Глава 22. Молитва и Бог

Самая лучшая молитва — это когда человек перестает замечать, что молится.

Преподобный Кассиан Римлянин

Есть люди, которых можно назвать гигантами молитвы — такие, как Мартин Лютер или Джорж Мюллер, о которых я неоднократно вспоминал в предыдущих главах. Я знаю лично совсем немного таких людей, и Марсия — одна из них. Она молится в специально отведенной для этого комнате, следуя трактату испанской кармелитки Терезы Авильской «Внутренний замок». Я встретился с Марсией, чтобы расспросить ее о времени молитвы, а она, к моему удивлению, стала говорить о других часах своего дня.

«Обыкновенная беседа может стать молитвой. Вспомните самарянку у колодца. Когда она разговаривала с Иисусом о воде, горах и Иерусалиме — разве это не была молитва? Мне нравится представлять молитвой мои разговоры с людьми. Я обращаюсь ко Христу, который живет в каждом человеке. Я прошу:

«Господи, пусть этот обед (или чай, или любое другое взаимодействие) будет нашей молитвой». Когда я читаю Библию — это молитва. Я не просто читаю семьдесят второй псалом — я им молюсь. Когда я посвящаю Богу всякое занятие, любое дело, которое я делаю, все это становится молитвой.

«Как твоя молитвенная жизнь?» — спрашивают иногда люди. Но если ты христианин, разве это не то же самое, что спросить: «Как живешь?» Наша беда заключается в том, что мы разделяем жизнь и молитву.

Я художница. Когда я пишу картину, я молюсь, и картина тоже становится молитвой. Когда кто-то просит меня помочь молиться, я спрашиваю у человека, что ему нравится делать больше всего. Я советую ему именно этим и заниматься, но заниматься ради Самого Господа. Для тебя таким занятием может быть писательский труд или альпинизм. Для меня — живопись. Начни с того, что дает тебе энергию, трогает твое сердце: цветы, музыка, путешествие, птицы, уборка дома, работа в саду — что угодно. Попроси, чтобы Бог напоминал тебе — ты делаешь это для Него.

Рисуя, я изредка прерываюсь, чтобы посвятить некоторое время Богу. Пять минут или больше. Иногда я этого не делаю — моей молитвой становится день, занятый живописью. Часто, когда я занимаюсь любимым делом, в мыслях у меня возникают просьбы, которые я адресую Господу. Я вдруг вспоминаю о своем друге, который учится в Англии. О миссионерах в Китае. У меня нет списка, за кого молиться. Когда что-то приходит мне на ум, я тут же об этом молюсь. Я верю, что эти мысли мне посылает Бог.

Важно проводить время с Богом. Мы ведь так или иначе его проводим. Но ведь Господь с нами в любое время — почему бы нам и не вести себя соответственно?»

Слушая Марсию, я понял, насколько я отделил молитву от остальных сфер моей жизни. Как ни странно, я часто воспринимаю молитву как некий совершенно отдельный духовный акт. Из чувства долга я уделяю ей время — иногда с радостью, иногда нет — а потом возвращаюсь к делам. После разговора с Марсией я стал относиться к молитве по-другому. Молитва — не цель, а средство. Молитва помогает общению с Богом, Который всегда пребывает рядом с нами.