Примечания 21 страница

Это явление становится очень острым в раннем подростковом воз­расте, особенно если привязанность к взрослым недостаточно креп­ка, а появляющаяся личность еще не развита. Но не важно, три года ребенку или тринадцать, именно в этот пробел родители пытаются «впихнуть» сверстников ребенка. Мы можем сами организовывать встречи с ровесниками для малышей или поощрять стремление к ро­весникам в детях постарше. «Почему бы тебе не пойти и не спросить, не хочет ли Петя с тобой поиграть?» - говорим мы. Но именно когда ребенок испытывает скуку, он более всего склонен формировать при­вязанности, которые будут конкурировать с привязанностью к нам. Фактически, мы говорим: «Иди утолять свой голод привязанности к своим друзьям - может, они смогут тебе помочь?» или: «Если ты не можешь выдержать свое одиночество, иди к своим ровесникам и по­пробуй построить с ними отношения привязанности», или: «Почему бы тебе не проверить, не сможет ли кто-то другой заменить чувство собственного «я», которого тебе, по-видимому, не хватает». Если бы мы действительно понимали корни скуки, мы бы рассматрива­ли ее как знак того, что наши дети еще не готовы к взаимодействию с другими. Чем больше они предрасположены к скуке, тем больше нуждаются в нас и тем больше их собственному «я» необходимо ста­новление. Чем больше они скучают, тем меньше они готовы к взаи­модействию со сверстниками. В этом случае, мы должны развивать не взаимодействие со сверстниками, а связи ребенка с взрослыми и способность находиться в одиночестве.

Ориентация на ровесников на самом деле усиливает проблему скуки. Дети, серьезно привязанные друг к другу, считают жизнь очень скучной, когда друзей нет рядом. Многие дети, пробыв вме­сте достаточно долго, во время совместных ночевок или пребывания в детском лагере, вернувшись, испытывают чудовищную тоску и стремятся к немедленному воссоединению со своими сверстниками. Останавливая процесс созревания и подстегивая бегство от уязви­мости, ориентация на ровесников также блокирует становление жи­вого, любознательного и активного собственного «я» ребенка. Если мы вообще способны хоть что-то контролировать, в периоды скуки мы должны остановить ребенка и заполнить пробел в привязанности теми, в ком ребенок действительно нуждается - нами самими.

В каких случаях и сколько контакта с ровесниками мы можем позволить своим детям?

Вполне возможно, несмотря на все мои предупреждения ранее в книге, у некоторых читателей все-таки сложилось впечатление, что я против того, чтобы дети играли с другими детьми или заводили друзей, таких же незрелых, как они сами. Но это вряд ли возможно и даже неестественно. Дети всегда играли с детьми своего возраста, во всех обществах на протяжении человеческой истории, но в большин­стве таких обществ не существовало опасности того, что контакты с ровесниками перерастут в ориентацию на них. Общение детей всег­да происходило в контексте крепкой привязанности к взрослым. Со­временным родителям также не стоит изолировать своих детей от их сверстников, но они должны быть осведомлены об опасностях.

Когда и при каких обстоятельствах нам стоит поощрять или, хотя бы, разрешать общение со сверстниками? Вполне понятно, что дети будут рядом друг с другом в яслях, в детском саду, на детской пло­щадке, в школе. Но если мы будем уверены в том, что наша связь с ребенком крепка, нам не придется беспокоиться за него, когда он проводит время с друзьями, хотя все равно стоит ограничивать дли­тельность контактов и обязательно убеждаться, что рядом находится взрослый внимательный воспитатель. Суть не в том, чтобы полно­стью запрещать контакты со сверстниками, но в том, что мы долж­ны умерить наши ожидания: играть с другими детьми - это весело, и все. После каждого опыта игры позаботьтесь о том, чтобы вновь привлечь ребенка к себе. И, конечно, если ребенок будет проводить большую часть недели и большую часть каждого дня в компании ро­весников, не нужно организовывать ему встречи с другими детьми после школы и в выходные - так вы только поощрите конкуренцию.

Какая дружба между детьми нормальна? Хотя, как уже говори­лось выше, слово «дружба» в своем истинном значении вряд ли под­ходит для описания большей части взаимоотношений между детьми, заводить друзей для детей естественно. Вы можете радоваться друж­бе ваших детей с ровесниками, если она не уводит их от вас - в иде­але, родители друзей ваших детей должны разделять ваши ценности и признавать важность привязанности к взрослым. Такие дети вряд ли станут вашими нечаянными соперниками. При этом вы также мо­жете проявлять активность, поощряя друзей своих детей к общению с вами. Я расскажу об этом подробнее в последней главе.

А какие игры можно предлагать детям? Когда дело касается игр, я бы не доверял современным технологиям, поскольку они препят­ствуют развитию оригинального и творческого мышления. Но мы не должны учить детей тому, как играть - дети во все времена прекрасно знали, как это делается. Следует лишь убедиться, что привязан­ность ребенка к взрослым достаточно сильна, чтобы его растущая, любознательная, самомотивированная и одаренная богатым вообра­жением личность не попала под влияние ориентации на ровесников. Наконец, и я буду напоминать об этом на протяжении всей главы, проблема нашего общества - не в том, что наши дети проводят время вместе, а в том, что мы поощряем слишком много контакта со свер­стниками, потому что видим в нем ключ к социализации и борьбе со скукой или, как я объясню позже, к поднятию самооценки ребенка.

Ровесники не решают проблему «эксцентричности»

Взаимоотношения ровесников регулярно рекомендуют еще и с дру­гой целью: устранить шероховатости в характере детей, более эксцен­тричных, чем нам хотелось бы. Все жители Северной Америки будто помешаны на «норме» и соответствии ей. Возможно, мы, взрослые, сами стали настолько ориентированы на ровесников, что вместо того чтобы стремиться к выражению собственной индивидуальности, учимся тому, как быть и что делать, друг у друга. Возможно, мы пом­ним из нашего собственного детства жестокую нетерпимость детей к тем, кто отличается от них, и желаем спасти наших отпрысков от такой судьбы. Возможно, на каком-то уровне мы считаем выражение индивидуальности и независимости проявлением скрытой угрозы. Какими бы ни были причины, индивидуальность и эксцентричность сегодня впали в немилость. Быть крутым - значит оставаться в чрез­вычайно узких рамках перечня допустимых вариантов внешности и поведения. Не выделяясь, мы хотим спастись от стыда, и не уди­вительно, что дети тоже учатся так думать. Достоин сожаления тот факт, что мы, как взрослые, потворствуем этой усредняющей дина­мике, подчиняясь ее требованиям и действуя в соответствии с ней.

Чем больше ребенок зависит от взрослых, тем больше простран­ства остается для раскрытия его уникальности и индивидуальности и тем надежнее он отгорожен от нетерпимости сверстников. Когда мы отдаем своих детей в руки сверстников, они теряют свой щит привязанности к взрослым. Они становятся намного более уязвимыми перед нетерпимыми ровесниками. Чем больше они отделяются от нас, тем больше им приходится подстраиваться под своих сверстни­ков; самые отчаявшиеся из них стараются совсем не выделяться. Тот факт, что они теряют свою «эксцентричность», кажется нам долго­жданным шагом вперед в развитии, но, на деле, он является показа­телем зашкаливающей неуверенности в себе.

Не надейтесь, что сверстники помогут ребенку воспитать самоуважение

Другой повсеместно распространенный - и пагубный - миф состоит в том, что общение со сверстниками повысит самооценку ребенка. Мы все хотим, чтобы наши дети были довольны собой. Кто из нас не мечтает, чтобы его ребенок обладал ощущением собственной значи­мости, верил, что он чего-то стоит, чувствовал себя любимым и же­ланным? Популярная литература внушает нам мысль, что ровесни­ки играют ключевую роль в формировании самоуважения ребенка. Нас убеждают, что главное для ребенка - это круг любящих друзей, благодаря которым он сам может ценить себя. А еще нам говорят, что бойкот или отвержение со стороны ровесников приговаривает ребенка к пожизненной неуверенности в себе. Популярные газеты и журналы изобилуют статьями, пугающими нас тем, какой ущерб мо­жет нанести детям неприятие со стороны сверстников. Один автор книг по психологии развития даже заключил, что самооценка ребен­ка мало связана с его собственным самовосприятием, но полностью зависит от статуса ребенка в группе ровесников¹¹.

Осознавая важность самоуважения и свято веря в то, что оно це­ликом зависит от ровесников, мы идем на все, чтобы помочь нашим детям культивировать дружеские отношения и не выглядеть хуже других, стремимся сделать их настолько приятными для остальных детей, насколько это возможно. Современные родители боятся, что их дети будут изгнаны из группы сверстников. Многие покупают детям одежду, поддерживают их занятия и стимулируют общение, которое они считают необходимым, чтобы дать своим детям возмож­ность завести дружбу и сохранить ее. Такой подход кажется абсо­лютно верным, но он таковым только кажется.

Ровесники действительно играют ключевую роль в формировании самооценки многих детей. Именно это и означает «быть ориентиро­ванным на ровесников». Чтобы не потеряться в этом мире, человеку необходимо чувствовать свою собственную значимость и важность как личности. Когда сверстники заменяют родителей, они начинают влиять на представление ребенка о том, что ценить в себе и других. Поэтому нас не должно удивлять, что от ровесников зависит само­уважение ребенка. Тем не менее, так было не всегда, и так не должно быть. Тот тип самоуважения, который базируется на отношениях со сверстниками - это абсолютно не здоровый вариант¹².

Прежде всего, мы здесь сталкиваемся с поверхностным понимани­ем смысла самоуважения. Суть самоуважения - не в том, насколько человек доволен собой, а в независимости его собственного мнения о себе от мнения окружающих. Человек, обладающий подлинным самоуважением, ценит собственное существование, даже если его не ценят другие, верит в себя, даже когда другие сомневаются, спосо­бен испытывать смешанные чувства и верить во что-то, несмотря на противоречивость ощущений. Фактически, центром здоровой само­оценки является сознание собственной жизнеспособности в качестве отдельной личности. Мы почти физически ощущаем самоуважение, наполняющее ребенка, когда у него получается сделать что-то само­стоятельно, без поддержки встать на ноги, справиться с чем-то без посторонней помощи. Истинная сущность самоуважения включает в себя осознание правильности и ценности собственного существо­вания. Подлинное самоуважение требует психологической зрелости, которая может быть достигнута в теплых, любящих отношениях с ответственными за ребенка взрослыми.

Поскольку ориентированные на ровесников дети испытывают трудности с взрослением, у них гораздо меньше шансов стать по-настоящему независимыми от мнения окружающих. Самоуважение никогда не станет их внутренней характеристикой, никогда не уко­ренится в их собственной оценке себя. Оно будет условным, завися­щим от благосклонности других людей. Оно будет базироваться на внешних и эфемерных факторах, таких как социальные достижения, внешность или доход. Все это - не способы достижения самоува­жения. Истинное самоуважение не говорит: «Я ценен, потому что я могу делать то, это или другое». Напротив, оно заявляет: «Я ценен, вне зависимости от того, могу ли я делать то, это или другое».

Если такое видение самоуважения кажется странным некоторым людям, то лишь потому, что наша культура внушает нам идею са­мооценки, базирующейся на отношении окружающих. Мы хотим, чтобы все у нас было, как у людей, мы жаждем продемонстрировать свой новый автомобиль, нового парня, девушку, супруга или супругу, и мы все испытываем приливы головокружительной гордости, если другие признают наши достижения или завидуют им. Но ценим ли мы себя на самом деле? Нет, мы ценим то, что другие думают о нас. Неужели такой самооценки мы желаем своим детям?

Отсутствие ядра независимости в самооценке создает вакуум, ко­торый необходимо наполнять извне. Пытаться заполнить этот пробел независимой самооценки материалами-заменителями, такими как позитивные утверждения, статус и достижения - бесполезно. Как бы ни был позитивен наш опыт, ничто не вечно: чем больше похва­лы человек слышит, тем больше он ее жаждет; чем больше популяр­ности человек получает, тем более популярным он стремится быть; чем больше соревнований человек выигрывает, тем более азартным становится. Мы все знаем это интуитивно. Наша цель - использо­вать наше влияние на детей так, чтобы не дать их зависимости от по­пулярности, внешности, степеней и достижений определять, что они будут думать и чувствовать по отношению к самим себе.

Только самооценка, не зависящая от всего этого, может на самом деле идти на пользу ребенку. Полагаться на сверстников в таком важ­ном деле, как чувство собственной значимости - разрушительно. Если самооценка ребенка построена на таком шатком фундаменте, чем боль­ше она будет расти, тем более неуверенным и одержимым он будет становиться. Нестабильность детских отношений печально известна. Дети не чувствуют ответственности за то, чтобы уравновешивать свои настроения, и не заботятся о благополучии друг друга. Сделать ребен­ка зависимым от такой непредсказуемой оценки - значит приговорить его к вечной неуверенности. Только безусловное любящее принятие, которое могут предложить взрослые, способно освободить ребенка от его одержимости знаками симпатии и принадлежности.

До тех пор, пока дети не станут способными к независимой само­оценке, наша задача - дать им столь мощное ее подкрепление, что они не захотят смотреть в сторону. Такое подкрепление проникнетгораздо глубже, чем теплые слова любви и принятия; оно должно исходить из самого нашего существа и проникать в сердце ребенка, позволяя ему почувствовать, что он любим, одобряем, что мы ценим его уже за само его существование, не важно, «хорощим» или «пло­хим» он представляется нам в определенный момент. Фокусируясь на том, чтобы сделать ребенка объектом симпатий в кругу ровесни­ков, мы никак не поможем ему. Единственный способ достичь того, чтобы сверстники меньше значили для ребенка - значить для него больше нам самим.

Ровесники не заменят братьев и сестер

Еще одна мнимая проблема, наилучшим решением которой счита­ются ровесники - это «проблема» единственного ребенка в семье. Закрепился миф, что для правильного развития ребенку необходимо находиться в компании других детей. Родители, у которых только один ребенок, часто переживают из-за своего положения и старают­ся компенсировать предполагаемый недостаток тем, что становят­ся социальными «парламентерами» для своего ребенка, устраивая встречи для игр и организуя общение с другими детьми. «Как же мо­гут дети играть без товарищей по играм или учиться ладить с окру­жающими, не имея друзей?» - думают они.

В первую очередь, нам нужно понять, что ровесники - не то же, что братья и сестры, а братья и сестры - это не просто товарищи для игр. Братья и сестры ориентируются на одну и ту же действующую компасную стрелку. Уникальные отношения с братьями и сестрами - это природные «ответвления» привязанности к родителям. Ко­нечно, бывают и исключения, но в целом привязанность к братьям и сестрам, как правило, сосуществует с привязанностью к родителям, без каких-либо внутренних конфликтов. Взаимоотношения братьев и сестер должны быть такими же, как отношения планет, вращаю­щихся вокруг одного и того же Солнца - вторыми после отношений каждой из планет с Солнцем. Более подходящей заменой братьев и сестер являются двоюродные братья и сестры, а не сверстники. Если общение с кузинами и кузенами затруднено или они оказывают на ребенка плохое влияние, лучше культивировать семейную дружбу, в которой взрослые берут на себя роли дядюшек и тетушек для детей друг друга. Отношения с взрослыми должны быть первичной дей­ствующей привязанностью для ребенка.

Еще раз уточню: проблема не в том, что дети играют друг с дру­гом, а в том, что они остаются на попечении друг друга, в то время как их базовые потребности в привязанности не были удовлетворе­ны взрослыми воспитателями. Именно в такой ситуации наши дети больше всего подвержены риску формирования конкурирующих привязанностей. Чем крепче дети привязаны к заботящимся о них взрослым, тем меньше мы должны заботиться о том, чтобы ограни­чивать их общение со сверстниками.

Но разве детям не необходимо играть друг с другом? Здесь стоит обратить внимание на разницу между тем, чего дети хотят, и тем, в чем они нуждаются. Игра, которая необходима ребенку для здорового развития - это игра-становление, а не игра-общение. Игра-становле­ние (или творческое одиночество) не подразумевает взаимодействия с другими людьми. Для маленького ребенка близость и контакт со значимым человеком должны быть достаточно прочными, чтобы ему не приходилось беспокоиться о них. В этом случае чувство безопас­ности позволит ребенку отважиться следовать дальше, в мир фанта­зий и творчества. Товарищей по игре ребенок придумывает себе сам, подобно тому, как Кельвин выдумал Хоббса*, а Кристофер Робин придумал Винни-Пуха и его друзей. Родитель - это всегда наилуч­ший партнер по детским играм, служащий в качестве якоря привя­занности - хотя и здесь не стоит слишком переусердствовать, чтобы игра из творческой не превратилась в социальную, гораздо менее по­лезную. Дети не способны служить якорями привязанности друг для друга, поэтому их игра-становление практически всегда вытесняется социальным взаимодействием. Из-за слишком сильного акцента на общение со сверстниками, игра-становление - игра, основанная на детском творчестве, воображении и любознательности - сегодня на­ходится под угрозой.

И снова, я не говорю, что игра-общение, сама по себе, вредит раз­витию ребенка, но она и не идет ему на пользу. Так что, повторюсь, это не означает, что дети не должны проводить время друг с другом, про­сто не следует ждать от этих игр удовлетворения их глубочайших по­требностей. Только взрослые воспитатели могут помочь детям в этом. Спешно толкая ребенка к социализации, мы оставляем нашим детям мало времени побыть наедине с нами или увлечься одиночной, твор­ческой игрой, которую я называю игрой-становлением. Мы занимаем все их свободное время играми с ровесниками или просмотром видео, телевизора, электронными играми. Нам необходимо оставлять гораз­до больше пространства для становления личности ребенка.

И это возвращает нас к вопросу о ровесниках в качестве замены братьям и сестрам. Дети нуждаются во взрослых гораздо больше, чем они нуждаются в других детях. У родителей нет причин испытывать угрызения совести, оставляя своих детей без братьев и сестер, точ­но так же, как не стоит пытаться заполнять пробел с помощью свер­стников.

Если бы мы сначала испытали на себе истинное влияние ориен­тации на ровесников - возросшее противление, потерю уважения и внимания к авторитету взрослых, затянувшуюся незрелость, рост агрессии, эмоциональное ожесточение, недостаток восприимчиво­сти к воспитанию и обучению - мы бы очень быстро занялись реше­нием этой проблемы. Мы, не теряя ни минуты, начали бы работать над тем, чтобы вернуть себе место в жизнях наших детей, которое принадлежит нам по праву. Но поскольку первые плоды ориентации на ровесников выглядят так привлекательно, они не будят в нас даже малейшего подозрения о том, что нас ожидает. Мы верим, что свер­стники являются решением большей части проблем, возникающих на нашем родительском пути. Мы дорого за это заплатим. Мы долж­ны сопротивляться соблазну внести троянского коня в стены нашего города.

Воссоздаем деревню привязанностей

Многие взрослые сегодня, в свои сорок или около сорока, вспо­минают собственные детские годы, когда деревня привязанно­стей еще была реальностью. Соседи знали друг друга и ходили друг к другу в гости. Родители заботились не только о своих детях, но и об их друзьях. Дети играли на улицах под присмотром дружелюбных, заботливых взрослых. Отдельные маленькие магазинчики торгова­ли бакалеей, скобяными изделиями, выпечкой и много чем еще, и в этих магазинчиках продавцы были не просто безликими постав­щиками товаров массового потребления, как сегодня в сетевых су­пермаркетах. Совсем как Мистер Хунер в «Улице Сезам», они были личностями, которых знали и которыми дорожили. Расширенная се­мья - дяди, тети, родственники мужа и жены - регулярно общались друг с другом и могли даже, при необходимости, подменять друг дру­га в деле воспитания детей. Жизнь не была идеальной - она вряд ли когда-то вообще была таковой за всю историю человечества - но чувства укорененности, принадлежности и связи были невидимой матрицей, в которой дети достигали зрелости и формировали свое мировосприятие. Деревня привязанностей была местом ориентации на взрослых, где культура и ценности передавались вертикально, от одного поколения к другому и где, хорошо это или плохо, дети сле­довали примеру взрослых.

Воссоздаем деревню привязанностей

В жизни большинства из нас деревни привязанностей уже не существует. Социальные и экономические основы традиционных культур исчезли. Ушли в прошлое сплоченные общины, где расши­ренные семьи жили рядом, где дети вырастали среди взрослых вос­питателей, которые работали рядом с домом, где культура объеди­няла поколения. Почти все мы теперь делим задачу по воспитанию своих детей с взрослыми, которых ни они, ни мы раньше не встре­чали. Большая часть детей в Северной Америке почти каждый день покидают свои дома, чтобы пойти туда, где взрослые, с которыми их не соединяет привязанность, берут на себя ответственность за них. У большинства из нас нет возможности оставлять детей дома. Но если мы хотим вернуть себе наших ориентированных на ровес­ников отпрысков или предотвратить формирование ориентации на ровесников, у нас есть только один вариант: воссоздать действую­щие деревни привязанности и в них растить наших детей. Мы, воз­можно, не сможем снова собрать Шалтая-Болтая и нам точно не удастся изменить социальные и экономические структуры, но есть много того, что мы можем сделать, чтобы облегчить жизнь себе и своим детям.

Жилище - это еще не дом. Проблема ориентированных на ровес­ников детей заключается в том, что они, хоть и делят с нами наше жилище, больше не чувствуют себя с нами дома. Они покидают наши жилища, чтобы пойти к себе «домой» - туда, где они будут рядом друг с другом. Они пользуются нашими телефонами, чтобы позво­нить «домой». Они ходят в школу, чтобы быть там «дома» со своими друзьями. Они чувствуют, что «скучают по дому», когда им не удает­ся поддерживать контакт друг с другом. Их инстинктивное ощуще­ние дома искажается, чтобы сделать их ближе друг к другу. Вместо того чтобы оставаться в домах своих родителей, ориентированные на ровесников подростки превращаются в кочевников, передвигаю­щихся группами или слоняющихся по торговым центрам. Дом - это место, к которому они чувствуют свою принадлежность. Их чувство дома больше не с нами.

Только в контексте деревни привязанностей мы можем создавать дома для наших детей в истинном смысле этого слова. И дома, и де­ревни создаются привязанностью. Деревню делает деревней связь между людьми. Связи также создают дома, формируются ли эти связи с самим домом или с людьми в нем. Мы по-настоящему чувствуем себя «дома» только с теми, к кому мы привязаны.

Только когда ребенок чувствует себя в безопасности рядом с от­ветственными взрослыми, он может полностью реализовать свой по­тенциал. Помогая детям быть как дома со взрослыми, чьим заботам мы их вверяем, мы создаем деревню привязанностей, в которой они взрослеют. В сообществах, где доминировали традиционные связи, ребенку никогда не приходилось покидать свой дом: он чувствовал себя как дома везде, куда бы ни пошел. Современным детям тоже хо­рошо бы не покидать свой дом или, по крайней мере, сохранять ощу­щение дома рядом с заботливыми взрослыми, до тех пор, пока они не станут достаточно зрелыми, чтобы чувствовать себя комфортно со своим истинным «я».

Деревни привязанностей могут быть созданы, все зависит только от нашего желания и прозорливости. Как и в случае с самой привя­занностью, построение деревни должно стать сознательной деятель­ностью. Нет никакого смысла оплакивать то, чего больше не суще­ствует, но есть масса причин, чтобы воссоздать то, чего не хватает.

Создавайте «группу поддержки»

Цените тех своих взрослых друзей, которые проявляют заинтере­сованность по отношению к вашим детям и умеют поддерживать отношения с ними. Делайте упор на создание обычаев и традиций, которые помогут связать ваших детей с расширенной семьей. Быть родственниками недостаточно: важно развивать подлинные связи. К сожалению, даже бабушки и дедушки становятся теперь слишком ориентированными на ровесников, чтобы исполнять свою роль в ие­рархии привязанностей. Многие из них скорее захотят провести вре­мя со своими друзьями, чем с внуками; к тому же, в нашем мобиль­ном и фрагментированном обществе, многие живут слишком далеко. Если контакт с расширенной семьей невозможен или, по каким-то причинам, вы не считаете его полезным для вашего ребенка, разви­вайте отношения с взрослыми, которые этого хотят.

Наша социальная жизнь тоже должна измениться. Формат обще­ния в Северной Америке трансформировался под влиянием ориентации на ровесников, разбившись по горизонталям поколений. Даже когда несколько поколений собирается вместе, их занятия разделе­ны по возрастному признаку: взрослые общаются с взрослыми, дети - с детьми. Для создания деревни привязанностей, в нашем обще­стве должны культивироваться иерархические связи. Во время на­шего пребывания в Провансе, социальные контакты, которые мы там наблюдали, практически всегда включали детей. Приготовление еды, выбор занятий и прогулки - все подчинялось этому принципу. Взрослые брали на себя главенствующую роль в деле завладения детьми. Этот тип семейного общения поначалу удивлял нас, но он логичен с точки зрения привязанности. Чем больше в жизни ребенка заботливых взрослых, тем надежнее он защищен от влияния ровес­ников. Старайтесь как можно чаще участвовать в занятиях, объеди­няющих поколения, вместе с детьми; в религиозных или этнических центрах, на спортивных или культурных мероприятиях или во время общественных праздников.

На улице за углом дома моего соавтора родители организовали клуб под названием «Маленький комплекс с большими возмож­ностями». Семьи из этого жилищного комплекса целенаправленно культивируют связи друг с другом. Перед некоторыми домами стоят скамейки и столы для пикников, где родители и дети всех возрастов собираются вместе. Дети научились относиться ко всем взрослым на улице как к объектам привязанности, «дядюшкам» и «тетушкам». Раз в году улица закрывается для движения и на ней проходит что-то вроде деревенского праздника. Жители комплекса устраивают игры, готовят угощения, из громкоговорителей звучит музыка. Местная пожарная команда выезжает на своем автомобиле, и дети резвятся под струями брандспойта.

Всем родителям нужна группа поддержки, и, если она не сфор­мировалась естественным образом, ее необходимо искусственно создать. Мы все нуждаемся в ком-то, кто мог бы заменять нас вре­мя от времени, а большинству из нас порой необходимо делить свои обязанности по воспитанию детей с кем-то еще. Нашим приорите­том должен стать тщательный выбор своих заместителей и развитие привязанности наших детей к этим взрослым. Недостаточно, чтобы няне или гувернантке можно было доверять и чтобы она окончила соответствующие курсы. Все это будет иметь смысл, только если ребенок воспримет заместителя родителей в качестве действующей компасной стрелки и будет чувствовать себя непринужденно в ком­пании этого человека. Этот тип взаимоотношений следует развивать и культивировать. Установлению связи может помочь включение по­тенциального кандидата в семейные занятия и приглашение его на семейные трапезы.

В современной ситуации во многих семьях оба родителя вынуж­дены работать - а если родитель одинок, как правило, по-другому выжить просто невозможно. Нам не удастся повернуть время вспять и оказаться в том идеализируемом прошлом, когда один родитель -как правило, мать - оставался дома, пока дети не вырастали, или, как минимум, пока они не начинали учиться в школе. С экономической и культурной точки зрения, мы перешли на другую стадию. Но нам все равно необходимо сделать так, чтобы наши дети формировали крепкие взаимоотношения с взрослыми, которым мы доверяем - и я подробнее остановлюсь на этом в следующем разделе.

Мой соавтор Габор недавно впервые побывал в Мексике. На него произвело сильнейшее впечатление то незамутненное счастье, кото­рое читалось в глазах детей из нищих деревень индейцев майя, встре­чавшихся на его пути. «Лица этих детей светились радостью, - го­ворит он, - мы не видели никакой отчужденности или агрессии, так часто наблюдаемой у детей из Северной Америки. В них была наивная открытость, невинность - и это несмотря на то, как тяжела жизнь их родителей». Майя, как все автохтонные народы сегодня, практикуют воспитание, основанное на привязанности, естественно, не осознавая этого. Они носят с собой своих малышей повсюду первые несколько лет жизни и, как правило, воспитывают их в рамках традиционной де­ревни привязанностей. Мысль о том, что родители могут разлучаться со своими младенцами или ходунками, показалась бы им странной. Недавно в одной газете я прочел, как одна предпринимательница, от­крывшая магазин по продаже детских колясок в Найроби (Кения), объясняла, почему ее бизнес терпит неудачу: «Женщины здесь не по­нимают, зачем нужно это приспособление для перевозки детей, - гово­рит она. - Они просто носят малышей с собой везде, куда бы ни шли». Каждый, кто приезжает в Африку, обязательно отмечает радостную непосредственность, ненатянутые улыбки и свободную манеру дви­жений африканских детей. Все это - знаки близкого контакта с лю-