Вторник. Не хочу идти на работу. Отстаньте.

Не хочу идти на работу. Отстаньте.

Пошел на работу. Много вредничал. Обрушил три колонны фаерболом, красуясь перед принцем.

Восстановил колонны, вытащил принца.

Вытащил придворного мага.

На руках донес принца в лазарет, бросив мага.

Вернулся за ползущим в лазарет магом. Пытался помочь. Ногой подталкивая вперед.

Поблагодарил стражу, донесшую мага до лазарета.

Восстановил-таки колонны. Никто не сказал спасибо. Маг с койки сообщил, что припомнит мне все. Но позже.

Два часа стирал из памяти мага воспоминания утра.

Маг говорит: «Агу» — и на контакт не идет. Сосет палец.

Пугает принца.

Восстанавливаю стертое. Три раза. Маг ржет не переставая. Ему почему-то очень весело.

Бешусь, вызываю духа памяти с приказом все сделать за меня. Маг сидит на подушке, поджав ноги, глядя безумными глазами и пуская слюни. Зрелище ужасает, принц пытается успокоить мой психоз.

В круге пентаграммы появляется Сир, с ужасом смотрит на меня и пытается скрыться обратно. Ловлю за крыло, умоляю помочь.

Остался. Ура. Осматривает придворного мага, бледнеет, предлагает добить. Угрюмо интересуюсь, кто тут вообще анрел. Блондин вздыхает и прикладывает ладони к голове несчастного, замирает.

Сижу рядом с принцем на кровати. Ждем.

Маг уже не ржет. Что радует. Воет нечеловеческим голосом, что пугает.

Вызвал служанку — принесли курицу, пожаренную с чесноком. Едим, попиваем вино, принц шепотом рассказывает о своей жене, временно гостящей у тещи. Киваю невпопад. Нильс у меня тоже чудо.

Ура! Анрел починил мага. На нас смотрят вменяемо, меня называют «козлом», требуют четвертовать и сжечь немедленно.

Смаргиваю слезы счастья, провожаю в пентаграмму замотанного анрела, дарю напоследок заклинание, излечивающее все на свете, но только трехразового использования.

Анрел отнекивается, принимая подарок в виде серебряной сережки-крестика и уже цепляя ее себе на ухо.

Спросил, как оно активируется. Объясняю, что поцелуем в губы через крестик. Улыбается, кивает, исчезает.

Принц спросил, где я взял крестик. Киваю на одевающегося мага. Принц вздыхает и объясняет, что это не тот крестик. Тот был на шее, а этот взрывается при поцелуе с двух сторон.

Киваю, все еще улыбаясь и представляя радость анрела, спешащего излечить кого-нибудь сильно страждущего. Надо его догнать!

В пентаграмме появляется черный Сир со стоящими дыбом и еще дымящимися волосами. Зубы он держит в ладошке. Сказал, что он ее поцеловал. На руках лежит что-то одноглазое и еще стонущее.

Кидаюсь лечить, извиняясь и уверяя, что просто кое-что перепутал.

Слова анрела приводить не буду. Но его взгляд прямо-таки сжигал душу, проникая сквозь затылок и мозг.

Девушку вылечил, анрела подлатал. Подарил другой крестик, клятвенно заверяя, что этот-то уж точно вылечит все на свете. И не три, а сто три раза. Продемонстрировал на принце, заставив того поцеловать еще не пришедшую в сознание жертву.

Принц долго и громко отнекивался. Пообещал ему позже личное зеркальце размером со стену, для жены. А то свое ему во время сериалов и женских передач не давали вообще.

Принц целуется. Оба (принц и девушка) светлеют, розовеют, светятся.

Анрел молча отобрал крестик, хекнув, поднял девицу на руки и ушел в пентаграмму, не прощаясь. Хоть бы спасибо сказал, что ли.

Маг нас всех послал и вышел, хлопнув дверью. Сажусь рядом с высочеством, ем остатки курицы. Высочество просит не говорить о поцелуе жене. Намекаю, что маг все видел.

Предлагают стереть ему память… За отпуск на три месяца.

Соглашаюсь.

…

Анрел обещал, если еще раз кому что сотрем, сводить на личную экскурсию в геенну огненную и там оставить набираться ума.

Тыкаем в агукающего мага, киваем.

Все. Я в отпуске. Всем пока.

А неплохо день прошел.

Среда

Жена радостно предлагает съездить к морю. У Чай день рождения завтра, подарок уже куплен, что радует: А это… будет бонус. Отговариваюсь, мечтая о диване, пиве и футболе — месяца на два точно. Еще о чипсах. Пупс вон тоже не в восторге.

Но жена испекла огромный торт, кучу моих любимых пирожков, пожарила картошки с рыбкой, налила вина и включила тяжелую артиллерию, сев ко мне на колени и начиная кормить с ложечки. За каждой ложкой следовал поцелуй, меня гладили по голове, обещали последний месяц не трогать вообще, кормить — чем захочу и выполнять любой каприз.

Вот скажите… ну кто в здравом уме и твердой памяти смог бы отказать? Я не смог.

Завтра едем на море. Придется идти за избушкой. Н-да-а-а…