Они меня любить, лелеять учат

Не смертные, таинственные чувства,

И нас они науке первой учат –

Чтить самого себя.[10]

Конечно, не эгоцентризм, не самовлюбленность, а осознанное, обоснованное чувство человеческого достоинства, понятие чести и самоуважения составляет основу и смысл прав человека и гражданских свобод. Эти понятия являются фундаментом того грандиозного жизненного принципа, интегрирующего в себе все возможные законные притязания людей, которые заложены в естественной концепции правá.

Некоторые ученые обоснованно считают, что провозглашение «естественных, неотчуждаемых и священных прав человека» отмечает начало современной Европы.

Классическая доктрина естественного права говорит о праве как о праве природы, которое обладает характеристиками отличными от обыкновенного права. Оно универсально и не имеет исключений, и как следствие, оно действует (имеет силу) во все времена и на всех территориях. Оно обладает первичностью по отношению к другому праву, принятому в государстве в виде нормативных предписаний. Оно определяет, почему естественное право является морально обязательным для его субъектов.

Согласно доктрине естественного права, юридическая действительность закона зависит от того, соответствует ли его содержание морали. Блэкстоун описывает этот подход так: «Это право природы, будучи современником человечества, естественно, является первичным ко всем иным обязанностям. Оно повсеместно имеет силу, во всех странах и во все времена: ни один человеческий закон не является действительным, если он противоречит этому праву; те законы, которые имеют силу, берут ее и всю свою власть непосредственно или опосредованно от этого оригинала».[11]

Концептуальное понятие естественного права неразрывно связано с естественными правами человека. Сами эти категории растут из одного корня. Поэтому можно говорить, что индивид имеет право на правá, на обладание правами.

Как пишет сэр Ернест Баркер: «Истоки идеи о естественном праве могут быть причислены к древнему и неизбежному развитию человеческой мысли (мы можем проследить упоминание об этом уже в Антигоне Софокла), взывающей к внутренней справедливости и не признающей различий в справедливости (правосудии)… Эта справедливость понимается как высшее и окончательное право, берущее исток из природы вселенной – из человеческого разума. Следовательно, право (имеется в виду право в последней инстанции) находится выше законодательства. Законодатели, в конце концов, являются субъектами права и подчиняются праву. Они вторичны».[12] И это верно. Первичен, как порождение природы, лишь сам человек. Все, что он делает сам – вторично. Таковы даже общество и государство. С точки зрения естественного права, появление прав человека является таким же древним, как сама человеческая история.

В XVII веке доктрина естественного права и естественных прав человека были непосредственно увязаны с теорией договора с государством. Поскольку человек является рациональным существом, он является субъектом естественного права даже до основания гражданского общества. Пользуясь естественным правом, люди жили в состоянии свободы, равенства и обладали собственностью (Джон Локк). Томас Пейн писал, что человек вступил в общество не для того, чтобы стать хуже, чем он был ранее, следовательно, в результате договора с государством он не уступает свои естественные права, а лишь хочет большей их защиты.

Обычно считается, что появление различия между естественным правом и естественными правами человека отмечает главный поворотный момент в истории Западной политической мысли. В начале права человека были логически связаны с обязанностями и долгом. Лео Страусс говорит, что «прежняя доктрина естественного права учила обязанностям человека, тогда как современная либеральная политическая теория рассматривает права, как нечто отличное и независимое от обязанностей».[13]

В сущностном смысле естественное право, вполне обоснованно, противопоставляется положительному или позитивному праву. Богословский ученый Жан Боден тонко различает право и закон. «Суверен создает законы, но не право. Правом люди обладают независимо от чьего-то желания. Право несет с собой справедливость, а закон – приказ» - писал мыслитель еще в XVI веке. Во-первых, как идеальная норма права в противовес несовершенному произведению людей. Во-вторых, как норма, вытекающая из самой природы и потому устойчивая, неизменная, в противовес изменчивым и неустойчивым колебаниям людских пристрастий.

Идеи о несоответствии идеального естественного права и существующих в реальности законов рождались уже в древности. Софисты утверждали, что законы и справедливость превращаются в произволение людей, которые, следуя своим изменчивым устремлениям, беспрестанно меняют установленные правила поведения.

Сократ, замечая тенденцию разделения естественных прав и писаных законов, призывал к соединению человеческих законов с неписаными божественными, под которыми он понимал неотчуждаемые права людей.

Последнюю и самую удачную попытку соединить естественные права людей и положительные нормы права предприняли римские юристы. Им это неплохо удалось, чем мы объясняем исключительно благотворное влияние римских юристов на развитие континентального права.

Тем не менее, позитивное законотворчество, законодательная деятельность представительных учреждений были обречены на победу над естественной концепцией права. И качественно, и количественно писаные законы превзошли естественное право. Видимо, свою роль сыграла еще и динамичность первого и статичность второго, ибо законотворчество сопровождало общественное развитие и способствовало ему. Чем сложнее становились формы общественного бытия, тем большей регламентации требовали общественные отношения. Но неправильно соединять по времени возникновение естественного права и рождение доктрины прав человека. Последнее случилось намного позже.

«Человек обладает правами вследствие того, что он является индивидуумом, единым целым, хозяином самого себя и своих деяний, и который, как следствие, не только средство к достижению цели, но сама цель, с которой надо обращаться как с таковой», [14] - писал Лео Страусс.

Первыми были признаны права индивида против государства, а не права одного человека против другого. Сократ, Вольтер и Монтескье, проницательно увидевшие стремление власти ущемить интересы человека, по праву могут быть признаны основоположниками философии прав человека. Джон Локк доказывал, что граждане обладают естественными правами и, если государство не может обеспечить их, оно теряет свою власть. Для Жан-Жака Руссо естественные права были неотчуждаемыми. Договорная теория основывает эти требования на том, о чем согласились граждане.

Джек Донелли уравнивает концепции прав человека и естественных прав, таким образом, подчеркивая, что современная концепция прав человека полностью основана на концепции естественных прав. Эмилио Дэнтревез пишет, что современная теория естественного права, строго говоря, является не теорией права вообще, а теорией прав человека. Этот сдвиг произошел на рубеже американской и французской революций, когда правам человека были приданы первоначальная роль и важность. Тирания, деспотизм и отказ правителей уважать достоинство подданных вели к развитию естественных прав человека. Народ протестовал против нарушения правителями принципов равенства и законности, которые были центральными в философии естественного права. Концепция естественных прав вначале была тесно связана с религией. В XX веке доктрина естественных прав очистилась от политического и философского влияния богословия.

Растущая вера в естественные права человека вела к росту индивидуализма; можно сказать, что сама концепция прав была индивидуалистична, она выражала требования части к целому, требования индивидуума к государству или к другим людям. Этот индивидуалистичный подход или «эгоистичная доктрина», как называет ее Лео Страусс, противостоит классической доктрине естественного права, которая концентрировалась на праве, справедливости, обязанности и общественном интересе.

Но концепция естественных прав человека, будучи индивидуалистичной, не обязательно является центричной и эгоистичной. Например, категоричный императив Иммануила Канта требует универсальности и доброй воли. Согласно концепции Канта, требования прав основаны на взаимном признании свободы; на признании права принимать независимые решения в жизни до тех пор, пока этот выбор не мешает и не противоречит свободному волеизъявлению других людей. С углублением понятий естественного права, переходом к свободному экономическому поведению, от подданства к гражданству возникает идеология индивидуализма и теория либерализма. Она соединяет в своем учении идеи гражданского общества, индивидуальных прав и гражданских свобод, правового государства, свободы частного предпринимательства и торговли. Классическое разграничение функции гражданского общества и государства, предложенное либерализмом, отводит первому то, что граждане могут решать и делать сами, а второму – то есть государству, только то, что не могут решить сами граждане и их институты.

Индивидуализм предполагает, что каждый человек обладает суверенитетом над своей собственной жизнью, из чего следует, что он обладает жизненной сферой, в которой он может действовать свободно, где он независим от влияния других, но он, в свою очередь, должен уважать сферы жизнедеятельности других людей. Индивидуализм презумирует возможность и способность индивидуумов вести свою собственную разумную жизнь. Этим отрицается патернализм, государственное вмешательство в частную жизнь, в контроль за поведением граждан.

Либерализм признает неизменную и незаменимую ценность человека. Права неотчуждаемы от либерализма, в силу того, что предоставляют наиболее строгую правовую защиту каждой личности. Человек должен представлять собой цель, а не средство к достижению цели. Для либерала любое ограничение свободы это то, о чем любое приличное правительство должно сожалеть и сводить такие возможности к минимуму, необходимому для защиты демократии и соблюдения прав остальных членов общества. Правительство должно содействовать и способствовать развитию гражданских инициатив. Либеральная идеология предполагает, что общество составлено из свободных и равных индивидов, каждый из которых способен по-своему понимать свои интересы и свободен в стремлении к счастливой жизни в своем понимании.

История естественных прав, с последующим переходом к доктрине гражданских прав, а затем к торжеству индивидуализма и либеральной идеологии с ее экономическими свободами, социальными ценностями и культурными правами представляет собой общественный прогресс, отмеченный постоянным возрастанием степеней свободы.

Об этом хорошо написал известный русский юрист Е.Тарновский (1859-1936) в книге «Четыре свободы». «Внутренний смысл всех политических движений в цивилизованном мире за последние два или три столетия сводится к постепенному освобождению личности от гнета Церкви и Государства, к расширению и укреплению прав личности, признанию и оформлению их со стороны государства. Личность человеческая со времен Реформации и еще больше со времени Французской революции возросла и окрепла, а государство принуждено было отступить перед нею и видоизмениться, приспособиться к властным требованиям личного разума и личной совести ранее безгласных и бесправных поданных».[15]

Рождаясь в результате протеста граждан против абсолютной власти, как противовес деспотизму и произволу, идея прав человека явилась обоснованием притязания на гарантии личной неприкосновенности, индивидуальной свободы, экономической независимости, равноправия людей и т.д. Таким образом, концепция прав человека, начав свою жизнь как «свобода от» или доктрина негативных прав человека, расширила свое понимание до «свободы на», то есть позитивной доктрины, так как их обеспечение требует вмешательства государства.

В этих условиях, позитивное право, завершив экспансию своих ценностей, оттеснило понятие естественного права, которое во многом все же сохранило свои позиции в обосновании прав человека и гражданских свобод. Поэтому есть множество оснований считать, что права человека, как научная доктрина, ведет отсчет с конца XVIII века, когда произошло грандиозное закрепление гражданских прав и свобод в позитивном законодательстве.

Мы имеем в виду, прежде всего, принятие «Декларации прав человека и гражданина» (Франция, 1789 г.) и «Билль о правах» (США, 1789-1791 г.г.). В те же годы вышла и книга великого гуманиста Томаса Пейна, названная «Права человека». Не надо забывать, что до этого были и Великая Хартия вольностей (Англия, 1215 г.), и «Билль о правах» (Англия, 1689 г.), которые закрепили основы представительного управления государством, что является составной частью уважения к негативным свободам и правам человека в целом, но они не имели дела с правами человека непосредственно. На самом деле хартий было несколько и по ним тоже можно проследить степень увеличения гражданских прав и свобод в этой колыбели демократии.

Первую хартию вольностей издал еще Генрих I в 1100 году по случаю своей коронации. Он утвердил в ней свободу церкви, то есть отказался от взимания денег за предоставление духовных должностей и от произвола и злоупотреблений феодальными правами, ставшими обычными в годы правления его предшественников – Вильгельма Завоевателя и Вильгельма II Рыжего. Бароны, в свою очередь, должны были отказаться от таких же злоупотреблений феодальными правами в отношении собственных вассалов.

Другая хартия, данная Генрихом I горожанам Лондона, предоставила им на откуп графство Миддлсене, с правом населения избирать из своей среды шерифа и юстициария, для разбора различных конфликтов и тяжб.

Но краеугольным камнем английской свободы сделалась Великая Хартия вольностей, исторгнутая баронами у короля Иоанна Безземельного в 1215 г., поводом чего послужило поражение Англии в войне с Францией и отказ короля уничтожить злоупотребления и утвердить некоторые испрашиваемые вольности. Северные бароны взялись за оружие и двинулись к Лондону, поддерживаемые населением. Король вынужден был пойти на уступки и принял требования баронов, изложенные в 63 статьях. В них предусматривались вольности не только одних дворян, но и вообще всем свободным людям. Вначале хартия закрепляла за церковью свободу выборов на духовные должности, затем сокращала число поборов в пользу короля и только по решению парламента, возможность опекунов обирать своих малолетних подопечных, запрещала принуждать вдов к замужеству.

Специальная статья определяла роль и назначение английского парламента. Хартия сформулировала уникальные для своего времени основы гражданских свобод: ни один свободный человек не мог быть арестован, заключен в тюрьму, лишен собственности или покровительства законов, изгнан или подвергнут другой каре иначе, как по судебному решению, вынесенному равными ему и по закону страны. Устанавливалась стройная судебная система. Четыре раза в год судьи и юстициарии объезжали все графства, рассматривая гражданские дела. Сокращались административные штрафы. Собственность свободного человека, в размере необходимом для сохранения его социального положения, товар купца и сельскохозяйственный инвентарь крестьянина, были неприкосновенными и на них не налагались штрафы. Некоторые статьи хартии устанавливали свободу въезда и выезда из Англии в мирное время, ограничивали власть шерифов и бальи, устанавливался надзор за соблюдением провозглашенных вольностей и возможность применения насилия по отношению к королю, нарушающему установленные вольности.

С падением средневекового социального строя часть статей Великой хартии утратила свое значение. Зато вольности гражданского и политического характера, данные раньше только баронам и свободным людям, сделались достоянием всей нации. Почти все права, которых постепенно добивался парламент и английский народ, были продолжением Великой хартии. Habeas Corpus Act 1679 г. и Билль о правах 1689 г., о котором мы говорили раньше, лишь уточняли или конкретизировали положения Великой Хартии вольностей, на которой до сих пор покоятся все конституционные права и свободы английского народа.

Французская Декларация прав человека и гражданина и американский Билль о правах подняли на новую высоту планку гражданских прав и свобод. Они торжественно провозгласили их важнейшими ценностями человечества.

Всего в 17 статьях Декларации французские законодатели сумели провозгласить все те ценности, которыми человек дорожит в наибольшей степени. Основываясь на лозунге «Свобода, Равенство, Братство», французская Декларация провозгласила следующие принципы:

- Люди рождаются свободными и равноправными и пребывают таковыми.

- Цель каждого государственного союза составляет обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека. Таковы свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению.

- Источник суверенности заключен по своей сути в самом народе.

- Свобода состоит в праве делать все, что не вредит другим.

- Закон обладает лишь правом запрещать такие действия, которые вредны для общества.

- Закон является выражением общей воли. Все граждане правомочны принимать участие в составлении закона лично или же через своих представителей.

- Свободное выражение мыслей и мнений является одним из наиболее ценных прав человека. Каждый может говорить, писать и печатать с учетом ответственности за злоупотребление этой свободой в случаях, определенных законом.

- Никто не может быть лишен собственности, коль скоро она является священным и нерушимым правом.

Вероятно, в документе, созданном два века назад, можно найти и слабые места, как порой делают противники демократического устройства политической организации общества. Но невозможно не видеть, что в Декларации были ясно провозглашены свобода и политическое равенство всех людей, основой которых являются естественные и неотчуждаемые права человека. К этим правам либеральная традиция относит личную свободу индивидуума, собственность, безопасность и сопротивление угнетению. Безусловным правом человека признана свобода выражения мыслей и мнений, а так же религиозная свобода. Декларация четко провозглашает равенство граждан перед законом, а сам закон в лучших гуманистических традициях, предстает продуктом доброй воли.

Французская Декларация прав человека и гражданина приобрела всемирное значение, определив его как вектор развития в деле соблюдения и защиты прав и свобод человека. Она подчеркнула, что источником суверенитета является народ.

А вот как звучит преамбула Конституции США: «Мы, народ Соединенных Штатов, имея целью образовать более тесный союз, утвердить правосудие, внутренний мир, принять меры для общей защиты, способствовать общественному благоденствию и обеспечить благо свободы, как для нас, так и для наших потомков, декларируем и устанавливаем эту Конституцию США».

Американский Билль о правах, включенный в виде первых десяти поправок в Конституцию США, содержал важнейшие права человека и гражданские свободы.

Здесь будет уместным отметить, что концепция американской Конституции в наибольшей степени соответствует принципам правового государства, народного суверенитета и демократии. Суть концепции в том, что она закрепляет права граждан, защищая их от власти и от чиновников всех мастей, а не наоборот. Вот эти свободы и способы ограничения государственных органов в их вмешательство.

Поправка I.

Конгресс не должен издавать законов, устанавливающих какую-либо религию или запрещающих ее свободное вероисповедание, либо ограничивающих свободу слова или печати или право народа мирно собираться и обращаться к правительству с петициями об удовлетворении жалоб.

Поправка II.

Поскольку для безопасности свободного государства необходима хорошо организованная милиция, право народа хранить и носить оружие не должно ограничиваться.

Поправка III.

В мирное время ни один солдат не должен помещаться на постой в какой-либо дом без согласия его владельца; во время же войны это допускается только в порядке, установленном законом.

Поправка IV.

Право народа на охрану личности, жилища, бумаг и имущества от необоснованных обысков и арестов не должно нарушаться, и ордера на обыск и арест не будут выдаваться без достаточных оснований, подтвержденных присягой или торжественным заявлением. Также ордера должны содержать подробное описание места обыска, а также подлежащих аресту лиц или имущества.

Поправка V.

Никто не должен привлекаться к ответственности за преступление, караемое смертью, или иное позорящее преступление иначе как по постановлению или обвинительному акту, вынесенному большим жюри, за исключением случаев возбуждения дел, касающихся состава сухопутных и морских сил либо милиции, когда последняя в связи с войной или угрожающей обществу опасностью находится на действительной службе; никто не должен дважды отвечать жизнью или телесной неприкосновенностью за одно и то же правонарушение; никто не должен принуждаться свидетельствовать против самого себя в уголовном деле; никто не должен лишаться жизни, свободы или имущества без законного судебного разбирательства; никакая частная собственность не должна отбираться для общественного пользования без справедливого вознаграждения.

Поправка VI.

Во всех случаях уголовного преследования обвиняемый имеет право на скорый и публичный суд беспристрастных присяжных того штата и округа, где было совершено преступление; обвиняемый имеет право на информирование о характере и основаниях обвинения, на очную ставку с показывающими против него свидетелями, на принудительный вызов свидетелей, показывающих в его пользу, и на помощь адвоката для своей защиты.

Поправка VII.

По судебным делам, основанным на общем праве с суммой иска, превышающей двадцать долларов, сохраняется право на суд присяжных, и ни один факт, рассмотренный присяжными, не должен подвергаться пересмотру каким-либо судом Соединенных Штатов иначе как на основе норм общего права.

Поправка VIII.

Не должны требоваться непомерно большие залоги, взыскиваться чрезмерные штрафы, налагаться жестокие и необычные наказания.

Поправка IX.

Перечисление в Конституции определенных прав не должно толковаться как отрицание или умаление других прав, сохраняемых народом.

Поправка X.

Полномочия, непредоставленные настоящей Конституцией Соединенным Штатам и не запрещенные для отдельных штатов, сохраняются соответственно за штатом или за народом.

Книга Томаса Пейна «Права человека» была посвящена главным образом анализу французской «Декларации прав человека и гражданина» с точки зрения теории естественных прав. Он считает самоочевидным, что все люди рождаются равными, обладают одинаковыми и неотъемлемыми правами, и эти прирожденные права являются источником и основанием всех других производных гражданских прав, которые возникают и формируются вторичным порядком, из необходимости людей жить в обществе.

Государственная власть, все формы правления производны от общества, и потому они имеют своей целью охрану гражданских прав и свобод, обеспечение безопасности и создание выгодных условий для их экономического процветания с наименьшими трудностями для них.

К сожалению, эти ясные и четкие принципы не стали аксиомой правового и политического положения людей для всех стран мира. Многие идеи, сформулированные более двух столетий тому назад, остаются недостижимой мечтой целого ряда народов. В их числе – идеи господства права и верховенства закона, неотчуждаемых прав и свобод человека, разделения властей, конституционализма и правовой государственности, презумпции невиновности, гуманизации общественной жизни и гуманной пенитенциарной системы и т.д.

Только в последнее время мы осознали, что наиболее привлекательным правилом общественного устройства мог бы стать принцип: «Разрешено все, что не запрещено законом», однако чиновничество, идеологические шоры, заскорузлое законодательство, народный дух – не способствуют внедрению этого прогрессивного принципа в жизнь. Между тем, для французских гуманистов и авторов Декларации важность этого принципа была ясно видна. В статье 5 было записано: «Закон вправе запрещать лишь деяния, вредные для общества. Все, что не запрещено законом, то дозволено. Никто не может быть принужден делать то, что не предписано законом». Это правило стало во многих странах «золотым» правилом социального поведения людей и относится к числу естественных и неотчуждаемых прав. В постсоциалистических странах этот принцип пока не стал реальностью, и человек, умеющий шить шубы или ремонтировать машины, до сих пор обречен на бесконечные ходатайства, просьбы и унижения, чтобы заняться делом, которое ему никто не вправе запретить.

Таким образом, мы видим вполне сформировавшуюся доктрину прав человека и гражданина, которая составила прочную основу гуманизации всей общественной жизни и в течение последующих двух веков продолжала совершенствоваться, закрепляя гуманистические стандарты и прекрасные правовые нормы.

Вместе с тем, следует видеть и понимать, что не может быть единого понимания и принятия социальной ценности прав человека и гражданских свобод в различных странах, различными группами, в различные времена. К сожалению, развитие прав и свобод – это длительный и дискретный процесс.

Консервативная мысль критически воспринимает идею прав человека и гражданских свобод, усматривая в их поощрении и развитии, посягательство на государственную мудрость, мощь и неприкосновенность власти. Между тем, история общественного развития демонстрирует прямую зависимость государственного могущества от уровня развития гражданских прав и свобод. Это вполне объяснимо. Наличие свобод и соблюдение прав человека вызывают энтузиазм, материальное благополучие, повышают сплоченность общества. В условиях уважения чести и достоинства граждан возрастают гражданские инициативы, создаются гражданские институты, формируется гражданское общество. Таким государством гордятся граждане, потенциальные инвесторы не опасаются за соблюдение условий сотрудничества, научный и технический потенциал служат общему благу. Из такого государства не «утекают мозги» и финансы.

Таким образом, благополучие страны зависит от позиции самих граждан, понимающих свою причастность к собственной судьбе и будущему своих потомков. И это составляет главный национальный интерес любого нормального государства. Слабое государство, слабая власть не хочет, а порой и не может защищать общегосударственные интересы, в результате чего не выполняет большинство своих функций, в том числе важнейшую из них – защиту и соблюдение прав и свобод гражданина.

ТЕМА 3

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО