Нэзалэжна церква

После первого раздела Польши в 1773 году и присоединения Галиции к Австрии и после неудавшихся польских восстаний в России (1830 и 1863 гг.), польская шляхта Галиции, состоявшая из крупных землевладельцев, присягает на верность Францу Иосифу. И в награду за это получает полную власть над всей Галицией. А получив власть, поляки вместе со своим иезуитским духовенством продолжили, как и ранее, полонизацию коренного русского населения края.

Но на этом пути было еще одно, самое трудное препятствие – православная вера духовенства и простого народа, которая благодаря службе, проводимой на церковнославянском языке, являлась препятствием на пути полного ополячивания и окатоличивания.

За православную церковь украинизаторы во главе с Грушевским и Шептицким берутся только в начале 80-х годов 19 века, при активном содействии папы Льва XIII. Для этого используются наработки польских иезуитов первой половины 19 века. В частности уже упоминавшегося ранее ксендза Валериана Калинки (автора крылатой фразы: «Иную душу нужно влить в русина - вот главная задача для нас, поляков...»).

«Украинизация» православной церкви была затруднена еще одним обстоятельством. Она была учреждена в Киеве 900 лет назад киевскими князьями и, являлась живым осколком Руси Киевской. Объявив это государство «украинским», украинизаторы автоматически делали «украинской» и православную церковь. Но в таком случае необходимо было уже украинизировать украинское.

Кроме того, как историку Грушевскому было хорошо известно, какую самоотверженную борьбу с католичеством выдержал малорусский народ, защищая церковнославянский язык. Но Грушевский, провозгласив «долой славянщину», начал на него гонения, объясняя свою ненависть, как и Огоновский: язык – де мертвый, полный архаизмов и непонятный народу.

Идея «самостийнойи церквы», где бы богослужение производилось на «мове», была реализована летом 1918 года, когда был созван Всеукраинский церковный собор, на котором Василий Липковский поднял вопрос о богослужебном языке. Поставленный на голосование этот вопрос подавляющим большинством голосов был решен в пользу церковнославянского. Тогда попы-самостийники, без всякого согласия своих прихожан учинили Всеукраинскую церковную раду и объявили прежнее православие «панским»: «Пора нам, народэ украйинськый, и свою ридну мову прынэсты в дар Богови и цым найкращэ йим и сэбэ самых освятыты и пиднэсты и свою ридну цэркву збудуваты». И, таким образом подтвердив точку зрения уже покойного униатского катехита Омеляна (Омеляца) Огоновского, считавшего реакционным язык православной церкви. Но им не пришло в голову, что тем самым они наносили удар по самостийничеству, объявляя девятисотлетнее церковное прошлое Малороссии не «ридным».

Никаких чисто конфессиональных реформ церковная рада не произвела, если не считать включения в число церковных праздников «шевченковских дней» (25 и 26 февраля по старому стилю), причислявших Т.Шевченко как бы к лику святых угодников. Затем последовала «украинизация» святцев. Во втором издании «Молытовныка для вжытку украйинськойи православнойи людности», выпущенного в 1945 году в Мангейме греко-римские и библейские имена святых, ставшие за тысячу лет своими на Руси, заменили простонародными – Васыль, Гнат, Горпына, Тымош, Наталка, Полынарка (в котором не всякий опознает св. Аполлинарию). Но наиболее жутко звучат в «молытовныке» именно женские имена, особенно когда это «мученица» или «преподобная»: «Святые мученицы Параська, Тодоська и Явдоха». Того же, кто может без содрогания принять эти имена добивают «святымы Ярыной и Гапкой», «ученыцямы Палажкой и Юлькой»... Нэзалэжни святцы торжественно завершает «преподобна Хивря».