Глава 4. Первая беседа о лидерстве. Чтобы быть лидером, титулы не нужны

Если у человека призвание подметать улицы, он будет подметать улицы, как Микеланджело писал картины и как Бетховен сочинял музыку, а Шекспир – пьесы. Он будет подметать улицы так, что силы небесные и земные замрут в благоговении и скажут: «Здесь жил великий дворник, который хорошо делал свое дело».

Мартин Лютер Кинг

Чаще всего люди отказываются от собственной силы именно потому, что уверены, что ее у них нет.

Элис Уокер

Томми бережно положил золотую табличку в багажник «порше» и завел двигатель. Для меня это было райской музыкой. Я сел за руль своей машины, и мы покатили обратно на Манхэттен.

Ехать пришлось часа два, после чего Томми остановился у входа в один из лучших нью-йоркских отелей – это было излюбленное местечко модельеров и всех тех, кто любил стильную жизнь. Томми вручил швейцару двадцатку, чтобы тот отогнал его автомобиль на стоянку, и провел меня через небольшое, но шикарное лобби, где было полным-полно красавиц-фотомоделей, заезжих европейцев и книг по современному дизайну. Мы поднялись на четвертый этаж и двинулись по темному коридору.

– Сейчас я познакомлю вас, Блейк, с первым из четырех учителей, которых вы встретите в этот удивительный день, что мы проведем вместе. Зовут ее Анна, она из Аргентины. Очаровательная женщина. Такая добрая. Очень находчивая. Невероятно страстная. И необычайно мудрая. Анна особенно хорошо понимает, что такое настоящее лидерство и в чем идея Лидерства Без Титула. В сущности, именно она и меня всему этому и научила, – рассказывал Томми, когда мы подошли к двери номера 404. Было слышно, как внутри кто-то поет.

– Буэнос диас, Томми! – прощебетала прелестная женщина с лучезарной улыбкой, открыв нам дверь. Лет ей было, похоже, под пятьдесят. Однако она была не просто на диво моложава, но еще и откровенно сексуальна. На Анне было черное платье с белым фартуком – обычная униформа гостиничной уборщицы. Светло-коричневая кожа была безупречна, идеальные зубы сверкали белизной. Анна была энергична и при этом грациозна и явно не страдала излишней застенчивостью. А в волосы она воткнула прекрасный белый цветок – броский штрих, который делал ее очарование еще заметнее.

– Буэнос диас, Анна, – отозвался Томми, ласково поцеловал ее в щеку и по-дружески обнял. – Это вы тут пели? – спросил он.

– Кто же еще. Вы же знаете, как мне нравится моя работа. Прямо петь хочется! А когда мне хочется петь, становится еще интереснее. Так чудесно! – И Анна просияла.

Тут Томми с уборщицей протянули друг другу руки и принялись танцевать. То ли танго, то ли меренге. Они скользили по комнате, позабыв обо всем. Это было и странно, и прелестно. Похоже, оба они на несколько секунд погрузились каждый в свою вселенную. Я стоял, совершенно завороженный этой сюрреалистической сценой. Должен отметить, что никакой романтики в их танце не было. Он был скорее дружеский. Но я сразу почувствовал, как тепло они друг к другу относятся.

– Анна, это Блейк, тот юноша, о котором я вам рассказывал. Блейк, познакомьтесь, это Анна.

Мы пожали друг другу руки. Анна поправила цветок в волосах. Интерьер комнаты был продуман до мелочей. Темное дерево и белый лен сочетались с изысканными архитектурными деталями, а огромные окна выходили на оживленную улицу – во всем простота органично сочеталась с уютом. Находиться здесь было приятно.

Тут Томми заговорил:

– Блейк у нас ветеран. Побывал в Ираке. И работает в том же книжном магазине, что и я, я уже сказал вам об этом вчера по телефону. Жизненный опыт у нашего юного друга не по годам обширный. Мы с его отцом когда-то дружили в Милуоки. Блейк уже готов наполнить свою жизнь лидерством. Вот я и решил, что пора познакомить его с вами. К тому же, Анна, я не против выучить еще несколько па, – добавил Томми и подмигнул.

Анна улыбнулась и порозовела. Потом выглянула в окно и глубоко задумалась.

– Блейк, я очень уважаю вас и всех военных, которые ради нас пошли на такие жертвы. Вы сражались за нашу свободу. Конечно, мне не понять, через что вам довелось пройти. Но я все равно хочу выразить вам свою глубочайшую признательность. Я очень люблю Америку. А вы и ваши однополчане оберегали нас. И делали нас сильнее. Спасибо вам.

Я не знал, что сказать. Хотя с войны в Ираке я вернулся уже давно, но все равно временами ощущение было такое, словно я по-прежнему там. Бои обострили инстинкт выживания, потому-то я и не погиб. Я отгородился от большинства своих эмоций и в целом сохранял каменное спокойствие, а дни текли себе мимо. Я подавил большинство своих воспоминаний и почти постоянно жил в каком-то отупении, просто убивая время. И не осмеливался никого подпускать к себе. Ведь от этого им было бы только плохо. Но вот эта экзотическая красавица, которую я даже не знаю, говорит мне спасибо в шикарном гостиничном номере. Она рассказывает, как моя военная служба сделала ее жизнь – человеческую жизнь – лучше. Подтверждает, что годы, которые я провел, служа своей стране, не прошли впустую, что мои старания ценят. Я почувствовал, что меня уважают. И меня это обрадовало.

– Спасибо за ваши слова, Анна, спасибо, – отозвался я.

– А с остальными Блейк познакомится? – тихо спросила Анна.

– Да, уже сегодня, – с понимающей улыбкой ответил Томми.

– О, замечательно! Просто замечательно! – Анна подошла к кровати и разгладила еле заметную морщинку на пухлой подушке. – Значит, у Блейка сегодня великий день преображения, – проговорила она и снова выглянула в окно. – Первый день совершенно нового подхода к работе. И начало новехонького стиля жизни! Славно.

– Спасибо, Анна, что нашли время для меня. – Больше мне ничего в голову не приходило. – Мне было непросто все это усвоить. Но все, чему успел научить меня Томми, – это потрясающе. Всего несколько дней назад я был уверен, что работа – это просто зарабатывание денег. А лидерство – это для начальников. А успех достается лишь избранным. Теперь-то я понимаю, что все совсем не так!

– Поглядите на меня! – Анна показала пальцем себе на сердце. – У меня нашлось бы миллион причин опускать руки, роптать на жизнь, бросить работу. Я могла бы ныть, что не хочу быть «просто домохозяйкой», что мне противно изо дня в день убирать гостиничные номера для всяких богатеев. Однако у каждого из нас есть величайшая свобода – свобода выбирать, как понимать собственную роль в мире, свобода принимать оптимистичные решения, в каких бы обстоятельствах мы ни оказались.

– Да, Анна, я начинаю понимать. В наших силах куда больше, чем мы думаем. И мы гораздо сильнее влияем на ход собственной жизни, чем кажется большинству из нас.

– Точно, Блейк! – нежно пропела она, и в ее испанском акценте послышался намек на латиноамериканское происхождение. – Вот и я решила показывать себя на работе только с самой лучшей стороны.

– Отличные стандарты. Только с самой лучшей стороны, – повторил я слова Анны.

– Уже одно это решение просто чудеса творит! Теперь я так счастлива! Каждый из нас может принять решение полюбить свою работу и выполнять ее так хорошо, чтобы было глаз не отвести! Теперь, когда я живу по этому закону, у меня столько сил, я так горда собой! Очень многие думают, будто мне просто «повезло». Гостиничное начальство обращается со мной как с королевой. Директор решил, что у меня «большой потенциал», и все время отправляет на курсы повышения квалификации – я уже и со счету сбилась. А всякие руководители знаменитых корпораций, которые здесь останавливаются, хорошо меня знают и подарили кучу бизнес-идей. Кинозвезды постоянно просят, чтобы их номер убирала именно я. А чаевых я получаю столько, что каждый месяц посылаю кругленькую сумму родным в Буэнос-Айресе! Так что дела у меня, по-моему, идут просто замечательно, а все потому, что я постаралась на славу. Особенно если помнить, какое у меня происхождение. Но свое «везение» я построила своими руками, хотя пришлось преодолеть серьезные трудности.

Томми посмотрел на Анну. Взял ее руку в свои и нежно поцеловал.

– Анна тоже потеряла родителей, Блейк. Они погибли в автокатастрофе в курортном городке под названием Барилоче, когда Анна была совсем маленькая. Ее вырастила бабушка, они жили очень бедно.

– Очень, – подтвердила Анна, и голос у нее дрогнул от наплыва чувств. – Поэтому я очень благодарна своим родным. После смерти родителей наша семья, все мои близкие очень сплотились. В латиноамериканской культуре семья всегда играла очень важную роль. Но наша близость была совершенно иной, на другом уровне. Я старалась проводить с бабушкой и двоюродными братьями и сестрами как можно больше времени. Материального достатка у нас и правда было совсем мало, жизнь редко нам улыбалась. Но мне кажется, что я росла в богатой семье, просто богатство это было другого сорта. Меня приучили любить литературу, хорошую музыку, красивые картины и скульптуры. Я поняла, что самые главные удовольствия в жизни – самые простые. А поскольку в любой работе я всегда показывала себя только с лучшей стороны, то моими стараниями жизнь неуклонно налаживалась. И вот я здесь. Я работаю в одном из самых роскошных отелей в мире. В одном из величайших городов в мире. Может, в чем-то мне и правда везло. Но еще я убеждена, что «зигзаги удачи» – это не более чем неожиданное вознаграждение за разумные решения, которые мы сами и принимаем. Успех приходит не потому, что чьи-то звезды удачно встали. Успех и в бизнесе, и в личной жизни создается сознательными усилиями. Это гарантированный результат преднамеренно выстроенной последовательности поступков, которые способен совершить каждый. По мне так это просто здорово! – с нажимом воскликнула Анна.

– Очень уж в наши дни распространено мышление в стиле «Звезды должны удачно встать, иначе я не смогу достичь того, чего, конечно, могу достичь», – вступил Томми. – Всем хочется бесплатного сыра. Все мечтают получить все на свете, но не желают закатать рукава и хорошенько поработать. Приходят на работу и думают, что им будут хорошо платить просто так, не требуя взамен вклада в общее дело, который подтвердит, что им есть за что хорошо платить. В нашем нынешнем мире всё с ног на голову!

– Вот именно, – закивала Анна в ответ на слова Томми. – Поэтому, Блейк, я и хочу втолковать вам, что успех – результат сознательного выбора. Это неизбежное следствие правильного принятия решений. Успеха может добиться каждый. Просто не все решают его добиваться. Когда вы начнете действовать так же, как остальные Лидеры Без Титулов, то с гарантией получите потрясающие результаты, которые получают все прочие Лидеры Без Титулов. Кстати, называть тех, у кого серьезные достижения, «везучими» – удобный предлог и дальше валяться на диване и не делать со своей жизнью ничего осмысленного.

Я решил как следует обдумать замечания Анны. Взвесил ее слова. Да, очевидно, она прекрасный бизнес-аналитик. Наверное, решил я, дело в том, что она много училась на разных курсах и беседовала с руководителями крупных компаний. Я на миг прикрыл глаза. Однако мне не дали сосредоточиться донесшиеся с улицы гудки. Я открыл глаза и увидел, что Томми уселся на шикарный диван. Перед ним был изящный журнальный столик с обычной белой ароматической свечкой. Рядом стояла бутылка красного вина с какого-то калифорнийского виноградника. Да, хорошо бы как-нибудь остановиться в этом отеле…

– Блейк, вы, наверное, не поверите, – певуче заговорила Анна, – но я убеждена, что моя работа – одна из лучших в мире.

– Прямо-таки в мире? – Я и вправду не поверил.

– Да, в мире, – подтвердила она. – Я обнаружила, что моя работа очень важна, необходима для того, чтобы эта сложная, уважаемая организация работала без сбоев. Я считаю, что я – полномочный представитель этого отеля, человек, который своим поведением отстаивает честь нашего бренда.

– Значит, Анна, вы считаете себя бренд-менеджером? Ну надо же. Простите, если задел вас, но все, кого я знаю, сказали бы, что работа у вас очень тяжелая. И неквалифицированная. То есть вам же приходится убирать за другими. Я уверен, что у вас ненормированный рабочий день, а горничных и уборщиц обычно не очень высоко ставят в обществе.

– А меня не интересует, что думает общество, Блейк. Мне важно только, как я себя вижу. А я знаю, кто я. И уважаю свой труд. Каждый день я нахожу себе новые интересные задачи. И добилась, чтобы работа много для меня значила.

– Ну надо же! – невольно повторил я. Эта прекрасная женщина с цветком волосах, искренне верившая, что работа уборщицы – лучшая в мире, вдохновила меня, как никто другой. Передо мной открылись потрясающие перспективы. Ведь очень многие воспринимают свою работу как что-то само собой разумеющееся и не могут понять, сколько в ней хорошего и интересного. Нам постоянно хочется лучшего, и мы не понимаем, что все, что нам нужно, у нас уже есть и ничего менять не нужно. Надо только повнимательнее присмотреться. Побольше постараться. И по максимуму проявить лидерские качества. Анна показала мне поразительный пример.

– Я приучила себя каждый день приходить на работу и делать своих клиентов лучше, просто подсказывая им, как лучше относиться к своему делу. Я сосредоточена на том, чтобы делать всё, за что берусь, блестяще, и искренне хочу, чтобы они запомнили, что наш отель – самый лучший, а это отражает культуру нашей организации и, конечно, влияет на прибыль. А поскольку мне замечательно удается внедрять инновации во все аспекты деятельности нашего отдела, владельцы гостиниц со всего мира едут к нам посмотреть, как мы работаем, и поучиться у нас, вот так-то! – сказала Анна. – Так что считать мою работу неважной и неквалифицированной, мягко говоря, ошибочно.

– Анна, вы говорите скорее как консультант по менеджменту или хороший оратор-мотиватор, чем как горничная из роскошного отеля! – искренне воскликнул я.

– Ну так я и хочу мотивировать вас, Блейк, такова моя цель. Вот наш Томми считает, что вы отличный парень. Все, что вам нужно, – это понять, насколько это правда, и начать действовать соответственно.

– Думаю, Анна, мои неудачи и трудности минувшего периода меня несколько обескуражили, – признался я: с Анной мне было легко, и я решил быть откровенным. – Знаете, я больше не собираюсь изображать жертву, так что мне даже не хочется особенно обсуждать, что мне мешало в прошлом.

– Точно, Блейк! – подхватил Томми и показал мне большой палец. – Молодчина, друг мой! Никогда не изображайте жертву! Нельзя выстроить успех на фундаменте оправданий!

– Ясно. Но с тех пор, как я вернулся домой с военной службы, меня почему-то покинула уверенность в себе. Вот я и плыл по течению. И ничем особенно не интересовался. Однако сегодня утром, Анна, во мне произошел судьбоносный сдвиг. Такое чувство, что я ожил. Еще никогда будущее не казалось мне таким светлым.

– Томми, вы возили его на Розмидское кладбище, да?

– Конечно, Анна! Когда вы с ребятами отвезли меня туда в начале того незабываемого дня, который мы провели вместе – ах, как давно это было! – для меня это стало началом преображения. Мне нужно обеспечить нашему Блейку такой же опыт. Он это заслужил.

– А серебряный кулон ЛБТ, который мы вам подарили?

– Я передал его Блейку. По наследству, так сказать. А он, разумеется, поступит так же, когда встретит человека, готового принять наше мировоззрение.

– А наша золотая табличка? – мягко поинтересовалась Анна.

– В надежном месте.

– Ах, Томми, вы лучше всех! – просияла Анна.

– Очень хорошо у вас получился фокус с кладбищем, – согласился я. – Но вынужден признать, что меня тревожит, что станут обо мне говорить, когда я начну проводить в жизнь глубокие изменения, без которых не обойтись. По правде говоря, меня, наверное, слишком волнует, что обо мне подумают. А вдруг, когда я начну Лидировать Без Титула, во всем показывать себя с самой лучшей стороны и считать свою работу в книжном магазине лучшей в мире, меня поднимут на смех? В деловом мире так никто не думает.

– Блейк, да какое вам, в сущности, дело, что думают другие? Лидерство предполагает несокрушимую веру в свое мировоззрение, непоколебимую уверенность в своих силах, способность добиться перемен к лучшему. Мало ли что кто скажет? Забудьте. Помните, что сказал Альберт Эйнштейн: «Люди великие всегда сталкиваются с сопротивлением посредственностей». Надо просто делать свое дело, как все остальное человечество. А остальное приложится.

– Анна, а вдруг не получится? Вдруг у меня ничего не выйдет? Вдруг то, чему вы меня учите, в моем случае не поможет? – Я решил открыто поговорить о своих сомнениях.

– Чтобы мировоззрение Лидерства Без Титула не привело к результатам – такого просто не может быть, – с полной убежденностью заявил Томми. – А если на пути вам случится оступиться – что ж, это входит в условия договора. Боишься падать – не научишься ходить. А лидировать учишься методом проб и ошибок. Но любой неверный шаг приближает тебя к идеально точному шагу. И если окружающие не до конца понимают, что ты затеял, зачем их огорчать? Великие люди, знаете ли, строят себе монументы из камней, которыми забрасывают их критики. А критики потому и критикуют, что на самом деле им не все равно. Вот когда они перестанут о вас говорить, это будет означать, что они к вам равнодушны. Беспокоиться надо, когда тебя никто не критикует.

– Спасибо, Томми. Это очень полезная мысль.

Анна снова принялась рассказывать о том, как любит свою работу, сопровождая свои слова бурной жестикуляцией:

– Каждое утро и каждый день я убираю комнаты с такой страстью, с какой, наверное, Пикассо писал свои картины. К гостиничным номерам я отношусь так, словно это комнаты в моем собственном доме. И гости в нашем отеле для меня как гости у меня дома. Мне кажется, я тоже художница, и мне посчастливилось каждый день иметь возможность воплощать свое творческое начало на холсте, которое другие называют работой!

– Поразительно! – воскликнул я: на меня и вправ-ду произвело сильное впечатление поистине религиозное рвение, с которым эта хрупкая женщина была готова превзойти саму себя и доказать важность своего труда.

– В этом и состоит суть всей концепции Лидерства Без Титула, которой мы научили и нашего доброго друга Томми. Должна сказать, он очень способный ученик. Он совсем не сопротивлялся новым идеям и воплощал их в жизнь с потрясающей скоростью. Вот почему – по крайней мере, отчасти, – он и добился такого успеха в книготорговой компании. Ну, ему, конечно, помогло, что он такой красавчик, – и Анна кокетливо взмахнула ресницами и снова поправила цветок в волосах.

Томми, с удобством устроившись на диване, засмеялся и снова запустил пятерню в свою растрепанную шевелюру.

– На самом деле, Блейк, титулы придают определенное влияние в обществе. Беда в том, что это влияние такого рода, что не будет титула – не будет и его.

– Разумно, – заметил я и сел на диван рядом с Томми. – Например, если ты директор, то влияние твое длится только до тех пор, пока ты занимаешь эту должность. А стоит ее отнять, и все влияние, которое с ней связано, вылетит в трубу.

– Вот именно, – Анна грациозно подошла к нам. – Влияние, которое приносит титул, в самом лучшем случае сиюминутно, особенно в наших неустойчивых экономических условиях. На свете, Блейк, есть сила куда более мощная, чем влияние, которое дает титул. Это природная сила лидера, которая живет в каждом из нас просто потому, что все мы люди. К сожалению, у большинства из нас этот потенциал дремлет, а пользуемся мы властью, которую дает титул. Однако сила лидера никуда не девается и доступна каждому, кто готов ее найти и затем привести в действие. Более того, это самая реальная разновидность силы.

– Почему?

– Потому что эта сила, которую у нас невозможно отнять, что бы ни происходило во внешнем мире. Это подлинная сила, и она вообще не зависит от внешних условий. Это сила первоначальная. Так что, о Блейк Великий, лучше силы не найти.

Я улыбнулся Анне. Благодаря ей я почувствовал себя не таким, как все. И мне очень нравились исходящие от нее сила и теплота. Похоже, Лидировать Без Титула – значит найти тонкое равновесие между твердостью и дружелюбием, стойкостью и нежностью, отвагой и состраданием.

Тут Анна достала из кармана фартука салфетку, исписанную красными буквами:

– Вот, возьмите, Блейк. Наш друг Томми предупредил меня, что вы приедете, и я приготовила для вас эту памятку. Прочитайте, пожалуйста. А пока будете читать, я, с вашего позволения, принесу вам кофе, у нас тут замечательно варят… Ах, прямо не знаю, что бы я делала без кофе! – добавила она. – Томми, не волнуйтесь, солнышко, я и вам чашечку принесу, – пообещала она и послала Томми воздушный поцелуй, который он картинно подхватил.

Я прочитал, что написано на салфетке.