Ребенок о панике

Наше путешествие начинается с исследования сознания Внутреннего Ребенка; это фундамент для исцеления и возвращения домой. Невинность, подобная детской невинности, доверие и спонтанность, с которыми мы рождаемся, оказались скрытыми из-за нанесенных нам травм. Теперь, входя вовнутрь и приближаясь к слою уязвимости, мы находим мир глубоких, глубоких страхов, паники и даже ужаса. С самого раннего детства, для того чтобы просто выжить, мы научились компенсировать эти глубоко укоренившиеся страхи, но это не заставило страхи рассеяться. Напротив, они вошли в бессознательное еще глубже.

У раненого Ребенка есть собственный ум, который действует совершенно независимо от ума нашего компенсирующего взрослого. Ребенок живет в своем собственном мире, мире, основанном на переживаниях и воспоминаниях далекого прошлого. В этом мире жизнь бьет ключом, и это оказывает огромное влияние на настоящее человека. В моем случае большую часть моей жизни Ребенок оставался в бессознательном, но его воздействие было очень мощным. Теперь я лучше осознаю, как он себя чувствует и как действует. Давайте исследуем мир этого раненого Ребенка.

На самом дне сознания нашего раненого Ребенка находится страх – непризнанный, непринятый страх. Сам по себе страх – не проблема. Трудности нам создает именно недостаток осознанности и принятия. Мы саботируем собственное творчество, самоуважение и близкие отношения, потому что у нас в бессознательном прячется Ребенок, потерявший доверие к себе и другим. Этот ребенок глубоко испуган и тщетно жаждет любви, взаимодействуя с миром из страха и выражая себя многими бессознательными путями. Ребенок, находящийся в панике, проявляется в нервозности, с которой многие из нас говорят, едят и движутся, а также в упорстве, с которым мы создаем себе тысячи дел, чтобы казаться вечно занятыми.

Мне потребовалось много работать над собой, прежде чем я смог почувствовать своего Ребенка и взглянуть на мир его глазами. Когда я в конце концов начал к нему приближаться, то смог увидеть, почему прикрывал его таким количеством отрицаний. Я обнаружил Ребенка в панике, объятого страхом, так что даже удивился, как вообще он выжил... как мы оба выжили. И я понял, что не одинок в своих страхах. Раненый Ребенок внутри ничего не знает о медитации и не имеет никакой возможности создать между собой и страхами дистанцию; его страхи просто прикрыты созданными за всю жизнь образцами бессознательной защиты. И наше привычное поведение – это не более чем попытка установить эту дистанцию, чтобы не приходилось чувствовать всего того неимоверного страха, который находится внутри.

Многие годы я прикрывал свои страхи и уязвимость компенсациями. Я был вовлечен во всепоглощающую программу достижения успеха и совершенства, пытаясь – что, к счастью, редко получалось – быть лучшим во всем, что я только ни делал. Теперь я вижу, что в эти моменты стресса и давления мой Внутренний Ребенок в панике «всплывал» на поверхность. Он выходил наружу каждый раз, когда я думал, что куда-то опаздываю, когда боялся сделать что-то неправильное или чувствовал себя обязанным под давлением «добиться результата». Конечно, я всегда думал, что совершенно незачем паниковать, понятия не имел о том, откуда берется вся эта паника, и изо всех сил пытался подавить страхи (без особого успеха). Страх никогда не приглашался в те круги, где я бывал.

Что вызывает страх?

Теперь я вижу, что такого рода ситуации были лишь верхушкой айсберга; наш страх находится гораздо глубже, и он очень интенсивен. Мы полны глубоких страхов о выживании, о том, чтобы заработать достаточно денег и быть в состоянии себя поддерживать. В нас живут страхи стать сексуально неполноценными или бессильными, глубокие страхи перед вовлеченностью и самоотдачей, страх быть отвергнутыми или нежеланными, страхи перед неуважением, насилием, пренебрежением, унижением, страх столкновения с кем-то, страх незнания того, кто мы такие. Нас заполняют страхи оказаться неспособными выразить себя и быть незначительными. На более глубоком уровне всегда остается страх пустоты и смерти, который, наверное, подспудно пронизывает все остальные страхи.

У нашего существа и Внутреннего Ребенка – страхи разные. Страхи нашего существа касаются смерти и небытия, в то время как страхи Внутреннего Ребенка более связаны с миром, выходом в жизнь и столкновением с ней. В медитации мы работаем с четырьмя основными страхами Внутреннего Ребенка, каждый из которых тем или иным образом возвращает к истокам травм, полученных в раннем детстве.

Вот четыре Больших Страха Раненого Внутреннего Ребенка:

1. страх перед давлением и ожиданиями;

2. страх быть отвергнутым и покинутым;

3. страх не иметь достаточно пространства, быть непонятым или проигнорированным;

4. страхи физического или энергетического насилия или вторжения.

Я заметил, что когда исследую страх, препятствующий открытости и доверию, то всегда нахожу один из этих четырех базовых страхов. Люди, с которыми я работаю, тоже замечают это. Четыре основных страха проявляются во всех важных областях нашей жизни – в сексуальности, в творчестве, в самоутверждении, в способности чувствовать и в том, как мы себя ведем с любимыми, друзьями, знакомыми и должностными лицами. Но вместо того, чтобы оставаться со страхами и позволить себе прочувствовать их, мы бежим от них любым путем. Образ жизни людей в мире во многих аспектах – сплошная компенсация чувства страха. Мы избегаем столкновения со смертью, окружая себя роскошью и усиленно заботясь о собственной безопасности, только чтобы не чувствовать свою уязвимость и зависимость от любых неожиданностей. Это заложено в нашей культуре и передано нам нашими родителями, учителями, священниками, политиками – всеми и каждым, на кого мы только смотрели снизу вверх. Если бы мы были воспитаны в атмосфере полного доверия к жизни, то у нас не было бы внутри такого Паникующего Ребенка. Могу себе представить, каким бы я был, если бы воспитывался в духовной, гармоничной среде. Возможно, тогда моя обусловленность была бы глубоко связана с существованием и людьми, и я не носил бы в себе столько страхов. Но это не то, что я получил, и, предполагаю, не то, что получило большинство из вас. Если мы хотим исцеления, нам необходимо столкнуться с нашими страхами – с каждым из страхов. И место, с которого нужно начать, – это раненый Ребенок.