Глава двенадцатая

— ТЫ В ПОРЯДКЕ? — Бросаю взгляд на Леандро.

Он выдыхает сквозь стиснутые зубы, словно колеблясь.

— Да… нет… да.

— Тебе не нужно делать это. Не сейчас. Не нужно, если кажется, что слишком рано.

Он смотрит на меня.

— Время против меня. Уже середина декабря. Мне нужно вернуться в кокпит через несколько недель, максимум через месяц, либо я больше никогда не буду участвовать в гонках. Прежде чем подступиться к болиду, я должен быть в силах водить обычную машину. Меня уже тошнит быть психическим калекой, Индия. Я должен сделать это. — Он смотрит на меня глазами, полными отчаяния и решительности.

Отчаяние беспокоит меня.

— Я просто не хочу, чтобы ты торопился, Леандро, и отбрасывал себя на недели назад. Ты делаешь потрясающие успехи.

— И прогресс надо ускорить, срочно. Сейчас или никогда, Индия.

— Ладно. — Я киваю, принимая его желания. — Глубоко дыши. Может, ты и чувствуешь необходимость торопиться, но не обязательно делать это именно в данный конкретный момент. И помни, я здесь, с тобой. Ты не один.

Он одаривает меня мягкой благодарной улыбкой, и затем концентрирует взгляд на руках, сжимающих руль.

Мы в моей машине, которую я забрала из ремонта работающей лучше, чем прежде, даже несмотря на то, что это влетело мне в копеечку. Леандро непреклонен в своем желании повести ее. Так как на сегодня он мой последний пациент, я отвезла нас на большую парковку, которая, я знала, свободна в это время дня. Мне показалось это безопасным на случай, если он застынет за рулем.

— Я смогу.

— Ты сможешь, — уверяю я его. — Ты управлял машинами на таких скоростях, которые я и представить могу с трудом. Ты выжил в аварии, которая могла быть фатальной. Ты выживший. Ты сможешь.

Я касаюсь его руки, чтобы поддержать его, игнорируя всплеск энергии, возникший от контакта с ним.

— Я смогу, — повторяет он.

Сфокусированный на лобовом стекле, он сжимает зубы и выпускает сквозь них воздух. Затем передвигает рычаг на первую скорость, и мы медленно едем вперед.

Я молчу. Мне нужно оставить это ему. Он знает, что, если я ему понадоблюсь, я здесь, но ему нужно справиться самостоятельно.

Он едет немного быстрее, переключая скорости. Я смотрю на него очень внимательно, обнаруживая, что напряжение покидает его тело.

— У тебя получается, — говорю я мягко.

— Да, я делаю это. — В его дрожащем голосе слышится облегчение.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. — Он выдыхает, его губы трогает улыбка. — Я чувствую себя… действительно охрененно хорошо.

Через пару минут его разъездов по парковке я спрашиваю:

— Как думаешь, сможешь выехать на дорогу и проехаться там?

Он бросает на меня быстрый взгляд. На его лице нет выражения опасения.

— Смогу.

— Тогда почему бы тебе не поехать домой самому? Чтобы спасти меня от этой обузы, — улыбаюсь я.

— Только если ты зайдешь выпить, отпраздновать мое возвращение за руль.

Его глаза следят за дорогой, когда он выезжает с парковки на улицы.

Смотрю на его профиль.

— Наверное, не стоит.

— Снова границы этики, да? Так, значит, если психотерапевт выпивает за большой успех своего пациента, это против правил?

— Когда ты все обставляешь вот так, полагаю, нет. Но только стаканчик, и маленький. Мне потом еще ехать домой.

— Одного маленького стаканчика хватит.

Чувствую, как он жмет на газ, везя нас в самую гущу дорожного потока.

Леандро везет нас в район Мейфэр. Он отгоняет мою машину на парковочное место перед встроенным гаражом роскошно выглядящего дома. Он глушит мотор и смотрит на меня. Его глаза светятся.

— Ты сделал это. — Я улыбаюсь ему.

— Да, я смог.

В этот знаменательный момент чувствую внезапное стремление обнять его, и, кажется, он чувствует то же самое, потому что наклоняется над коробкой передач и обнимает меня, прижимая к себе.

От шока я замираю. Вот это, да еще его запах. Боже, как же хорошо он пахнет.

— Спасибо тебе, — шепчет он у моих волос.

От ощущения его дыхания на моих прядях, от его шепота у моей кожи я руками скольжу по его спине, обнимая его в ответ.

— Это все ты. — Это мой голос звучит с придыханием?

Он отклоняется назад, но не отпускает меня. Смотрит прямо мне в глаза, и я чувствую трепет.

— Нет. — Он мягко качает головой. — Я бы не смог сделать это без тебя.

Я не могу говорить. Его взгляд движется от моих глаз к моему рту.

Ох, Господи.

Думаю, он собирается поцеловать меня.

Я хочу, чтобы он поцеловал меня.

С колоссальным усилием я вырываюсь из его объятий и прочищаю горло.

— Итак, это твой дом? — Жестом я указываю на дом, который видно через лобовое стекло, и к которому пригвожден мой взгляд.

Я не могу смотреть на него. Не смею смотреть на него.

— Это он. — Его голос звучит жестче, чем обычно.

Слышу характерный щелчок открываемой им двери, побуждающий меня к действию. Я выбираюсь из машины. Он уже ждет с другой стороны авто. Иду к нему на шатающихся ногах. Сердце бьется со скоростью миля в минуту.

Используя пульт дистанционного управления, он блокирует замки на машине и отдает мне ключи. Своими пальцами он задевает мои, отчего по коже бегут мурашки.

О чем я думаю? Я его психотерапевт.

Он просто благодарен за помощь. И запутался, решив, будто хочет меня.

Зажав ключи в кулаке, я бросаю их в сумку.

— Спасибо, что доверила вести свою машину. — Он улыбается мне, направляясь к входной двери.

— Тебе не нужно благодарить меня. У меня не было никаких сомнений в том, что ты сможешь, — говорю я, следуя за ним. — Итак, как ощущения от вождения машины на дороге?

Он открывает дверь и включает в коридоре свет.

— Как только прошло начальное плохое предчувствие, все стало нормально. Я не говорю, что у меня нет мыслей об аварии, но я отгоняю их прочь и двигаюсь дальше. А затем я вспомнил чувство, которое всегда бывало у меня, когда я водил. Это было приятно. Но понимаю, что, когда выеду на трассу на болиде, все будет совсем иначе.

Я захожу в его дом и закрываю за собой дверь.

— Крошечными шажками. — Я мягко улыбаюсь ему. — И если тебе понадобится помощь на треке, дай знать. Я могу быть там.

Он делает шаг ко мне. Сердце начинает колотиться о грудную клетку.

— Ты бы сделала это?

— Да. — Снова говорю с придыханием. Он твой пациент, Индия. — То есть, само собой, это все часть лечения. — Я выпрямляюсь, меняя тон голоса.

— Ну, еще бы. — Он хмурится и создается впечатление, будто на его лицо упала тень. Он отворачивается и начинает идти вперед. — Что бы ты хотела выпить? — Его слова кажутся жесткими.

Чувствуя себя выбитой из колеи и смущенной, я снимаю туфли и иду за ним. Пока иду, задаю вопрос:

— Что у тебя есть?

— Я не храню алкоголь с тех пор, как сорвался, но у меня есть бутылка шампанского.

— Шампанское подойдет.

Я захожу на кухню. Она современная, вся встроенная мебель из гладкого белого материала, и только угловой стол серебристой расцветки.

— Ого. Милая кухня.

— Спасибо. — Он снимает куртку и бросает ее на табурет у кухонного островка. Затем пересекает кухню и из холодильника достает бутылку. — Тебе нравится готовить?

— Не очень, вообще-то. Просто нравится кухня. Это моя мечта. Хочу кухню, как у тебя, и чтобы кто-нибудь готовил мне. Тогда я могла бы сидеть здесь весь день и есть вкусную еду, рассматривая свою прекрасную кухню. — Я ухмыляюсь ему, и он улыбается в ответ.

Я снимаю куртку и сажусь на табурет у стола, оставляя одежду на коленях.

Леандро ставит два бокала для шампанского передо мной. Держа бутылку, он срывает с нее фольгу.

«Боллингер». Мило.

Он вытаскивает пробку без усилий.

— Впечатляюще, — говорю я, оценивая его способности по откупориванию.

— Годы практики на подиуме. — Он разливает напиток по бокалам.

— И их будет еще много впереди.

Он поднимает свой бокал.

— Остается надеяться.

Поднимаю свой бокал и чокаюсь с Леандро.

— Обязательно будут. Я уверена. — Делаю глоток шампанского. Волшебно.

— Знаешь, это первая выпивка на этой неделе. — Он облокачивается на стол.

— Мне не следует поощрять то, что ты пьешь.

Он усмехается.

— Я не алкоголик, Индия. Я использую алкоголь, чтобы мне стало лучше.

— Но не становится.

— Нет… но сейчас мне лучше. Благодаря тебе.

Я улыбаюсь из-за его слов.

— Леандро, все, что я делаю, — это слушаю и направляю.

— Нет, — он качает головой. — Ты делаешь намного больше. — Он ставит бокал на стол, уставившись на меня.

Внутри меня все переворачивается. Я отвожу взгляд.

— Ты голодна? — спрашивает он. — Я могу приготовить что-нибудь.

— Насколько бы аппетитно это ни звучало, мне нужно домой. Сегодня моя очередь готовить ужин. Я не могу оставить Джетта голодать.

Я допиваю шампанское, ясно осознавая, что он наблюдает.

— Спасибо за выпивку. — Я соскальзываю с табурета.

Ноги кажутся ватными, и не из-за шампанского. Все потому, что передо мной стоит прекрасный мужчина. Я надеваю куртку.

— Прости, что вот так убегаю. — Я разворачиваюсь и иду из кухни.

— Не извиняйся. У тебя есть сын, к которому нужно ехать.

Пока я иду к входной двери, он следует за мной. Я чувствую его близость и его чарующий запах. Он сводит меня с ума.

Мне правда следует убраться отсюда, пока я не натворила глупостей.

Обуваюсь и поворачиваюсь к нему. Он намного ближе, чем я ожидала.

— Ну, думаю, увижу тебя через пару дней. — Убираю волосы за ухо.

— Увидишь.

Мы смотрим друг на друга, и я почти уверена, что только что посмотрела на его рот.

Время уходить.

— Ладно… в общем… — Нащупываю дверную ручку за моей спиной.

Он наклоняется ко мне. Я закрываю глаза и приоткрываю губы…

И слышу щелчок открываемого дверного замка.

Я поднимаю веки. Он смотрит на меня и на его лице тень удовольствия.

Боже.

Меня накрывает смущение.

— Увидимся через несколько дней, — бормочу я и мчусь оттуда во весь опор.

— Спокойной ночи, Индия, — кричит он позади.

Раскрасневшаяся, достаю ключи из сумки и забираюсь в машину.

Он стоит в дверном проеме и наблюдает за мной.

Завожу мотор и отъезжаю назад. Он машет на прощание, так что я быстро вскидываю руку и сматываюсь оттуда.

Боже мой, как я унижена!

Я на самом деле решила, что он собирается поцеловать меня. И что намного хуже, я собиралась ему позволить.

Все вышло из-под контроля, я слишком много времени провожу с ним вне наших лечебных сессий.

Мне нужно обуздать себя и вернуться к тому, с чего мы начинали. Психотерапевт и пациент.

К моменту, когда через двадцать минут паркуюсь в нашем крошечном гараже за машиной Кита, я уже спокойна и мыслю более рационально.

Я психотерапевт. Ничего не может быть и не случится у нас с Леандро.

Мне нужно выбросить из головы это красивое лицо и игнорировать то, что я чувствую, находясь рядом с ним — словно я возбужденный, сексуально неудовлетворенный комок — а также смотреть на него, как на прочих моих пациентов.

Захожу в дом.

— Я дома, — кричу я.

Нет ответа.

Прежде чем поискать домашних на кухне, бросаю сумку в коридоре и сбрасываю туфли. Выглядывая в окно, вижу, что дверь гаража открыта. В саду на заднем дворе у нас есть старый гараж, так как наш дом выходит на широкий переулок. Мы используем его лишь для хранения хлама.

Открывая заднюю дверь, босая выхожу в сад. Слышу возбужденный голос Джетта, который разговаривает с Китом.

— Эй, что вы там делаете? — Я заглядываю в гараж.

Затем вижу его.

— Это то, о чем я думаю? — Захожу внутрь. — Это… карт?

Джетт улыбается от уха до уха.

— Именно. Новенький, самый лучший.

— И откуда он взялся?

Я не глупая. Знаю, сколько он стоит. По большому счету, благодаря просмотру цен на них в Сети прошлой ночью после того, как Джетт рассказал мне, что хочет заниматься картингом. Они стоят около трех тысяч долларов.

— Я прикатил его примерно час назад, — поясняет мне Кит.

— И кто купил его? Прошу, не говори, что ты. — Я щурюсь, смотря на Кита.

Еще в прошлом он был прекрасно осведомлен о моем отношении к импульсивным подаркам Джетту.

— Не я, — он выставляет руки вперед, защищаясь, но на его лице появляется самодовольная ухмылочка. — Но, думаю, один бразильский гонщик питает слабость к моей сестре.

— Что? — Слова звучат сдавленно.

— О, еще какую слабость. Вчера он сказал мне, что ты ему нравишься, — заявляет Джетт.

— Прости. Что? — Я устремляю взгляд на сына.

— Я вчера спросил у Леандро, нравишься ли ты ему, и он ответил, что все сложно, но ты ему нравишься.

Что?

Кит смеется гортанным смехом.

— Ну, мне кажется, ты нравишься ему очень сильно, раз он раскошелился на карт твоему сыну стоимостью две штуки фунтов, чтобы только впечатлить тебя.

— Его купил Леандро? — выдавливаю я. Знаю, что он, но мне нужно, чтобы это произнесли вслух.

— Об этом говорится в бумагах о доставке. — Кит передает документы мне.

Я всматриваюсь, не в силах поверить. Голова сейчас взорвется.

Поверить не могу, что он сделал это.

— Он купил Джетту карт. Я не могу… то есть… зачем? — Я смотрю на Кита, будто он знает ответ.

— Думаю, это довольно очевидно, Инди. — Он приподнимает бровь, одаривая меня понимающим взглядом.

Делаю шаг назад. Кажется, я не могу дышать.

— Это… неправильно. То есть, просто… я не могу… — Взглядом встречаюсь с Джеттом. — Ты его не оставишь. — Я пальцем указываю на нарушающий все правила карт и от выражения подавленности на лице Джетта чувствую, словно меня ударили ножом в сердце.

Это все вина Леандро! Как он смеет покупать моему сыну карт, даже не обсудив это! Не то чтобы я позволила ему сделать это.

О чем он, черт подери, думал?!

Внутри меня разрастается гнев, подобно вулканическому извержению.

Я мну документ о доставке, поворачиваюсь на пятках и марширую прочь.

— Вернусь через полчаса. Начинайте ужинать без меня, — кричу я им.

— Куда ты? — кричит мне Кит в ответ.

— Еду запихивать эту бумагу в задницу одному пилоту!

Я врываюсь в дом, обуваюсь, хватаю ключи от машины, выбегаю, направляясь к авто, и отправляюсь туда, откуда только что приехала.