геронда, если человек мучается помыслом, что все вокруг якобы только им одним и заняты, то как ему этот помысл прогнать?

— Этот помысл от лукавого, который стремится сделать человека больным. Надо относиться к такому помыслу с безразличием, не обращать на него внимания. Ему нельзя верить ни на грош. Например, человек мнительный, увидев, как два его знакомых тихо разговаривают между собой, думает: " А ведь это они мне косточки перемывают! Не ожидал от них такого! " А люди беседуют совсем о другом. Если дать такому помыслу волю, то постепенно он " наберет обороты" и человек дойдет до того, что станет думать, будто за ним следят, его преследуют. Даже если кто-то имеет " неопровержимые данные" о том, что окружающие заняты им одним, он должен знать, что эти " факты" подтасовал столь хитрым образом не кто иной, как сам враг, желая убедить человека [в истинности внушаемого помысла]. Какой же диавол хитрый подтасовщик!

…диавол сперва бомбит человека помыслами, а затем идет на него в атаку. Диавол не нападает на человека, если не испортит сперва его помысла. Ведь добрый помысл защищает человека, добрый помысл — это его " блиндаж".

Помысл " слева" — это чужеродное тело, и человек должен постараться его отвергнуть. У каждого из нас есть силы на эту борьбу. Никто не может оправдаться тем, что слаб и не в силах бороться. Ведь [добрый помысл] — это не кирка и не кувалда, которые [слабый] человек не может поднять, потому что у него дрожат руки. Я не вижу ничего сложного в том, чтобы видеть все в добром свете. Зачем я буду, скажем, уделять внимание чьим-то причудам? Ведь в действительности может оказаться, что человек ведет себя так не по своенравию, а нарочно, для того чтобы смириться.

…Если хочешь преуспеть, то, когда лукавый будет атаковать тебя " левыми" помыслами и тянуть к себе, с силой поворачивай штурвал в противоположную сторону, а на врага не обращай никакого внимания. Постарайся производить в себе добрые помыслы и о младших и о старших сестрах, неприметно занимающихся своим внутренним деланием. Ведь тангалашка портит твой помысл для того, чтобы задержать твой духовный рост. Если бы ты не застревала на своих помыслах, то двигалась бы вперед гигантскими духовными шагами. Вся духовная жизнь основывается на помысле. От помысла зависит преуспеяние в духовной жизни.

— Геронда, что помогает в борьбе против помыслов " слева"?

— Бодрствование [над собой] и непрестанная молитва. Бодрствуя [над собой], ты ведешь себя осторожно и включаешь в работу добрые помыслы. К примеру, видя какую-нибудь чашку, ты думаешь о Святой Чаше, о Тайной Вечере, о Христе. Если же ты над собой не бодрствуешь, твой ум может уходить к различным недуховным, а то еще и к прямо греховным предметам. Поэтому старайся не собирать [в себе] весь этот мусор помыслов — иначе потом тебе придется приложить немало усилий, чтобы их прогнать. Произноси Иисусову молитву и будь внутренне собранна. Если же твой ум куда-то уходит, снова возвращай его назад. Делай это постоянно. Не позволяй уму кружиться. Ведь, даже если твой ум постоянно находится в области не прямо греховных предметов, но вращается среди вещей нейтральных, эти нейтральные вещи, развлекая ум, тоже " нейтрализуют" его, и он расточает себя понапрасну. А кроме того, помыслы, которые рождаются от рассеянности, коварнее, чем помыслы [откровенно] злые. Ведь первые помыслы мы не замечаем и поэтому не выбрасываем их из себя.

— Геронда, когда ко мне приходит гордый помысл, я испытываю мучение.

— Ты что, удерживаешь этот помысл в себе?

— Да.

— Зачем же ты его держишь? Закрывай перед ним дверь. Удерживая такой помысл в себе, ты повреждаешься. Помысл, подобно вору, приходит к тебе — ты открываешь ему дверь, вводишь в дом, заводишь с ним беседу, а потом он тебя грабит. Разве можно заводить разговоры с вором? С ним не только избегают бесед, но и дверь запирают накрепко, чтобы он не вошел. Хорошо, даже если ты и не собеседуешь с помыслом — все равно, зачем ты позволяешь ему входить внутрь? Приведу тебе пример. Предположим, тебе приходит помысл о том, что ты можешь стать игуменьей. Я не говорю, что ты и вправду имеешь такие помыслы, но привожу это как пример. Ну так вот, пришел тебе такой помысл. Ладно. Как только он пришел, скажи себе так: " А-а! Чудесно! Ты хочешь быть игуменьей? Так вот: стань сперва игуменьей для самой себя". Сказав так, ты сразу же прекращаешь беседу [с диаволом]. Да неужто будем с диаволом лясы точить? Посмотри, ведь когда диавол пришел искусить Христа, Он сказал ему: " Иди́ за Мно́ ю, сатано́ " (Лк. 4, 8.). Раз Христос сказал диаволу: " А ну иди отсюда...", то уж мы-то с какой стати будем с ним разговоры вести?

— Геронда, а если я собеседую с " левым" помыслом, чтобы узнать, откуда он происходит, — это плохо?

— Плохо то, что ты собеседуешь не с помыслом, как тебе это кажется, а с тангалашкой. Собеседуя с ним, ты приятно проводишь время, однако впоследствии мучаешься. С такими [" левыми" ] помыслами не разговаривай совсем. Лови [вражескую] гранату на лету, и [сразу] бросай ее [обратно] во врага — чтобы он погиб. Есть такие гранаты, которые разрываются не сразу, а спустя две-три минуты. " Левый" помысл подобен таким гранатам: если ты изгонишь его сразу, он не может тебе повредить. Но иногда, теряя бдительность, оставляя Иисусову молитву, ты не можешь обороняться. Диавол, находясь извне, посылает тебе " телеграмму". Получив эту " телеграмму", ты читаешь и перечитываешь ее, веришь тому, что в ней написано, и потом кладешь в архив. Вот эти-то " досье" и будут раскрыты тангалашкой в день суда для того, чтобы тебя обвинить.

— Геронда, а когда приражение " левого" помысла является падением?

— Вот приходит помысл, и ты его немедленно прогоняешь. Это не падение. Но вот он приходит, и ты собеседуешь с ним. Это — падение. [А может быть и так: ] вот он приходит, ты его ненадолго принимаешь, а потом изгоняешь. Это половина падения, поскольку и в этом случае ты повредилась: ведь диавол осквернил твой ум. То есть в последнем случае ты все равно что говоришь пришедшему диаволу: " Добрый день, как поживаешь? Хорошо? Присаживайся, я тебя угощу. А?! Так ты диавол? Ну, тогда уходи! " Но раз ты видела, что это диавол, зачем было пускать его внутрь? А теперь ты его " угостила", и поэтому он придет вновь.

…— Геронда, а когда возникает сосложение с помыслами?

— Когда ты их сосешь, как карамельку. Постарайся не услаждаться вкусом этих помыслов, снаружи покрытых сахарной глазурью, а изнутри полных ядовитой горечи, иначе впоследствии ты будешь приходить в отчаяние. То, что через человека [просто] проходят нехорошие помыслы, — не повод для беспокойства. Ведь злые помыслы не приражаются только к ангелам и к людям, достигшим совершенства. Беспокоиться стоит в том случае, когда человек утрамбовывает, выравнивает часть своего сердца и начинает принимать на посадку " волколеты" [ Игра слов: образованное Старцем слово " волколет" (лхкьцфесп) в греческом языке созвучно слову " вертолет" (Элйкьрфесп). — Прим. пер.] [вражеских волко-воздушных сил] — то есть бесов. Если такое вдруг случится, необходима немедленная исповедь, вспашка волко-посадочной полосы и ее засадка плодоносными деревьями — чтобы сердце вновь превратилось в райский сад».

Для борьбы со страстью мало бороться с помыслами, необходимо и совершать дела добродетелей, противоположные борющей страсти. Об этом пишет св. Феофан Затворник:

«Мысленная брань с помыслами, похотьми и страстями не должна составлять исключительного, все другие отстраняющего и заменяющего средства к очищению наших скверн, несмотря на всю решительную необходимость, неизбежность и победоносную силу. С нею должно быть поставлено в непрерывной связи деятельное поборание страстей, или искоренение, погашение и истнение (сокрушение — Ред.) их посредством противоположных им дел. Причина сему та, что страстность проникала (пропитала, внедрилась — Ред.) силы наши, и проникала потому, что мы действовали страстно. Каждое дело страстное полагало в силу свою частичку страстности, и совокупностию всех дел переполнилась сила страстию, как губка водою или как платье — вонью. Следует и обратно, для выжатая сей страстности, употреблять противоположные первым дела, чтобы таким образом каждое дело, осаждаясь в силу, вытесняло из нее соответственную часть страстности и множество таких дел, часто и непрерывно делаемых, всю страсть. Такое средство, если только употребляется надлежащим образом, так сильно, что действующие по нему, после нескольких опытов, начинают уже ощущать умаление страстей, льготу и свободу и некоторый свет в душе. Мысленная брань одна изгоняет страсть из сознания, но она все еще остается живою, а только скрылась. Напротив, противоположное дело поражает сего змия во главу. Из сего не следует, однако же, чтобы при делании можно было прекращать борение мысленное. Этому должно быть неотлучно при том, иначе оно может остаться без всякого плода и даже распложать, а не умалять страстность, потому что, при деле против одной страсти, может прилипать другая, например при посте — тщеславие. Если это оставить без внимания, то, при всем усилии, не будет никакого плода от делания. Брань мысленная в связи с деятельною, поражая страсть извне и извнутрь, истребляет ее так же скоро, как скоро погибает враг, когда бывает обойден и побивается и сзади, и спереди.

13. Нельзя доверять тому, что кажется. Доверие своему помыслу – это прелесть

Святые отцы пишут, что диавол искушает человека не только явно-грешными помыслами, но и обманчиво добрыми, однако и последние лукавы и доверие им приводит к духовному заблуждению, прелести.

Авва Пимен сказал:

«В Писании сказано, что только о том, что видели очи твои, свидетельствуй. А я говорю вам, что, даже если вы своими руками осязали что–то, все равно не свидетельствуйте. Расскажу вам, как один брат оказался посмешищем из–за того, что носил в себе лукавые домыслы против своего брата.

Однажды ему привиделось, что другой брат согрешил с женщиной. И был он в великом борении, пошел и пнул их ногой, думая что это они, со словами: «Прекращайте, доколе так будете поступать?»

И тут он увидел, что это были снопы пшеницы. Поэтому я и сказал вам, что даже если вы ощутите что–то своими руками, не обличайте».

Св. Феофан Затворник:

«Помыслы, с которыми должно бороться, не всегда бывают худы, а нередко и добры с виду и очень часто безразличны. Касательно худых один закон — тотчас гнать; последние же должно разбирать, или рассуждать. Сюда относится всеми восхваляемая опытность различать помыслы, какие то есть исполнять и какие отвергать. Правила для сего предложить нельзя: всякий пусть учится сам из собственных своих опытов, ибо человек на человека не приходит, чтобы то есть чужое годилось для нас. Лучше так: заведен порядок дел — и ходи в нем, а все приходящее вновь, как бы благовидно оно ни казалось, гони вон. Если помысл ничего не представляет худого ни в себе, ни в последствии, то и тогда не вдруг склоняться на него, а терпеть до времени, чтобы не быть опрометчивым. Иные пять лет ждали и не исполняли помысла. Главнейший же закон — не доверять своему разуму и сердцу и всякий помысл поверять своему руководителю. Нарушение сего правила всегда было и есть причиною великих падений и прельщений.

Худой помысл искушает, а благовидный прельщает. Кто увлекается первым, тот считается согрешившим, падшим, а кто увлекается последним, тот — состоящим в прелести. Изобразить все прельщения в их началах и свойствах возможно ли? К свойству их относится преимущественно то, что человек с уверенностью считает себя таким, каков он не есть, например: воззванным вразумлять других, способным к необыкновенной жизни и прочее. Источники их — тончайшая мысль, что я значу нечто, и значу немалое... Ничтожный мнит о себе нечто. К этой-то тайнейшей гордыне прицепляется враг и опутывает человека. Впрочем, и всякий тонкий худой помысл, нами не замечаемый, держит нас в прелести; когда мы думаем, что водимся помыслом добрым и благочестивым. В этом отношении можно сказать, что минуты не проходит, когда бы мы не были в прелести, ходим, словно в призраках, опутаны ими то в том, то в другом виде. Это потому, что зло еще внутри, не испарилось, а добро на поверхности; оттого в глазах у нас точно туман от испарений».

Преп. Макарий Оптинский:

У сопротивника нашего два средства, которыми он доводит людей до прогневания Бога: первое, ввергнуть в пороки; а второе, когда не успеет сего сделать, то в гордость, то есть во мнение о себе, что мы исполняем волю Божию, и с сим подходит весьма тонко, — не вдруг ослепляет гордостию, " но убеждает вменять, что они делают добродетель, и повергает в сердце их семя радостного мнения; от него же заченшися, воспитывается внутренний фарисей, который, день ото дня умножающеся и возрастающе, предает таковых совершенной гордыне и прелести, за которую попускается от Бога преданным быть во власть сатанинскую". Сие рассуждение одного богодухновенного мужа и великого старца молдавского (см. житие Паисия Величковского).

Преп. Амвросий Оптинский:

...Не следует... в чем-либо исполнять волю врагов душевных, смущающих тебя всякими внушениями и предположениями, которым ты доверяешь на том основании, что это тебе кажется. Вся стужающая тебя мысленная брань или путаница происходит от этого доверия вражеским внушениям, которым ты приписываешь какое-то значение или вероятие или которые ты хочешь уловить, вместо того чтобы презирать их, призывая противу них помощь Божию. Главная же причина мысленной твоей брани — великое твое высокоумие, которое во всем проглядывает.

... Мысленными разбойниками окрадается тот, кто принимает злые внушения, смешивая с ними свою волю; внушения этих мысленных татей всегда беспорядочны и несообразны с делом, по слову Евангелия: «не входяй дверьми во двор, но прелазя инуде, той тать есть и разбойник... Тать не приходит, разве да украдет и убиет и погубит» (Ин. 10, 1, 10). Святой Авва Дорофей, объясняя козни диавола, пишет: он не столько неискусен в делании зла и знает, что человек не хочет согрешить, и потому не внушает ему какие-либо явные грехи и не говорит ему: иди сотвори блуд или пойди украдь, но находит в нас одно мнимо-благое пожелание или одно самооправдание и тем, под видом доброго, вредит. Так он благовидными внушениями извлек N. из обители и тебя смущает тем же образом, и вообще путает тебя пожеланиями своей воли.

Старец Паисий Святогорец:

«…выбрасывай помысл одним махом… Если духовный человек доверяет своему помыслу, это начало прелести. Его ум омрачается гордостью, и он может впасть в прелесть. …

— Геронда, а разве другие [уже] не в состоянии помочь такому человеку?

— Чтобы человеку, находящемуся в таком состоянии, пошла на пользу чья-то помощь, он и сам должен себе помочь. Должен понять, что верить своему помыслу, который внушает ему, что он лучше всех, что он свят и тому подобное, — это прелесть. От такого помысла, если сам человек его удерживает, — не отобьешься даже из пушки. Чтобы этот помысл ушел, нужно смириться.

… вот если начнешь верить своему помыслу, он точно сведет тебя с ума. Не верь своему помыслу: ни когда он говорит, что ты пропащая, ни когда величает тебя святой».