Жена в костюмчике морской разбойницы, вот разве что короткая юбка украсилась еще

И разрезами, волосы растрепаны, как хвост у вороны, а все тело в синяках да

Кровоподтеках. Денег - ни гроша. Хлеба - ни крошки. Бродим неизвестно где, по

урезу моря, белый песок, наглые чайки, сухие водоросли. Никаких надежд, планов,

перспектив... Но живые ведь! Могло быть гораздо хуже. Не знаю, как ребята, а

Меня здорово вышиб из колеи уход Луны. Почему она не хочет понять, как мне

сейчас трудно? Я в чужом мире, мой сын в плену у негодяев, у меня ничего нет, я

Никому не нужен, всеми обижаем, и столько врагов мечтает перегрызть мне горло...

Нет, это не любовь. Настоящая любовь есть самопожертвование! Неужели настолько

трудно сесть в уголок и подождать, пока все как-то само собой утрясется? Люцифер

Извинится и уйдет в Ад. Раюмсдаль вернет Локхайм, а потом устроится в монастырь

Замаливать прошлые грехи. Зингельгофер прекратит разбой, займется делом или

Выучится на модного портного. Бронзовый Кришна перестанет морочить народ своими

внеплановыми оживаниями. Голубые Гиены, объединившись с Валькириями, организуют

Солидный туристский бизнес на взморье, с экзотическими шоу, танцами, купанием и

Яхт-клубом. Кастратки всерьез займутся литературой. Суккубы откроют казино и

собственный стриптиз. Дети вернутся к родителям. Всем будет хорошо. " И

человечество забудет о поцелуях без любви! " - как сказал один известный поэт.

Матерь Божья, что я несу...

- Какая нормальная девушка согласится столько ждать?

- Никакая, - твердо объявили Лия с Жаном. - А, собственно, о чем это вы,

милорд?

- Ни о чем, - спохватился я. - Так, мысли вслух. Но... эй, что вон там

такое, на пригорке? Чей-то дом?

- Скорее хижина, - подтвердил Бульдозер, вглядываясь в даль. - Сделано

Добротно. Пойдемте попросим воды.

- Глядишь, накормят! - подмигнула Лия.

- Тогда там и заночуем, - заключил я, и мы, исполнившись здорового

Энтузиазма, ускорили шаг.

На деле желаемая крыша оказалась гораздо дальше, чем это могло

Показаться на первый взгляд. Пока мы влезали на треклятый холм, с нас семь потов

сошло! В хижину тоже входили, как на тропу войны, - уж очень неласковые здесь

Края. Жан резко распахнул дверь, а я кувырком вкатился внутрь и замер в

Левосторонней стойке, держа меч двумя руками над головой.

- Святый Боже! Кто вы? - В углу почти пустой хижины перед распятием на

Коленях стоял пожилой человек в монашеской рясе с выбритой макушкой. Он

Обернулся к нам без малейшего страха на лице, скорее мы удивили его своим

визитом. Я смущенно опустил меч:

- Сожалею, что прервал вашу молитву, достопочтенный отец. Мы с друзьями

Чудом вырвались из лап Голубых Гиен и очень хотели бы выяснить насчет дороги к