Абул-маджд Мадждуд ибн Адам Санайи

Великий суфийский поэт Абул-Маджд Санайи, младший современник Омара Хайяма и Газали, родился в 1080 г. в городе Газне.

Существует легенда о том, что талант Санайи был замечен рано, и он еще в молодые годы стал придворным поэтом у шаха Масуда III и обладал огромным богатством, соответствовавшим его положению при дворе. Но однажды он услышал слова юродивого, с презрением говорившего о грабительских походах шаха в Индию, о ничтожестве его окружения и в том числе самого Санайи. Эти слова вызвали в нем просветление, и он отказался от своего прежнего образа жизни и вступил на суфийский Путь. Его наставником на этом Пути называют известного суфийского шейха Йусуфа Хамадани.

Из биографий Санайи известно, что он много странствовал — бывал в Балхе, Серахсе, Герате, Нишапуре, в Хорезме, Багдаде и совершил паломничество в Мекку. В последние годы жизни Санайи вернулся в родной город Газну, где и жил до своей смерти в 1140 г. Умер он со словами, обращенными к Богу: «Твое милосердие вынесет мне приговор».

Следует отметить, что ряд ученых за пределами исламского мира неоднократно высказывали сомнение в принадлежности Санайи к суфийскому Пути, ссылаясь при этом на отдельные высказывания поэта. Но суфийская традиция не исключает возможности того, что человек может бьпъ великим суфи в своих деяниях, сам об этом даже не подозревая. Решающую роль в оценке суфийского наследия той или иной личности играет мнение потомков. Потомками же главный труд Санайи «Сад истин» (о нем будет речь впереди) признан «энциклопедией суфизма», и суфии всех времен чтили память поэта, и его могила («мазар» — могила святого) в Газне окружена почетом и уважением по сей день и является местом паломничества.

Прижизненную славу Санайи принесли несколько небольших поэм («Книга любви», «Книга разума» и др.) и лирические стихотворения, включая четверостишия, написанные под влиянием Омара Хайяма, составившие его поэтический сборник («Диван»). Одна из его малых поэм — «Странствие рабов Божиих к месту возврата» — является как бы прообразом «Божественной комедии» Данте. На это удивительное сходство поэм Санайи и Данте впервые обратил внимание Евгений Бертельс, а затем, почти двадцать лет спустя, знаменитый кембриджский востоковед Р.Николсон. Николсон высказал осторожную мысль о том, что это сходство не случайно и что в нем «есть любопытные детали, указывающие на общий источник и подтверждающие преобладающее теперь мнение, что Данте какими-то средствами и какими-то путями широко воспользовался материалами, сохраненными в мусульманском предании и традициях». Однако тексты Санайи до настоящего времени недоступны европейским популяризаторам, и потрясающее совпадение его «Странствия» с написанной через сто шестьдесят лет после его смерти «Божественной комедией» Данте пока еще не стало популярным литературоведческим детективным сюжетом, оставаясь ученой загадкой лишь для узкого круга специалистов.

Авторитет же суфийского Учителя Санайи принесла поэма «Сад истин» (иногда в русском переводе ее название звучит как «Окруженный стеной сад Истины»). Он написал ее в Газ-не в последние годы своей жизни и заканчивал ее, будучи тяжело больным. Работая над этой поэмой, он дерзко отказался от приглашения Бахрамшаха ко двору и нажил себе могущественного врага. Санайи не обезопасило даже посвящение «Сада истин» Бахрамшаху: обвинения в ереси следовали от придворных ученых одно за другим. Санайи был вынужден обратиться к одному из верховных исламских авторитетов того времени ходже имаму Бурхан-ад-Дину Махуммаду ибн Абул-Фазлю из Багдада, который дал ему охранную грамоту («фетву»), объявив на весь мусульманский мир, что «Сад истин» ни в чем не противоречит исламу и шариату.

Постепенно «Сад истин» занял настолько высокое место в духовной жизни исламского Востока, что иногда эту поэму называли даже «персидским Кораном». «Сад истин», состоящий из рассуждений и притч, является прообразом суфийских поэм Аттара, Руми и других знаменитых поэтов Ирана, прямо указывавших на связь их творчества с наследием Санайи. Нельзя не отметить и то, что в одном из стихотворений Санайи перед читателем предстает собрание различных птиц, каждая из которых по-своему восхваляет весну. Не исключено, что именно этот поэтический прием Санайи вдохновил Аттара на создание его самой знаменитой поэмы «Разговоры птиц» (иногда это название переводится словами «Беседа птиц»), а более поздний великий суфийский поэт Али-Шир Навои, пересказывая эту поэму по-тюркски, назвал свое произведение «Язык птиц».

К сожалению, ни поэтических переводов, ни подстрочников Санайи на русском языке пока нет, и вошедшие в эту книгу несколько притч из «Сада истин» даны на основе фрагментов этой поэмы, содержащихся в ученых трудах Евгения Бертельса.

ДВЕНАДЦАТЬ МАЛЕНЬКИХ ПРИТЧ ИЗ ПОЭМЫ «САД ИСТИН»