Питательные вещества

Некоторые из составных частей растений находили только в редких случаях, другие же, можно было найти в каждом растении и даже, каждой его части.

К числу самых главных составных частей растений принадлежат: углерод, кислород, азот, водород, сера, фосфор, кремний, кальций, хлор, калий, натрий, магний, железо.

Дальше же, в отдельных видах растений, или в известных их органах, можно найти: йод, фтор, алюминий и марганец. Другие составные части приходится встречать очень редко, или в весьма ограниченном количестве [12].

Из этих элементов, Либих и его последователи, признавали самыми главными фосфор и калий. Буссенго же и Пэйен доказывают важность азота.

Во всяком случае, три эти элемента окончательно признаются всеми, за самые главные составные части растений, и даже такой авторитет, как Грандо, труды которого обнаружили громадное значение перегноя на почву, утверждает, что «изобилие азота, фосфора, и калия в почве составляет вопрос жизни самого земледелия».

Вот земледельцы и начали тратить миллионы на покупку этих удобрений, желая этим и повысить урожай и отвратить признаки истощения почвы.

Самым дорогим из этих трех веществ является азот, который в искусственных удобрениях стоит почти в семь раз дороже, чем фосфор.

А, так как, при существующей фальшивой системе обработки, земледельцы запада считают необходимым прибавлять искусственное удобрение даже и там, где без него можно обойтись, то, на покупку удобрений, они тратят громадные суммы.

Ничего, однако, против этого нельзя иметь там, где почва, по своей природе, вовсе не заключает в себе ни азота, ни фосфора, ни калия, ни извести.

Тогда прибавка удобрения является необходимостью, против которой никто возражать не станет.

Но, в действительности, дело обстоит совсем иначе.

Так, например, земля, для которой считают благотворным добавить 100-150 килограммов чилийской селитры на гектар, заключает в себе обыкновенно 4000-8000 килограммов азота на гектаре.

Следовательно, удобрение здесь кладётся исключительно только потому, что мы нерациональной обработкой делаем готовый запас азота недоступным для растений.

На большое содержание азота в почве обратил внимание ещё Либих и, на основании этого, утверждал, что хлевный навоз действует на почву не содержанием азота, а калием.

Ошибку Либиха доказали Буссенго и Пэйен, которые, удобрив один участок навозом, а другой золою (калий), взятой из того же количества навоза, получили: в первом случае 14 зёрен, во втором же — 4.

Несмотря на то, приверженцы минеральной теории не перестали идти за своим блуждающим огоньком.

«Либих, — говорит Дэгерен, — мог создать свою минеральную теорию только потому, что ему не было известно количество фосфорной кислоты и калия в почве. Если бы он знал, как это знаем мы теперь, что почва заключает в себе не меньше фосфорной кислоты и калия, чем азота, то он должен бы был уступить».

На самом деле, если большое количество соединённого азота в почве исключает необходимость удобрения, то совершенно такой же вывод будет рациональным по отношению к фосфорной кислоте и калию.

Употреблять их нет надобности, так как, почти в каждой почве, анализ обнаруживает их присутствие.

Таким образом, мы пришли бы к заключению, что удобрения бесполезны и не нужны.

Последний вывод, согласиться с которым не осмеливается Дэгерен, был бы, однако, вполне рациональным, если бы мы не были настолько бессильны в пользовании теми исполинскими запасами фосфорной кислоты, калия и азота, которые заключаются в наших почвах.

Что касается самого дорогого — азота, то, кроме почвы, громадное количество этого продукта заключается в атмосфере.

Но, земледельцы Западной Европы, однако, совершенно не способны пользоваться этими исполинскими источниками и тратят миллиарды на удобрения.

Дэгерен замечает, что препятствием здесь является, иногда, засуха, как это было во Франции весною 1893 года, вследствие чего не могла проходить нитрификация (перевод бактериями свободного азота в его окисленную форму — нитраты, усвояемые растениями), а иногда, он нарекает на общепринятую систему обработки и мечтает о том, что техники придумают когда-то лучшую.

«Техники, — говорит Дэгерен, — должны придумать орудие, которое будет разбивать, рыхлить, встряхивать и проветривать нашу землю совершенно иначе, как это делают наши сохи и плуги, которые, очень может быть, через каких-нибудь 50 лет будут собраны в музеях редкостей, вместе с обугленными кольями диких народов или сохою галлов».

Дэгерену вольно не знать, что проходит третий десяток лет с тех пор, как новая система обработки, которая облегчает пользование громадными запасами почвы и атмосферы, нашла у нас практическое применение и начала распространяться в крае, вследствие чего, техникам здесь уже нечего делать.

Цивилизованные европейцы не интересуются знать, что делается у варваров-славян. Французы привыкли, что мы заимствовали у них просвещение, и что за патентом учёности приходили к ним.

Однако же, смело могли и цивилизованные французы потрудиться прийти к нам, чтобы увидеть хлебные злаки, выросшие более 3-х аршин без удобрения, а исключительно, благодаря новой методе обработки.

Стоит посмотреть и на те хлеба, в которых прячется всадник на коне, о которых Дэгерену и во сне не грезилось, и на ту обильную растительность, среди степей южной России, где растения всходят и растут без дождя во время страшных засух, о которых французы и понятия не имеют.

Стоит увидеть это всё, чтобы раз и навсегда отречься от прежней системы обработки, которая не одного уже француза привела к банкротству.

Следует понять, что весь этот балласт формул обработки и рецептов удобрения давно уже стал анахронизмом (это 100 лет назад!!!), и что приверженцы старой системы, портя землю своей обработкой, стараются свою ошибку замаскировать удобрениями и известкованием.

Поступают они, в данном случае, так, как врач, который одной рукой даёт отраву, другою же — противоядие, утверждая, при этом, что вся операция — полезна для пациента.

Пора перестать верить в рациональность такого обращения с нашей почвой, доступного исключительно для тех богачей, и пора начать извлекать пользу без этих чрезвычайных расходов, из тех громадных запасов растительной пищи, которые могут доставить нам почва и атмосфера.

В дальнейшем продолжении настоящего труда мы рассмотрим более подробно эти источники растительной пищи и укажем средства, при помощи которых, питательные вещества, заключающиеся в почве и атмосфере, можно сделать доступными для возделываемых растений.