Две линии в личностном содержании политики

Вопрос о личностном измерении политики распространяется на широкий спектр отношений между личностью и политикой. В этой связи есть смысл обратиться к далекому прошлому, поскольку не мы первые сталкиваемся с этой проблемой. В истории политических учений с некоторой долей условности можно выделить две линии, относящиеся к личностному измерению политики, связанные с именами Аристотеля и Макиавелли. В учении первого политическая жизнь общества рассматривалась в соотношении с природой человека. Человек у Аристотеля выступал в качестве важнейшего критерия политики. С именем Макиавелли связана другая концепция, исходившая из эффективности политики с точки зрения ее влияния на функционирование государства, то есть человек в этой концепции рассматривался как начало негативное, а отношения между людьми характеризовались формулой “человек человеку – волк”. Люди, полагал Макиавелли, всегда дурны, пока их не принудит к добру необходимость. Они объединяются в толпу темных и необразованных людей. По Макиавелли, правитель должен считать всех людей злыми (5). Объективности ради, нужно отметить, что Макиавелли первым применил понятие “государство” и развил понятие “гражданское общество”. Поэтому было бы недостаточно связывать его имя только с тоталитарной системой управления. Он был еще и теоретиком эффективного менеджмента, организационного поведения людей. С его именем связана теория элит, технология эффективного лидерства и др. (6). [c.553]

С тенденцией рассматривать массы в качестве консервативной силы, а индивида и индивидуальность, наоборот, в качестве силы прогрессивной приходится сталкиваться довольно часто. Так, Нобелевский лауреат Ф.Хайек в своей известной работе “Дорога к рабству” писал: “Многочислен-ная группа, достаточно сильная, чтобы навязать свои взгляды на основные жизненные ценности и на все прочее, всем остальным, никогда не будет состоять из людей с развитыми индивидуальными вкусами: только люди, образующие “массу” в уничижительном смысле слова, наименее оригинальные и независимые, сумеют подкреплять свои идеалы численностью” (7).

Понятно стремление автора защищать индивидуальность, но как она может эффективно участвовать в политической жизни, не объединяясь с другими людьми? Элитарная личность может, а “рядовая” или “массовая” вряд ли. Ведь и среди массы немало людей, обладающих индивидуальными качествами, культурой и знаниями.

Обращает на себя внимание одна особенность работы К.Маркса “Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта”. В ней дана характеристика классов, включающая такие черты как самосознание, иллюзии, целевые установки, эмоции. Есть основания считать, что в этой работе Марксом изложена целостная концепция личности. По сути дела, “Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта” продолжает гуманистические идеи, изложенные им в ранних работах.

Вопрос об отношении Маркса к личности всесторонне рассмотрен Э.Фроммом в работе “Образ человека у Маркса”. Э.Фромм признает, что взгляды Маркса менялись, однако, его концепция человека, развернутая в ранних работах сохранялась. Другое дело, что она не была востребована его последователями, делавшими упор на массы. Опираясь на идеи Маркса, Э.Фромм разработал концепцию “радикального гуманизма”, которая сохраняет свое значение для современности. Вот ее основные положения: производство должно служить человеку, отношение между человеком и природой должны строиться на кооперации, взаимный антагонизм должен быть заменен отношениями солидарности, высшей целью социальных мероприятий должно быть человеческое благо, не максимальное, а разумное потребление, вовлечение каждого человека в активную общественную деятельность и др. [c.554]

Последователи Маркса, отдавая должное роли выдающейся личности в истории, основное внимание уделяли обоснованию руководящей роли рабочего класса как гегемона и авангарда всех трудящихся. С их точки зрения субъектом политической жизни могли быть только массы, “мы”, но ни в коем случае не “я”. Эта точка зрения была четко сформулирована в одной из ранних работ И.В.Сталина “Анархизм или социализм”. В этой работе Сталин подвергает критике логику анархистов – “Все для личности”, противопоставив ему лозунг марксистов – “Все для массы”. Отсюда и субъектом политических действий признавалась масса, но не личность. В свою очередь, и научные теории, пытавшиеся анализировать политические процессы в связи с человеком, рассматривались как немарксистские, а значит – и не научные. В результате целый пласт литературы, особенно отечественной конца XIX и начала ХХ в., для которой был характерным глубокий интерес к личности, оказался выключенным из научного оборота отечественных политологов и социологов, а также из учебного процесса.

Работы Н.А.Бердяева, С.Н.Булгакова, И.А.Ильина, Н.И.Кареева, В.В.Розанова, П.А.Сорокина, С.Л.Франка и многих других, посвященные различным аспектам личности, лишь недавно вернулись к российским читателям. Что касается зарубежной политологии, то менее связанная с политической идеологией, она активно разрабатывала проблемы личности, человеческого “эго”, критикуя с этих позиций коллективистское общество, ставящее во главу угла не “Я”, а “Мы”. В качестве примера можно сослаться на книгу американского философа А.Рэнд “Мораль индивидуализма”. В этой книге читаем: “Слово “мы” – это известь, вылитая на людей, которая застывает и твердеет как камень, и подавляет собой все, так что и белое, и черное равно теряются в его серости. С помощью этого слова порочные крадут добродетель у хороших, слабые крадут мощь у сильных, дураки крадут мощь у умных” (8).

Проблема личности, рассмотренная в качестве субъекта политической деятельности, конкретизирует более общую проблему политического участия личности в политике. Коротко, ее суть такова: при каких условиях обеспечиваются достаточно эффективные возможности ее [c.555] влияния на государство и его органы. Система этих условий включает: во-первых, общественную и политическую культуру личности, понимание происходящих в обществе политических процессов и свои возможности влияния на них. При этом в политическую культуру непременно входят политологические знания; во-вторых, сознательная политическая деятельность личности невозможна без объективной и полной ее информированности о политической жизни общества в возможно полном объеме; в-третьих, личности как субъекту политики должна быть предоставлена возможность для самостоятельности своих суждений и действий, а также возможность ознакомления с альтернативными точками зрения. Это тем более важно, что в современных условиях резко возрастает политическая роль средств массовой информации, весьма эффективно формирующих политический климат общества; в-четвертых, изолированный человек-одиночка вряд ли сможет претендовать на роль субъекта политики. Чтобы выполнить эту роль, он всегда должен соединять свои усилия с усилиями других людей, действуя совместно с ними в составе партий, союзов, движений и других объединений.

Наконец, последнее, возможно, самое главное условие – характер политической системы, уровень ее демократизации, наличие соответствующей конституционно-правовой базы, обеспечивающих участие личности в политической жизни (чаще всего это условие связано с уровнем легитимности и справедливости).

Проблема личности как субъекта политической деятельности не сводится только к условиям, в которых осуществляются ее политические функции. Многое зависит от политической активности человека. Она означает меру деятельности субъектов политики, выступая в качестве показателя политизированности личности. Политическая активность – один из видов социальной активности, связанный с отношением к власти. Сложным является вопрос об этическом, ценностном содержании политической активности. Нужно ли ее рассматривать безотносительно к содержанию власти и социально-нравственным ценностям или же она не имеет к ним отношение? Думается, что эту проблему следует решать во взаимосвязи с правами человека. В политическом [c.556] пространстве встречаются различные типы политического поведения личности:

– личность с высокой политической активностью, участвующую в политической жизни;
– личность политического наблюдателя с различным уровнем компетентности, проявляющая интерес к политике, но лично в нем не участвующая;
– личность достаточно компетентного или некомпетентного критика, что бывает чаще, также участвующая или неучаствующая в политике;
– пассивная личность с нейтральным, отрицательным или безразличным отношением к политике;
– аполитичная и отчужденная личность с таким же негативным отношением к своему участию в политике.

Разумеется, пассивные, аполитичные и отчужденные граждане не могут быть подлинными субъектами политики. В то же время они чаще всего являются объектом политических манипуляций.

Политическую активность личности можно рассматривать в двух аспектах: по горизонтали и вертикали, в качестве своеобразной матрицы, удобной для политического анализа. В первом случае учитываются различные формы проявления активных политических действий, например, членство в партиях, работа в государственных органах, участие в митингах, движениях и т.д. Во втором случае рассматривается интенсивная деятельность субъекта в каком-либо одном, отдельно взятом виде деятельности. Политическая активность личности зависит от политической позиции, тесно связанной с ориентацией на определенные политические ценности и идеологические установки. Всегда очень важно знать, во имя чего и в каких целях действует личность. Активная политическая позиция всегда сопрягается с активной деятельностью. Однако иногда таким действием может быть пассивность или бездеятельность. Также и провозглашение личностью неприятие политики в некоторых случаях выступает в качестве проявления политической активности, например, бойкот выборов, неучастие в политических акциях и т.п.

На личностном уровне можно различать как активное участие в политической жизни, так и “бегство от политики”. Положительное отношение к политике является следствием целого ряда личностных качеств, [c.557] таких как уверенность в собственной компетентности, ярко выраженная индивидуальность, склонность к общению, стремление к самоутверждению, попытка доказать свое превосходство. Положительно сказывается на отношении к политике высокий интеллектуальный уровень, интерес к познанию нового. При этом нельзя, конечно, отрицать и использование политической деятельности для удовлетворения определенных потребностей, в том числе и материальных. На участие в политической деятельности может оказывать пример популярного политического лидера, представление о достаточности для участия в политике простого здравого смысла. Под воздействием средств массовой информации, пропагандирующих в популярной форме политические идеи, многие люди считают себя вправе давать политические оценки и рекомендации.

Упоминавшийся выше Ф.Хайек подметил, “что людям свойственно – и это почти закон человеческой природы – быстрее и легче сходиться на негативной программе, на ненависти к врагам, на зависти к тем, кому лучше живется, чем на какой бы то ни было положительной конструктивной задаче. Необходимым элементом любого учения, любой веры, способной прочно сплотить людей для совместных действий, является контраст между “нами” и “ими”, общая борьба против чужаков” (7, 158).

Политическая активность личности не является критерием общей социальной активности, но может совпадать с ней. Имеется немало фактов, когда в политическую деятельность активно вовлекаются люди, чье образование, специальность и жизненный опыт никогда не были связаны с политикой. В одних случаях это происходит в период революционных преобразований общества, когда возникает потребность в новых политиках. В других, – когда человек находит новое призвание. Нередки случаи, когда занятие политикой становится своеобразной компенсацией несостоятельности в профессиональной деятельности. Тем более, что всегда существует иллюзия, будто для подобной деятельности достаточно здравого смысла и не требуется особых теоретических знаний. Известно, что многие быстрее добиваются успеха в политике, чем в другой деятельности.

В современной политологии хорошо выяснены различные психологические типы личности по отношению к [c.558] политической активности. Так Е.Вятр, опираясь на западные исследования, выделяет четыре человеческих типа: во-первых, это люди активные во всех областях жизни; во-вторых, люди активные в неполитических функциях, но пассивные в политической сфере; в-третьих, люди, проявляющие слабую активность в неполитических областях жизни, но весьма политически активные; в-четвертых, люди пассивные во всех сферах жизни (9).

В связи с проблемой политической активности личности нельзя не сказать о политических знаниях и убеждениях. Переходный период, переживаемый Россией, связан со сменой государственной идеологии, а также со сменой ментальности и убеждений многих людей. Как к этому относиться с точки зрения личностных аспектов политики? Существует так называемое “когнитивное алиби”, в соответствии с ним человек оправдывает свое поведение, ссылаясь на недостающую информацию. Представления о личности, из которых исходил Маркс, исключают подобные оправдания. Человек ответствен не только перед своими убеждениями, но и за свои убеждения. Он обязан знать то, что ему положено и что возможно знать. Личность должна отвечать за успешную реализацию выполняемой ею политической роли. И если роль требует ума, таланта, знаний, то глупость, посредственность и невежество становятся виной. Политическая роль требует не только преданности определенной идее, но и особенно способностей. Все сказанное подводит к вопросу о политической социализации личности, к вопросу о правах человека. [c.559]