Основные жанры средневековой драмы.

Значительный раздел городской литературы образует драма, зародившаяся гораздо раньше, но получившая особенно интенсивное развитие лишь начиная с XIII в. в условиях роста городов.

Ведя с древнейших времен борьбу с народно-обрядовыми играми светского и полуязыческого характера, церковь постепенно создала свой собственный культовый театр, использовав для этого те театральные игровые и декоративные моменты, которые имелись в католическом богослужении: сюда относятся музыка, пение, зачатки диалога, пышные одеяния, даже некоторые элементы бутафории. Процесс развития средневековой культовой драмы в большинстве западноевропейских стран в основном сводится к следующему.

Жанры:

v Моралите – действующими лицами являются не люди, а отвлечённые понятия.

v Интерлюдии – жанр сценического произведения, который зародился в эпоху Средневековья внутри крупных действ (как правило, религиозных). Интерлюдия в это время занимает второстепенные позиции и служит неким переходным звеном между крупными разделами действа. Постепенно интерлюдия выделяется в самостоятельное произведение и начинает развиваться по пути комических жанров.

v Антифоны (респонсории) – обмен репликами между хором, изображавшим совокупность молящихся, и священником или между двумя полухориями. В IX—X вв. в этой области возникает новшество: начинают сочинять так называемые тропы, т. е. диалогизированные парафразы библейского текста, написанные на готовые мелодии католических гимнов. Вскоре затем к тексту тропов стали добавлять пантомимические действия. Во время рождественского богослужения разыгрывалось в лицах поклонение лежащему в яслях младенцу Иисусу пастухов, а затем трех восточных царей, приносящих ему богатые дары, и т. д.

v Литургическая драма - развернутые тропы или богослужебные инсценировки. Признаки следующие: во-первых, весь текст латинский, извлеченный из Библии, и притом целиком напевный; во-вторых, пьеса исполняется около алтаря, с очень скромной бутафорией, причем исполнителями являются только духовные лица.

v Мистерии: к концу XI в., а особенно в XII в., литургическая драма заметно секуляризируется (обмирщается), постепенно теряя связь с богослужебным обрядом и проникаясь светскими литературно-театральными элементами. Латинский язык, к этому времени ставший в романских странах совершенно уже непонятным населению, заменяется живым, национальным языком. В связи с этим появляется большая свобода обращения с библейским текстом, вплоть до присочинения отдельных эпизодов, обычно бытового и комического характера; например, перед тем как почитательницы распятого Иисуса («жены-мироносицы») отправлялись умастить тело его, снятое с креста, показывалось, как они покупали у торговца благовония. Одновременно усилившийся интерес к зрелищности вызвал расширение декоративных, бутафорских и вообще зрелищных элементов. Пьесы такого рода стало уже неудобно исполнять в церкви, около алтаря, непосредственно в связи с богослужением. Они отрываются от обряда и вытесняются сначала на паперть, затем на улицу перед церковью, наконец, на городскую площадь, где они исполняются на специально сооруженном для этой цели помосте с особыми приспособлениями, в пышных костюмах, при стечении большого количества зрителей. Старейшим образцом этого раннего типа мистерий является англо-нормандская «Игра об Адаме» (середина XII в.), где изображается «грехопадение» Адама и Евы, убийство Авеля Каином и, наконец, шествие пророков, возвещающих пришествие Христа, долженствующего «искупить первородный грех».

v Миракли. Своими источниками миракли имели предания о чудесах богоматери или святых. Эти легенды носили менее строгий характер, допуская примесь элементов романически-авантюрных, бытовых и т. п.

v Истории. В них затрагиваются разнообразные темы семейной и общественной жизни, например бессердечие и распущенность детей и т. д., нередко обличаются насилия, чинимые богачами и людьми знатными. В «Бедной крестьянской девушке» изображается дочь крепостного, которая решает посредством самоубийства защитить свою честь от покушений местного сеньора. В пьесе об «Императоре, который убил своего племянника» справедливый государь судит своего собственного племянника, обесчестившего одну девушку, и казнит его после того, как неправедные судьи побоялись его обвинить. Образ императора дан при этом в нарочито идеализованных тонах, чтобы ярче подчеркнуть контраст этого утопического монарха с действительными правителями.

v Фарсы. Первоначально представляли собой остро комические интермедии, вставлявшиеся в религиозные драмы, а в XIV в. расширились в отдельные пьески. Изображение будничных сторон жизни, смешение буржуазных и народных элементов, выражающееся в том, что ловкость и хитрость в делах отчасти прославляются, отчасти становятся объектом сатиры в зависимости от того, в каких случаях они проявляются и против кого направлены.

v Соти – небольшие, частично импровизированные, остро комические пьески, в которых за невинным с виду шутовством нередко скрывалась едкая политическая сатира. В соти постоянно выводились представители высшего духовенства и аристократии. В конце XV и в начале XVI в. как автор соти особенно славился Пьер Гренгор (или Гренгуар), придавший им характер политического обозрения. В его «Игре о князе дураков и дурьей матушке» выведен французский король, папа Юлий II и ряд современных политических деятелей. Другой автор того времени в одной из своих соти изобразил королеву-мать в виде хищницы, грабящей народ, за что подвергся суровой каре.

2) «Гаргантюа и Пантагрюэль» Рабле.

Толчком к созданию романа послужил выход в свет в 1532 г. в Лионе анонимной народной книги «Великие и неоценимые хроники о великом и огромном великане Гаргантюа». Успех книги, в которой пародировались средневековые рыцарские романы, навел Рабле на мысль использовать эту форму для передачи более глубокого содержания. В том же году он выпустил в качестве ее продолжения книгу «Страшные и ужасающие деяния и подвиги преславного Пантагрюэля, короля дипсодов дипсодов, сына великого великана Гаргантюа».

Произведение это, подписанное псевдонимом Алькофрибас Назье и составившее затем вторую книгу всего романа, выдержало в короткий срок ряд изданий и вызвало несколько подделок.

В 1534 г. Рабле выпустил под тем же псевдонимом начало истории под заглавием «Повесть о преужасной жизни великого Гаргантюа, отца Пантагрюэля», которое составило первую книгу всего романа.

«Третья книга героических деяний и речений доброго Пантагрюэля» вышла в свет в 1546 г. с обозначением подлинного имени автора. Она существенно отличается от двух предыдущих книг. Сатира в третьей книге стала по необходимости более сдержанной и прикрытой. Первая краткая редакция «Четвертой книги героических деяний и речей Пантагрюэля» (1548) носит сдержанный в идейном отношении характер.

Через 9 лет после смерти Рабле под его именем была издана книга «Звонкий остров», а еще через 2 года – полная «Пятая книга».

Источники. Помимо народной книги о великане Гаргантюа, Рабле послужила образцом богатая гротескно-сатирическая поэзия, развивавшаяся в Италии. Еще ближе к Рабле, повлиявший на него Теофило Фоленго, автор поэмы «Бальдус» (1517), которая содержала острую сатиру на нравы своего времени. Однако главным источником Рабле явились народное творчество, живая фольклорная традиция, пропитывающая весь его роман, а также произведения французской средневековой литературы. Рабле почерпнул немало мотивов и сатирических черт своего романа из фаблио, второй части «Романа о Розе», из Вийона, но еще больше – из обрядово-песенной образности, из народных повестушек, анекдотов, пословиц и прибауток своего времени. Большую помощь оказало ему знакомство с античной наукой и философией. Роман Рабле насыщен серьезными или полушуточными цитатами из них, параллелями, примерами.

Основные проблемы.

1. Проблема воспитания (Рабле зло осмеивает старую систему воспитания, всякую схоластику. Его педагогические идеи ярче всего выражены в картине воспитания Гаргантюа, у которого было 2 учителя. Первый, педант Тубал Олоферн, знал лишь один метод обучения – зубрежку. Другой учитель по имени Понократ – «власть труда» - позаботился о том, чтобы мальчик осмысленно усваивал знания.).

2. Проблема войны и мира (выразительно изображение у Рабле феодальных войн).

3. Проблема правителя.

4. Проблема народа.

Пустословие и шарлатантство схоластиков осмеиваются у Рабле во всех формах и аспектах. Разоблачая всю низость и глупость средневековых учреждений и понятий, Рабле противопоставляет им новое, гуманистическое мировоззрение.

Рабле выдвигает принцип равномерного, гармонического развития душевных и физических свойств человека, а последнее он считает первичными. Земля, плоть, материя для него – основы всего сущего. Ключ ко всякой науке и ко всякой морали для Рабле – возвращение к природе. Реабилитация плоти – задача столь важная для Рабле, что он сознательно заостряет ее. Любовь выступает в понимании Рабле как простая физиологическая потребность.

«Гаргантюа и Пантагрюэль» - энциклопедия французской жизни эпохи Возрождения. Антифеодальная, антицерковная сатира в ней

Все, что связано с практикой католицизма, подвергается у Рабле жестокому осмеянию. Он ненавидит богословов, глумится над римской церковью и папой, над всякой мистикой. Для Рабле нет ничего ненавистнее монахов.

Иногда антиклерикальные мотивы перерастают у Рабле в антирелигиозные выпады. Рассказав о чудесном рождении Гаргантюа, появившегося на свет через ухо матери, Рабле восклицает: «Почему бы и вам и не поверить? Ведь для бога нет ничего невозможного, и если бы он только захотел, то все женщины производили бы на свет детей через уши». Насмешка над мифом о «непорочном зачатии» Христа здесь несомненна.

Ненавидя всякое насилие над человеческой личностью и порабощение ее властью религиозных и социальных норм, Рабле едко критикует идею наследственной знатности и благородства. С наибольшей охотой и мастерством Рабле изображает толпу, плебейскую среду, выходцев из низов общества.

4.Положительная программа Рабле в романе «Гаргантюа и Пантагрюэль».

Проблема воспитания и образования. Образы королей-великанов. Утопия в изображении жизни Телемского аббатства. Жанр романа, его язык.

В романе Рабле особенно выделяются три образа. Первый из них – образ доброго короля в его трех вариантах, по существу, мало отличающихся друг от друга: Грангузье, Гаргантюа, Пантагрюэль. В нем Рабле воплотил свой утопический идеал доброго и разумного правителя, который заботится не о славе, а о благе своих подданных. Короли-великаны Рабле обладают полнотой государственной власти, отстраняя от нее аристократов-феодалов. Но после наступившей реакции образ Пантагрюэля как короля тускнеет, в последних книгах он почти не показан правителем, а только путешественником и мыслителем, воплощающим философию «пантагрюэлизма». Вскоре образ Панурга оттесняет его окончательно на задний план.

Красной нитью через весь роман проходит вера в благость природы, в естественную «доброту» человека. Рабле убежден в том, что «люди, свободные, благородные и воспитанные, от природы наделены склонностью к добродетели и отвращением к пороку». Рабле утверждает доктрину «естественной нравственности» человека, не нуждающейся в религиозном обосновании. Но и вообще в его понимании мира для религии нет места.

Рабле начинает с мажорных томов. Он прославляет наступивший расцвет наук и просвещения. Этот новый, гуманистический идеал Рабле утопически изобразил в картине Телемского аббатства, этого идиллического содружества интеллигентов, которые работают лишь над усовершенствованием нравственной природы человека и свободы от труда в унижающих человека условиях. Телемское аббатство не знает правил, стесняющих гармоническое развитие личности, здесь нет места для «нищих духом», порочных и убогих, - здесь царство красоты, молодости, радости жизни. Телемиты вольны вступать в брак, пользоваться благами богатства и свободы, они чтут науки и искусства, между ними нет таких, кто не умел бы «читать, писать, играть на музыкальных инструментах, говорить на 5 – 6 языках и на каждом языке писать стихами, так и обыкновенной речью».

Рабле зло осмеивает средневековый суд, феодальные войны, старую систему воспитания, всякую схоластику, богословскую метафизику и религиозный фанатизм.

Язык Рабле – причудливый, полный синонимических повторов, нагромождений, идиом, народных пословиц и речений. Можно наблюдать в стиле Рабле огромную языковую культуру, использование всех грамматических средств, включение большого запаса научных и технических терминов, латинских или греческих слов и выражений. Рабле сочетает народные элементы и культурное наследие античности. Гротескно-комическая струя в романе Рабле выполняет несколько назначений. С одной стороны, она должна заинтересовать читателя и облегчить восприятие сложных и глубоких мыслей. С другой стороны, она же маскирует эти мысли, смягчая их выражение, служит для книги щитом против нападок цензуры. Мысли Рабле бывают иногда сильно завуалированы, и далеко не все его намеки расшифрованы современной критикой.

По жанру роман: сатирический, философский, плутовской, воспитательный, утопический, роман-путешествие.

Билет 20.