Часть 2. ХК: И тут я должен замолвить за тебя слово, потому что, когда оказывается, что, работая для телевидения

(Марк едет домой)

ХК: И тут я должен замолвить за тебя слово, потому что, когда оказывается, что, работая для телевидения, ты привык к этому ужасному, ужасному способу, когда снимается как можно меньше дублей, что, конечно, дань обстоятельствам, но как же замечательно, когда ты работаешь с режиссёром, который даёт тебе возможность снять ещё один дубль, и ещё один, до тех пор, пока ты не достигнешь другого уровня. И до тех пор, пока ты не углубишься в самую суть. Иногда до изнеможения, но ты знаешь, что ничего не упустил.

(Марк достаёт бутылку из холодильника)

ШЛ: Помню, там в холодильнике был микрофон. Который ломался время от времени. (смеётся)
ХК: Думаю, это было так мило, когда появилась Катарина и таким сонным голосом…
ШЛ: Да, замечательно.
ХК: И, заметьте, в футболке Марка…
ШЛ: В той, в которой он был в самом конце…
ХК: В той, в которой он был в самом конце. Она так сама решила, она хотела надеть футболку Марка поверх «живота», и…
ШЛ: В то время, как он изменял ей.
ХК: Да. Так мило.
ШЛ: Кстати, «живот» был тоже сделан неплохо, я думаю.
ХК: У нас ведь их было два или три…
ШЛ: Да, у нас было два или три «живота» для разных стадий беременности, но относительно «настоящий» «беременный живот» сделать так трудно.

(Марк и Катарина обнимаются)

МР: Думаю, удачным решением было не делать освещение тут слишком ярким.
ШЛ: Да.
МР: Получилось очень естественно, поскольку освещение кажется натуральным.
ШЛ: Да, да.
МР: Что вышло само собой, так сказать. Мы не создавали «естественный свет» специально.

(Семейный ужин)

ХК: А вот и сцена с текстом, для разнообразия. (все смеются). Долгая сцена, где разговаривают. Не так, чтобы очень много… думаю, это хорошо. И поэтому, возможно, всё выглядит слегка обыденным, точно как это бывает во время обеда, да? Есть какой-то разговор, важный он или нет.
ШЛ: Кстати, зрители часто предполагают, что Франк и Клаудия, те, кого мы только что видели, Оливер и Стефани, что они твои родственники. Потому что в сценарии никогда не говорилось о том, что вы лучшие друзья, и многие думают, что вы связаны родством.
ХК: Что он мой брат, или что?!
ШЛ: Что он твой шурин.
ХК: А, ну да!
ШЛ: Да.
ХК: Что-то вроде этого, ага…
ШЛ: Тут я снова должен сказать, что нам очень повезло с персонажами второго плана, Оливер Брёкер, Стефани Шёнфелд, Марен Кройманн, Луис Лампрехт. Я думаю, они все смотрелись очень гармонично, да.

(Кай появляется в полицейском участке)

ХК: Смелым, красивым решением здесь было, но по-другому не получалось, появление Кая, который тоже не… ничего не говорилось про то, что было в промежутке. Он просто появляется здесь. Это смелое заявление, но я думаю, получилось прекрасно, когда он заходит.
ШЛ: Мы долго думали о том, не слишком ли резок этот переход, нужно ли нам что-то ещё, какая-то зарисовка, рассказывающая о том, как идёт время…
ХК: И вот зритель почти напуган — теперь он здесь! — они испытывают одни и те же эмоции, как и сам Марк, потому что Марк тоже ошарашен, и здесь так и остаётся открытым, как много времени прошло. Прошла неделя или две, но зрителю просто передаётся ощущение, что Марк почувствовал и пережил. И, я думаю, это ещё одно последовательное хорошее решение. В каждой сцене, как в детской книжке с картинками, происходит что-то новое.
ШЛ: Да.
ХК: События развиваются стремительно, в сценарии, и тебя уносит по течению.

(Сцена в раздевалке)

ШЛ: Тут, кстати, хочу похвалить оборудование, поскольку вся полностью раздевалка была построена и встроена в центральном холле университета, и, на мой взгляд, выглядело всё это абсолютно как в казармах. Получилось просто здорово.

(Марк хватает Кая в раздевалке)

ШЛ: И снова прекрасное освещение, подходящее под… (прим. перевод.: какое-то устройство, неразборчиво), что мы совмещали гораздо позже…
МР: Но это всё потому, что снято было настолько близко, и, если бы расстояние было больше, я не знаю, удалось ли бы передать ту самую атмосферу.

(Сцена в душевой)

МР: Такой замечательный актёр, Шенья…
ШЛ: Шенья Лакер, отличный, да. Изумительно он сыграл Грегора.
МР: Какая энергия.
ШЛ: Кстати, с Оливером Брёкером мы сняли ещё две большие сцены (есть в бонусах), которые затем при монтаже мы решили не включать в фильм, поскольку они не вполне укладывались в сроки длительности фильма. Это были длинные сцены с диалогами, и темп был бы утерян…
ХК: И чересчур повествовательные…
ШЛ: Слишком много объясняющие, но в бонусах их всё же стоит посмотреть, поскольку они оказались весьма милыми сценами.

(Вторая сцена в боулинге, Марк выигрывает)

ШЛ: Дааа! Ты помнишь… как его имя, не чувак, а…
МР: Большой Лебовски.
ШЛ: Большой Лебовски. (смеётся)
МР: Чувак тоже подходяще.
ХК: И так постепенно Кай вторгается во все стороны жизни Марка.
ШЛ: Да. И в личную жизнь.
ХК: И вот впервые он входит и в личную жизнь тоже, и он понятия не имеет, какая у Марка личная жизнь.
МР: Я тоже это помню, Бритта должна была вскоре уходить.
ХК: Точно! Бритта, актриса, была нездорова.
МР: Приходилось как-то играть с пустым местом… Так странно, когда там должен кто-то стоять, но… Или кто там должен был уйти? Катарине надо было идти? Ей ведь тоже нужно было как-то уйти, да? (все смеются) Постоянно кто-то отсутствовал.
ХК: Нет, Бритта Хаммельштайн, я помню, у неё тем вечером была высокая температура.
МР: Оставалось мало времени, чтобы понять, как отыграть всё поскорее, но и тогда как-то всё получилось.
ХК: Да. Каверзная это была сцена, потому что каждый должен был попасть в кадр, нужно было увязать одно с другим, и к тому же сделать всё это очень быстро.

(Марк и Кай в уборной)

ШЛ: Здесь мне тоже очень нравится.
ХК: Ага. Двое парней. (смеётся) В уборной.
ШЛ: «Теперь ты знаешь», нет, «Так что вот так», точно. Да.

(Марк закуривает сигарету рядом с домом)

ШЛ: И снова курят. (смеётся)
ХК: Да. И здесь это выглядит вполне уместно… то, как он это делает.

(Беттина входит в комнату)

МР: И что-то она уже подозревает. Как кошка, вынюхивающая что-то.
ШЛ: Кстати, позже ко мне подходили по поводу того, что Марк говорит сейчас…
ХК: Конечно!
ШЛ: … «он уже достал меня на тренировках» (прим. перевод.: по-немецки он говорит то же самое, но при этом использует расхожую идиому «auf den Sack gehen», которая буквально переводится как «он уже пришёл ко мне в койку на тренировках»), вот такая двусмысленность. Но по сценарию это ещё не понятно.
ХК: У меня есть… да… Конечно же, все сразу понимают. «Ха-ха, он пришёл к нему в койку!»
МР: Странно, как люди всегда выискивают подобные забавные моменты в каком-нибудь депрессивном фильме, и они чувствуют прямо-таки облегчение, как позже сцена в больнице.
ХК: Да. Это точно, ты как будто хочешь освободиться…

(на тренировке по джиу-джитсу)

ШЛ: И вот снова мы должны были долго ставить хореографию… с помощью тренера по джиу-джитсу, который показал нам несколько приёмов. Когда так много людей из массовки, довольно трудно гармонично поставить все эти приёмы у всех сразу.
МР: Так это был двадцатый дубль, наверное.
ШЛ: Ага. Мы снимали это нереально много раз.
ХК: А у тебя неплохо получается.
МР: Мне это так нравится, я действительно увлёкся…
ШЛ: Макс, сколько ты уже занимаешься боевыми искусствами, 15 лет?
МР: Ха-ха!..

(Марк складывает тренировочное снаряжение в шкаф)

ХК: А у нас не было мыслей сделать всё это иначе?
МР: Мы это быстро придумали, нам надо было спешить.
ХК: Ну, времени всегда не хватало, но мы довольно неплохо подготовились. И…
МР: Мы решили здесь всё сделать так просто, как только возможно. Так или иначе, мы это сняли в технике «план/обратный план»*…
ХК: Тут снова часто смеются из-за дерзкого и прямолинейного заявления Кая: «Но если ты захочешь как-нибудь пойти на пробежку… извини, что я здесь, но если ты захочешь…» (Макс смеётся) И, естественно, он хочет, хотя и не может объяснить, почему.

* (прим. перевод.) про технику «план/обратный план» можно узнать здесь:
https://vk.com/video? gid=40033445& z=video-40033445_456239104%2Fpl_-40033445

(Марк едет домой)

ШЛ: О, вот эта поездка кажется мне важной, мы задумали её ещё давно, я помню.
ХК: Мы отсняли это в самом конце.
ШЛ: В самом конце, ага.
ХК: Как-то в последний день съёмок.
ШЛ: Да, я помню, то был последний съёмочный день.
ХК: Мы как-то выехали там в поле и откатали все сцены, где я веду машину.
ШЛ: Да, точно.
ХК: А потом вернулись.

(Марк садится рядом со спящей Беттиной)

ХК: Здесь снова возникают вопросы: что привело его домой? Какую книгу она вообще читает?
ШЛ: Лёгкость бытия.*
ХК: Это можно там разглядеть?
ШЛ: Нет, я не знаю, без понятия, что там за книга.
ХК: Мне кажется, там было что-то психологическое. Ну, кто знает, что это была за книга. (Штефан смеётся)

* (прим. перевод.) Милан Кундера «Невыносимая лёгкость бытия»

(Марк закрывает дверь, стоя напротив зеркала)

ХК: Тут происходит сравнение героя с его отражением в зеркале, что было спонтанным нашим решением, и это тоже неплохо.
ШЛ: Я тоже думаю, что это здорово. Нам нужно было тогда соорудить установку для (далее неразборчиво), поскольку отражение было вообще-то слишком тёмным, и на шарнирах двигалась вместе с…
ХК: И темнота, темнота, что тоже… вот так правда выходит из самых глубин наружу, и в этом есть что-то пугающее.

(Кай и Марк выходят под дождь каждый из своей машины)

…

…

…

…

…

…

…

…

ПРОДОЛЖЕНИЕ ПЕРЕВОДА СЛЕДУЕТ