Свет ученья во тьме проблем

– Почему у вас нет клубники в конце октября? Да я уверен, она где-то растёт! Найдите мне её! – громыхал на весь дом Толя, опять отрывая меня от занятий.

– Толя кличит? Он лися? – спросил Лёша, который притащил кубики в мой рабочий кабинет и довольствовался хотя бы моим присутствием.

– Злится не Толя, злится мама, – решила я, поднимаясь со стула.

Лёша тоже поднялся и потопал за мной. Волей-неволей приходилось ждать ребёнка, а не лететь на всех парах, я даже успокаивалась. Хотя идти пришлось недалеко, апартаменты молодых располагались слишком близко к моему рабочему кабинету. Дверь я открыла рывком, но там обнаружилась только сконфуженная испуганная Лена.

– Ангелина Денисовна, я только сказала! Честное слово, я больше так не буду! Я вообще больше рот не открою! – заверила она меня, на что я горестно вздохнула.

– Боюсь, тогда он устроит разборки, почему ты молчишь, тебе плохо и далее по сценарию, – покачала я головой.

Нет, криком дело не решить, на Лену орать нет смысла, а Толя, как я успела убедиться за сегодняшнее утро, совершенно не воспринимает моих угроз, когда дело касается его супруги. Тоже мне, заботливый муж.

Между прочим, я даже не смогла нормально начать готовиться, только определилась, что экзамены мне сдавать предстоит не лёгкие. Первым значился письменный тест с открытыми вопросами. Но теория в артефакторном деле меня угнетала абсолютно, особенно терминами, в которых я плавала. На втором от меня потребуют написать эссе, как они это называли, о двух или трёх типовых личных артефактах. Это не очень страшно, но приятного мало. А третий вообще подразумевал починку общественного артефакта, из которых я в глаза видела только портал. К счастью, книг для изучения нашла предостаточно.

Лучшим решением проблемы для меня пока оказалось собрать книги и попытаться перенести их к себе в комнату. Хотя бы окажусь подальше от источника криков. А потом в перспективе, при ближайшем ремонте, сделаю звукоизоляцию в кабинете.

– Приведи Глеба, – попросила я Лёшу, когда поняла, что все одна не унесу. Слуг же к такому занятию привлекать не хотелось, ещё углядят чего и сплетничать начнут.

Пока сын бегал, я разделила книги на несколько стопок, но все равно получалось, что за один раз мне их не унести.

– Переезжаешь? – уточнил пасынок, посмеиваясь, когда зашёл в кабинет. Он без лишних вопросов взял стопку и понёс в мою комнату.

– Да, а тебе уже доложили?

– Конечно! Толя злится, мама злится, мама собирает книжки!

Я высвободила руку и погладила не отстающего от меня ни на шаг Лёшку по волосам. Умница моя! Ребёнок схватил меня за руку, сумев сжать только два пальца. Второй рукой он нёс кубики. А я несколько книжек. Прекрасная картина, жаль, что Глеб нагрузил себя так, что книги чуть ли не выше макушки торчали. Мы сделали все три ходки вместе, после чего вновь вернулись каждый к своим делам: я села читать, Глеб ушёл к себе, а Лёша вновь взялся за кубики.

– Почему в комнате жарко, а окна уже заткнули так, что не открыть?! – раздался следующий возмущённый вопль младшего пасынка.

– Куда делись все пледы в этом доме? У Лены мёрзнут ноги! – оповестил он через пять минут.

– Подушек слишком мало, неужели у нас ничего нет?! – казалось, тут же опять пошёл буянить он.

Глеб вернулся в мою комнату, когда я схватилась за голову и нависла над книгой. Я попыталась закрыть уши руками, но толку никакого.

– Болит? – спросил он, осторожно прикасаясь к моим волосам. Едва уловимо, но я сама потянулась макушкой за его ладонью, словно бы заставила себя погладить.

– Она ещё и кипит, – пожаловалась я, чувствуя, как простые прикосновения снимают усталость. И попросила: – Помассажируй её, пожалуйста? Не то она скоро взорвётся.

– Уверена? – с усмешкой спросил старший пасынок. – Когда Влад приходил в гости и решил проделать что-то подобное, ты его чуть не съела.

Я только фыркнула возмущённо и с укором посмотрела на Глеба. Нашёл что спрашивать, честное слово!

– У Влада руки хуже грабель. Он когда так делает, мне кажется, я оказалась в пыточной и мне шурупы в голову закручивают. Так что не отмазывайся – погладь, пожалуйста.

Не спрашивая разрешения, он распустил уже порядком помятую простенькую причёску, пробрался пальцами между волос и начал массировать мою несчастную больную голову. В момент я забыла обо всех своих проблемах, разомлев как накормленная кошка. Едва ли мурчать не начала.

– Не шурупы? – спросил Глеб с усмешкой.

– Не-е-ет. Очень приятно!

– Надо Толе подсказать метод тебя успокаивать.

Я снова фыркнула, не зная даже, что сказать. Боюсь, у меня ещё не до конца прошла паранойя с тех времён, когда мы с младшим сыном Кости конфликтовали, и вряд ли я пущу его к своей голове. Глеб же молчал, будто не понял моё возмущение, и я на всякий случай, предупредила:

– У него этот фокус не получится. Я в таких вещах очень избирательна, так что у него есть единственный вариант – звать тебя.

– Странная ты. Мне иногда сложно тебя понять.

Смешок вырвался непроизвольно. А что тут сложного? Просто есть люди, которым я доверяю, а есть те, кому не очень. И Глеб в числе первых. За два года нашего знакомства он стал для меня не просто помощником, а оказался настоящей опорой и хорошим другом, с которым я могла обсудить практически все. Единственное, про мужчин я ему не рассказывала – ему не нравился мой «вольный нрав» в вопросах личной жизни.

Мы как-то смеялись, вспоминая, как собирались конфликтовать, когда Костя только-только привёл меня в дом. Глеб поделился тем, что дико разозлился, узнав о женитьбе отца на молодой вертихвостке. К тому же Толя меня очень смачно расписал. Старший брат думал, что появилась барышня, которая сейчас начнёт сорить деньгами, вести себя с гостями как попало и попытается очернить их в глазах отца. Если бы не предложенное перемирие, которое натолкнуло его на мысль, что я не до конца безрассудна, он бы сделал все, чтобы ежедневно доводить до слез, и заставил сбежать из кошмарного дома.

Я тоже жаловалась, что после разговора, в котором Костя хотел лишить их наследства, относилась к будущим пасынкам с опаской. А потом ещё Толя с визитом нагрянул, и от Глеба я уже ничего хорошего не ждала.

– О чем думаешь? – неожиданно вырвал меня пасынок из воспоминаний.

– Вспоминаю наше знакомство, – с улыбкой призналась я.

– Опять? – вздёрнул он брови. Я не видела, но по интонации догадалась.

– Зато там есть что вспомнить!

– Где в этом доме все слуги, и почему никто не может сварить куриный бульон? Что значит, а сказал об этом пять минут назад, а курицу ещё разморозить надо и потом сварить?! – прервал нашу беседу голос Толи.

Я закрыла лицо руками, утробно зарычав. Глеб переместил свои руки мне на плечи, видимо, чтобы сдержать, если я надумаю немедленно рвануть и разобраться с проклятьем дома Лисицыных.

– Геля, не убей! Он делает благое дело. Он заботится о жене, – попросил меня Глеб, впрочем, сам едва сдерживал смех, так что разозлил меня ещё больше.

– Скоро мне это не поможет! И ему тоже! Нет, надо что-то срочно делать, а то я сорвусь… Но в Доме Тилацинов меня замучают работой, да и Лёшу опять кину…

– А как насчёт нашего загородного дома? – неожиданно вспомнил Глеб. – У нас есть один как раз на берегу озера. Обычно в те места все аристократы летом выбираются, но сейчас не сезон, так что никто не должен нас потревожить.

– Отлично! – обрадовалась я, даже подскочив со стула.

– Почему вы ещё не поставили курицу вариться?! – вновь донёсся до моих ушей возмущённый вопль.

– Так, погоди, ты сказал «нас»? – вдруг дошло до меня.

– Правильно. Ты берёшь с собой Лёшу, чтобы ребёнка вниманием не обделять, меня, чтобы было кому с ним сидеть и с десяток слуг. Завтра соберёмся…

– Нет-нет-нет! Никакого десятка слуг! – возмутилась я, представляя, что дом сойдёт с ума ещё и от наших сборов. – У меня сейчас аллергия на людей начнётся.

– И как же ты без слуг собралась жить? – уточнил Глеб с интересом.

– Ты водить автоповозку умеешь?

– Вполне.

– Я умею готовить. Всё! Мы собираем шмотки и валим из города! Надеюсь, у тебя никаких срочных дел нет?

– Караваны набирает Саныч, фабрики работают сами, только надо всех предупредить, где меня искать.

– Отлично! – решила я и на радостях подхватила сына на руки. Прокружилась с ним и, поставив, где взяла, объявила: – Лёша, мы едем отдыхать!

***

Возле озера действительно никого из аристократов не нашлось – мы были единственными, кому приспичило в середине осени приехать в летний домик. Чуть дуба не дали, да Глеб догадался взять с собой парочку тепловиков, а я с помощью подручных элементов улучшила систему обогрева. И всё равно мы не ленились и топили обычный камин. Однако хорошо, что слуг мы с собой не потащили – второй этаж так и остался холодным, мы обжили лишь первый: две комнаты и кухню.

Я училась почти постоянно, Глеб давал мне только лёгкие передышки не больше, чем на полчаса. За сегодняшнее утро я свои первые полчаса уже использовала, так что приходилось отвечать во время готовки.

– Эти два камня очень легко перепутать, но первый более шершавый, а второй на свету блестит. Они оба не переносят влагу, но если первый просто портится и его потом можно восстановить, то второй практически растворяется, – отчиталась я, самозабвенно переворачивая мясо в сковороде, чтоб не пригорело.

– Хорошо, – кивнул Глеб, которому я отвечала. – А сколько «ступеней» у Кальцита?

– Тли! – ответил Лёша, пока я задумалась. Глеб расхохотался. – Молодец, Лёш! Когда твоя мама все выучит, ты и сам сможешь пойти и сдать на артефактора в гильдию!

– Мне стыдно, – пожаловалась я, тоже посмеиваясь.

– Да не переживай, запомнишь. Ты главное скажи, готово? А то у меня от запаха скоро слюни потекут.

– Я думала немного потушить, так нежнее получится, – предупредила я, но потом сжалилась: – Но если сильно хочешь, то могу уже накрывать на стол.

Мы как обычно устроились возле камина, ненадолго забыв о моей непрекращающейся учёбе. В пустом загородном доме мы расслабились. Глеб не носил безупречно отглаженные костюмы, а ходил в обычной не заправленной рубашке и старых брюках. Даже причёска чуть изменилась, временами и вовсе красуясь растрёпанными волосами. Я разгуливала в брюках, купленных когда-то для поездок на артеконе и Глебовой же рубашке, потому как мои стесняли движения.

– Очень вкусно, – отчитался Глеб, наворачивая за обе щеки. Лёша тоже не отставал, глядя на положительный пример брата.

– Я просто тебя без завтрака оставила, поэтому и вкусно, – рассмеялась я.

Заучившись вчера до поздней ночи, сегодня мы встали ближе к полудню.

– Не скромничай, ты действительно хорошо готовишь. Просто, но очень вкусно.

– Надо будет, когда сдам экзамены, провести тебя по злачным местам, где тоже хорошо готовят, – пообещала я, сразу вспомнив про «Гнездо» дядюшки Антона.

– Где ты провела детство и юность? С удовольствием посмотрю, а то я ведь совсем не знаю подобных мест.

Неожиданно на улице потемнело, потом свет снова вернулся. Я не успела подскочить, как Глеб уже оказался сбоку от окна, глянул за занавеску. Он сразу стал таким сосредоточенным, что мы с Лёшей на секунду замерли, но потом я сдалась.

– Что там? – я попробовала подбежать прямо к окну, но пасынок перехватил меня, не пуская.

– Геля, давай не станем высовываться? – предложил он, крепко держа меня за талию, чтобы я не высунулась.

– Да что там такое?

– Я плохо разглядел, но, надеюсь, оно увидит, что тут никого нет, и улетит.

– Можно мне хотя бы взглянуть?!

– Давай только так, чтобы тебя снаружи не заметили?

В итоге меня почти под конвоем подвели к оконному проёму, спрятав за занавеской, и упорно не давали высунуть нос, куда не следует. Руки Глеба на талии и его дыхание рядом с моим ухом сбивало с настроя, я даже забывала, зачем я здесь стою. Но все же смогла разглядеть знакомый рыжий хвост с шипом, который я когда-то не смогла отпилить.

– Ратмир! – радостно заявила я, высвобождаясь из рук удивлённого Глеба.

– Это Ратмир? – уточнил он, когда я накидывала редингот.

– Да, – заверила я. – Видимо, что-то срочное. Вы одевайтесь и тоже выходите, я вас познакомлю!

Я выскочила на улицу, на ходу застёгивая сапожки. Как я и думала, дракон сидел рядом с озером и озирался, пытаясь что-то найти. Точнее кого-то. Видимо, арийцы все же не выдержали без меня, или у дракона нашлась личная просьба.

– Ратмир! – позвала я, подбегая по скользкой тропинке, которую вчера завалил первый снежок.

– Привет, Геля! А я как раз тебя ищу!

– Да я догадалась. С чего вдруг?

– Арийцы дошли до меня, клятвенно просили, чтобы я тебя доставил, даже мясом поделились. Так что пришлось отправляться на поиски. Я думал, что ты у себя, но Соня огорошила. Вот пришлось за город за тобой лететь. Специальный рейс можно сказать! А это кто? – обратил внимание Ратмир на вышедших из дома Глеба и Лёшу.

– А это мой сын и старший пасынок.

– Стало быть Глеб и Лёша? – припомнил дракон, который заочно знал почти всех моих друзей и знакомых. – Очень приятно.

– Нам тоже очень приятно, – вежливо ответил Глеб.

– Осень плиятно! – повторил Лёша, а потом восторженно выдал: – Длаконь!

– Какой грамотный молодой человек, – похвалили Ратмир.

– А то, – похвасталась я. – Он, пока я к сдаче экзаменов готовлюсь, сам все об артефактах выучит!

– Вообще молодец, – согласился дракон. – Но Геля, вопрос в чем. Тебя очень срочно просят съездить к арийцам, у них там все сломалось, все надо подшить, приделать, короче, без тебя как без рук. Слетаем быстренько, а потом я тебя обратно верну?

Я глянула на Глеба, а он только пожал плечами:

– Слетайте, конечно, а мы пока отдохнём. Только хорошо бы, чтоб до вечера ты обернулась.

– Обязательно успею, – решила я.

Потом попросила Ратмира подождать, переоделась в доме в подходящий костюм, прихватила с собой все необходимые черные дыры, чмокнула в щёчку Глеба и Лёшу и проворно забралась на шею дракону.

– Ты с двумя, что ли, шашни крутишь? – спросил Ратмир, стоило нам взлететь.

– С чего ты взял? – опешила я, чуть не свалившись с шеи дракона. Ну и вопросики у него!

– Ты сначала выскочила в мужской рубашке. В рубашке Глеба.

Я только фыркнула и почти оскорблённо пожала плечами:

– Знаешь, у скольких мужчин я прихватизировала одежду? И чаще всего мы с ними как раз не встречались. Это вообще ничего не значит.

– Это для тебя ничего не значит, а для него…

– А с ним я как-нибудь разберусь. Я сомневаюсь, что из-за одной спёртой рубашки он решит насоздавать себе проблем в виде такой пассии, – проворчала я, не зная, как реагировать. В душе всё просто восставало против мысли вернуть рубашку, чтобы Глеб ничего лишнего себе не подумал. Рубашка мне очень нравилась. – Ты лучше скажи, кто к тебе приходил-то?

– Судя по наглости и длинным волосам, твой Вик, – злорадно отметил дракон. – Кстати, он в бешенстве, что тебя так долго нет.

– Ну, ещё бы! – рассмеялась я, понимая, что вполне возможно меня выдернули не только затем, чтобы я все поправила. Но, как бы он не сопротивлялся, сегодня я не смогу провести с ним всю ночь.