Внутренняя политика Всеволода III

Отношения с Киевским княжеством

Всеволод III Большое Гнездо занял Владимирский престол в результате междоусобицы, длившейся более года. Время Всеволода-это время, когда реальная власть находилась не у киевского князя, а в руках князя Владимиро-Суздальского. Это эпоха расцвета Владимирского княжества. Ведь именно князь Всеволод впервые ввел в свой титул термин «великий» и оправдал его. Оценивая внутреннюю политику князя, его отношения с соседними княжествами, с соседними народами можно согласиться с этим титулом. Всеволод III заставил признать себя великим князем земли Русской.

Свое детство Всеволод провел сначала в Византии, куда его вместе с матерью сослал брат – Андрей Боголюбский, стремившийся избавиться от возможных соперников и претендентов на престол, а потом в Южной Руси, в частности, в Чернигове. Это очень помогло ему в будущем. Став князем, он увидел и понял различия между Северной и Южной Русью и, используя свои знания, сумел распределить свои силы и добиться желаемых результатов. Получалось, что все его вмешательства в дела киевские проходили без грандиозных затрат.

«Южная политика» Всеволода - это отношения с Киевом и Русской землей (то есть землей вокруг Киева). Это одна из важнейших сторон политики княжества конца XII - начала XIV века. Эти отношения начались со столкновения киевского князя Святослава Всеволодовича с Всеволодом Юрьевичем: «Приде князь Всеволодичь Святослав с Новгородци, и с Половци погаными, и с Черниговци, на Всеволода Юргевича; Всеволод же поиде противу ему и усрете и на Влене, на реце, и стояша промежи собою две недели». Рассматривая политику Всеволода по отношению к Киеву, надо сначала сказать о внутреннем политическом положении княжества. В чем оно заключалось? Оно заключалось во взаимоотношениях князя и боярства, так как бояре всегда играли отнюдь не последнюю роль в княжестве и представляли собой довольно мощную силу. Всеволод III не вступал в открытую борьбу с боярством, наоборот, даже пользовался его советами: «Как скоро Суздальская земля успокоилась под твердым, умным правлением Всеволода III, северное боярство сделалось его усердным помощником». Однако иногда в источнике мы встречаем словосочетание «его бояре», которое может свидетельствовать о том, что князь на самом деле подчинил себе владимирское боярство, сумел обуздать его, установив в своем княжестве единоличную власть. А вот народное собрание - вече - не всегда было довольно поступками князя. Впрочем, князь практически всегда уступал ему. «По мале же дний всташа опять людье вси и бояре, и придоша на княж двор, многое мьножество с оружьем, рекуще: чего их додержати? Хотим слепити и. Князю же Всеволоду печалну бывшю, не могшю удержати людий множьства ради их клича»; «Он же послушавъ своих бояръ, оже молвяхуть ему: братъ твой шелъ Володимерю, а тобе выдалъ, - и отвори врата». Важным показателем соотношения сил Киевского и Владимирского княжеств является случай с поставлением епископа. Всеволод сам выбирает кандидата и не считается с мнением Киевского митрополита. Самое главное то, что Киев уступает Всеволоду: «Князь Всеволод посла к Кыеву к Святославу к Всеволодичю и к митрополиту Никифору, прося епископа, хотя поставити Луку…; митрополит же не хотяше поставити его, за не бе на мьзде поставил Николу Гречьна… Митрополит же Никифор повеле Николе Гречьну отписатися земле Ростовьской, и постави сего Луку епископом Ростову и Володимерю и Суждалю и всей земли Ростовьской».

Из летописей известно, что раньше таких случаев не было. Испокон веков киевский митрополит сам назначал епископов во все епархии (за иключением Новгорода; впрочем, Новгород всегда был исключением), как владыка, митрополия которого находилась в центре великого княжения, что немалова жно. Интересно, что если в первый раз митрополит колебался, то во второй – без возражений поставил епископом того, кого хотел Всеволод: «Посла благоверный христолюбивый великий князь Всеволод… к Кыеву Святославу ко Всеволодичю и к митрополиту Никифору отца своего духовнаго Иоанна на епископьство. Это напоминает именно независимый Новгород, в котором епископ выбирался без участия Киева и лишь затем в Киев посылалась просьба о его хиротонии. Отсюда можно сделать вывод, что власть Владимиро-Суздальского князя не слабела и даже не стояла на месте, а наоборот, усиливалась и крепла.

В киевской междоусобице при Рюрике Ростиславиче Всеволод внешне поддерживал Ростиславичей, однако, как только начиналась война, он сразу же принимал мирные предложения Ольговичей. Это потому, что ему нужна была вражда и бессилие князей Южной Руси. Он не обращал внимания на свои обязательства «Того же лета прислаша с молбою к великому князю Всеволоду митрополита Матфея Всеволодъ Чермный и вси Олговичи, прося мира и во всем покаряющеся; великый же князь видевъ покоренье ихъ к собе, не помяна злобы ихъ, целова к ним крестъ…». И города Рюрика ему были нужны только для того, чтобы таким образом ослабить своих соперников. Всеволод наводил порядок в Русской земле не всегда достойными способами. Иногда, чтобы удержать власть, ему приходилось быть коварным. Известно, как ловко он поссорил, «стравил» Рюрика Ростиславича с Романом Волынским. Тем не менее, несмотря на способы достижения поставленной цели, задуманное ему удавалось: Рюрик даже не посмел вступить в свои права без воли на то Всеволода III, признавая тем самым его старшинство: «… преставися князь Кыевский Святослав… и посла великый князь Всеволодъ муже свое в Кыев, и посади в Кыеве Рюрика Ростиславича». Хотя некоторые исследователи, в частности, Толочко А. П. в своем труде «Князь в Древней Руси: власть, собственность, идеология» говорит, что власть Всеволода была небольшой, титул «великий» - почетным и не более. Как мы видим, после нашего небольшого исследования, это утверждение не устойчивое и ничем не обоснованное.

Любые действия князя всегда были ради достижения справедливых целей. Он хотел единства Руси и совсем не желал насилия как такового. Карамзин Н. М. говорит, что «он был рожден царствовать … хотя не мог называться самодержавным Государем России». Проведя это небольшое исследование, мы видим, что благодаря деятельности Всеволода, фактически (неофициально) великокняжеский престол был перенесен во Владимир.

Отношения с Новгородом

Еще сложней и необычней складывались отношения Всеволода III и Новгорода. Новгородская феодальная республика – так называют эту политическую формацию многие исследователи. На протяжении практически всей истории существования этого княжества не находилось такого князя, которому хоть в какой-то степени удалось бы подчинить его. Это государственное образование все время было самостоятельным и независимым. Высшим органом власти в Новгороде в то время было вече, а не князь, как в Северо-Восточной Руси. Вече имело право пригласить понравившегося князя, а могло и изгнать его, если тот не устраивал по каким-то причинам. То есть, князь не имел там практически никакой власти. Он управлял только под руководством посадника.

И вот, князь Всеволод сделал то, что до него не удавалось сделать никому, даже мечтавшему об этом Андрею Боголюбскому. Он в какой-то мере подчинил себе на несколько лет Новгород: «Новгородци целовавшее ко Всеволоду Юргевичу крест…».

Однако, конечно же, это подчинение не было полным. Новгородцы пытаются противостоять Всеволоду, нарушают крестоцелование. Старые традиции продолжают существовать, как бы послушна Новгородская земля не была. Уже после того, как новгородцы целовали крест, летопись говорит нам о призвании нового князя: «В се же лето выгнаша Новгородци Ярослава Володимерича, а Давыдовича Мстислава пояша к собе княжить Новугороду: так бо бе их обычай». Это происходило потому, что свободолюбивым гражданам Новгорода, привыкшим к самостоятельности, в тягость было ощущать над собой могучую, властную руку Всеволода III или кого-нибудь другого. Однако Всеволод и не претендовал на полное владычество над Новгородом. Он пытался сохранить стабильность и относительное спокойствие в Русской земле. Как мудрый князь, Всеволод понимал, что для этого ему необходимо считаться с мнениями и желаниями новгородского боярства, которое «привыкло участвовать в общественных процессах». Однако спокойное подчинение тоже было не простым. Оно было корыстным со стороны новгородской знати. Скорее всего, тесная связь с великим князем была просто выгодна новгородцам в плане внутренней и внешней торговли.

И все-таки Всеволод привел новгородцев к тому, что они сами начали просить у него князей: «Тое же осени приидоша Новгородци, лепшие мужи, Мирошьчина гадь, к великому князю Всеволоду с поклоном с молбою всего Новгорода, рекуще: ты господин князь великый Всеволод Гюргевич, просим у тобе сына княжить Новугороду, зане тобе отчина и дедина Новгород». «Идоша людье с посадником и с Михалком к Всеволоду; и прия е с великою честью и вда им сын Святослав…».

Таким образом, мы видим покорность новгородцев Всеволоду. Недаром они называют его «великим князем». Хотя окончательно Новгород был подчинен только в XV веке (время возвышения Московского княжества). И все же власть Всеволода III над Новгородом – явление исключительное. Он смог подчинить неподчинимое. Это говорит о действительном могуществе Владимиро-Суздальского княжества в то время, о мудрости, сильном и властном характере Всеволода Большое Гнездо. Князь оправдывает свое имя, которое на древнерусском языке означает «всем владеть».

Итак, Всеволод властно ведет себя по отношению к боярству; сам выбирает епископа; укрепляя личную власть, всячески поддерживает вражду князей в Южной Руси; как в былые времена, в Киевской Руси, Всеволод сажает своего князя в Новгород. То есть, мы видим, что в отношениях с другими землями Всеволод утверждал свое могущество и политическое первенство, причем средствами он пользуется взятыми из эпохи раздробленности (устраивая вражду между князьями).