Прощание с отроком

Хоронили Славочку на третий день – в том году это была пятница, 19 марта (в этот день празднуется Ченстоховская икона Божией Матери). Провожали Славочку всем военным городком. Хорошо организованные похороны были всеобщим подарком нашему сыну. Когда Славочка умер, на улице был мороз – минус 20, а в день похорон было тепло как в мае: погода была солнечная, было даже жарко, очень быстро таял снег, стояли лужи, ребятишки распахнули свои зимние пальто, некоторые сняли шапки. Занятия в школе отменили и я очень благодарна директору школы. Она для Славочки сделала такое благое дело – помоги ей, Господи! Я думаю что Славочка не оставит без внимания такого человека.

Ребятишки из школы сговорились между собой и втайне от родителей собирали Славочке деньги на фрукты. Потом уже, когда их родители спросили: «Почему тайно?» – дети им ответили, что они хотели для Славочки свои деньги отдать. И поэтому, они на школьные обеды их не давали. Они – эти свои рубли и трёшки – они их собирали для Славочки. Но так как с фруктами ничего не получилось, то они эти собранные рубли принесли нам. И именно на эти детские деньги – я их считаю святыми деньгами – на эти деньги Славочке была сварена стальная оградка. Рабочие на заводе, которые варили Славочке оградку – они тоже поначалу отказывались от денег. И только после того, как я объяснила им что это – святые денежки, собранные ребятишками, которые не ели – а несли их для Славочки – только после этого они их взяли. Очень сильно огорчились те, кто Славочке гроб заказывал – они у нас всё просили прощения: «Вы – говорят – простите нас. Если бы мы знали – мы бы получше ему всё сделали». Но получилось то, что получилось.

Когда Славочка лежал в гробу – он как будто спал, и все ждали, что он воскреснет. Все сидели, смотрели на него и ждали, когда он зашевелится и встанет. Когда Славочку вынесли на улицу – меня как-то немного оттеснили и ребятишки окружили его гробик. Ребятишек было так много, что я даже подумала, что они перевернут гроб, потому что он даже трещал. У нас сохранилась видеокассета, где был записан момент его похорон – там это хорошо видно. Когда Славочку хоронили – даже на видеокассете видно, как ребятишки ему обещания давали – они кричали: «Славочка, мы тебе обещаем, что будем хорошо учиться!» А ведь у нас – военный городок. И эти дети из семей офицеров. Они сейчас выросли и разъехались по всей стране. И они все свидетельствуют о Славочке. Потому что они были участниками похорон. Они всё это рассказывают и все они до сих пор к Славочке приезжают.

Гроб Славочки несли на руках офицеры. Никакие запреты начальства их не остановили. Самое интересное то, что и это Славочка предсказал ещё при жизни. Когда он был ещё живой, то я его как-то спросила: «Славочка, говорят, что когда Брежнева хоронили, то всё-таки уронили гроб его?» А он сказал: «Да, мамочка. Он же был тяжёленький – а там два солдата были, им – говорит – ещё и неудобно было его опускать. Поэтому так и получилось, что когда гроб опускали в могилу, то он действительно вырвался и упал». И ещё Славочка сказал: «Мамочка, когда Брежнева хоронили, его несли солдаты, а меня понесут одни офицеры!» Так оно и получилось. Славочку несли в последний путь офицеры.

Когда Славочку проносили мимо школы, то хотели ему отдать последний звонок. Но девочка, которая должна была отдать Славочке последний звонок – она упала в обморок. Она сама мне об этом потом рассказала, когда уже выросла. Вот так ей было жалко Славочку. Поэтому, мы, молча, постояли у школы. Весь военный городок провожал Славу.

Когда Славочка был ещё жив, он сказал мне: «Мамочка, когда я умру – я буду везде ходить в спортивном костюме». Я с удивлением посмотрела на него и говорю: «Славочка, а тебе что, кроме спортивного костюма и одеть нечего? Почему ты будешь в спортивном костюме? Мы тебе купим всё, что нужно». И получилось всё именно так, как сказал Славочка. Когда он умер – у нас были деньги, но никакой одежды не было в магазинах. А так как у него всё-таки был отёк животика, то никто не посмел ему перетянуть животик, чтобы одеть брюки. Люди настолько трепетно к нему относились, что никто не посмел Славочку потревожить. Поэтому, мы одели Славочку в спортивный костюм, как он и предсказывал. Я больше ничего не могла сделать. Да и никто из нас больше ничего не мог сделать – нам было уже не до одежды, ни до костюмов – вообще ни до чего. Потому, что не было самого главного – не было сына. И до кладбища я уже не шла – меня несли под руки. Ноги не шли.

О своих похоронах Славочка мне тоже всё рассказал. Он сказал: «Мамочка, когда я умру, и меня понесут – я буду выше всех. И я про всех – всё буду знать: кто с чем идёт, кто о чём думает и как относится… А потом – говорит – меня далеко понесут и мне станет так неинтересно – я развернусь и приду обратно в ДОС». И когда Славочку похоронили – у нас в ДОСе несколько суток стояла тишина. Даже животные, и те затаились – собачьего лая даже неслышно было. Детей на улицах не было, и три дня шли поминки. Мне потом сказали, что Славочку весь военный городок поминал. Потому что в офицерскую столовую, где были поминки Славочки – туда продолжали идти люди. Приходили бабушки и просили дать им хоть что-нибудь с этого стола, чтобы помянуть отрока. Я даже не ожидала, что его будет поминать весь городок. Огорчились и те, кто жил в Чебаркуле, когда узнали что похоронили Славочку. Они сказали: «Мы хоть вышли бы к переезду, чтобы тоже его проводить» – но никто им не сказал, и они не знали. Вот так мы похоронили Славочку. Помню, что как только гроб со Славочкой предали земле – погода сразу переменилась: солнце заволокло тучами, подул пронизывающий ветер, и опять стало холодно.

Славочка рассказал мне и о том месте, где он будет лежать. Он сказал: «Мамочка, когда меня похоронят, вокруг меня будет очень много лежать ребят из нашего ДОСа». А получилось вот что: после похорон Славочки в скором времени началась война в Чечне и много погибших молодых ребят похоронили совсем рядом со Славочкой. Потом закрыли границу с Украиной, перестали там давать офицерам квартиры и они перестали уезжать. Раньше всё-таки офицеры с семьями уезжали – а теперь они все остались здесь. И вот хоронят на местном кладбище. Поэтому – очень много здесь похоронено людей с ДОСа, и вокруг Славочки действительно – очень много лежит наших офицеров.

Когда Славочка умер, мы поехали к нашему Чебаркульскому священнику – отцу Владиславу Катаеву, чтобы он Славочку отпел. А они тогда организовали приход в бывшем клубе имени Горького. Пришли мы туда. В дверях я встретилась с этим батюшкой и попросила его отпеть Славочку. Но он сказал, что он торопится и ему некогда. Он ехал отпевать богатого покойника. И поэтому, мы Славочку отпели заочно в Миассе, в Свято – Троицком храме. Славочка очень любил этот храм. Там его и отпели.

Перед сороковым днём после кончины Славочки мне напомнила о себе та «медсестра» из роддома, которая перед нашей выпиской принесла мне в палату сына. После похорон у меня изболелась душа: где мой сын? Что с ним? А я редко вижу сны. Но этот сон был настолько отчётливый, что у меня было такое чувство, что это реальность. Я вижу во сне, что стою на железнодорожной платформе нашего городка и жду электричку, чтобы ехать в церковь гор. Челябинска. Время будто бы около 5 часов утра. На платформе, кроме меня, никого нет. Вдруг, совершенно безшумно по рельсам как бы подлетает электричка. Вагоны широкие, светлые и очень чистые, как в германских поездах. Электричка остановилась, и открылись наружные автоматические двери. Я подумала, что билеты в этой электричке, наверное, дорогие, но денег у меня с собой достаточно. Стою и раздумываю: садиться мне в эту электричку или нет. Электричка стоит. На платформе, кроме меня, никого нет. Может ради меня электричка остановилась? Мне стало неловко за себя, и я решила войти в вагон. Только зашла в тамбур, как электричка безшумно помчалась дальше.

В тамбуре идеальная чистота и удивительная, необычная тишина. Я без билета. Проходить в вагон боюсь. На больных отёкших ногах стоять тяжело. Я всё-таки решила зайти в вагон. Попыталась открыть дверь, но она не открывается. Я заглянула через дверное стекло внутрь вагона и поняла, что это вроде и не электричка, потому, что вагон высшего класса и там белоснежное бельё. И вижу спящим нашего Славочку. Я ещё раз осторожно попыталась открыть дверь в вагон, но она не открывалась. Мне хотелось увидеть проводника. Начала волноваться за Славочку: «Как же он один? Что же это за поезд? Кем он управляется? Неужели никого нет? Где проводник?

И вдруг с другой стороны вагона появляется проводник. Я мгновенно её узнала! Это была та роддомовская «медсестра». На ней была та же одежда! Я села на пол в тамбуре и подумала: «Куда привезут, туда и привезут. Мне и в тамбуре хорошо. Главное – рядом Славочка. На душе стало спокойнее. Затем видение исчезло. Вот так Славочка меня утешил.

НА МОГИЛКЕ

Прости же меня, Святый Боже,

Пречистая Дева — прости!

Простите меня, все Святые,

Мученья пришлось Вам пройти.

Вы жизнью своей показали,

Как Богу должны мы служить,

Мы опытом вашим узнали,

Как надо молитвы творить.

Прости же и ты, отрок малый.

Осмелилась я говорить

О том, что Господь Вседержитель

Позволил с тобой мне побыть!

К могилке твоей притекая,

Мы помощи просим твоей,

А Бог из Небесного Рая

Льет помощь Свою на людей.

Могилка, могилка родная,

А рядом сирени кусты,

Молитвами отрока Славы

О, Боже, спаси же нас Ты!

— Нина Пономарёва, написано 17 марта 2002 г., в Прощённое Воскресенье и 9-летнюю годовщину отшествия от нас отрока Вячеслава.

После смерти Славочки я долго не знала, какой ему сделать памятник. У нас в то время делали памятники из мраморной крошки, или выливали их из цемента и получались они какие-то мрачные. Нам хотелось сделать Славочке памятник из мрамора, потому что я помню, что Славочка говорил о мраморе. Славочка сказал, что «мрамор – живой и бесы его боятся и стараются мраморные карьеры стороной обходить». Я помню, его еще спросила: «Что значит живой?» А он сказал: «Мамочка, у него есть пульс и сердцебиение». Тогда я Славочку снова спросила: «А почему бесы его стороной облетают? Ну, мраморный карьер, чего там бояться-то?» А слава сказал, что «мрамор – это святой камень и поэтому его бояться «инопланетяне», то есть бесы, и мраморные карьеры НЛО обходят стороной, чтобы не разбиться». Он так мне и сказал: «Мамочка, пролетая над мраморным карьером, они на своем НЛО могут просто упасть и разбиться». Поэтому мы Славочке и решили сделать мраморный памятник, чтобы «они» сюда не лезли! Но мы не знали: где взять мрамор? И тут я узнала, что существует мраморный карьер в селе Коелга и мы туда поехали. Заказали там Славочке гробницу во весь рост и памятник в виде невысокой, но широкой плиты с изображением св. Ангела. Помню, что рабочие этого карьера недоумевали, видя, что мы заказали такие дорогие плиты для маленького ребёнка. И нам пришлось объяснить им, что это не совсем обычный ребёнок, и что он именно сказал о мраморе. И тогда эти рабочие, с риском для себя, вытащили и подарили нам ещё несколько мраморных плит на пол. Пришлось эти плиты принять, потому что я не хотела их обидеть. В то время рабочие этого карьера бедствовали. Мы установили Славочке памятник. И после этого, через какое-то время я слышу, что бедствующие рабочие Коелги получили заказ на мрамор для отделки храма Христа Спасителя в Москве. Этому все тогда приятно удивились и сейчас рабочие и жители в Коелге уже не бедствуют. Сейчас Коелга богатая.

Как только Славочку похоронили, то практически сразу же люди начали брать землю с его могилки. Я сначала не понимала этого, и только недоумевала от того, что земляной холмик на могилке всё время был в каких-то выемках. Мы только всё выровняем – а спустя пару дней – опять, то же самое. И только потом мне один батюшка объяснил: «Так это же люди земельку берут». И вот тогда, чтобы всю землю с могилки не растаскали, мы начали её периодически подсыпать. И мраморные камешки мой муж регулярно привозит и подсыпает, потому что люди и камешки берут – им хочется хоть что-то взять себе на память с могилочки отрока. И сейчас, пользуясь, случаем, хочется сказать о том, что нам самим ничего от этого не надо. Мы просто вынуждены привозить и подсыпать на могилку земельку и камешки, хотя нам это нелегко. Раньше можно было приехать с лопатой в Коелгу и набрать камешков, сколько хочешь, а сейчас их уже приходится покупать. И, кроме того, на могилке нужно постоянно прибираться, потому что люди пришли – они там и натоптали, и землю взяли, и, конечно же - не заровняли – и приходится всё это убирать. И так приходится делать изо дня в день уже многие годы. Конечно, хотелось бы, чтобы Славочка спокойно лежал. Я поначалу так и думала, что со временем всё уляжется, всё утрясётся и настанет время, когда уже никто не будет на могилку ходить, и Славочка полежит спокойно. Но получилось все, наоборот – с каждым годом на могилку к Славочке приезжает народу всё больше и больше. И сейчас мой муж уже смирился: мы терпеливо сыплем эти камешки, сыплем эту земельку, и я уже думаю – если так угодно Богу – пусть будет так. Пусть и камешки, и земелька с могилки Славочки расходится по стране. Могилка Славочки доступна для всех и каждый может протянуть руку и взять земельки и камешков. Не так давно, московские паломники рассказали нам о том, что кто-то в Москве продаёт Славочкину земельку и камешки. Хочется сразу сказать, что для нас это просто дико и абсурдно. Мы не знаем – что это за люди, и мы надеемся, что всё это неправда. Но если это всё-таки правда – мне хотелось бы предупредить тех людей, которые пытаются нажиться за счет Славочки и его святыни – наказание от Бога таким людям бывает незамедлительно. Помню, приехал как-то автобус с паломниками из Воронежа. Среди этих паломников оказалась женщина, которая дерзнула «лечить» людей Славочкиными камешками. Когда автобус подъехал, и люди стали выходить, стала выходить и она, и при выходе… сломала ногу. А автобус то был комфортабельный («Мерседес») – ступеньки прямо на траву – и она ломает ногу. Там такой крик стоял, а люди продолжали выходить из автобуса. Три человека сошли, четвертая сходит – опять крик, опять сломана нога. Такой вот результат – две «целительницы» с поломанными ногами из одного автобуса. Оказалось что они обе «лечили» людей Славочкиными святынями. А Господь их вразумил – таким вот образом. А у нас даже мысли такой никогда не было, чтобы продать Славочкин камушек. Наоборот, нам самим приходится сегодня покупать эти камешки, чтобы люди могли взять хоть какое-то утешение от могилки отрока.

Нам было очень жалко расстаться с той первоначальной стальной оградкой, которую сварили Славочке на детские деньги. Но это пришлось всё-таки сделать из-за участившихся случаев вандализма на могилке. Появилась даже печальная закономерность: как только местное телевидение выступит с каким-нибудь репортажем об отроке, так буквально на следующий же день на его могилочке учиняется какое-нибудь безобразие. И такая закономерность повторялась неоднократно – сначала репортаж по телевизору, а потом – духовный и физический вандализм на могилке. Видимо много таких людей, кому отрок мешал и при жизни, и по смерти. И они пытаются ему напакостить: забирают с могилки всё, что могут забрать, уносят Славочкины вазы, спиливают столик, топчут ногами землю, сыплют мусор, вороны потом всё это растаскивают и т. д. И чтобы хоть как-то оградить Славочку от этого безобразия, мы вместо оградки поставили над его могилкой сень из парникового материала. Хотели сначала сделать небольшую Часовню, но выяснилось, что её надо регистрировать и принимать ИНН. На это мы не могли пойти, так как Славочка про эти ИНН и прочие мерзости сказал, что – «это всё от сатаны». Поэтому, никакого ИНН я не приняла и принимать не собираюсь. Мы сделали Славочке закрытую сень с оболочкой из парникового материала, а Часовню делать не стали. Про сень над своею могилой Славочка мне тоже говорил. Он сказал: «Мамочка, потом мне сделают высокую оградку – мне она понравится. Красивая будет оградка».

У Славочки на могилке очень часто происходят необъяснимые вещи. Вот, например, Нина Понамарёва, которую Славочка вылечил от неизлечимой болезни, рассказала такую историю. Она говорит: «Стою я и молюсь на могилочке отрока. И сзади к оградке подходят две женщины и с такой завистью смотрят на меня. А тогда ещё сени не было – была простая низенькая стальная оградка. Я говорю им: «Что же вы стоите? Заходите!» А они говорят: «А мы не можем…» Она им говорит: «Как это вы не можете? Заходите! Вместе помолимся». А они снова говорят: «Мы не можем переступить оградку – он нас не пускает». Так они и не смогли подойти к могилке Славочки. Постояли, постояли в стороночке… и ушли. И я неоднократно уже слышала, что некоторые люди в открытую оградку к могилке зайти не могут – Славочка не пускает. А местная псаломщица рассказала уже о себе такую историю. Она два года(!) не могла на кладбище найти могилку отрока Вячеслава: ходит, ходит кругами по кладбищу, а найти не может. В конце концов, она уже смирилась с этим: «Ну не пускает – значит, не пускает, не могу найти могилку два года – значит, не могу». И после того, как она съездила в Мытищи на «Чин Покаяния» и покаялась в своих грехах – только после этого она смогла найти могилочку отрока. «Иду – говорит – и уже не надеюсь, и… неожиданно натыкаюсь на оградку. Поднимаю глаза – а это могилка Славочки».

Расскажу ещё один случай, который был на могилочке отрока. Это было в Родительскую субботу. В эти дни у Славочки всегда много народу. Люди зажигают свечи, молятся, а в конце берут себе земельки и камешков. А одна женщина, наоборот – привезла камешки обратно и возвратила их на могилку. И верующие у неё спросили: «Почему вы возвратили камешки – все берут, а вы кладёте обратно?» И ей пришлось рассказать следующее: «У меня – говорит – диабет и я взяла у отрока камешки и принесла их домой, чтобы он меня исцелил. А он меня не исцелил – он пришёл ко мне ночью и говорит: «Положите мои 11 камешков на место». Я – говорит – утром встала, посчитала принесённые камешки и точно, – их оказалось 11! Вот я их и принесла». Её верующие тогда спросили: «А вы хоть крещённая?» Она говорит – «Нет». И ушла… Вот и такие бывают посетители.

Разные люди приходят к Славочке и по разному себя ведут. Был случай, когда на могилку к Славочке пришли люди и прямо возле его могилочки решили наломать сирени. Они уже стали ломать сирень и вдруг слышат тихий голос: «Не трогайте, не трогайте, не трогайте!» Они переглянулись, не поняли, и дальше стали ломать. И опять, уже более явственно они слышат тот же голос: «Положите, положите, положите!» И тут до них уже дошло, что они нехорошо себя повели и что отрок их просит не ломать сирень. А я поверила, что это был голос Славочки, потому что я его хорошо знаю: Славочка всегда говорил по три раза – «положите, положите, положите». Хорошо, что эти посетители осознали свой грех. После такого вразумления от Славочки, они так быстро бежали с кладбища, что даже не заметили, как оказались в Чебаркуле. Всякое здесь случается – всего не расскажешь.

К Славочке приезжают люди отовсюду. Если подробно об этом говорить, то можно перечислить все города нашей страны. Очень много паломников приезжает с Москвы, очень много с Воронежа, много с Волгограда, с Владивостока, с Камчатки, с Кавказа. Едут к Славочке из Украины, из Татарстана, недавно приезжали паломники из Ташкента. Приезжают к нему из Германии. По рассказу сестёр, которые дежурят на могилочке: не так давно приезжали паломники из Новой Зеландии, были как-то гости из Японии, с Америки, с Польши… Приехали даже цыгане из Бельгии – отовсюду люди приезжают. Это удивительно. Очень много приезжает молодых мужчин, очень много детей бывает на могилочке отрока. Иногда бывает по нескольку автобусов в день и поэтому, на могилке приходится дежурить и встречать паломников. Очень низкий поклон хочу передать своим духовным сёстрам, которые мне в этом помогают.

Не так давно, приезжал автобус с детьми из Владивостока. В такую даль люди ехали, чтобы 3-4 часа побыть на могилочке отрока! Я даже спросила у них: «Как вы поехали в такую даль? Как вас родители отпустили?!» А они мне говорят: «Как вы не понимаете – мы же приехали ему поклониться – он же наш!» Я говорю: «Как ваш?» А они: «Ну, он же наш – нам же его Бог дал!» Вот как они любят Славочку. Очень много маленьких детишек и младенчиков приносят на могилку к Славочке.

А однажды, к Славочке приезжал автобус с монахами из Румынии. Об этом даже напечатали статью в местной газете, прочитав которую я поехала на кладбище и спросила у местной смотрительницы – так ли всё это происходило? И она рассказала что действительно, приезжал к Славочке здоровенный автобус с монахами из Румынии. Они сначала подъехали к центральному входу и спросили у неё – может ли она проводить их к могилке отрока. Она согласилась, и по её рассказу – эти монахи вышли из автобуса, встали на колени, и на коленях(!) поползли к могилке Славочки. Поползут, поползут – потом встанут, помолятся – и опять опускаются на коленочки и ползут. А ведь там не такое-уж близкое расстояние! И вот так, коленопреклоненно, они подошли к могилке Славочки и очень долго там молились. Окончив молитву, они встали, и ни на кого не глядя, опустив головы, молча, пошли к автобусу – им уже подали автобус прямо к могилке. И уехали обратно в Румынию.

Очень помогал Славочка нашим офицерам в Сербии во время натовских бомбёжек. По просьбе наших русских ребят, живших в сербском монастыре, отроку Вячеславу была даже отслужена служба, и совершал её сербский митрополит. В Сербии отрока Вячеслава уже давно знают и поминают его. Поминают отрока Вячеслава и на Афоне, потому что неоднократно к нему на могилку приезжали монахи со св. Горы Афон. Везде уже узнали о том, что России Господь послал отрока, и все к нему едут, и все просят о помощи. А Славочка им помогает. Слава Богу за всё!

В ПОМОЩЬ БОЛЬНЫМ И СКОРБЯЩИМ

Советы отрока Вячеслава по сбору и заготовке лекарственных трав.

Славочка говорил, что при лечении всех болезней обязательно нужно пить ежедневно святую Богоявленскую воду натощак – по чайной ложке, и святым маслом на ночь делать крестик на груди (в том месте, где находится сердце). Но перед этим нужно сначала прочитать молитвы – «Отче наш» и «Богородице Дево, радуйся» и положить земной поклон. Всё это надо делать в течение 40-ка дней, тогда и лечение будет проходить быстрее и лучше.

Славочка сказал, какие травы должны быть в доме у каждого. Обязательно нужно запасти: зверобой, мяту, рябину, душицу, хвою, чистотел, календулу, шиповник, пустырник, цикорий, мелиссу, листья смородины, ромашку, чабрец, подорожник, мать-и-мачеху.

Собирать травы для лечения – по словам отрока – надо либо самому, либо близкому, любящему вас человеку, и во время сбора обязательно нужно молиться (читать все православные молитвы – какие вы знаете). Собирать травы нужно в чистых местах. Славочка сказал, что нельзя собирать траву рядом с любым водоёмом. Он даже сказал – на сколько метров нужно отступить от водоёма (я уже не помню точно – по-моему – метров на 20-ть, т.е. на порядочное расстояние). Отрок сказал, что «по берегам рек и озёр не собирают травы». Собирать траву лучше всего во время её цветения. Собранную траву не мыть, и не собирать травы после дождя. И ещё он сказал, что на одном и том же месте каждый год нельзя траву срезать. В частности, он говорил про траву – чистотел – её нельзя каждый год срезать на одном и том же месте. Должно пройти хотя бы несколько лет, прежде чем её на том же месте снова можно будет срезать: срезал куст – и только через несколько лет этот куст можно снова срезать. И Славочка даже объяснил что «иначе получается просто ядовитая сушёная трава, и она не лечит».

Славочка советовал траву не высушивать, а выжимать из неё сок. Он сказал, что «большое количество полезных веществ, до 80-ти процентов, при сушке теряется». Поэтому, существуют сочные травы, которые можно запасать в виде отжатого сока. Вот, например – чистотел. Славочка сказал, что сок чистотела очень хорошо лечит рак – любой рак. А если чистотел засушить – то при сушке теряются почти все его свойства. И поэтому чистотел нужно запасать в виде сока. Славочка рекомендовал делать так: сначала самому на мясорубке травку прокрутить, затем самому через марлечку сок отжать (чтобы не кто-то, а именно самому) и залить его в стеклянную тёмную посуду, закрыть и поставить в холодильник. И всё. Сок чистотела ничем не разводится и хранится в холодильнике, в тёмной закрытой баночке. Если его хранить таким образом – он спокойно стоит два-три года. Если там и появится потом какая-то плесень – она легко убирается, и если сок не тягучий – он нормальный. Вот им и нужно лечиться – ничем его не разводить. (Напомним о том, что сок чистотела – ядовитый и лечиться им нужно в строго установленной малой пропорции – согласно рецепту!)

Славочка не рекомендовал травы заливать водкой. Он сказал: «Ни на водке, ни на спирту травы не настаивают. Если травы заливают водкой, то там уже почти не остаётся никаких полезных свойств. Он сказал, что травы настаиваются на воде, или завариваются, а лучше всего из них выжимать сок. Вот, например: мать-и-мачеха – её сок тоже очень долго стоит в холоде, и ему тоже практически ничего не бывает. Во всех рецептах – по словам отрока – лучше всего использовать не водопроводную воду, а родниковую, или из хорошего колодца. Когда надо будет соком травы воспользоваться – его разводят в нужной пропорции(!) горячей водой и пьют. А горячей водой – это только для того, чтобы человек не простыл – можно и не разводить. Славочка сказал, что разбавлять травяные соки нужно только водой – это сохраняет все их лечебные свойства.