Вся правда о политиках

Мы привыкли обращать внимание исключительно на минусы своей политической системы. Но в демократическом государстве есть и свои преимущества. В частности, демократический строй препятствует развитию заблуждений у высокопоставленных лидеров страны. При демократии у политических лидеров всегда есть оппоненты, способные в любую минуту обрушиться на их голову с критикой. Более того, свободная пресса всегда более чем рада спустить власть имущих с небес на землю и подвергнуть настоящей бомбардировке нелицеприятными фактами. При диктатуре такое вряд ли возможно. Диктаторы привыкли слушать о себе исключительно хорошее, а потому гораздо чаще переходят границу, отделяющую спасительный самообман от пагубного заблуждения. Конечно, эту границу иногда переходят и лидеры демократических стран, как это было, например, во время войны в Ираке с правительствами США и Великобритании. Но, как бы там ни было, это только частный случай, и пусть таковых можно отыскать еще множество, подобная ситуация не настолько распространена в демократическом обществе, если сравнивать его с режимом диктатуры.

На самом деле проблема зрелой демократии в другом: вечно недовольный электорат и неугомонная пресса значительно искажают представления об идеале справедливости. В своем стремлении искоренить обман из сферы общественной и политической жизни мы вполне можем одурачить самих себя.

На протяжении всего ХХ века отношения между прессой и правительством строилось на принципах осмотрительного внешнего приличия. То есть газетчики прекрасно понимали, что политики имеют право на свою собственную личную жизнь, но если между личной жизнью и политическим имиджем наблюдались расхождения, это однозначно расценивалось как обман и лицемерие по отношению к электорату. И об этом предпочитали умалчивать. Но потом появилась настоящая культура радикальной честности. Частично это связано с Уотергейтским скандалом (после которого Ричарду Никсону пришлось уйти в отставку с президентского поста), частично — с повышающимся год от года свободным доступом к информационным ресурсам. Дело в том, что людям вполне справедливо захотелось узнать больше о жизни тех, кому они доверили власть в своей стране. В результате мы стали настаивать на том, что «публичная маска» политиков должна уйти в прошлое, чтобы каждый при желании мог увидеть настоящего, живого человека и посмотреть, насколько последовательно он придерживается заявленных идеалов.

Но несмотря на все надежды, подобные радикальные взгляды не привели к ожидаемому результату. Политические лидеры не стали лучше или честнее. Теперь мы еще больше неудовлетворены их поведением, а потому гораздо чаще думаем о том, что власть предержащие нас обманывают. Иными словами, с тех пор, как у нас появился идеал политической честности, заставить политика говорить начистоту стало еще сложнее.

В этой книге я хотел с разных сторон рассмотреть утверждение, что ложь и обман являются неотъемлемой частью нашей жизни и что граница между честностью и не честностью зачастую мнима и иллюзорна. Самая распространенная ошибка, которую все мы совершаем, состоит в том, что честность оценивается как черта характера, как качество — то есть что-то, чем человек либо обладает, либо не обладает. Хотя на самом деле стоило бы пересмотреть эти взгляды и считать честность состоянием, в котором человек может пребывать при тех или иных обстоятельствах. Мы постоянно обвиняем политиков в нечестности, но достаточно на одно мгновение задуматься, и станет ясно, что вряд ли все без исключения политики являются социопатичными лжецами.

Если мы хотим получить честных политиков, прежде всего придется создать такие условия, в которых они сами придут к этому. И конечно же начать придется с себя. Первое, что стоило бы сделать, — стать честнее к самим себе. Большинство из нас привыкли считать себя немножко более бескорыстными, более благожелательными и справедливыми, чем мы есть на самом деле. Притом это относится к нам не только как к избирателям, но и как к коллегам или друзьям. Опросы показали, что многие готовы платить высокие налоги, чтобы улучшить состояние публичного сектора, но в то же время на выборах практически все голосуют за того, кто обещает уменьшить налоги. Политики знают эту слабость и предрасположенность к самообману, а потому постоянно обращаются к нашим инстинктам, за что мы их и ненавидим. Общество — хороший пример того, что Фрейд называл «активностью вымещения»; мы мысленно собираем все сомнения по поводу собственной честности и относим их к той группе, которую принято порицать.

Второе, что необходимо сделать, — научиться адекватно воспринимать тревожную информацию политического характера. Иногда кажется, что мы вовсе не хотим слышать правду от своих правителей. Нас выводят из себя их заявления, противоречащие нашей точке зрения, или замечания о том, что какую-то проблему в настоящий момент решить сложно. Точно так же мы не любим слышать от них что-то неожиданное. Например, многие политические лидеры, вступая в борьбу за драгоценные голоса на выборах, довольно часто оказываются в неудобном положении, когда в прессу просачиваются их глупые, неуместные или даже оскорбительные заявления. Но такие заявления не всегда ошибочны. По словам американского журналиста Майкла Кинсли, политики часто получают неодобрение избирателей только потому, что говорят правду. Вспомните описание двух школ с разным подходом к образовательному процессу. Так вот, наши политические лидеры напоминают детей из школы В. Они знают, что если попадутся на обмане, кары им не избежать, а значит, врать им приходится складно и обоснованно, ну или в худшем случае им просто приходится как-то уклоняться от ответа на поставленный вопрос. Получается, что, вместо того, чтобы пытаться воспитать наших политиков морально, нужно просто дать им больше возможностей для выбора — сказать правду или обмануть.