Ноября, суббота

Я решила показать Дику, что он мне безразличен. Меня обижало – хотя я и понимала глупость такой обиды – то, что ему не понравилась я, но понравилась какая-то американка. Чем она была лучше, чем я? И мне было неприятно, что Дик думал, что при этом всё еще нравится мне, это задевало мое самолюбие. Оба эти факта способствовали составлению плана – плана, в котором я должна была демонстрировать Дику равнодушие при каждом удобном случае.
В субботу я, как ни в чем не бывало, пошла на квиддич. Матч длился необычайно долго, и в кафе мы оказались только во второй половине дня. Там я была сама веселость и жизнерадостность, и так демонстративно игнорировала Дика, что он был вынужден несколько раз обратиться ко мне с незначительными вопросами, дабы убедиться, что я все же осознаю, что он тоже присутствует среди нас. Меня это только раззадорило. Эмиль, который как всегда был тише воды, ниже травы, был использован мною как объект, одаривающийся повышенным вниманием с целью вызвать в Дике хоть какие-то чувства. Хотя бы элементарную обиду, что ему предпочли другого. Да еще так быстро.
Просидев до десяти часов вечера в кафе, и выпив больше, чем обычно, наша компания – хотя и заметно уменьшившаяся после начала посиделок – решила отправиться в клуб в городе. Я бывала там крайне редко, но некоторые любители танцев уверяли, что там дико весело и посещение дискотеки будет лучшим продолжением вечера. Я решила, что это было действительно так. Пока я говорила с Эмилем, Дик несколько раз вмешивался в наш разговор, чтобы сказать мне какую-нибудь ерунду. Это был добрый знак.
В клубе мы танцевали, пили и веселились. Я была даже чересчур бодра, потому что намеренно накручивала себя, желая казаться беззаботной и жизнерадостной. Я настолько вошла в роль, что порой чувствовала себя почти также хорошо, как хотела показать. Эмиль, которому доставалось все мое внимание, со временем куда-то пропал, и его быстро сменил Кеннет. Тот был немного пьян, но и мой разум был не так ясен, как мог бы. Во мне вдруг проснулся чертенок, который решил показать всем, что я могу не просто веселиться и вести себя как обычная молодая девушка, но еще и флиртовать, фривольничать и позволять себе лишнее.
И самое главное – я хотела доказать СЕБЕ, что могу нравиться.
Кеннет не уставал делать мне комплименты, поражая воображение разнообразием и, порой, изысканностью фраз. Я даже невольно подумала, что он не так туп, как я считала, раз смог запомнить столько речевых оборотов, да еще и применить их в нужном месте в нужное время. Кроме того, он сумел принять совет Джейсона и избрать другой ко мне подход, нежели попытки соблазнить пошлыми шуточками и тисканьем. Нет, теперь он изображал джентльмена. Не то чтобы это могло ввести меня в заблуждение касательно его личности, но терпеть *такого* Кеннета было куда легче, чем старого. Поэтому где-то во втором часу ночи я обнаружила себя, сидящей у него на коленях. Я чувствовала себя ужасно плохой девчонкой, и мне это нравилось. Даже не смотря на то, что сидеть у кого-либо на коленях я не люблю, и лучше буду стоять на голове, чем сидеть на ком-то, я наслаждалась своим положением, и особенно беспокойным поведением Дика, который то и дело кидал на меня встревоженные взгляды.
Ночь прошла незаметно, и вот пришло утро, а с ним пора расходиться. Из клуба мы вышли дружной толпой, которая таинственным образом разделилась на небольшие группки людей, а затем и вовсе на парочки. И не менее таинственным образом я оказалась наедине с Диком. Куда пропал Кеннет, и как он меня упустил из виду, мне было невдомек, но меня это уже и не волновало.
Мы шли с Диком к Профессорскому садику и вели довольно странный разговор, суть которого как будто бы была ясна обоим, но тщательно скрывалась за недомолвками.
- Он же тупица, я помню, ты сама говорила.
- Мало ли, что я говорила. Я же девушка, я такая ветреная.
- Ерунда… и вообще, что это такое! Сидела всю ночь у него на коленях.
- Ну и что?
- Как это ну и что! Это никуда не годится. Ладно бы, кто-то другой, но ТЫ!
- Где хочу, там и сижу, тебя это не должно волновать.
- Но волнует.
- А меня не волнует, что тебя это волнует.
- Это… ниже тебя.
- Иди к черту, - тут я разозлилась, - не тебе решать, что ниже, а что выше.
- Ты не должна была с ним сидеть и разговаривать.
- Я знаю, что не должна. Я никому ничего не должна.
- Нет, я имею в виду… ты должна была не сидеть. Не с ним.
- Как-то других желающих не нашлось.
Неожиданно Дик взял меня за руку и притянул к скамейке. Мы сели и над нами тут же зажегся фонарь. Мы сидели близко-близко, и я видела, как блестели его глаза. Я чувствовала его запах, такой знакомый и родной. Я поняла, что сейчас произойдет что-то важное, но не знала, как к этому отношусь. Я не испытывала никаких эмоций, кроме легкого напряжения, вызванного ожиданием.
- Другие есть, - сказал он, наконец, обнимая меня за плечи.
Затем одна его рука коснулась сперва моего носа, затем губ.
- Ты очень красивая, - вдруг произнес Дик.
Это было лестно – но не более.
- Этот Кеннет тебя не достоин, ты слишком умная и красивая для него, ты найдешь кого-то в сотню раз лучше этого идиота.
«Кеннет не достоин! – подумала я, - а кто же, интересно, по-твоему, достоин?». Ответ как будто бы прозвучал в его следующем действии – он склонился ко мне и поцеловал в губы. Я ответила ему, честно стараясь получить удовольствие от поцелуя. Но тщетно.
В этот самый миг все кончилось. Все мои многомесячные страдания, все переживания и слезы, всё было зря. Либо я совершенно бесчувственное создание, не способное ни на какие яркие чувства, и тем более на любовь, либо Дик – не мужчина моей мечты, и не моя вторая половинка. Ибо в секунду, когда губы наши соприкоснулись, я почувствовала полное безразличие к молодому человеку рядом со мной. Я знала, что если нам доведется поцеловаться, это все изменит. Но могла ли я думать, что подобное затушит тлеющие угли, а не раздует из них огонь?
Мы посидели еще, Дик сказал мне, какая я потрясающая. Но я чувствовала, что это было хоть и искренне, но… словно бы извиняясь. Он как будто бы говорил «Ты потрясающая, но для *нас* это ничего не меняет». Окончательно точку в наших не начавшихся отношениях поставила следующая фраза Дика:
- Гермиона… - прошептал он после уже третьего поцелуя, - вообще… оно тебе нужно?
Я поняла, что он говорил об идее нас двоих вместе. И честный ответ был «нет». Но я, в ту минуту слишком ошеломленная осознанием того, что полностью освободилась от чувств к Дику, вдруг испугалась, что мой категоричный ответ может обидеть его. Сейчас, по здравом размышлении, я не стала бы щадить его гордость и, скорее даже, наоборот, сделав всё легче для нас обоих, сказала бы правду. Но я попыталась ответить деликатно:
- Нууу… не знаю… как-то… наверное, так…не особо, наверное… В общем, - я вздохнула, пытаясь собраться с мыслями, - идти пора. Я спать хочу.
Дик согласно кивнул и мы пошли к моему колледжу. Долгое время мы хранили молчание. Затем, уже прощаясь, обменявшись лишь скупым «пока», я добавила:
- Только ты… пиши что ли. Мы ведь друзья.
Дик горячо заверил меня в том, что будет писать мне едва ли не каждый день, но я-то знала, что в лучшем случае получу от него открытку на Рождество.