Бог – это и в самом деле союз трех?

Бог представлен в «Хижине» таким образом, что некоторые детали могут шокировать, смутить или даже напугать каких-то читателей, особенно придерживающихся традиционного христианского вероучения – официального учения консервативных католиков и протестантов. Я вырос в такой церкви, которая не придавала слишком большого значения вероучению, у нас больше ценились чувства и духовный опыт. Но в целом мы достаточно хорошо представляли себе, во что именно верит большинство христиан. Один мой школьный приятель был членом церкви, которая по своему учению отличалась от большинства других. Эта церковь учила, что Бог есть «три отдельных Лица». Мы видели здесь ересь троебожия – веру в трех богов.

Другие мои друзья принадлежали к маргинальной церкви пятидесятников, которая отрицала Троицу. В их церкви утверждали, что Иисус есть Отец, Сын и Святой Дух. Бог, говорили они, иногда является как Отец, иногда как Сын, а иногда как Дух, но Он не тождествен всем трем одновременно. И когда Бог является в образе человека, это – Иисус. Мы видели здесь ересь модализма: для них Отец, Сын и Святой Дух были просто разными проявлениями одного и того же Бога.

Мы хорошо понимали, во что не верим, но хуже – во что же именно верим. И когда я вырос, то начал осознавать, что в моей церкви имеют хождение самые разные представления о Боге, причем некоторые из них противоречат друг другу и самой Библии. Одни мои учителя по воскресной школе стояли на грани троебожия, тогда как другие были близки к модализму. Однако официально наша церковь верна доктрине Троицы Никейского собора 325 года н.э., согласно которой Бог есть одно Божественное существо в трех раздельных Лицах – единое «что» и три «кто».

Изображения Бога

Я уверен, что многие читатели «Хижины» нашли изображение Бога в романе несколько странным. Из-за этого многие консервативные пасторы и богословы отвергли эту книгу как еретическую. Но я не могу с ними согласиться. Хорошенько все взвесив, я пришел к выводу, что по сути это библейский и ортодоксальный образ Бога, который особенно ценен тем, что изображает невероятные вещи. Тем не менее, я хотел бы предостеречь читателей относительно того, что этот образ не лишен недостатков и может повлечь за собой неверные представления. «Хижина» – это не труд по систематическому богословию или правильному вероучению, это история, которая, подобно притчам Иисуса, сообщает нам нечто о Боге. В своих притчах Иисус изображал Бога в виде женщины, ищущей потерянную монету, в виде землевладельца, уехавшего в другую страну и пославшего своего сына к работникам, или в виде пастуха, который ищет пропавшую овцу. Можно ли назвать эти образы «еретическими»? Лишь в том случае, если мы будем понимать их слишком буквально. Таким образом, даже если мы относимся к «Хижине» серьезно, не будем воспринимать ее слишком буквально.

Для исследования образа Бога в «Хижине» мы начнем с самых основополагающих вещей – с того, кто и что есть Бог. После этого мы поговорим о деталях. Попутно я буду отмечать, какие аспекты картины я считаю богословски верными и соответствующими Библии, а какие могут сбить читателя с толку. Все мы хотим знать, чему подобен Бог. Это:

• Яхве (иногда его имя неверно пишут как «Иегова»), воинственный Бог Ветхого Завета;

• любящий Пастырь псалма 22;

• персонификация премудрости в Книге Притчей;

• ангел Господень, являвшийся людям в Ветхом Завете, который, похоже, был самим Богом;

• различные изображения Бога в притчах Иисуса, включая образ отца, ожидающего возвращения блудного сына;

• Дух, который носился над водами в рассказе Книги Бытия о сотворении мира, голубь, спустившийся к Иисусу в момент его крещения, языки пламени, почившие на учениках в день Пятидесятницы, и «Утешитель», или «Заступник», посланный Иисусом;

• возвращающийся Царь Книги Откровение, который приходит на землю, чтобы сокрушить Божьих врагов и установить свое вечное Царство.

Это всего лишь некоторые библейские образы Бога. Традиционное богословие пыталось их объединить и свести к нескольким основным принципам. На это влияла философия, иногда к добру, иногда – нет. Нам важно помнить слова французского математика и христианского мыслителя Блеза Паскаля, который говорил, что Бог философов не есть Бог Авраама, Исаака и Иакова. Думаю, он имел в виду некоторые неудачные образы Бога, созданные христианскими богословами. Сама же Библия только два раза говорит «Бог есть…» нечто определенное: «Бог есть дух» (Ин 4: 24) и «Бог есть любовь» (1 Ин 4: 8, 16). Полагаю, нам лучше начать с этих ясных утверждений, чтобы они вели нас к верному пониманию Бога.

Бог как любящий Дух

Таким образом, мы начнем с представления о Боге как о любящем Духе, а уже потом рассмотрим другие образы Писания. Библейское представление о Боге во многом отражает роман «Хижина». Так, Бог объясняет Маку, что любовь, самым совершенным образом которой является Бог, не может оставаться в одиночестве. Любовь нуждается во взаимоотношениях. Если Бог – одно–единственное существо, Он не может быть совершенной любовью в самом себе. Может быть, Бог сотворил мир, чтобы создать объект для своей любви? В таком случае творение не было бы свободным актом Бога, потому что Бог нуждался бы в мире. А если это не свободный акт, тогда это не действие Его благодати. Значит, в итоге мир налагал бы ограничения на Бога.

Однако Божья любовь предполагает, что в Боге есть не один любящий. Эта идея, вполне здравая в библейском и богословском смыслах, – основополагающая для романа «Хижина». Папа, Иисус и Сарайю вечно любят друг друга.

Кроме того, «Хижина» отдает должное библейской истине, что Бог есть Дух. Под Духолс я здесь понимаю не просто третье Лицо Троицы – Святого Духа, но нечто иное: как природой Бога является любовь, точно так же Его природой является и Дух. В «Хижине» эта истина, которая порой кажется нам абстрактной, звучит так в словах Бога к Маку: «Я есть глагол». Постараемся понять, что это значит.

Слишком часто мы представляем себе Бога каким-то объектом. В «Хижине» Бог изображается как три разных Лица. Но это существо «живое, динамичное, вечно активное и движущееся». Иными словами, Бога нелегко проткнуть булавкой, как мертвую бабочку, и поместить на нужное место в коробочке. Это и означает, что «Бог есть дух», хотя автор «Хижины» использует иные слова. В отличие от любой сотворенной вещи, Бога нельзя измерить, рассечь, проанализировать, определить или проконтролировать. Да, Бог обладает чем-то вроде личности, но она совсем не похожа на личность человека. Человек – это также объект.

Представление о Боге как о Духе занимает важнейшее место в романе. Бог является Маку как жизнерадостная негритянка, как дружелюбный плотник и как воздушная азиатка. У читателя может возникнуть искушение думать, что Бог выглядит именно так. Но сам автор заботливо предупреждает читателя: Бог явился в таком виде именно Маку, и это было нечто подобное образам из притчей Иисуса.

Какой же Бог открывается нам с помощью этих явлений? Дух и любовь. Динамичный союз любви, который превосходит все известные нам земные категории. Мы никогда не станем во всем подобными Богу, но поскольку мы созданы по Его образу и подобию, мы можем вступить в подобные отношения любви с Богом и другими людьми. Бог решительным образом отличается от расхожих представлений о Нем. По своей сути он не похож на Гэндальфа из «Властелина колец» или на Моргана Фримэна из фильма «Брюс всемогущий». Несмотря на то что Мак учился в семинарии, он, подобно многим из нас, привык думать о Боге либо как о сентиментальном дедушке, либо как о суровом судье, который всех наказывает. Автор «Хижины» пытается избавить читателя от популярных образов Бога, предложив ему вместо них такие образы, которые ближе к Библии. Хотя мы склонны видеть Бога в наших собственных проекциях (скажем, в образе идеального родителя на небесах), сам Бог свободен ото всех подобных человеческих качеств.

Неизмеримо великий и добрый

Но разве в «Хижине» Бог не изображен в образе человека – точнее, трех человек? При внимательном чтении романа можно понять, что это не совсем так. Автор напоминает нам, что Бог отличается от образов, в которых Он является человеку, хотя подобен им по своему характеру. Так что нам следует признать, что «Хижина» не пытается показать нам божественную природу Бога как нечто, подобное природе человека. Бог говорит Маку и всем нам: «Я не то, что ты». Бог больше всего того, что мы можем себе представить. Он говорит и такие слова: «По природе я совершенно бесконечна и лишена ограничений».

Некоторые читатели, включая скептически настроенных и недовольных романом богословов, разумеется, могут пропустить мимо ушей эти однозначные и часто встречающиеся предостережения, обращенные к Маку. Однако автор «Хижины» напоминает нам, что его изображение Бога в образе трех отдельных личностей нельзя считать точным образом истинного бытия Бога. Бог – это не человек, за исключением воплощенного в Иисусе Христе Сына. Бог трансцендентен. Бог есть дух, Он есть глагол, Он радикальным образом отличается от любого сотворенного существа. В «Хижине» говорится об этом совершенно однозначно, что правильно и достойно. В конце концов, в Ветхом Завете, Книге пророка Исайи, утверждается, что пути Бога – это не наши пути, а Его мысли – не наши мысли (Ис 55: 8).

Это не означает, что изображение Бога в «Хижине» неверно или бесполезно для нас. Напротив, автор хочет, чтобы мы пересмотрели наш образ Бога. Он хочет, чтобы мы перестали представлять Его себе в образе мужа с длинной белой бородой, который сидит на троне и наблюдает за нами, не совершим ли мы какого-нибудь дурного дела, чтобы нас можно было судить. В равной мере нам не стоит видеть в Боге добренького дедушку, который любит нас слепой любовью и потому всегда прощает, что бы мы ни делали. Автор «Хижины» хочет, чтобы мы увидели, насколько лживы такие расхожие представления.

С другой же стороны, запредельность Бога не мешает нам устанавливать взаимоотношения с Ним. Уильям Янг показывает, что Бог, хотя Он радикальным образом отличается от нас, глубоко о нас заботится. Бог страдает вместе с нами и из-за нас. Он пережил ужасную смерть на кресте, чтобы освободить нас от зла. Другими словами, Бог «Хижины» одновременно и неизмеримо велик, и неизмеримо благ. В тот момент, когда нам кажется, что мы воспринимаем Бога, опираясь на человеческие образы, нам следует понять, что Его величие превосходит все наши представления. Но когда мы думаем, что величие Бога служит препятствием для взаимоотношений с Ним, нам надо вспомнить о Его неизмеримой доброте.

Что же мы узнаем о Боге, читая «Хижину»? Этот роман говорит нам о характере Бога, а не о божественной природе, которая остается за рамками нашего понимания. Мак обижается на Бога и теряет доверие к Нему по той причине, что совершенно неверно понимает, кто таков Бог и что Он делает со злом. Бог является Маку в виде негритянки, юного плотника и воздушной азиатки, чтобы открыть ему свой подлинный характер. И это меняет представления Мака о Боге, причем «ничто из стародавней семинарской подготовки не помогало».

Великая тайна

В «Хижине» Бог изображается как союз трех разных, но никогда не самодостаточных личностей. Бог – единое существо, но в трех Лицах, которые нераздельно связаны узами совершенной любви. Подобно многим американским христианам, включая тех, что прошли богословскую подготовку, Мак мог представлять себе Бога как одну личность с тремя Лицами или являющуюся людям тремя разными способами. Или, может быть, как одну личность с многими гранями. Когда блаженный Августин, отец древней церкви, писал трактат «О Троице», он поставил единство Бога выше Его троичности и свел последнюю к функциям Бога. Для Августина и для многих западных богословов троичность Бога – это нечто, сравнимое с человеческими свойствами: памятью, пониманием и волей, – нечто вроде трех функций одной личности.

Автор «Хижины» предлагает иной путь, он, прежде всего, подчеркивает троичность Бога. Сначала Бог является Маку в виде «крупной сияющей негритянки» по имени Папа, или Отец. Затем Мак сталкивается с «миниатюрной женщиной, несомненно, азиатского происхождения» – со Святым Духом. Потом Мак встречается с человеком ближневосточного типа, «одетым, словно рабочий, даже с поясом для инструментов и в перчатках» – с Иисусом. Но Мак постоянно убеждается в том, что, хотя это три разных существа, они одновременно составляют единство. Это – единый Бог. Подобно многим из нас, Мак пытается постичь тайну единства и троичности Бога. Когда он спрашивает их: «Кто же из вас Бог?» – все они в один голос отвечают: «Я». Это важно, и нам следует вспомнить, как в Ветхом Завете Бог на вопрос, каково Его имя, отвечает: «Я есмь». Все трое в равной степени являются Богом. И здесь Мак признается: «В идее Троицы я всегда путаюсь». Бог Отец терпеливо разъясняет: «Мы не три бога, и мы не говорим здесь об одном Боге в трех ролях, как человек, который разом отец, муж и работник. Я единый Бог, и я три личности, причем каждая из трех полностью и неделимо есть одно». Похоже, автор «Хижины», размышляя о Троице, пользуется здесь так называемой «социальной аналогией», то есть представляет Бога как союз, связанный такими узами, которые превышают любой человеческий опыт союзов и взаимоотношений. Мак остается в недоумении, и Бог говорит ему, что это тайна, которую ни один человек никогда не постигнет до конца. И все же Бог не оставляет нас наедине с непроницаемой тайной. Автор «Хижины» стремится показать нам, что Бог есть союз любви между божественными Лицами. Если бы не существовало такого союза, любовь и взаимоотношения не были бы неотъемлемой частью Бога. Бог говорит Маку: «Всякая любовь и привязанность возможны для вас только потому, что они уже существуют во Мне, в самом Боге. Любовь – это не ограничение, любовь – это полет. Я есть любовь». Янг не хочет, чтобы мы думали о Троице просто как о непонятной загадке мироздания или как о непроницаемой тайне. Да, это действительно тайна, потому что в нашем мире не встречается ничего подобного. Но она не совсем от нас сокрыта. Поскольку Бог открылся нам в Иисусе Христе и через Писание, мы можем что-то о ней знать, и такое знание влияет на то, как мы живем. Эта тайна содержит Божий замысел о нас.

Круг любви

Как показано в «Хижине», Бог – это «круг любви». Внутри него нет иерархии или борьбы за власть. Иерархия – человеческая конструкция, следствие грехопадения. Когда Мак спрашивает, есть ли «босс» среди трех Лиц Троицы, Бог выражает недоумение. Когда Мак спрашивает, существуют ли между тремя Лицами отношения субординации, Иисус отвечает: «Субординации? Звучит омерзительно!» Бог разъясняет Маку (и нам), как Он понимает отношения власти: «Как только у вас появляется иерархия, вам требуются правила, чтобы осуществлять и защищать ее, затем вам требуется закон и укрепление правил, а заканчиваете вы неким видом субординации или системой приказов, которая уничтожает взаимоотношения, вместо того чтобы развивать их». Внутри Бога, как показывает нам Янг, нет верховного начальника или иерархии, там есть только любовь. Система господства – признак падшего состояния, она не входит в замысел о союзе любви, который Бог изначально задумал о нас и который Он продолжает осуществлять. Бог хочет, чтобы все люди жили в прямых взаимоотношениях друг с другом, войдя в круг любви Троицы.

Идеи «Хижины» не согласуются со взглядами некоторых христиан, которые считают себя «законопослушным» народом Божьим. Несколько лет назад один популярный проповедник проводил семинары, посвященные взаимоотношениям между людьми, на которых побывали тысячи людей. Проповедник учил, что люди должны сохранять систему иерархии, установленную Богом: мужья повелевают женами, отцы – детьми, старшие – младшими и т.п. Все дурные явления в жизни семьи происходят из-за нарушения такой субординации. А недавно некоторые христиане евангелического направления стали говорить, что субординация существует и среди Лиц Троицы, так что Отец стоит выше Сына и Святого Духа. И поскольку эта иерархическая система относится и к людям, мужья должны господствовать над своими женами. Как считает Янг, отношения в недрах Троицы определяет любовь, а не иерархия. Любовь определяет и нашу жизнь, когда мы вступаем в надлежащие отношения с Богом.

Иисус и Троица

В «Хижине» мы найдем также размышления об Иисусе Христе и его кресте. Хотя все три Лица Троицы являются Маку в образе людей, только одно из них можно назвать человеком в подлинном смысле слова. Отец и Святой Дух только являются в образе людей, чтобы Маку было легче вступить с ними во взаимоотношения. Однако плотник Иисус столько же человек, сколько и Бог. Маку это трудно понять – и не только ему. Многих из нас озадачивает эта сторона бытия Бога. «Хижина» помогает нам яснее это понять.

Чтобы исцелить мир от того беспорядка, который породило стремление людей к независимости, Троице пришлось поработать: «Мы засучили рукава и шагнули в самый центр неразберихи, вот что мы сделали через Иисуса». Мак еще сильнее озадачен, когда Папа (жизнерадостная негритянка) сказала ему: «Когда мы трое проявили себя среди людей в качестве Сына Божьего, мы стали полностью человеком. Мы также решили принять все ограничения, какие это влекло за собой». Странность этих слов состоит в том, что здесь говорится о человеческом существовании всех трех Лиц. Ведь только Сын – но не Отец и не Дух – некогда сделался человеком. Вот почему в Библии Иисус говорит, что отец больше Него (Ин 14: 28).

«Иисус, – говорит Бог Маку, – полностью человек. Хотя при этом он также полностью Бог, он никогда не прибегал к своей божественной природе, чтобы сотворить что-то. Он только жил в тесной связи со Мной». Иисус полностью Бог и полностью человек, а поскольку он – человек, все деяния Иисуса полностью зависят от Отца и Святого Духа. Иными словами, в «Хижине» утверждается, что подлинный человек Иисус, в отличие от стремящихся к независимости людей, живет в полной зависимости от Бога. Не переставая быть Богом, Иисус, если можно так сказать, умалил свою божественность, чтобы жить жизнью обычного человека.

Богословы называют это кенозисом Сына Божьего. Греческое слово «кенозис» означает «самоумаление», опустошение себя. Вечный Сын Божий, равный Отцу, отказался от присущей ему славы, чтобы жить подлинной человеческой жизнью. Разумеется, отказался не значит, что он ее отбросил как нечто ненужное. Скорее, это значит, что она перешла из активного состояния в пассивное. Иисус отказался от использования своих свойств, которых лишены люди, и потому стал нашим братом по своему свободному выбору. Богословы, которые с этой точки зрения рассматривают Иисуса и его воплощение, ссылаются на стихи 5-11 главы 2 Послания к Филиппийцам, где говорится, что Сын Божий решил не держаться за свое равенство с Богом, но «уничижил Себя Самого», приняв образ раба. Не все христианские богословы понимают воплощение именно таким образом, но таков подход Янга. Для Бога мы настолько важны, что Он умаляет себя ради нас (и мы должны делать то же самое ради других).

Одновременно Янг допускает богословскую ошибку в том месте, где Бог говорит Маку, что в момент смерти Иисуса все три Лица Троицы были вместе с ним на кресте. Мак удивленно говорит: «Нет, погоди, мне казалось, ты его покинула, ну, ты же знаешь: «Мой Бог, мой Бог, почему Ты оставил меня?». И Бог ему отвечает: «Ты не понял заключенной в этом тайны. Несмотря на то, что он чувствовал в тот момент, я никогда его не покидала».

Это верно лишь отчасти и может породить неверные представления. Отец действительно «отвернулся» от Сына, когда на него пала тяжесть грехов всего мира и он умирал на кресте. Отчаянный крик Иисуса на кресте выражал не просто его неверное ощущение богооставленности. Бог Отец вынужден был, если так можно сказать, отвернуться от Сына, чтобы тот на кресте мог пережить ради нас всю тяжесть греха. Именно так на кресте осуществилось спасение: Бог в лице Сына занял наше место, умирая вместо нас, и претерпел на себе полагавшееся нам наказание, чтобы нас от него избавить. Быть может, Янг здесь хотел сказать, что воплощение не отделило Иисуса от Отца и Святого Духа. Но Отец никак не мог умереть, здесь автор близок к ереси патрипассионизма, утверждающей, что Отец страдал и умер. Одновременно это приближается к отказу от веры в заместительное искупление.

Портрет в движении

Отмеченные выше недостатки не так важны на фоне достоинств, потому что автор дает нам превосходный и динамичный образ Бога. В «Хижине» Бог представлен как союз совершенной любви. И Он (или Они) желает поделиться своими отношениями с нами, готов вовлечь нас в эту любовь, если мы только сами позволим Ему это сделать. Бог «Хижины» хочет действовать только в любви и не желает повелевать, контролировать или навязывать свою волю. Бог «Хижины» – это понятная непонятность, это, несомненно, оксюморон. Но это соответствует описанию Бога в Библии – Он превыше нашего понимания, но одновременно доступен нашему пониманию, потому что по своей любви, снисходит к нам и дает нам свое откровение.

В нынешние времена многие христиане занимают одну из следующих позиций: либо они боятся Бога, либо считают Его своим «добрым дружком», либо воспринимают Его как небесный торговый автомат. Бог «Хижины» – личность в самом полном и окончательном смысле слова. Бог не похож на объект, которым мы как-либо можем управлять, но Он есть субъект (или три субъекта), который желает исцелить наши раны и принять нас в свой круг любви.