Годы 10400-15600

Ангелы дали венерианцам инструмент для помощи в этом процессе — новую форму медитации для исследования самих себя. В конце каждого дня они погружались в глубокое молчание и обдумывали все, что произошло с ними за день — свои мысли и чувства, а также контакты с другими. Некоторые были возмущены намеком на то, что они сами вызвали эту природную катастрофу. В основном это были те, кто перенес недоверие к божественному аспекту, Эну и Верховному Совету из предыдущего цикла в этот. Остальные были более восприимчивыми и готовыми согласиться с новым подходом, посчитав его толчком к развитию. Выполняя эту новую медитацию в группах, они могли испытать такую глубину тишины, которая была недоступна при медитации в одиночестве. Медитирующие также заметили, что самые тонкие аспекты их чувств и мыслей становились более очевидными, когда они медитировали вместе и делились своими наблюдениями друг с другом. Таким образом, из готовности открыть себя друг другу на более личном и интимном уровне, а также из осознания могущества группы, объединенной общей целью, пришло смирение.

В первые пятьдесят лет третьего цикла длиной 5200 лет венерианцы начали понимать свое собственное высшее сознание, существовавшее вне их физического тела и вплетенное в групповой высший разум. В буддизме махаяной называется такая стадия духовного развития, на которой ни один из членов группы не движется вперед без остальных. Венерианцы открыли этот принцип на собственном опыте, и именно это стало основной темой третьей эры заселения Венеры. Ангельские посланники продолжали рождаться каждые пятьсот лет для поддержания эволюции и сохранения памяти. В материальном плане достижения этой эпохи были минимальны по сравнению с развитием группового сознания. Однако эволюция шла своим чередом на всех уровнях.

Рождение новой расы

Год 15 600

В конце третьего цикла длиной 5200 лет у группы возникла новая проблема. Верховный Совет и венерианский групповой разум решили поместить на планету новую расу, чтобы проверить духовное развитие венерианцев и их способность применять его в новых всеобъемлющих условиях. Новая раса была группой линейных, серафимоподобных существ с сильно развитыми умственными способностями и недостаточной функцией правого полушария мозга. Им, однако, была известна сила группового разума при создании собственной реальности и развитии в нефизической среде, так что это знание объединяло обе группы.

Когда новые существа прибыли на планету посреди групповой медитации, их сопровождало несколько Плеядеанских Эмиссаров Света для объяснения их присутствия и помощи в первые пятьдесят лет интеграции двух рас. Поначалу обе группы вызывали друг у друга любопытство и изучали взаимные различия с любознательностью, придерживаясь максимально возможного для них духовного равенства. Коренным венерианцам новая группа казалась достаточно странной — они были не уродливы, но просто не очень красивы, и им недоставало некоторого изящества, которое ангельская группа всегда считала чем-то само собой разумеющимся. Им также не хватало творческого вдохновения — они почти постоянно говорили и теоретизировали. Когда новички начали возводить новые здания и создавать инструменты по своим собственным геометрическим правилам, венерианцам эти структуры показались жесткими, неподатливыми и неэстетичными.

Линейные существа, недавно ставшие венерианцами, считали старую архитектуру непрактичной и устаревшей. Они хотели многое изменить в своем новом доме и все подстроить под свои собственные убеждения и идеалы. Обе группы чувствовали себя незащищенными, и впервые венерианцы столкнулись с расой, считавшей себя лучше их не по красоте, а по новому типу аналитического и технического склада ума. Почувствовав, что предрассудки обернулись против них, они испытали потрясение, однако большинство достаточно хорошо знало историю собственной планеты, чтобы увидеть в этом духовное испытание.

Коренные венерианцы должны были поддерживать ощущение собственной значимости, не заставляя при этом новую расу чувствовать себя хуже. Для этой цели групповой высший разум побудил их обратиться к новым венерианцам за уроками, а самим обучить их искусству — если, конечно, линейные существа захотят учиться. Хотя коренные жители думали, что способны научиться образу мышления новичков, большинство из них довольно скоро утратило интерес и вернулось к своим обычным занятиям, искусству и сельскому хозяйству. Новые венерианцы втайне сочли это признаком неполноценности и слабости. Они были мало заинтересованы в обучении у своих предшественников.

Через первые 500 лет совместного проживания в обеих группах венерианцев родились новые ангелы и линейные существа, напомнив о том, что их объединяет: осознание высшего группового разума и независимости всех существ. Это удивительным образом сблизило их. Новички начали медитировать с коренными жителями в конце каждого дня для изучения себя и самоосознания.

Первые венерианцы проводили по часу в день, мысля и действуя по схеме своих новых коллег. Обе группы почувствовали в себе изменения — слишком незначительные, чтобы можно было дать им определение, но, тем не менее, реальные.

Заключение первых межрасовых браков

Год 16600

К концу следующих 500 лет между расами стали изредка заключаться браки, и от этих союзов рождались необычные дети. Они были более темпераментными, чем дети чистых рас, и проявляли лево- и правополушарные способности. Разумеется, каждый ребенок был уникален в своем выражении этого равновесия. Некоторые больше склонялись к искусству, а другие были более задумчивыми и отличались аналитическим мышлением. Кроме того, стали появляться разные цвета глаз и волос. Изначально обе расы были голубоглазыми, у ангелов волосы были светлыми, а у линейных существ — светло- русыми. У новых детей глаза могли быть карими или зелено-голубыми, а оттенки волос варьировались от очень светлого до светло-русого, но всегда с золотистым оттенком.

Изменения в цветах казались очень удивительными, и ангелы втайне сочли их непривлекательными и не такими красивыми, как у них самих. Линейные существа с большим безразличием относились к этим переменам, хотя также были озадачены разнообразием физического облика. Так появилась биология, которая поначалу ограничивалась изучением генетики гуманоидов, а затем занялась исследованием растений, минералов и всего остального, что можно было разложить и расшифровать.

Эти исследования породили у линейных ученых уклон в физическую область, который значительно отличался от одержимости физической внешностью у их предшественников. Коренные венерианцы знали об этом камне преткновения, хотя память о произошедших на их планете генетических отклонениях заставила их заинтересоваться генетикой. Итак, изучение генетики и размножения выступило на первый план, тогда как архитектура, сельское хозяйство и искусство поддерживались на прежнем уровне и почти не развивались. Они так увлеклись исследованием генетики и начал генной инженерии, что позабыли о ценности души и духа. Всеобщее духовное благо заменил всеобщий научный интерес, и, поглощенные изучением группового сознания, венерианцы почти совсем забыли о высшем коллективном сознании.

Преобладание физического интереса над духовным продолжалось в следующие 5200 лет и закончилось огромным землетрясением, уничтожившим почти все новые здания и убившим четверть населения. Коллективное групповое высшее сознание, хоть люди и забыли его, ожидало, когда о нем снова вспомнят. Землетрясение было использовано с целью объединить венерианцев общим горем по поводу потери четверти сообщества и помочь им вновь найти истинную ценность жизни. Оно также должно было сказать им: «Посмотрите на то, что вы создаете. Физическая структура ваших строений и генов стала для вас важнее, чем понимание основных качеств духа друг друга. Вы забыли, зачем пришли сюда. Вместо этого вы поддались новой навязчивой идее. Вспомните, кто вы. Поделитесь этим друг с другом в невинности и доверии. Вспомните о групповом высшем разуме. Узнайте о его цели». Вот что с любовью и состраданием говорило людям землетрясение, и таково было послание новых ангелов и линейных существ, пришедших на Венеру в последние семьдесят пять лет цикла. Но на этот раз люди решили ослушаться. Они считали, что стали слишком развитым обществом для того, чтобы прислушиваться к этим устаревшим и детским духовным идеалам, которые, казалось, ранее помешали их культурному прогрессу.

Человек против природы