Они становились все длиннее и длиннее.

Возник жуткий страх. Я мчался сквозь космос вместе с ногами. Казалось, если не остановить удлинения ног, то я улечу с ними и умру.

Я сопротивлялся, но остановить удлинение ног не получалось. Я улетал из этой жизни. Я умирал. Я ощутил все свои привязки и ценности в этом мире. Их было множество. Было страшно лишаться их навсегда. Я цеплялся за остатки жизни изо всех сил. Ужас неимоверной силы кричал внутри меня, но огромная масса уносила меня все дальше и дальше. В конце концов пришлось смириться со смертью и отдаться неизбежному. В общем, душа отлетела, и мне стало хорошо и спокойно.

И тут ноги превратились в тоннель. Я летел по этому тоннелю с огромной скоростью. Труба тоннеля состояла из колец разнообразных цветов. Я летел, а вокруг мелькали разноцветные кольца. Голубые, желтые, красные, зеленые… много-много цветных колец.

И вдруг одно из колец растворилось, и я проскочил сквозь растаявший сегмент в какую-то параллельную реальность. Это был прекрасный мир. Так рисуют на картинках рай.

Голубое небо с белоснежными летящими облаками, а где-то между холмами блестит ручеек. Было слышно, как журчит его чистейшая вода. Трава и деревья колыхались на легком ветру. Движение воздуха было освежающим и очищающим. Зеленые листья и голубое небо, казалось, исцеляли от одного взгляда на них. На лугах и на склонах холмов росло множество благоухающих цветов – разнообразных и прекрасных. Мимо пробежали смеющиеся девушки в оранжево-алых платьях, напоминающих одновременно и русские сарафаны, и индийские сари. Иногда из-под краев платьев выглядывали белые нижние юбки.

И все это кружилось, смеялось, журчало, колыхалось на ветру, благоухало. Это было блаженство.

…Как-то незаметно наступило забытье.

Очнулся я от того, что мне давали команды:

– Открыть глаза!

– Закрыть глаза!

– Подняться!

– Лечь!

–Что ты там видишь?

Команды я выполнял как робот, а на вопрос отвечал невнятным бормотанием.

Володя подсовывал мне ручку с бумажкой:

– Напиши ответ.

Но руки не слушались.

Все вокруг было серое. В окне на фоне светло-серого неба пролетела темно-серая ворона.

– Ворона, – было мое первое членораздельное слово.

Друг записал. Одно это слово и составило весь отчет о сеансе. Мы потом над этим долго смеялись. Других ответов получить не удалось, поскольку весь трехчасовой сеанс я спал.

Потом еще сутки мне было плохо, как после неумеренного возлияния спиртного. С тех пор в моем правом верхнем поле зрения стала иногда появляться золотистая точка. До сих пор не знаю, что это означает.

Это было мое последнее психоделическое путешествие.

Входить в измененные состояния сознания я впоследствии научился с помощью медитаций. И психоделики были здесь ни при чем.