Что снаружи, то и внутри

Если ты посмотришь в ясное ночное небо, то легко и сразу поймешь совершенно простую и чрезвычайно глубокую истину. Что ты видишь? Луну, планеты, звезды, светящуюся полоску Млечного Пути, может быть, комету или даже соседнюю галактику туманность Андромеды, находящуюся на расстоянии двух миллионов световых лет. Да, но если еще больше упростить, то что ты увидишь? Объекты, плывущие в пространстве. Итак, из чего состоит Вселенная? Из объектов и пространства.

Если, глядя в чистое пространство ночи, ты не можешь умолкнуть, то ты не вполне смотришь, ты не осознаешь тотальности того, что там есть. Возможно, ты просто смотришь на объекты, и, может быть, подыскиваешь им названия. Если когда-нибудь, глядя в пространство, ты испытывал глубокий трепет, возможно, даже чувствовал благоговение перед этой непостижимой тайной, это значит, что ты на мгновение оставлял желание объяснять и давать названия и начинал осознавать не только объекты в пространстве, но само бесконечное пространство как таковое. Ты, должно быть, становился достаточно спокойным внутри, чтобы оказаться способным заметить безбрежность и громадность, объемлющую бесчисленные миры. Чувство благоговения исходит не из того факта, что там миллиард миров, а из глубины, их вмещающей.

Если нельзя увидеть или услышать пространство, нельзя его потрогать, почувствовать его запах, то как можно узнать, что оно есть? Этот кажущийся логичным вопрос содержит в себе ключевую ошибку. Суть пространства — ничто, то есть в обычном смысле этого слова его не «существует». Существуют лишь вещи, то есть формы. Даже просто называя пространство пространством, мы рискуем запутаться, ибо, дав ему название, превращаем его в объект.

Давай скажем так: внутри тебя есть нечто родственное пространству; поэтому ты можешь его осознавать. Осознавать его? Это не совсем так, ибо как можно осознавать пространство, если в нем нет ничего, что можно было бы осознавать?

Ответ столь же прост, сколь и глубок. Осознавая пространство, ты не то чтобы действительно что-то осознаешь, но осознаешь саму осознанность — внутреннее пространство сознания. Через тебя Вселенная осознает самоё себя!

Когда глаз не находит, на что смотреть, это «ничто» воспринимается как пространство. Когда ухо не находит, что слышать, это «ничто» воспринимается как тишина. Когда органы чувств, предназначенные для восприятия формы, встречают отсутствие всякой формы, то лежащее за восприятием бесформенное пространство, делающее возможным любое восприятие, любое ощущение, больше не заслоняется формой. Когда ты созерцаешь бездну пространства или ранним утром перед восходом солнца слушаешь тишину, что-то внутри тебя входит с этим в резонанс, словно узнает. Тогда ты ощущаешь эту бездонную глубину пространства как родную, и узнаешь драгоценную и любимую, не имеющую формы тишину как измерение, намного более глубокое, чем любая из вещей, составляющих содержание твоей жизни.

Упанишады, древние индийские священные писания, указывают на ту же истину такими словами:

Не то, что можно видеть глазом, а то, посредством чего видит глаз, — именно это, знай, есть Брахман, Дух, а не то, что почитают в этом мире. Не то, что можно слышать ухом, а то, посредством чего слышит ухо, — именно это, знай, есть Брахман, Дух, а не то, что почитают в этом мире. … Не то, что думает ум, а то, посредством чего думает ум, — именно это, знай, есть Брахман, Дух, а не то, что почитают в этом мире.

(Из «Кена-Упанишады»)

Бог, говорится в трактате, — это бесформенное сознание и суть того, кто ты есть. Все остальное есть форма, «то, что почитают в этом мире».

Двойственная реальность Вселенной, состоящей из вещей и пространства — вещественности и не-вещественности, — она и твоя тоже. Разумная, уравновешенная, плодотворная человеческая жизнь — это танец меж двумя измерениями, образующими реальность: формой и пространством. Большинство людей столь отождествлены с измерением форм, чувственных восприятий, мыслей и эмоций, что скрытая половина жизненности в их жизни отсутствует. Отождествление с формой удерживает их в ловушке эго.

То, что ты видишь, слышишь, чувствуешь, трогаешь или о чем думаешь, — это, так сказать, лишь половина реальности, — форма. В учении Иисуса — просто «мир». Другое измерение — это «царство небесное или вечная жизнь».

Как пространство позволяет всем вещам существовать и как без тишины не бывает никакого звука, так же и ты не можешь существовать в отсутствие измерения бесформенности, являющегося сутью того, кто ты есть. Мы могли бы сказать «Бог», если бы это слово не понималось столь превратно. Я предпочитаю называть это Сущим. Сущее предваряет существующее. Существующее — это форма, содержимое, то, «что случается». Существующее — это передний план жизни; Сущее — это, так сказать, задний план.

Коллективная болезнь человечества заключается в том, что люди настолько поглощены происходящим, настолько загипнотизированы миром мимолетных форм, так сосредоточены на содержимом своей жизни, что забыли суть, покоящуюся за содержимым, за формой, за мыслями. Они настолько поглощены временем, что забыли о вечности, являющейся их источником, их домом, их судьбой. Вечность — это живая реальность того, кто ты есть.

Несколько лет назад в Китае я поднялся к ступе на вершине горы неподалеку от Гуйлиня. На ней была золотая рельефная надпись, и я спросил своего китайского гида, что она означает.

— Это означает «Будда», — сказал он.

— А почему здесь два иероглифа, а не один? — спросил я.

— Один означает «человек», — объяснил он. — Другой означает «не». А оба вместе означают «Будда».

Я стоял в благоговении. Иероглиф «Будда» уже сам по себе содержал все учение Будды, а для имеющих глаза, чтобы видеть, — тайну жизни. Вот два измерения, составляющие реальность, — вещественность и не-вещественность, форма и отсутствие формы. Это и есть признание и подтверждение того, что ты — не форма.